Окончанельное искупление

Глава 31

Рассвет был медленным и обыкновенным — неторопливое освещение горизонта, почти лишённое цветной пигментации, которая так нравится поэтам и влюблённым. С момента моего последнего отбытия прошло три дня, и я прибыл в предрассветные часы.

Если Карэнт следовал моим инструкциям, то он должен появится с минуты на минуту.

Я терпеливо ждал, навострив свои чувства. В частности, я пытался уловить появление нескольких могущественных существ. Прошло почти полчаса после появления над горизонтом солнца, прежде чем я был вознаграждён их прибытием.

Когда я почувствовал их, на моё лицо наползла улыбка. Я насытился за несколько часов до этого, и мои эмоции были полностью в рабочем состоянии, поэтому чувство удовлетворённости было приятным. Они пытались скрыть своё присутствие, приглушая яркость своего эйсара. Ни один из них не обладал таким даром, какой был у Прэйсианов, поэтому самое большее, на что они были способны — это притушить себя до почти человеческого уровня.

Это могло бы одурачить ничего не подозревающего волшебника, менее чувствительного, или менее искусного. Я не принадлежал ни к одной из этих категорий, да и вообще, я их ждал.

Я тихо сидел на длинной деревянной скамье в одном из королевских садов дворца. В столице не было волшебников, и хотя у Трэмонта имелось некое число «бого-семян», как я называл их про себя, ни один из них не был достаточно близко, чтобы меня заметить. Спуститься по воздуху, чтобы встретиться в саду дворца, казалось подобающим способом начать план по избавлению от узурпатора.

Двое мужчин и одна женщина приблизились, все они были в плащах с капюшонами. Утренний воздух был свежим, но они были укутаны лучше, чем того требовала погода.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросил я, когда они остановились перед моей скамейкой. Сад был пуст, за исключением нас четверых.

Отбросив попытки скрыться, они откинули свои капюшоны, и я ощутил, как меня омыл их эйсар. Одним из мужчин был Карэнт, вторым — Дорон, а между ними стояла Миллисэнт. Излучаемая ими сила наверняка всполошила каждое чувствительно существо в городе. Её вес будто давил на меня даже через защиту брони, которую я продолжал носить. В прошлом я мог бы почувствовать страх, но будучи мёртвым, я приобрёл иммунитет к некоторым тревогам.

— Ты поступил глупо, поверив Карэнту, смертный, — злорадно сказал Дорон. — Ты сам пришёл к нам в руки. Он наклонился вперёд, желая использовать своё всё ещё чрезмерно крупное сложение для устрашения. Очевидно, с момента нашей последней встречи он не очень-то поднабрался ума.

Миллисэнт выглядела более настороженной, как того требовала ситуация, но всё равно считала себя в безопасности в компании двух других богов.

Не осмеливаясь ждать, я произнёс две странных, будто бессмысленных фразы. Оба моих новых гостя застыли, узнав слова.

— Как? — спросила Миллисэнт.

Я был не в настроении отвечать на вопросы:

— Не важно, как, — ответил я. — Теперь вы — мои, как и Карэнт. Преклоните колена, если поняли меня, — отдал я приказ. К моей радости, Дорон и Миллисэнт преклонили колена.

— Вы же имели ввиду их, верно? — с сардонической улыбкой спросил Карэнт.

— Верно, — уточнил я для него, а затем снова заговорил с остальными: — Встаньте. Нам нужно многое обсудить.

— Карэнт всё это время был твоей марионеткой, — пробормотала Миллисэнт, думая вслух.

— Был, — согласился я, — и теперь вы — тоже. Если я каким-то чудом добьюсь успеха, то я дам вам то, что вы желаете, когда всё закончится.

— Думаешь, ты понимаешь наши желания, смертный? — спросила она, бросая на меня любопытный взгляд. Её глаза сменили цвет, превратившись в море зелени.

— Он больше не смертный, — объявил Дорон, уставившись на меня с интересом.

Миллисэнт отмахнулась от ремарки своего несколько более недалёкого спутника:

— Его нынешнее состояние не имеет значения. До недавнего времени его существование было кратким и эфемерным, — сказала она ему. Снова сосредоточившись на мне, она продолжила: — Скажи мне, мертвец, чего, по-твоему, мы хотим?

Её отношение крайне раздражало, и на миг мне захотелось её наказать. Мой контроль над ней был абсолютным, что позволяло мне унизить её самыми разными способами, но я удержался. Она была слишком умной, чтобы её можно было усмирить ребяческими наказаниями.

— Я могу вас развоплотить, — просто ответил я.

— Это должно нас испугать? — дразнящим голосом ответила она.

— Это была не угроза, — объяснил я, — а награда, которую вы желаете больше всего.

Глаза Леди Вечерней Звезды расширились в ответ на это объявление, но вместо того, чтобы признать поражение, её разум решил прибегнуть к искусным опровержениям. Я видел, как шестерёнки завертелись в её голове. Прежде чем она смогла начать ещё одну дискуссию, я её отрезал:

— Больше никакой игры слов. С этого момента ты будешь говорить со мной уважительно, и сосредоточишь свою волю и усилия на достижении моих целей, — сказал я, и повторил свой приказ и Дорону тоже.

Оба поклонились:

— Да, Господин.

«Мне правда следовало быть вредным злодеем», — внезапно подумал я. «Было бы гораздо веселее, если бы я с самых первых дней пошёл этой тропой». Я в сотый раз подумал о своей семье, напоминая себе, что заставляло меня действовать. «Полагаю, сейчас уже слишком поздно начинать с чистого листа».

— Прежде чем мы начнём, мне нужны сведения. Кто-нибудь из вас знает что-нибудь о том, где сейчас Мал'горос?

Дорон молча покачал головой, а Миллисэнт ответила с улыбкой:

— Нет, Господин.

Карэнт был откровеннее:

— У нас нет никаких подозрений относительно его местоположения, но мы всё же знаем несколько мест, где его нет.

— Поясни.

Бывший бог правосудия кивнул, и начал вышагивать, одаривая нас своей мудростью:

— Мы точно знаем, что он не в Албамарле, и хотя он выслал часть своих сил для принесения ущерба в Ланкастере и Камероне, я думаю, что там его тоже нет.

— Откуда такие выводы? — спросил я.

— Опять же, я думаю, что это — простой вопрос наслаждения. Мал'горос в какой-то мере обладает тем же характером, что и я. Он играл с вами в кошки-мышки, чтобы продлить своё развлечение. Он хорошо осознаёт, что может сокрушить вас в любой момент. Зачем ещё ему посылать своих ослабленных слуг сражаться в столице, докучать вашим союзникам? Он легко мог бы дать им силу, сделав их могущественнее. С небольшой добавкой они сумели бы таки уничтожить сторонников Принцессы.

— Кстати говоря… — начал я, позволив своим словам повиснуть в воздухе.

— Они добрались до Ланкастера, — успокоил меня Карэнт. — Ваши существа их не тронули, то ли по чистой случайности, то ли по вашим приказам, этого я не знаю. Трэмонт изо всех сил старался поймать их в Мировой Дороге, но несмотря на его усилия и помощь ослабленных Тёмных Богов, он потерпел полную неудачу. Ну… почти полную.

Я поднял бровь — иногда Карэнту нужны были драматичные паузы и толика поощрения, чтобы он поведал свои рассказы в их полноте.

— Ваш рыцарь, Торнбер, был убит во время побега, — сказал он без приукрашивания.

У меня выпучились глаза. Ну, по крайней мере, ощущение было именно таким:

— Что?!

Он быстро передал основные факты, причём не показал ни намёка на радость, хотя я подозревал, что Карэнт в тайне получал от этих новостей удовольствие.

— Откуда ты узнал об этом?

— Из вторых рук, милорд. Я подслушал, как кто-то из слуг Трэмонта обсуждал это уже после того, как всё произошло. Торнбера раздавило воротным камнем, перекрывающим путь в Ланкастер.

Ворота, которые сделал я.

— Они двигаются недостаточно быстро, чтобы кого-то поймать, — возразил я.

— Судя по тому, что я слышал, он попытался не дать им закрыться. Добрый герцог решил затопить дорогу, пока ваша семья и друзья всё ещё были внутри, — объяснил Карэнт.

Воротные камни были огромными монолитами, и если одному из них что-то мешало двигаться, то сила чар добавляла дополнительное давление. Они питались от Бог-Камня… никто, даже Рыцарь Камня, не мог надеяться остановить или даже задержать их спуск. Я построил их без каких-либо ограничений.

— Ты сказал, что остальные спаслись. Дориан был последним?

— Первым, милорд, он какое-то время держал ворота… пока те его не раздавили.

Как мой друг сумел это сотворить, я понять не мог. Мои эмоции бушевали внутри меня, и я обнаружил, что вцепился обеими руками в это неверие, чтобы избежать столкновения с ними. «Это я виноват. Я построил ворота, и я отдал контроль над ними». Я стал ходить туда-сюда. Гнев и горе боролись за моё внимание, но поскольку мои глаза потеряли способность выпускать слёзы, я был склонен всё же к гневу.

— Кое-кто об этом пожалеет, — объявил я.

— Учитывая ситуацию, пожалеете скорее вы, чем Мал'горос, — посоветовала Миллисэнт, прежде чем добавить: — Господин.

Внезапный порыв отдать несколько болезненных приказов застрял у меня в горле. Я снова чуть не был сломлен полными насилия мыслями. «Я не такой». Намеренно сделав вдох, я проигнорировал её, и повернулся к Карэнту:

— Какой совет ты мне дашь?

— Идти в Ланкастер, забрать семью, и исчезнуть. Путь наименьшего страдания — прятаться как можно дольше, — сразу же сказал он.

— Думаешь, победа невозможна?

Он кивнул. Это было настолько очевидно, что не требовало объяснений.

— В данный момент его приспешники и союзники твёрдо сосредоточены на моей территории и столице — на двух местах, с которыми я наиболее тесно связан. Как думаешь, что случится, если я сделаю ход, чтобы вмешаться или нарушить его планы? — внезапно спросил я. У меня появилась своя собственная идея, но я хотел услышать мнение со стороны.

Миллисэнт вмешалась:

— Зависит от вашей эффективности. Сражайтесь скверно — и он будет наслаждаться представлением. Переверните всё вверх дном — и он сделает ход, чтобы раздавить вас напрямую.

Её слова вторили моим мыслям:

— Значит… если я правильно тебя понял, если будет похоже на то, что я побеждаю, он вмешается — в противном случае он просто позволит мне барахтаться бесконечно долго, — сказал я. Я немного приостановился, прежде чем продолжить: — Если это так, то я разделю его внимание. Уведу его в одном направлении, одновременно нанося поражение его союзником в совершенно другом.

— У них будет какой-то способ призыва или связи, — парировал Карэнт. — Если вы подавите его приспешников, он может ответить на их мольбы о помощи в течение очень короткого промежутка времени.

Я улыбнулся:

— Тогда я позабочусь о том, чтобы они не могли позвать его.

Выражение их лиц быстро подтвердило мои догадки насчёт их мыслей. Несмотря на то, что в прошлом они уже имели со мной дело, сейчас они считали меня совершенно спятившим. «На этот раз они могут быть и правы», — подумал я про себя.

— Дайте мне руки, — сказал я, указывая на Дорона и Миллисэнт. Крепко схватив их, я начал вытягивать из них часть их силы.

— Зачем? — спросил Дорон.

— Мне она нужнее, чем вам, — ответил я. — Я оставлю вам обоим более чем достаточно для выполнения выданных вам заданий, где-то половину того объёма, что у вас есть сейчас.

Миллисэнт надулась:

— Что вы будете с нами делать, милорд?

— То, для чего вы были созданы, — твёрдо сказал я. — Ты последуешь за моей семьёй в Ланкастер или Камерон, и, найдя их, будешь лечить и поддерживать мою жену и друзей любыми доступными тебе средствами. Ты, Дорон, будешь поддерживать силу их воинов. Рыцари Камня малочисленны и разбросаны по королевству. Ты склонишь весы обратно в их пользу.

Их глаза расширились от шока. Никто из ныне живущих не знал об их изначальном предназначении… до этого мига.

Я поднял палец, заставив их замолчать прежде, чем они успели спросить:

— Как я знаю то, что я знаю — моё личное дело. Вы будете делать так, как я говорю, и вы будете следовать указаниям Карэнта, если будут какие-то сомнения. Он будет координировать, и будет основным сборщиком сведений.

— Как только найдёшь их, — сказал я Карэнту, — поступишь под командование моей жены. В её отсутствие, будешь повиноваться тому, кто у них главный — Ариадне, или одному из моих рыцарей, Леди Роуз… ты понял меня.

Он кивнул:

— У вас есть для них какие-нибудь послания?

Что-то заныло внутри, но оно ощущалось чужим, будто у меня началось несварение желудка. Я проигнорировал это:

— Ничего личного, — ответил я. «Скажи им, что я люблю их». — Им нужно сперва найти Прэйсианов, если те ещё живы. Их искусство будет весьма полезно для выживания моих людей. Дальше им следует укрыться в Замке Камерон. Уолтэр знает, как работает тамошняя защита.

Карэнт вздрогнул, вспомнив своё нападения на меня в моём доме:

— Не хочу спорить, но каким бы грозным ни было ваше творение, Мал'гороса оно не удержит.

— Однако для его приспешников этого хватит с лихвой, — подал мысль я. — Если, или когда, Мал'горос покажется, Пенни знает, как увести их в безопасное место.

— Это также информация, которую…

— Тебе не нужно знать, — закончил я вместо него.

— И как вы собираетесь разобраться с его людьми в столице…

— Это ты узнаешь позже, — сказал я. — Пока что я дал тебе всё, что тебе нужно. Помоги им, и предупреди их о других моих союзниках, — добавил я, и подался вперёд, чтобы прошептать дополнительную информацию ему на ухо.

Он поглазел на меня немного, слегка удивлённый:

— Но даже если вы добьётесь здесь успеха, вы в конце концов почти наверняка потерпите неудачу против Мал'гороса.

Я поморщился:

— Как минимум, я позабочусь о том, чтобы у него не осталось никаких союзников или слуг перед тем, как он меня победит. В этом случае вы должны взять мою семью, и скрыться.

— Пока он творит геноцид? — спросил бог правосудия.

— Если спасти можно лишь немногих, то позаботься о том, чтобы эти люди были моими, — с жестокой прямотой ответил я. — Как бы то ни было, если он уничтожит мой народ, Ши'Хар в конце концов либо усмирят его, либо развоплотят.

— Такие холодные слова, — сделала наблюдение Миллисэнт. — В ваших словах стало меньше от смертного и больше от бога, чем я ожидала.

— Просто позаботьтесь о том, чтобы никто из вас не попытался схватиться с ним напрямую. Отступите, не давайте ему набрать ещё больше силы, — предостерёг я. — А теперь… ступайте!