Окончанельное искупление

Глава 26

Мы молча летели несколько миль. Мне было трудно вернуть себе внутреннее самообладание после того, как я увиделся с Пенни и близнецами. И это ещё с моей способностью ощущать эмоции, находившейся на весьма низком уровне. Особая боль, появившаяся внутри меня после моей с ними встречи, исчезла, оставив меня с тупой, ноющей болью, которая была полностью моей собственной. Мне нужно было насытиться, но я беспокоился, что это обрушит на меня бурю вины и горя. Однако это был совершенно академический вопрос — принуждение не позволяло мне останавливаться, пока я не доставлю Лиру к её любимому.

— Куда ты нас несёшь? — спросил Карэнт, прервав мои мысли.

Мой разум снова сфокусировался, когда я повернулся к нему лицом:

— Я несу Лираллианту к её кианти. Ты останешься в Лосайоне. У меня для тебя есть несколько задач.

— Тогда зачем везти меня так далеко? Разве нельзя было выдать приказы перед отлётом?

Карэнт, вероятно, был самым сообразительным среди четырёх существ, которых мы звали Сияющими Богами. Вероятно, это меня в нём и раздражало.

— Возьми мою руку, — приказал я, и, когда он послушался, я начал направлять часть впитанной мною из Камеры Железного Сердца и Бог-Камня силы обратно в него.

— Зачем? — спросил он, расширив глаза.

— Потому что слабый слуга менее полезен, чем сильный, — ответил я. — Когда я дам тебе то, что считаю нужным, я хочу, чтобы ты вернулся, и посмотрел, сможешь ли ты найти своих брата и сестру. Скажи им, что сбежал от меня, и что ты знаешь, где находится Бог-Камень. Замани их ко мне, используя любую дополнительную ложь, на которую они, по-твоему, клюнут.

— Брата и сестру… — сказал он, позволив словам повиснуть в воздухе.

Я вздохнул:

— Миллисэнт и Дорона.

— Мы не родственники, знаешь ли… мы были соз…

Я перебил его:

— Я знаю. С человеческой точки зрения, мы считаем вас родственниками, просто смирить с этим.

— Что ты планируешь?

Я улыбнулся:

— Тебе не нужно это знать. Просто замани их туда, куда я скажу. Когда они окажутся в пределах слышимости, они будут моими.

Карэнт нахмурился. Мой план ему явно не нравился.

Игнорируя выражение его лица, я продолжил:

— Мне также нужно больше сведений. Прежне у нас было немного времени. Насколько хорошо держится сопротивление Ариадны, как ты думаешь? Она сможет вытеснить Трэмонта самостоятельно?

— Если бы только Трэмонта — возможно. Он глупец, но у него есть необычные союзники, — ответил угнетённый бог правосудия.

— Ты рассказал мне о сторонниках Церкви и о Шаддос Крис, есть кто-то ещё?

— Сторонники четырёх церквей были введены в заблуждение. Без меня или Сэлиора их легко обмануть. Даже Миллисэнт и Дорон неохотно показывались, боясь быть пойманными Мал'горосом. Однако Шаддос Крис подчиняются лишь одному господину, — сказал Карэнт.

— Ты хочешь сказать, что Трэмонт заодно с Мал'горосом?

— Я говорю, что их всех направляет одна рука, и осознаёт он этого или нет, эта рука принадлежит не Трэмонту, — ответил Карэнт.

— Возможно, — ответил я, — даже вероятно, но мне нужно больше сведений, прежде чем мы сможем предположить, что за этим стоит Мал'горос.

— Я не закончил, — сказал Карэнт. — Когда они бежали из дворца, Дориан сражался против Чэ́л'тэрэ́ка. Ему повезло, что он выжил.

— Чэл'тэрэк? — спросил я, сбитый с толку.

Карэнт вздохнул:

— Это имя одного из тех, кого люди зовут Тёмными Богами, хотя сейчас он гораздо слабее.

— Я думал, Мал'горос их съел. Разве ты не это говорил мне раньше?

— Он поймал их, и поглотил их силу. Это было сродни тому, что ты сделал со мной, хотя произошло гораздо более непосредственным образом. Заклинательные плетения, которые их создали, практически неразрушимы. Он оставил их почти бессильными, но не мог развоплотить их. Вместо этого они стали его слугами, — объяснил Карэнт.

«Ну, бля», — подумал я, — «вот и плакало моё единственное преимущество». Я надеялся, что взяв контроль над оставшимися Сияющими Богами, я смогу возобладать над Мал'горосом хотя бы в численности. Теперь похоже было на то, что у него будет гораздо больше помощников, чем та жалкая тройка, которой потенциально мог командовать я.

— И сколько их там? — спросил я.

— Какой сюрприз, — прокомментировал он, подняв брови, — исторический факт, которого ты не знаешь. Их сорок один, если не считать Мал'гороса.

Я мысленно обругал себя. Он был прав, и как только он произнёс число, я почувствовал, как знание всплыло из моих скрытых воспоминаний. «Сорок два стража другого мира, сторожащие врата, и защищающие рощи снаружи». Воспоминание привело к новым вопросам, в частности — что собой представляли «врата», но в данный момент у меня были более прагматичные заботы:

— Насколько они сильны?

— Примерно настолько, насколько силён был я до того, как получил этот твой «дар», — сказал Карэнт, опустив взгляд на свои руки. Я всё ещё передавал ему силу. Он теперь содержал примерно одну восьмую той силы, какую изначально имел.

«Одна восьмая Сэлиора», — с ухмылкой подумал я, вспомнив свою систему измерений — с моей стороны, у меня в распоряжении было примерно полтора Сэлиора. Я вытянул значительное количество силы из Бог-Камня в дополнение к силе Камеры Железного Сердца.

— Похоже, что они довольно слабы, — заметил я.

— Этого всё ещё достаточно, чтобы сделать одного их серьёзной угрозой для одного из твоих рыцарей, и их гораздо больше. Это помимо того, что они всё ещё фактически бессмертны, — проинформировал меня Карэнт.

От его слов мне было не по себе, и мои мысли ушли в отчаянный штопор. «Что мне делать?». Хоть я и был мёртв, моя семья и моя страна всё ещё нуждались во мне. Я думал, что смогу их спасти, но казалось, что на каждом шагу шансы оборачивались не в мою пользу. «Что важнее: как поступил бы Мордэкай?». Ну, для начала, он бы не летел не в том направлении, ставя возвращение Лираллианты впереди заботы о своих людях. Однако с этим ничего поделать было нельзя. Моей единственный надеждой на свободу было выполнить её приказание, и верить, что она сдержит слово.

«А потом? Как мне победить легион бессмертных мини-богов и их почти всемогущего господина, и его человеческих пешек… и при этом сохранить страну более-менее целой?». Это было безнадёжно. Как только Лираллианта меня освободит, мне следует воспользоваться данным ею предметом, и уничтожить себя. По крайней мере, «герой» уйдёт на свой заслуженный покой. Я был лишь плохой копией. Спасти мир было невозможно. Мне следовало удовлетвориться лишь спасением Мордэкая. Позволить его душе найти покой, или куда там вообще души уходят, минуя пустоту. Это было гораздо более разумной целью. «Что бы сделал Мордэкай?»

«Сражался бы!»

Последняя мысль пришла откуда-то ещё, сопровождаясь болезненным толчком у меня в груди. Я сделал ненужный вдох, и вздохнул:

— Чёрт побери.

Карэнт вопросительно посмотрел на меня.

— Вот, что я от тебя хочу, — сказал я ему, и в течение следующей четверти часа выдавал ему приказы. Закончив, я открыл «дверь», позволив мощному порыву ветра взреветь внутри моего летающего устройства.

— А теперь что ты делаешь? — спросил он.

Я улыбнулся:

— Вышвыриваю тебя. Узы не позволят мне остановиться, поэтому тебе придётся возвращаться самому, но я уверен, что теперь тебе хватит сил.

— Прямо здесь?! — ошарашенно сказал он. Его голос взвился до крика, когда я поместил позади него руку, и весьма грубо вытолкнул его.

— Ага, — самодовольно сказал я, наблюдая, как он падал несколько секунд.

На его теле выросли крылья, и он воспарил, не пролетев и половины расстояния до земли.

Оставшись один, я несколько минут смотрел на землю под собой, прежде чем начать рассматривать свою вторую идею. Закрыв глаза, я обратил своё внимание внутрь, ища чёрное ядро своего бытия. Это было тёмное место, заклинательное плетение Ши'Хар выглядело для меня похожим на сферу из ничего, пустое место, откуда не возвращался падавший на него свет. Внутри была душа Мордэкая, но с моей точки зрения, ничего внутри нельзя было увидеть.

Вовне от него тянулись линии тёмной силы, извивавшиеся по моему телу, и хотя некоторые из них останавливались здесь, многие другие шли дальше, вытягиваясь в невидимую даль… к другим шиггрэс. Согласно моим самым лучшим прикидкам, эти линии должны позволить мне управлять ими и общаться с ними. Я полагал, что они зависели от этой связи, что в конце концов, когда я буду свободен уничтожить поддерживавшее моё существование заклинательное плетение, они также умрут. Однако пока у меня было для них иное применение.

Сосредоточившись, я послал свои мысли вовне, вдоль линий, которые тянулись на сотни миль, в тысяче разных направлений: «Придите. Вы нужны». Я мысленно создал образ места, куда они должны были пойти. Выдав им приказы настолько тщательно, насколько я мог, я послал ещё образы, лица и геральдические символы, каждый из которых сопровождал один из двух приказов: «Убейте тех. Пощадите этих».

Я знал, что ошибки неминуемы. Образы, которые я использовал для отделения своих от чужих, были ограничены, и некоторые невинные жизни могут быть потеряны. К счастью, к тому времени мои эмоции упали до низшей точки. Вина не была проблемой. Необходимость и эффективность — я беспокоился только о них.

Самой большой моей заботой было то, что мои приказы могут быть проигнорированы, или могут оказаться слишком сложными. Мой собственный опыт указывал на то, что их разумы могли быть сложнее, чем я предполагал до того, как сам стал одним из них, но всё равно не мог быть уверен. В конце концов, я был в уникальном положении.