Оракул с Уолл-стрит 7

Глава 8 Канадский гамбит

Утром я сообщил О’Мэлли и Бейкеру, что еду в Филадельфию на переговоры с группой промышленников о возможном слиянии банков.

Ложь была необходимой. Даже ближайшие соратники не должны знать о моих настоящих планах до их полного воплощения.

— Босс, — О’Мэлли поправил запонки на манжетах белоснежной рубашки, — может быть, стоит взять охрану? После вчерашнего разговора с Continental Trust лучше не рисковать.

— Патрик, это деловая поездка в Филадельфию, а не экспедиция в дикие земли, — ответил я, застегивая пуговицы пальто из английской шерсти. — К тому же, чем меньше внимания привлекает моя поездка, тем лучше для переговоров.

Бейкер протянул мне кожаный портфель с документами. В основном, там отчеты о текущем состоянии банка, которые действительно могли понадобиться для убедительности легенды:

— Уильям, я подготовил анализ банковской системы Пенсильвании. На случай, если разговор зайдет о региональных особенностях.

Я взял портфель, чувствуя его солидный вес. Внутри, в потайном кармане, о котором Бейкер не знал, помимо банковских отчетов, лежали документы совсем иного рода.

Канадский паспорт на имя Уильяма Грэхема, банковские справки Royal Bank of Canada и подписанные год назад предварительные соглашения с торонтскими финансистами.

В половине седьмого вечера я, загримированный до неузнаваемости, сам сел в черный «Паккард» и уехал через запасной выход. До этого один из охранников, изображая меня, выехал через центральные ворота, чтобы отвлечь наблюдателей.

Мой путь лежал к Центральному вокзалу, величественному зданию из красного кирпича и известняка, спроектированному в стиле боз-ар. Под высокими сводчатыми потолками главного зала сновали сотни пассажиров, их голоса сливались в непрерывный гул, перемежаемый звонкими объявлениями диспетчеров и свистками паровозов.

Однако вместо поезда в Филадельфию я сначала смыл грим в уборной, а затем направился к платформе номер двенадцать, где стоял экспресс компании Canadian National Railway до Торонто. Состав из двенадцати вагонов темно-зеленого цвета с золотыми полосами выглядел внушительно, воплощение надежности и комфорта современной железнодорожной техники.

Купе первого класса, которое я заказал под именем У. Грэхема, располагалось в четвертом вагоне. Отделанное панелями из орехового дерева помещение включало удобное кожаное кресло у окна, складной письменный столик, умывальник с горячей водой и отдельную спальную полку с хлопковыми простынями. На стенах висели гравюры с видами канадской природы, а в углу стоял небольшой сейф для ценных вещей.

Ровно в восемь паровоз дал протяжный гудок, и состав медленно тронулся с места. Я устроился в кресле у окна, наблюдая, как за стеклом проплывают заснеженные пригороды Нью-Йорка.

Дымящиеся трубы фабрик, аккуратные домики с белыми заборчиками, замерзшие пруды, где дети катались на коньках. Привычная картина американской глубинки.

Поезд набирал скорость, стук колес по рельсам становился все более ритмичным и успокаивающим. Я достал из портфеля толстую папку и начал изучать финансовые отчеты Royal Bank of Canada, подготовленные моими агентами еще в прошлом году.

Цифры были впечатляющими. Капитал банка составлял более двух сотен миллионов долларов, а сеть филиалов охватывала не только Канаду, но и Великобританию, и страны Карибского бассейна.

Около половины десятого в купе постучали. Проводник, аккуратный пожилой мужчина в темно-синей форме с начищенными медными пуговицами, принес кофе и свежие газеты.

— Добрый вечер, мистер Грэхем, — сказал он с легким французским акцентом. — Ужин подают в вагоне-ресторане с девяти до одиннадцати. Прибытие в Торонто запланировано на половину седьмого утра.

— Благодарю, — ответил я, принимая серебряный кофейник и фарфоровую чашку. — Скажите, часто ли американские бизнесмены ездят в Торонто по делам?

— О да, сэр, — проводник заправил постель на верхней полке. — Особенно после установления новых торговых соглашений. Канадско-американская торговля процветает, несмотря на экономические трудности.

Когда проводник ушел, я развернул дневной выпуск «Toronto Globe», одной из ведущих канадских газет. На первой полосе красовался заголовок: «Американские инвестиции в Канаду достигли рекордного уровня».

Статья сообщала о росте интереса американских компаний к канадским ресурсам и о планах правительства премьер-министра Макензи Кинга по привлечению иностранного капитала.

Поезд мчался через заснеженные леса штата Нью-Йорк, время от времени останавливаясь на небольших станциях. В Скенектади в поезд сел высокий мужчина в дорогом сером костюме, несший кожаный портфель с золотыми замками и тросточку с серебряным набалдашником. Судя по уверенной походке и внимательному взгляду, это был опытный бизнесмен.

В вагоне-ресторане, оформленном в элегантном викторианском стиле с белоснежными скатертями и хрустальными бокалами, я заказал ужин. За соседним столиком сидел тот самый незнакомец в сером костюме, изучавший финансовые отчеты.

— Простите, — обратился он ко мне, заметив мой интерес, — не могу не спросить. Вы тоже едете в Торонто по банковским делам?

— Именно так, — ответил я, осторожно изучая собеседника. — Уильям Грэхем, представляю американских инвесторов, интересующихся канадским рынком.

— Дональд Макдональд, — представился незнакомец, протягивая руку. — Управляющий директор Imperial Bank of Canada. Возвращаюсь домой после переговоров в Нью-Йорке.

Встреча была неожиданной, но потенциально полезной. Imperial Bank один из крупнейших финансовых институтов Канады, и знакомство с его руководителем могло открыть дополнительные возможности.

— Мистер Макдональд, — сказал я, приглашая его присоединиться к моему столику, — какова ваша оценка перспектив американо-канадского финансового сотрудничества?

Макдональд отхлебнул кофе из тонкого фарфорового стаканчика и задумчиво посмотрел в окно, где за стеклом проплывали заснеженные поля:

— Откровенно говоря, мистер Грэхем, последние события на Уолл-стрит заставили многих канадских банкиров пересмотреть свое отношение к американским партнерам. Есть ощущение, что ваша финансовая система переживает не лучшие времена.

— Это создает возможности для тех, кто умеет видеть перспективу, — осторожно ответил я. — Кризисы часто становятся началом новых, более прочных партнерств.

— Интересная точка зрения, — Макдональд наклонился вперед, явно заинтересовавшись. — А какие именно возможности вы имеете в виду?

Следующий час мы провели в живой дискуссии о перспективах трансграничного банковского сотрудничества. Макдональд оказался эрудированным собеседником с глубоким пониманием международных финансов. Он рассказал о планах канадских банков по расширению операций в США и выразил интерес к созданию совместных инвестиционных фондов.

— Мистер Грэхем, — сказал он, когда поезд приближался к границе, — если ваши планы в Торонто окажутся серьезными, я был бы рад обсудить конкретные предложения. Imperial Bank всегда открыт для сотрудничества с надежными американскими партнерами.

Мы обменялись визитными карточками. На его карточке было выбито золотыми буквами: «Дональд С. Макдональд, управляющий директор, Имперский банк Канады, головной офис в Торонто». Моя карточка была более скромной: «Уильям Грэхем, консультант по международным инвестициям, Нью-Йорк — Торонто».

После полуночи поезд пересек американо-канадскую границу. Таможенные формальности заняли около часа.

Канадские чиновники в аккуратных униформах вежливо, но тщательно проверяли документы пассажиров. Мой канадский паспорт на имя Уильяма Грэхема прошел проверку без вопросов. Документ безупречно подделан лучшими мастерами этого дела в Нью-Йорке.

За окном американский пейзаж постепенно сменился канадским. Леса стали гуще, поселки — реже, а архитектура домов приобрела характерный британский оттенок. Красные кирпичные церкви с острыми шпилями, аккуратные фермы с белыми заборами, замерзшие озера, где виднелись рыбацкие избушки. Я задремал, но вскоре проснулся.

К утру поезд приблизился к Торонто. В окне купе замелькали пригородные станции, фабричные трубы, первые городские кварталы.

Я собрал документы в портфель и приготовился к выходу, чувствуя смесь предвкушения и нервозности. Следующие несколько дней должны определить судьбу моего противостояния с Continental Trust.

В половине седьмого утра поезд, шипя тормозами, остановился на Центральном вокзале Торонто, внушительном здании из красного камня в неороманском стиле. Я попрощался с Макдональдом, пообещав связаться с ним в ближайшие дни, и вышел на перрон, где меня встретил холодный канадский воздух и незнакомый, но полный возможностей город.

Торонто должен стать плацдармом для моего реванша.

Через полчаса я стоял перед внушительным зданием Royal Bank of Canada на Кинг-стрит в самом сердце торонтского финансового района. Сооружение из светло-серого известняка в неоклассическом стиле поражало размахом. Шесть этажей колоннад, увенчанных куполом с флагштоком, на котором развевался британский флаг рядом с канадским кленовым листом.

Холодный ветер с озера Онтарио пронизывал до костей, заставляя плотнее запахнуть пальто из кашемира. На тротуаре перед банком сновали клерки в темных костюмах и котелках, деловые люди с портфелями, дамы в модных пальто с меховыми воротниками.

Атмосфера канадского делового центра разительно отличалась от нью-йоркской суеты. Здесь было больше размеренности, британской респектабельности.

Швейцар распахнул передо мной массивные бронзовые двери с гравированными гербами провинций Канады.

Главный зал банка представлял собой образец эдвардианской роскоши: мраморный пол с инкрустацией из черного гранита, колонны из розового мрамора, поддерживающие кессонный потолок, расписанный золотом и небесно-голубым. Хрустальные люстры отбрасывали мягкий свет на полированные поверхности, создавая атмосферу надежности и процветания.

За длинной стойкой из красного дерева с бронзовыми решетками работали кассиры в безупречных темно-синих униформах с золотыми пуговицами. Каждое движение было отточено десятилетиями опыта, каждый жест дышал профессионализмом банкиров, обслуживающих империю, на которой никогда не заходит солнце.

— Добро пожаловать в Royal Bank of Canada, — поприветствовал меня другой швейцар в ливрее, украшенной золотыми галунами. — Чем можем быть полезны, мистер…?

— Грэхем, — представился я, протягивая визитную карточку. — У меня назначена встреча с сэром Генри Торнтоном в половине десятого.

Швейцар внимательно изучил карточку, затем сверился с журналом посетителей, переплетенным в черную кожу с золотым тиснением:

— Разумеется, мистер Грэхем. Сэр Генри ожидает вас в кабинете на пятом этаже. Лифт справа от главной лестницы.

Лифт оказался произведением инженерного искусства. Кабина из полированной латуни с зеркальными панелями, управляемая оператором в белых перчатках. Механизм работал бесшумно, поднимая нас через этажи, где за стеклянными перегородками виднелись ряды клерков за дубовыми столами, склонившихся над толстыми гроссбухами.

Пятый этаж встретил меня атмосферой высшего банковского шика. Широкий коридор с паркетным полом, выложенным елочкой, стены, обшитые панелями из черного ореха, портреты канадских премьер-министров и королевских особ в золоченых рамах. Тишина здесь была почти осязаемой, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов в углу.

Секретарь сэра Генри, элегантная дама средних лет в строгом темно-синем костюме, встретила меня с улыбкой, которая сочетала профессиональную вежливость с едва заметной канадской теплотой:

— Мистер Грэхем, сэр Генри освободился на несколько минут раньше. Прошу следовать за мной.

Кабинет президента Royal Bank of Canada превосходил все мои ожидания. Огромное помещение площадью оформлено как библиотека английского аристократа. Книжные шкафы из красного дерева до потолка, заполненные томами по экономике, истории и праву, персидские ковры на паркетном полу, камин из черного мрамора с резным гербом банка над каминной полкой.

За массивным письменным столом XVIII века, инкрустированным слоновой костью, сидел сэр Генри Торнтон. Мужчина около шестидесяти лет с седыми висками и внимательными голубыми глазами.

На нем был безупречно пошитый темно-серый костюм, золотая цепочка карманных часов пересекала жилет, а на лацкане красовалась миниатюрная орденская розетка, знак рыцарского звания.

— Мистер Грэхем, — сэр Генри встал навстречу, протянул руку, его рукопожатие было крепким и уверенным, — рад нашей встрече. Прошу садиться. Чай или кофе?

— Кофе, если можно, — ответил я, устраиваясь в кожаном кресле напротив стола.

Сэр Генри попросил секретаршу принести два кофе и еще папку «Greystone Financial».

Последние слова заставили мое сердце забиться чаще. Значит, подготовка к этой встрече велась заранее, мои канадские связи действительно работали.

— Мистер Грэхем, — сэр Генри откинулся в кресле, сплетя пальцы, — должен признаться, что ваше письмо заинтриговало меня. Не часто американские финансисты предлагают столь необычные формы сотрудничества.

Секретарь принесла серебряный поднос с фарфоровым кофейным сервизом и толстую папку, перевязанную красной лентой. Сэр Генри дождался, пока она выйдет, затем развязал ленту и открыл папку.

— Greystone Financial Corporation, — прочитал он с легким канадским акцентом, — зарегистрирована в Онтарио в августе 1929 года. Уставный капитал пять миллионов канадских долларов. Основные акционеры… — он поднял бровь, — весьма загадочная структура собственности.

— Сэр Генри, — начал я, отпивая ароматный кофе из тонкой фарфоровой чашки, — в современном финансовом мире конфиденциальность становится не роскошью, а необходимостью. Особенно для тех, кто работает на американском рынке.

— Понимаю, — кивнул он. — События последних месяцев на Уолл-стрит действительно заставляют задуматься о диверсификации рисков. Но пять миллионов канадских долларов — серьезная сумма для… как бы это деликатно выразиться… резервного плана?

Я достал из портфеля документы, которые готовил для этого момента больше года. Банковские справки, подтверждающие движение средств, аудиторские заключения независимых канадских бухгалтеров, рекомендательные письма от торонтских юридических фирм.

— Сэр Генри, деньги, депонированные в Greystone Financial, представляют собой прибыли от весьма успешных операций на американском нефтяном рынке. Все операции проводились в строгом соответствии с законодательством обеих стран.

Он внимательно изучал документы, изредка делая пометки золотым пером. Его лицо оставалось бесстрастным, но я заметил, как он задержался на одной из справок, подтверждении депозита в швейцарском Credit Suisse на имя канадской компании.

— Интересная структура, — наконец произнес он. — Швейцарские депозиты, канадская регистрация, американские источники доходов. Классическая схема международного капитала.

— Которая становится все более необходимой в условиях растущей политической нестабильности, — добавил я. — Сэр Генри, я не буду скрывать, мой американский банк переживает серьезные трудности. Но это создает возможности для наших канадских партнеров.

Он отложил документы и внимательно посмотрел на меня:

— Мистер Грэхем, позвольте говорить прямо. Royal Bank of Canada — старейший и крупнейший банк доминиона. Наша репутация строилась полтора века. Мы не можем рисковать ею ради сомнительных операций.

— Абсолютно согласен, — ответил я. — Именно поэтому я предлагаю не сомнительные операции, а взаимовыгодное партнерство. Greystone Financial готова стать канадским партнером для американских клиентов, желающих диверсифицировать риски.

Сэр Генри задумчиво посмотрел в окно, откуда открывался вид на торонтскую гавань. Несколько пароходов стояли у причалов, разгружая товары из Европы и загружая канадскую пшеницу и лес.

— Какие именно услуги вы предлагаете? — спросил он, не поворачиваясь.

— Во-первых, валютные операции, — начал я перечислять заранее подготовленный план. — Конвертация американских долларов в канадские и британские фунты для клиентов, опасающихся девальвации. Во-вторых, золотые операции, хранение и торговля драгоценными металлами через канадские банки. В-третьих, недвижимость, то есть инвестиции в канадскую землю и ресурсы как защита от американской нестабильности.

— А в-четвертых? — сэр Генри повернулся, и я увидел в его глазах проблеск интереса.

— В-четвертых, долговые операции. — Я произнес это тихо, но внятно. — Greystone Financial готова выкупать американские долговые обязательства через канадских посредников. В том числе долги проблемных американских банков.

Последние слова повисли в воздухе. Сэр Генри вернулся к столу и снова сел в кресло.

— Мистер Грэхем, вы предлагаете Royal Bank of Canada стать инструментом для финансовой охоты?

— Я предлагаю стать партнером в операциях, которые могут принести канадским банкам контроль над американскими активами по цене десять центов за доллар, — ответил я. — Представьте: Royal Bank of Canada с филиалами в Нью-Йорке, Чикаго, Бостоне. Первый канадский банк с американской сетью.

Он взял золотое перо и начал чертить схему на листе бумаги:

— Юридически это возможно. Канадская корпорация может владеть долговыми обязательствами американских банков. А канадские банки имеют право открывать представительства в США при соблюдении местного законодательства.

— Именно, сэр Генри. И все абсолютно законно.

Он отложил перо и посмотрел мне в глаза:

— Мистер Грэхем, какие гарантии вы можете предоставить? Royal Bank of Canada не может действовать вслепую.

Я достал из портфеля последний документ, тот самый, который составлял основу всего плана:

— Смотрите, вот списки долговых обязательств Continental Trust и связанных с ним компаний. Общая сумма задолженности — двести семнадцать миллионов долларов. Большая часть этих долгов сейчас торгуется по цене тридцать-сорок центов за доллар номинала.

Сэр Генри взял документ и начал изучать цифры. Чем дальше он читал, тем шире становились его глаза.

— Господи боже, — прошептал он. — Если эти данные верны, то мы можем скупить контрольные пакеты пятнадцати американских компаний за треть их балансовой стоимости.

— Данные верны, — подтвердил я. — И предложение действительно ровно сутки. Завтра цены могут измениться.

Сэр Генри встал и прошелся по кабинету, размышляя. Наконец он остановился у портрета короля Георга V и повернулся ко мне:

— Мистер Грэхем, если мы соглашаемся на это партнерство, Royal Bank of Canada берет на себя колоссальную ответственность. Но потенциальная прибыль… — он сделал паузу, — потенциальная прибыль может составить сотни миллионов долларов.

— И превратить Royal Bank of Canada в крупнейший североамериканский банк, — добавил я.

Он вернулся к столу, взял золотое перо и подписал документ:

— Мистер Грэхем, у вас есть партнер. Greystone Financial Corporation получает кредитную линию в размере тридцати миллионов канадских долларов под гарантии Royal Bank of Canada. Операция начинается немедленно.

Мы обменялись рукопожатием, скрепляющим союз, который должен был уничтожить Continental Trust.

Канадский гамбит удался. Но на этом мои дела в Канаде еще не закончились.