На грани прошлого мира

Эпоха Крена, день четверый

Мы с Элен ещё перевесили на горизонталь последнюю, мою койку. И на этом условный день закончился. Я забрал Лиама под своё одеяло, и почти моментально отрубился.

Пробуждение было муторно-кошмарным. Мне всё снилась свиноферма, набитая голодными, беснующимися в своих загонах хряками. Уже проснувшись под хрип и хрюканье, я добрую минуту не мог распутать реальность и сюжет сновидения.

Но после мучительно долгой паузы, мозги наконец очистились от сонного тумана. В кладовке хрюкал и давился воздухом погружной насос, то включаясь, то выключаяясь. Метровой глубины лужа почти исчезла. Похоже, этот раунд борьбы за живучесть мы выиграли.

Первым делом - отключить насос. Вентиляция не работает, нечего разбазаривать ценные газы.

- Папа, я в туалет! Все отвернитесь!

- Понятно. А ты, Оливия, зажмурься, коль не отворачиваешься!

Лиам устроился в кабинке, от которой осталось одно честное слово. Картон в воде потерял форму и частично расслоился. Да и сейчас толком не высох, из-за чего торопящийся сын оторвал половину входной дверцы, просто неловко потянув.

Затем поднялась Оливия, и наконец, зевая и болезненно морщась после сна в неудобной позе - Элен. Она прервала мои робкие попытки приготовить завтрак, и надолго закопалась в залежи консервов, наконец выдав две гигантские банки вареной курятины "Киркланд" на всех. Плюс очередную двухквартовую бутылку воды, умыться и промочить горло.

После кое-как съеденного завтрака я вооружился клеевым пистолетом, запасом стержней из легкоплавкого винил-ацетата, и принялся за ремонт туалетного ограждения. Воздух казался душным и спертым, несмотря на усиливающийся холод. Градусник показывал двадцать один. На индикаторы состава воздуха я просто боялся смотреть.

Элен между тем, с мрачной решимостью на лице, выудила из кладовки перчатки, одела их и сняла зажим с початого пакета каустической соды. Похоже, она собралась перезарядить все поглотительные картриджи.

- Элен, мне что, уже отправляться разбирать завал?

- Нам, Гео. Выходим все вместе. Нам надо чистить вестибюль, шлюз не справится с сохранением нормальной атмосферы, пока будем разбирать завал.

- Но затопление...

- Потоп снаружи уже кончился. Прислушайся.

Да, действительно. Что-то слышно, журчание в основном, но шум проливного дождя ослаб до легкого шепота.

Я прикинул варианты, и получалось, что Элен права. Чем сидеть до полного исчерпания воздуха, лучше рискнуть утонуть, но наладить нормальную вентиляцию. Тем более что протечки воды из заблокированных вентканалов и из-под взрывозащитной двери ослабли. Конечно, возможен вариант, что щели просто засорились, а над нами - глубокое озеро. Но это менее вероятно, чем вариант с окончанием наводнения. Мы в конце концов на крутом склоне, а до катастрофы это вообще был гребень холмистой гряды. Максимум, бункер засел в луже.

- Мы идём на прогулку! - Радостно запрыгал Лиам. - Папа, а геймер-зомби, наверное, до гулей мутировали? Всё как в Фэллауте? А таблеток от радиации больше нет?

- Спасибо, что напомнил.

Я потянулся под кровать к аварийному пакету.

- Так, принимаем. Таблетки йодида калия - это рад-икс. А капсулы с берлинской лазурью - рад-эвэй. Оливия, это серьезно! Мы не играем!

Оливия скорчила уморительную мордашку "Какой же у меня тупой младший братец. И папа не лучше". Но таблетки приняла.

- Гео, а как ты сам думаешь, какая радиация? - Элен волнуется, но пытается это скрывать.

- Думаю, сносная. Под самый свежий выброс мы точно не попали, а если что и выпало недавно, это уже не смертельно. С таблетками точно.

Не смертельно в краткосрочной перспективе, мрачно отметил я про себя. А учитывая, что воздуха у нас не больше, чем на полдня, выбора особенно не наблюдается. Надо выбираться наружу и срочно ремонтироваться, даже если над куполом бункера в самом деле бродят радиоактивные гули из популярной серии вирт-игрушек.

Дыхательные аппараты проверены, баллоны накачаны, поглотительные картриджи набиты хлопьями гидроксида. Час потерян. Найдены рабочие перчатки всех размеров, резиновые сапоги обуты. Плащи подвязаны, маски одеты, совки и молоток в руках. Ведра, пачка плетеных, высокорочных мешков. Долото по асфальту вложено в набедренную кобуру. Ещё час на свалку истории. Если она вообще осталась, эта история. Возможно, это просто конец.

Наконец, Элен собрала занавеску шлюза в неопрятный пучок, и кивнула мне. Момент истины.

Я решительно выбил засовы, пока жена и дети жались по относительно безопасным углам. Я сам едва успел отскочить, когда створки двери распахнулись, а из проёма ударила черная волна.

Устоять на ногах удалось, но едва-едва. Грязная, холодная жижа перехлестнула через верх сапог, и я инстинктивно переступил, опираясь уже не на пол, а на слой обломков и грязи. Свет... даже не мигнул. Ну да, аккумуляторная яма заперта, ситуация в пределах проектных допусков. Близко к пределам, если честно, но пока линия, разделяющая жизнь и смерть, не пройдена.

В свете светильников на своде был виден завал из грязи и скальных обломков, занимающий весь вестибюль. А затем особо крупный валун соскользнул, и сверху открылась щель, за которой... не было ничего, кроме клубящейся пыли. Нет, не пыли, а моросящего дождя. Трехметровый слой глины над бункером просто исчез, будто ничего и не было.

- Элен, я слева. Вытаскиваю большой валун. Елен, ты справа, набирай обломки в ведро. Оливия, свою роль помнишь?

- Да, папа. - Голос дочери дрожит, но она смогла собраться. - Я пересыпаю из ведра в мешки.

- Лиам?

- Да помню я! Мне мешки таскать, и складывать в угол! Самое скучное занятие!

И начался безумный аврал, гонка со временем, где победитель не получит ничего, кроме возможности дожить до следующего аврала.

Я сначала раскалывал и оттаскивал валуны, а когда они временно кончались, скрытые под горой грязи - помогал Элен наполнять ведро. Щель на верху дверного проёма медленно росла, а куча заполненных мешков вдоль восточной стенки, наиболее удаленной от двери - наоборот, росла, уже захлёстывая нижние койки.

Заваленный толстым слоем обломков насос в кладовке хрипел и стучал, но пока что не останавливался, постепенно превращая жидкое болото просто в грязь.

Наконец, наступил момент, когда я сумел переступить порог и распрямился, обведя лучом налобного фонаря над новым пейзажем, погруженным в кромешную тьму, несмотря на полдень на часах.

Эрозия доминировала. Вокруг был всё ещё крутой склон, состоящий из сплошного известняка, и потрепанный купол бункера слегка выступал над избитой скалой. Бетон будто кто-то долго и старательно грыз. Лохматились остатки внешнего слоя арматуры между глубокими, паралельными бороздами, где, похоже, по крыше протащило смытые скалы.

Венткананалы... какие ещё вентканалы? От них не осталось даже пеньков, толстенные бетонные трубы срезало на уровне купола и даже чуть ниже, оставив набитые смесью глины и гравия провалы, в которые, наверное, после очистки даже воздушный фильтр не поместится. Уцелело хорошо если сантиметров сорок канала.

Я взглянул вверх, в черное небо, и это едва не стало фатальной ошибкой. Внезапно нахлынула тошнота и головокружение, и следующее, что я осознал - стою на коленях на собственной рвоте, а Элен судорожно прижимает маску с сорванными ремнями к моему лицу.

- Гео! Гео! Соберись!

- Я в норме. Подержи ещё чуток...

Я распрямил спину, и начал восстанавливать спутанные ремни дыхательной маски.

- Элен. Не смотри вверх. Что бы не случилось, не смотри вверх.

- Что это? То, что было с Оливией?

- Похоже. Не смотри вверх!

- Что-то плохое увидел?

- Не знаю. Не понимаю.

Я действительно не понимал, воспоминания об увиденном путались и расплывались. Небо... тошнотворно мерцало. Мерцало, продолжая оставаться совершенно черным.

Я занялся дыхательной гимнастикой, насколько это возможно с надетым аквалангом. Дышать медленно и равномерно. Не смотреть вверх. Даже не думать, о том что пришло на смену голубому куполу небес. Сконцентрироваться на поверхности земли. Просканировать лучом фонаря наклоненную поверхность, медленно и аккуратно.

На самом краю светового пятна мелькнула серая на желто-коричневом фоне гряда. Вот и старый бункер нашелся. Вход, конечно, полностью разрушен, и внутренний коридор завален. Не меньше, чем на пару метров вглубь, на первый взгляд. От лампочки статуса и подсветки, некогда висевшей над внутренней дверью старого бункера, осталось одно воспоминание. Да там и двери, судя по форме завала, не осталось.

Кроме старого бункера, на поверхности не осталось никаких признаков человеческой деятельности. Исчезли даже сваи и обломки бетонных фундаментов.

Ничего не остается, кроме как чистить остатки вентканалов. Я принял совок-лопатку от Элен и осторожно засеменил по крутому, мокрому склону. Страховочный трос оказался позабыт. Не та ситуация. Надо либо заниматься ремонтом, игрорируя опасности, либо тихо катиться вниз изломанным куском мяса.

- Оливия, ты в вестибюле! Лиам, подавай ей мешки!

- Опять мне самое скучное! Ну, мама, пропусти, я хочу посмотреть!

- Папа уже посмотрел. Хочешь как он!

- Кя! Сдохни, мелкий поросенок! Мама, он дерется!

Лиам в своем репертуаре. Стоит только его осадить, как в ход идут кулаки.

- Оливия, шаг назад! Лиам, за маску не тянуть! И за волосы тоже! Разрешено бить только стенку! Я кому сказала, стенку! Вот так хорошо...

Похоже, жена справляется без меня. Можно сконцентрироваться на очистке вентиляционных отверстий, пока Элен организует вынос пары тонн мусора.

Я сидел скорчившись, и сосредоточенно копал засор, выбрасывая грунт вниз по склону скупыми, нарочито замедленными движениям, стараясь не потерять ненадежное чувство равновесия. Дыхательная смесь, казалось царапала горло, в маске надежно поселился запах рвоты, а страх увидеть небо, казалось, скреб спину, посылая непрестанные волны мурашек. Или, может быть, просто холодает погода?

Мимо меня вниз по склону прокатился мусорный мешок, за ним - ещё один. Я едва отметил это, поглощенный своей задачей. Как раз среди камешков мелькнуло что-то красное, я выудил плоский обломок. Не удержавшись, присвистнул, сразу же пожалев о своем поступке, усилившем боль в горле.

- Что там? - Сразу среагировала Элен.

- Обломок огнетушителя. Большого, судя по кривизне. Я даже догадываюсь, откуда.

- От соседей?

- Вряд ли. Скорее со свалки. Ну, той, что была на километр к северу, слева от храма. Там было много похожего промышленного мусора.

- Понятно. - Элен потеряла интерес к находке, продолжая методично метать мусорные мешки и сберегая дыхание.

А я продолжал копать, приглядываясь к содержимому лопатки. Надо же попытаться оценить, насколько этот склон тянется вверх. Не может же он быть бесконечным, верно?

Лопатка заскрипела об обратную сторону листа стали, и я враскорячку перебрался к остаткам приточного вентканала, насилу увернувшись в процессе от очередного летящего мешка. Элен приноровилась запускать их с завидной скоростью. И судя по дальности полета, гравитация вряд ли превышала одну десятую от привычной.

Обрубок приточного вентканала порадовал меня парой куриных перьев. Тут и думать нечего - происходили они с бройлерной птицефермы сразу за свалкой. То есть склон тянется как минимум на километр. А вот обломков гранита среди мусора не было. По отсутствию этого геологического маркера получается, что соседнюю гору можно не учитывать. Склон тянется больше, чем на километр, но меньше четырех. Не Эверест, и то хлеб.

Начерно очистив приточную вентиляцию, я улучил момент и перебежал в вестибюль, превратившийся в ямку под открытым небом. Элен встретила меня широкой улыбкой.

- Гео, а мне такая жизнь даже нравится! Чувствую себя олимпийской чемпионкой!И с этими словами Элен запустила очередной мешок по крутой дуге в небо, проводив его победным взглядом.

- Не тошнит? - От одного взгляда на Элен мой желудок предупреждающе сжался.

- Не особенно. Что-то мерцает, и голова кружится, если смотреть вверх. Но терпимо. - Элен пожала плечами с плохо скрытым чувством собственого превосходства.

Я мысленно почесал затылок. Значит, жена мало чувствительна к этому... мерцанию. Всё страньше и страньше.

Пока Элен с детьми выбрасывали уже готовые мешки по живой цепочке, я успел набить грязью ещё пару мешков. И на том уборка спонтанно закончилась. Я вооружился отверткой и принялся откручивать заплатки, чтобы дочистить проёмы изнутри и восстановить вентиляцию. Строго говоря, если бы я знал, что воздуховоды настолько укоротились, то мог бы и не вылезать на поверхность. Но всё к лучшему. Мы вычистили "авгиевы конюшни" вестибюля и даже избавились от самого объемного мусора. Да и моральное состояние после вылазки намного улучшилось. Да, снаружи промозглый ад, а само небо сдохло и протухло. Но теперь это известные факты, а не жуткие подозрения.

Кстати, что у нас на градуснике? Восемнадцать по цельсию в жилой зоне. Падение температуры начинает вызывать озабоченность. Скоро придётся распаковывать баул со снаряжением для атомной зимы.

Я подумал, и перевесил градусник на арматурину в руинах вестибюля, перед тем, как запереть дверь. В главной комнате полно оборудования со встроенными термометрами, тот же планшет. А внешнюю температуру тоже бывает полезно знать.

Ремонт вентиляции занял примерно полчаса. Я установил спасенный вентилятор в приточный канал, установил крышки, щедро залил все непредусмотренные проектом щели силиконовым герметиком, и принялся за распаковку оборудования. Очиститель воздуха и генератор пришлось тщательно вытирать от грязи, просочившейся под защитные пакеты. Этим уже занялась Элен. Она же запустила генератор. Очиститель воздуха я включил, как только закончил с вытяжным вентканалом.

Последним шагом была распаковка топливной ямы. Но там ситуация мало изменилась. Разве что канистры теперь не лежали кучей, а плавали в покрытой радужными разводами воде.

И ведь даже не найти, где протекает. Слишком тесно внизу, и некуда выкладывать канистры наверху. Не хранить же топливо в комнате, где дети в любой момент могут устроить драку с использованием подручных предметов.

Погружной насос я едва откопал. Самодельный шланг начал местами расслаиваться, но пока держался. Входная сетка, разумеется, была полностью забита песком.

Очередные полчаса мелкой работы, выковыривая песчинки по одной острием складного ножа для подрезки изоляции. Реально не думал, что эта, унаследованная от деда древность, мне когда-либо пригодится.

Очередная смена баллонов с воздухом, а затем час вынужденного, кислородосберегающего отдыха. Всё это напряженно следя за показаниями газоанализатора.

К счастью, во время вылазки внутренний воздух не полностью перемешался с внешней атмосферой. Вонючей дыхательной смеси в обрез, но хватало.

По ощущениям, давно прошло не только время обеда, но и для ужина было поздновато. Элен уже выудила, протерла до блеска и красиво разложила на столике между кроватями одноразовые вилки, бутылки газировки, банки тушенки и крекеры в упаковках из фольгированного пластика. А я с детьми сидел, глотал слюну и мысленно молился газоанализатору, чтобы он поскорее показал двойку в поле содержания углекислоты.

Когда этот сладостный момент наконец наступил, четыре маски слетели в доли секунды, и звуки чавканья, показалось, донеслись до моих ушей прежде, чем звук упавших на кровати масок. А может и не показалось. Маски действительно падали слишком медленно. Ситуация с гравитационной аномалией не улучшилась ни на грамм.

Но сторонние мысли - после еды!