Нелюбимая жена драконьего генерала. Отель с нуля (СИ)

52

Рэм торомозит у отеля и через мокрое стекло мы наблюдаем за миссис Милл, встречающей нас с огромным желтым зонтом в руках. Из автомобиля выходят Патрик, Флора и еще один неизвестный мне господин. Я распахиваю дверь и выпрыгиваю на улицу. Попадаю под струи ливня и миссис Милл несется ко мне охая, чтобы быстрее накрыть этим желтым недоразумением. Настроение сразу поднимается.

— Мы подобрали плотника! — весело кричит Флора.

— Простынете ведь. Быстрее в дом сушиться! — миссис Милл ёжится под порывами ветра, зонт мало помогает, и в холл мы вваливаемся мокрые.

Я оборачиваюсь, присматриваюсь к генералу. Он идет последним, оглядывая развороченный холл. На секунду встречаемся взглядами, но Рэм опускает глаза и я не успеваю считать его настроение.

Слуги косятся на него, но они до сих пор воспринимают Грэхема, как моего мужа.

Я вздыхаю — сейчас мне с ним возиться.

— Затоплю камины, — причитает миссис Милл. — Где это видано, такая непогода летом. Безумие какое-то.

— Мне бы обсушиться. И чего-нибудь горячего, — стонет плотник, пожилой мужчина в коричневом костюме.

— Идите за мной, в кухне обсушитесь, — экономка ставит в угол зонт и они с Патриком уводят гостя.

В гостиной Лави и Ганс раскрашивают глиняные горшки. Мое кривое изделие давно прислали из керамической мастерской, и я отдала его ребятне на расправу вместе с остальными горшочками. У Лави получаются очень красивые маки, а Ганс выводит геометрический узор. Сидит с плотно сжатыми губами, весь серьезный, деловой. Старается.

— Я провожу генерала Грэхема в мансарду, — говорю я Флоре.

Та понимающе кивает.

— Малышня, идем пить горячее какао, — хлопает в ладоши и детвора сразу кидает горшки. Лави берет Ганса за руку и тянет за собой.

Флора с детьми скрываются за дверью, а я выглядываю в окно. На улице настоящее светопреставление, вода рекой течет по асфальту. Что происходит?

В комнате повисает неловкое молчание и я быстро иду к лестнице. Ощущаю спиной Рэма и дергаюсь. Каждый раз, когда дракон врывается в мое уютное царство, переживаю. Ведь я строю новую жизнь по кирпичику, и так страшно, что он все разрушит. А он может, это в его власти.

Мы входим в одну из спален на третьем этаже и я активирую систему отопительных артефактов. Они допотопные, но надежные.

Передвигаюсь по комнате не оглядываясь на бывшего мужа. Задвигаю шторы на окнах, распахиваю шкафы. Я помню, здесь хранилась старая одежда.

— Дам тебе рубашку и брюки моего дедушки, — решительно поворачиваюсь к Рэму.

Он между тем молча снимает мундир и стягивает рубашку, берется за ремень. Звякает массивная пряжка.

— Рэм! — возмущаюсь я.

Сердце вдруг подскакивает к горлу, а пространство скукоживается. За окнами шумит дождь, а мы словно застряли в отрезанном от всего мира коконе.

Ноги прирастают к полу, и все что нужно — это открыть дверь и сбежать отсюда. Но я смотрю на его мускулистый торс, на плоский живот... на интригующе расстегнутый ремень. Он же не станет раздеваться дальше?

Перевожу взгляд на лицо. Четко очерченные твердые губы трогает улыбка.

— Ты же не видела меня обнаженным... — тянет он. — Ты не Анна.

— Имей совесть, — отворачиваюсь и достаю полотенца, сухую одежду. — Тут есть маленький душ. Сможешь переночевать здесь, я принесу свежее постельное белье.

Прохожу мимо него и меня обдает жаром. Его энергия окутывает и сбивает с толку, плавит, заставляет сердце биться быстрее.

Кладу вещи на кровать и замечаю, как дрожат пальцы. Настоящий позор! И этот ящер ведь считывает мое состояние. Даю себе время охладить голову, расправляю одежду, стряхиваю пылинки.

— Рэм...

Взяв себя в руки, оборачиваюсь. Генерал стоит ко мне спиной совершенно голый. Брюки и нижнее белье валяются рядом с мундиром на полу.

Некоторое время разглядываю напряженные мышцы на спине, крепкие, словно каменные ягодицы. Нет, это какой-то сон. Вязкий, ненужный, затягивающий кошмар.

— Я принесу горячий чай и еду, — произношу спокойно.

Он не двигается, позволяя мне любоваться совершенным телом. Знает, что хорош, но я не должна показывать ему свое волнение.

— Полчаса, — отвечает он глухо. — У тебя есть полчаса, пока я приведу себя в порядок. Не возвращайся раньше.

Понятно. И я выскакиваю за дверь.

Мне самой необходимо обсохнуть и переодеться.

Спускаюсь на кухню и обнаруживаю, что она пуста. Видимо, все разбрелись по своим комнатам и затаились. Погода все еще лютует, гремит гром, и дождь не собирается прекращаться.

Это очень странно. Чертовщина какая-то...

Забегает Сара. Непривычно видеть ее такой обеспокоенной, обычно она невозмутима как скала.

— Крыша не протекает? — спрашиваю я.

— Патрик сейчас спустился вниз... в старые залы... чтобы активировать защиту и соединить ее с артефактами в особняке, — Сара неопределенно машет рукой, ее голос срывается. — Что ни говори, со старой магией ничего не сравнится.

— Принесите мне в комнату горячее какао, пожалуйста, — я чихаю и Сара срывается с места. Подбегает к плите и деловито шумит посудой.

— Вы простынете так, миледи, — начинает причитать, я же направляюсь к себе.

И правда — заболеть мне совсем не хочется.

Мокрая одежда летит на пол в ванной, а я принимаю горячий душ. Кутаясь в халат, возвращаюсь в комнату. Сара как раз приносит какао и я кидаюсь к чашке, чтобы погреть руки о теплые керамические бока.

Делаю глоток, а мысли устремляются к генералу, сердце трепещет. Чувства сплетаются в горячий клубок, разрывают меня изнутри. Каждая встреча с ним заканчивается таким вот фейерверком, выплеском эмоций и адреналина.

Потом долго приходится успокаиваться, находить опору...

— Патрик закончил с защитой, теперь нам никакой дождь не страшен. Если только ветром не унесет, — произносит Сара и нервно улыбается.

— На вашей памяти бывали такие бури? — спрашиваю я, с наслаждением отпивая какао.

— Не припомню, — качает она головой. — Страшно очень.

Я подхожу к окну и отодвигаю занавески — творится что-то необычное. Как будто буря — магического характера. Раскат грома заставляет вздрогнуть и я отшатываюсь от окна.

— Идите к себе, — отдаю Саре пустую чашку.

Позже иду на кухню. Сколько генерал велел выдержать времени? Очень надеюсь, что он успокоился и мы сможем поговорить по-людски.

Почему-то кажется, что какао Рэму не понравится, и я завариваю крепкий чай. Нахожу в шкафчике кусок мясного пирога и красиво сервирую все на подносе.

Рэм же сможет мне объяснить, что творится? Почему природа сошла с ума и обрушивает на Торн потоки воды?

На лестнице несколько раз пугаюсь шума стихии и радуюсь, что Патрик позаботился о безопасности особняка.

И только толкнув дверь, вспоминаю, что на мне мягкий велюровый халат. А под ним лишь короткая ночная рубашка. Хотя... не наряжаться же специально для бывшего мужа.

Захожу в комнату аккуратно — придерживая поднос и оглядываясь. Но генерал уже оделся и сейчас стоит у окна. Дедушкина одежда пришлась ему впору, рубашка идеально обтягивает широкие плечи.

— Я принесла вам поесть, — ставлю поднос на столик у кровати.

Рэм оборачивается и взгляд его холодных обычно глаз теплеет.

— Ты знаешь, отчего такая буря? — одергиваю подол халата и останавливаюсь у шкафа. Подмечаю, что Рэм не оставил мокрую одежду валяться на полу. Видимо, отнес все в ванную.

Он усаживается на кровать и смотрит на меня... жадно. Да, именно так. И я в своем халате ощущаю себя первой красавицей, разодетой на бал.

— Я догадываюсь, — отвечает он.

— Поделишься подозрениями? Мне кажется, буря магическая.

Рэм усмехается.

— Умница, точно подметила, — устало трет переносицу и поясняет, — на востоке что-то происходит. Похоже, взорвался один из артефакторных заводов.

— И... это связано с Ласко? — предполагаю я. Возможно, ошибаюсь, но интуиция подсказывает, что нет.

— Очень вероятно. Расследования не мой профиль, но я взялся помогать императорскому дознавателю и скоро прижму Ласко. Знаю, он не сидит сложа руки и плетет интриги, но я слежу за ним.

Рэм встает и приближается ко мне.

— У меня все схвачено, Анна. Он не уйдет.

Новый раскат грома оглушает и я вздрагиваю. Рэм пользуется моментом и оказывается рядом. Схватив в объятия, прижимает к шкафу. Держит крепко и вырываться совсем нет желания, а он обрушивается на меня с поцелуями.

Целует лицо, шею, плечи. Беспорядочно, горячо, чувственно. Сильные пальцы сминают мягкую ткань халата.

— Рэм, не надо, — мой голос звучит слабо, потому что в непогоду очень хочется прижаться к мужчине, спрятаться в сильных руках.

Если бы я доверяла генералу. Как бы все было чудесно.

Он останавливается, дышит тяжело и рвано. Потом подхватывает на руки и вместе со мной садится в кресло. Я снова оказываюсь у него на коленях, утыкаюсь носом в крепкую шею и закрываю глаза.

Утром морок рассеется, но сейчас я хочу быть рядом с ним.

— Ты боишься меня, — тянет он.

— Когда я проснулась впервые в этом мире, в комнате находилась Шейла. Убийца и лгунья. Ты ее впустил, — шепчу я.

— Если бы можно было отмотать все назад... — начинает он и запинается.

Мы оба понимаем, если бы генерал не совершил ошибок, Инес Фьёрд не пришлось бы проводить ритуал. Как ни ужасно это звучит, но трагедия Анны привела меня в новый мир, дала шанс на нормальную жизнь. Ведь в старой я была обречена.

— Твой страх глубже, — он приподнимает мое лицо и смотрит в глаза. — Что ты скрываешь? Я ничего о тебе не знаю.

Молчу и позволяю ему поцеловать себя в губы. Долго и глубоко.

Рэм отстраняется, и до меня доходит, что сидеть у него на коленях уже просто неудобно. Бедняга. Смеюсь и краснею одновременно. Но он не дает мне сбежать, удерживает за бедра.

— Ты так улыбалась рабочему, — произносит задумчиво. — Мне ты почти не улыбаешься.

— В своем мире я попала в аварию. Потом собирала себя по осколкам. И этот отель... он для меня все. Я не переживу, если моя жизнь снова покатится под откос, понимаешь? Я никогда не стану чьей-то любовницей, или... даже истинной. Не понимаю, что это такое. Я хочу любви, Рэм. Нормальной любви и доверия.

— Значит, тебе нужно время? — спрашивает он. — Я готов ждать. Как тебя зовут?

— Ярослава.