Объединённые надеждой

Глава 27. Долорес поймана с поличным

Файр в нетерпении расхаживал взад и вперёд по роскошно убранному покою. Человек, следивший за Ирис, назвал адрес дома, куда ходила горничная. Теперь мэр ждал возвращения Соглядатая, вращая на пальце опустевший обсидиановый перстень. Внезапно перстень треснул. Камень в нём рассыпался прямо под ноги лорду Айвори.

— Да что же это такое, — пробормотал сквозь зубы лорд, слишком толстый, чтобы согнуться и собрать осколки.

Впрочем, собирать их не понадобилось. Они превратились в лужицу, которая быстро затвердевала. Золотой ободок на пальце мэра выглядел как-то странно без крупного камня. Файр наклонял голову то так, то эдак, и внезапно понял, что посланный им Соглядатай не вернётся. С ним произошло что-то непоправимое. Лужица жалобно хлюпнула под ногами, из неё вытянулось толстое короткое щупальце, которое тут же бессильно шлёпнулось обратно.

Впрочем, это был не последний амулет мэра. Он схватился за кулон, свисавший с жирной шеи, и склонился над лужицей. К его удивлению и ужасу, кулон стал словно вытягиваться между его пальцев, а из лужи на полу вверх потянулся столбик обсидиана.

«Как будто они протягивают друг другу руки», — с невольным отвращением подумал лорд Айвори. Эти обсидиановые руки соединились на некотором расстоянии от пола, и мэр ощутил, что его голову тянет книзу. Он затрепыхался, словно птица, пойманная в силки, но вовремя догадался сбросить с шеи цепочку, на которой болтался кулон. Голову сразу перестало тянуть вниз.

Кулон, упавший точно в центр лужи, начал всасывать в себя обсидиан из неё. С громким чмоканьем лужица стала уменьшаться, зато кулон, напротив, разбухал, принимая новую форму. Когда на полу не осталось ни следа от бывшего камня из перстня, кулон увеличился в размерах раза в два.

«Если бы не видеть того, что видел я, можно бы сказать, что он таким и был», — ошеломлённо подумал Файр. Однако руки его сами подобрали кулон и водрузили золотую цепочку на прежнее место. Решение пришло само собой.

В комнату Долорес он ворвался почти бегом.

— Папа, что случилось? — вид у Долорес был самый невинный.

— Скажи, зачем ты отправляла флайлиза? — сурово спросил Файр у дочери.

Долорес замялась:

— Ну, просто полетать, крылья размять…

Это минутное замешательство дочери о многом сказало лорду Айвори.

— Ты очень разочаровала меня, Долли. Но я дам тебе возможность исправиться. Надеюсь, ты ею воспользуешься.

— Я не понимаю, папа…

— Где твоя горничная?

— Э-э-э… Не знаю.

Из-за пышных малиновых драпировок выступила Ирис. Она поняла, что прятаться сейчас — только ухудшить положение.

— Я здесь, милорд, — она сделала глубокий реверанс.

— Хм, — мэр явно не ожидал увидеть её здесь. — Что ж, хорошо. Тогда объясни, что ты делала в заброшенном домике, — он назвал адрес. — И не отпирайся. Мой человек следил за тобой.

Глаза у Долорес стали огромными. Ирис никак не могла придумать, что ответить, и наконец сказала:

— Я думаю, что ваш человек ошибся, милорд. Я всё утро провела здесь, пока мисс Долорес спит, перебирала её гардероб.

— Так это ты выпустила флайлиза?

— Да, милорд, — мужественно солгала Ирис. — Но я сделала это случайно, он вылетел у меня из окна…

— В таком случае, — Файр подошел к дочери, — почему у тебя, Долорес, пальцы в чернилах? Вы обе отправили кому-то письмо флайлизом. А кто это — я скоро узнаю. Вслед за флайлизом я отправил Соглядатая…

Файр нехорошо ухмыльнулся. Долорес побледнела как полотно. Ирис до боли сжала пальцы.

— Ваша милость, — дрожащим голосом произнесла Ирис. — Но ведь Соглядатай погубит ни в чём не повинное животное.

— Погубит, погубит, — охотно согласился лорд Айвори. — И приведёт меня к тем, кому вы писали.

Долорес была близка к обмороку.