Объединённые надеждой

Глава 129. Саботаж и неповиновение

На кухне резиденции Даун-Таун вновь начался переполох. Повара, как обычно, приготовили тазы с пищей для плащекрылов. Однако люди, которые кормили этих могучих животных, не смогли выйти на задний двор. Плащекрылы словно взбесились. Они били огромными копытами, мотали головами, щёлкали челюстями, хлопали крыльями. Никто не решился даже приблизиться к ним.

Один находчивый дружинник метнул еду прямо в гущу плащекрылов. Они, казалось, даже не заметили этого. Дружинник на этом не успокоился. Он швырнул ещё один таз, а затем ещё один. Ответственные за кормёжку пытались отговорить его, но он только упрямо покачал головой.

Упрямство сегодня было не в цене. Плащекрылы заметили наконец, что какой-то человечек смеет им докучать. Одно животное грозно клацнуло зубами перед самым носом дружинника — тот ловко уклонился. И тогда другой плащекрыл взвился на дыбы и опустил копыта прямо на голову солдата. Двое слуг, оставшиеся в живых, на миг оцепенели, а затем ринулись внутрь подгорной резиденции, захлопнув за собой тяжёлую дверь.

Если бы они потрудились понаблюдать за плащекрылами, то увидели бы, как изменились обсидиановые амулеты на шеях грозных животных. Они словно уменьшились, очертания их расплывались, а некоторые амулеты выпадали из сбруи плащекрылов и с шипением падали на мощёный булыжником двор.

Распорядитель, услыхав о происшествии, позеленел от страха.

— Надо доложить об этом Мастеру, — сказал один из слуг.

— Да, да, верно, — забормотал распорядитель, — вот ты иди и доложи.

— Ни за что! — наотрез отказался тот. — Это ваша обязанность — докладывать Мастеру, следить за порядком и вообще.

Трусливый распорядитель внезапно побагровел и надулся:

— Что? Как ты смеешь? Отказ? Саботаж?!!

— Да, — коротко бросил слуга. — Отказ. И вообще, я ухожу.

— Что значит — «ухожу»?

— Ухожу отсюда, ну, вроде как подаю в отставку, — и парень снял форменную куртку и бросил её к ногам распорядителя. — И ничего вы мне не сделаете.

— Ты не смеешь! Со службы у Мастера не уходят, когда вздумается! — завопил распорядитель.

— А я уйду. И другим посоветую.

— Стража! — крикнул распорядитель. — Взять его!

Он нервно дёргал свой амулет на цепочке, но воспользоваться им боялся. В кухню вбежали двое дружинников. В руках у них грозно сверкнули алебарды.

— Держите изменника!

Парень ринулся бежать и попытался проскочить между дружинниками. Однако те живо ухватили его за ворот серой рубахи. Бунтарь извивался у них в руках.

— И куда же ты собрался отсюда бежать? — издевательски спросил его распорядитель. — У всех выходов стоит гвардия Мастера.

— Куда угодно, — прохрипел парень, — хоть в зубы плащекрылам.

В этот момент воротник его рубашки не выдержал и с треском разорвался. Оставив клочья ткани в руках гвардейцев, бунтовщик в три прыжка достиг выхода во дворик плащекрылов.

— Держи его! Уйдёт! — заходился в крике распорядитель.

Гвардейцы бросились догонять беглеца на миг раньше, чем это произнёс распорядитель. Но бунтовщик уже выскочил за дверь. Гвардейцы ринулись за ним и им, казалось, должна была улыбнуться удача. Беглец поскользнулся на том, что осталось от упрямца, желавшего покормить плащекрылов. Парень потерял равновесие, и руки гвардейцев уже протянулись к нему.

Однако плащекрылы по-прежнему вели себя странно. Они бросились к солдатам, не давая им сделать даже шагу от двери. Гвардейцы, поражённые, застыли. За их спинами так же замерли повара, официанты и прочая челядь.

Беглец тем временем петлял между гигантскими крылатыми «лошадьми» и наконец легко прикоснулся к шее одной из них. Плащекрыл не проявил агрессивности, и бунтовщик вскарабкался ему на спину. Расправились гладкие кожистые крылья, и громадный конь взмыл в воздух с утробным клёкотом.

Видимо, плащекрыл решил напоследок сделать круг над резиденцией, может, так он хотел попрощаться с сородичами. Он заложил крутой вираж над двориком, и спасённый им беглец сорвался с гладкой спины животного. С воплем летела вниз человеческая фигурка, пока не распласталась на булыжном дворике, странно изогнувшись, словно сломанная кукла.