Окончанельное искупление

Глава 32

Я смотрел на город в угасающем послеполуденном свете. Закат омывал город густым оранжевым светом, который на стенах из розового гранита преображался в напоминавший красный оттенок. Моё воображение шагнуло дальше, показав мне город, омытый кровью. «Так и будет».

Я больше не был в пределах его стен. Я вышел наружу, чтобы встретиться со своими новыми союзниками, а также приготовить чары, которыми я воспользуюсь. Несколькие из них прятались рядом с моей текущей позицией, я чувствовал их через узы, связывавшие их с моими чарами. Другие собрались в различных местах вокруг города, прячась в полях и лесах. Некоторые из них тихо лежали там целыми днями, в то время как другие прибыли совсем недавно. Они были терпеливы.

Одна вещь насчёт шиггрэс, которую я прежде не мог понять — это их незыблемое терпение. Раньше я полагал, что им нужен был эйсар из живых существ, чтобы поддерживать свои собственные тела, и хотя технически это было правдой, получать эйсар было гораздо проще, чем я думал. Большинство из шиггрэс были всего лишь мёртвыми людьми, приводимыми в движение магией. Они двигались и действовали согласно приказам своего господина… меня. Некоторые из них сохраняли свою память, эти были больше всего похожи на меня, но все они были бездушными, по сути — механизмами из мёртвой плоти.

Никто из них не обладал никакими сильными желаниями, даже желанием питаться. Предоставленные сами себе, большинство из них просто лежало бы в одном месте, кормясь эйсаром, полученным от крохотных созданий, пытающихся их поглотить. Те, кто прибыл раньше всех, поступили именно так — они лежали, затаившись, и черпали энергию лишь из того, что касалось их.

До своей трансформации я думал, что почти все они были уничтожены. Походы Дориана были весьма эффективны, и ближе к концу он стал находить всё меньше и меньше шиггрэс. Истина оказалась проще — Тиллмэйриас был полностью сосредоточен на мне. Пока он целыми днями тихо крался за мной, шиггрэс впали в спячку… но насчитывали они десятки тысяч.

Большинство из них было слишком далеко, чтобы достичь столица за назначенный мной срок. Тех я предоставил самим себе. Я полагал, что они обретут истинную смерть после того, как я себя уничтожу, но пока что у меня были дела. Вокруг Албамарла собралось по меньшей мере три тысячи шиггрэс. Ещё три тысячи собрались в лесистых предгорьях южных Элентиров, вокруг крепости, известной как Замок Трэмонт.

Усилием воли я взял девять ближайших шиггрэс под свой прямой контроль, и призвал их к себе. Своим магическим взором я наблюдал за их приближением через фермерское поле, в то время как мои руки вытащили зачарованные алмазные кубики. «Эта ночь будет настоящим испытанием. Предыдущие их использования были контрольно-проверочными, но если что-то пойдёт не так сегодня… Гарэс прав, считая меня безумцем».

Дракон предупредил меня, что если кубики сломаются, получившийся откат может вызвать бедствие похуже того, что создало Залив Гарулона. Я вобрал в себя примерно половину силы Миллисэнт и Дорона, и в совокупности с тем, что я уже забрал у Карэнта, и частью силы, которую я забрал из Бог-Камня, я был заряжен эйсаром примерно на два с половиной Сэлиора.

Для того, чтобы бросить вызов Мал'горосу, этого и близко не было достаточно, но если мой план сработает, то он получит вести о проделанной мною здесь работе лишь после того, как я закончу. Если же мой план потерпит провал…

«Залив Гарулона станет гораздо больше», — подумал я про себя.

Мои новые «друзья» прибыли, и я начал раздавать им кубики и мысленные описания мест, куда их надо принести. Восемь будут размещены вокруг Албамарла квадратом — по одному в каждому углу, и по одному в середине каждой стороны. Эти обозначат нижнюю грань гигантского куба. Ещё девять очертят верхнюю грань, хотя их мне придётся ставить самому, поскольку шиггрэс не умели летать. Восемь из оставшихся девяти отмечали середину и углы куба, а девятый останется со мной. Этот камень был тем, который помещался бы точно в центре, но у него было особое назначение.

Когда солнце опустилось за горизонт, и свет достаточно угас, я поместил верхние кубики в отведённые для них позиции. Каждый из них самостоятельно вставал на нужное место, как только я подносил его поближе к нужной точке. На это ушёл почти час, но я делал эту работу с любовью… или типа того.

Закончив приготовления, я отдал последние приказы. Первые команды пошли тем, кто собрался вокруг Замка Трэмонт.

— «Войдите, займите замок. В живых не оставлять никого».

Где-то глубоко внутри я ощутил мятежный вскрик, умолявший за жизни невинных, но я оттолкнул его прочь, внутренне рыкнув на свою более слабую сторону:

— «Они убили Джеймса, Джинни, и ещё многих других. Они убили Дориана! Пусть умрут!»

— «Дориан не стал бы мстить детям. Он бы не устроил войну против ничего не знающих слугах, пусть они и служат безнравственному Эндрю Трэмонту».

Адвокат дьявола внутри меня стал удивительно красноречивым.

— «Да мне вообще плевать!» — ответил я не столь остроумно, но мне было всё равно.

Мои следующие приказы пошли тем, кто был рядом с Албамарлом:

— «Очистите Мировую Дорогу, её охраняют наши враги. Как только убьёте их, больше никого не убивайте. Уйдите, и вернитесь в свои укрытия», — приказал я. Более мелкую группу из пяти сотен я отправил охранять границы своих чар.

Закончив с планами, я начал медленно идти к восточным воротам города. Ночь будет долгой, и, вероятно, день тоже будет.

Ворота были закрыты, когда я их достиг, но с текущей во мне мощью нескольких богов я обнаружил, что ворота не были для меня большим препятствием. Я прожёг в полутора футах прочного дуба дыру в форме человеческой фигуры, и пошёл дальше. Последний алмазный кубик я рассеянно вертел в руке, насвистывая.

«Я стал смертью»[5]. Эта мысль разбудила моё чувство юмора, и я засмеялся. Я, наверное, смеялся впервые за более чем год, и смех стал сухим и неуклюжим, как если бы я подрастерял навык.

— У Сияющих Богов были свои домены — полагаю, что и мне следует взять себе домен, — сказал я себе. — Сейчас мне на самом деле ничего больше не подходит кроме смерти.

Угрожающе выставив копьё, ко мне приблизился очень напуганный стражник. Несомненно, он нервничал, переступая дорогу человеку, который только что прожёг себе путь через ворота:

— Стой, кто идёт! — заикающимся голосом произнёс он.

— Меня зовут Брэксус, и я пришёл потребовать уплаты от имени Мордэкая Иллэниэла, — с лёгкой улыбкой ответил я.

— Этот город находится под управлением Короля Трэмонта, сэр. Вам придётся отдать себя нам под арест, — сказал спотыкающимся языком человек, который, как я теперь осознал, был весьма убогим капитаном. Ещё несколько его соратников окружили меня.

— А вот это был весьма прискорбный ответ с твоей стороны, — сказал я ему. — Расплачиваться придётся тебе.

— Расплачиваться?

Вытянув на ладони последний алмазный кубик, я произнёс слова, которые должны были напитать его силой. Сперва вроде бы ничего не происходило — размер моего зачарованного конструкта был настолько большим, что потребовалась прорва силы, прежде чем он начал действовать. Напрягаясь, я вливал в него свой эйсар, наблюдая своим магическим взором за тем, как от него потянулись линии, когда кубики соединились, и начали гудеть в синхронном резонансе.

Всё замедлилось, а потом совсем остановилось. По моей прикидке, я использовал почти два полных Сэлиора эйсара, чтобы активировать чары — по крайней мере, ощущение было именно таким. Я не волновался, поскольку это соответствовало грубой оценке, которую мне дали мои расчёты. Алмазный кубик в моей руке стал светиться так ярко, что на него больно было смотреть, и испускал настолько много тепла, что я вынужден был создать временное заклинание, чтобы защитить от него мою одежду. «Будем надеяться, что он не расколется от давления», — подумал я. «Было бы жалко всё это разрушить».

Я стоял внутри самых больших когда-либо созданных чар стазиса. Во всяком случае, я был в этом весьма уверен. В моей значительных размеров памяти не было никаких воспоминаний о чарах такого или близкого масштаба. Центральный кубик, который я нёс с собой, создавал маленькую область нормального времени в пределах стазисного поля, в то время как остальная часть поля, то есть весь город Албамарл, застыла во времени.

Шагая вперёд, я приблизился к капитану стражи. На его лице появилось ошарашенное выражение, когда я подошёл достаточно близко, и эффект моего кубика освободил стражника от стазиса. С его точки зрения казалось, что я, наверное, будто телепортировался к нему.

— Да, расплачиваться, — сказал я, отвечая на его предыдущий вопрос. — Все, кто служит узурпатору, должны поплатиться.

Аура оставшегося у меня эйсара всё ещё была достаточно мощной, чтобы привести его в почти беспомощное состояния одним лишь моим присутствием вблизи него, но он сумел прохрипеть:

— Что вам от меня нужно?

Я одарил его злобной чарующей улыбкой:

— Не волнуйся. Эту цену может заплатить любой. Мне нужна лишь твоя жизнь, — сказал я, и моя рука метнулась к его горлу так быстро, что он её даже не увидел. Яростно дёрнув горевшее в нём пламя, я затушил его жизнь не более чем за секунду или две. Удовольствие от этого процесса возбуждало.

Разговорами с его подчинёнными я себя утруждать не стал. Они так и не узнали, за что умерли.