Монстер Хантер Интернейшнл

Глава 21

Мы взлетели от штаба и пошли на север на верных двух сотнях километров в час. Даже так, лететь нам было часа два. Я сидел рядом с Джулией. Она подмигнула, когда пристёгивалась, но вслух не сказала ничего такого, что могли бы услышать остальные. Харбингер несколько минут полёта рассматривал нас с непроницаемым лицом, но потом решил просто немного подремать. Трип и Холли глазели в иллюминаторы, погружённые в мысли. Майло и Сэм не могли решить, кто должен стать логотипом команды Сэма — лягушка или морж. Впрочем, на ковбойской шляпе на голове они уже сошлись. Ли пытался читать, пока его не укачало, после чего тоже попробовал заснуть. Скиппи не крутил музыку по внутренней сети, наверное в силу требований к рабочему месту в настолько ранний час, но работа двигателя и без того звук попросту оглушительный. Его брат Эд занял вторую табуретку. Оделся он для этого выхода под ниндзя, если не считать тёмные очки на глазах.

Пока никто в нашу сторону не смотрел, Джулия ухватила меня за руку и держала большую часть полёта.

Не знаю, чувствовала ли она в мою сторону всё то же самое, что я в её. Здравомыслие говорило, что мы едва знакомы, а за последние сутки весь её привычный мир встал на уши. Можно ли признать чувства в мой адрес чем-то, что она уже испытывала до того, пусть и неизмеримо слабее, или это просто отчаянная попытка ухватиться за хоть какую-то стабильность в полном неприятных событий мире?

Меня устраивали оба варианта. Мне и якорем нормально, чо. По весу точно сгожусь. К чёрту логику. Она в отношеньках всё равно толком не работает. Зато держаться с Джулией за руки приятно.

Недосып сказывался. Мне тоже хотелось клевать носом под ровный гул вертолёта. Ночка-то выдалась беспокойная, и это ещё мягко сказано. Вся неделя как-то не задалась уже. В субботу я тонул. Меня избили. В меня стреляли. Воскресенье я отметил выбитыми зубами и побоями. В понедельник был у дантиста и это вышли самые тихие и спокойные часы за всю неделю. Вторник? Авария, стёсанная об асфальт шкура и драка с вампиром. После которой агент Фрэнкс снова отрабатывал удар на мне вместо боксёрской груши. Ну, что принесёт мне сегодня? Полнолуние ночью пятницы. Ровно одна неделя с начала всех событий. Интересная в этом всём нумерологическая симметрия складывается. При условии, что я доживу хотя бы до конца недели, разумеется.

На прошлой неделе я хотел подавать заявление по собственному. Боялся, что занят чем-то не тем. Боялся подавленного внутри зова к насилию. Но вся эта подавленная внутри тьма помогла сохранить людям жизни на протяжении недели. Стоит признаться, моя жажда «нормальной жизни» — самообман. Теперь это совершенно точно.

Я охотник на монстров.

Я тут нужен.

Где-то над Хэйневиллом я клюнул носом и заснул.

Я увидел загадочного Татуированного. Он вёл машину на пустой дороге. Рядом с ним лежал владелец автомобиля. Когда Татуированный решил, что ему нужны эти ключи и этот автомобиль, то просто свернул прошлому владельцу шею. Всё равно что ветку пальцами сломал. Босая нога давила педаль газа ровно с той силой, чтобы не превышать ограничение по скорости и не привлекать лишнего внимания.

Чёрные глаза смотрели вперёд, строго в сторону невидимой цели. Татуированный машинально стучал по рулю пальцами. Близко. Уже близко. Предвкушение и возбуждение от скорой битвы захлёстывало его душу.

Он знал, что я смотрю за ним. Мы уже были достаточно близко, чтобы это понимать. Татуировки на лице шевелились при каждом слове, и он совершенно точно знал, что я его слышу даже через всё разделяющее нас пространство и время. Говорил он архаичными оборотами с чудовищным акцентом.

— Война твоя безразлична для меня. Артефакта защита поручена мне, и да свершу я, что должно.

— Кто ты? — подумал я.

— Воззри меня и узри свой рок, проклятый человек. Суждено тебе пасть от моей длани.

— За что?

Он прервался. Чернила сверхъестественных татуировок кружились на его плоти. Вопрос его удивил.

— Тебе неведомо сие?

— Нет

— Тебе неведома судьба твоя? Предестинация[78] в бренном мире?

— Не-а.

Он засмеялся. Громко, искренне. Не то, чтобы из подлинных чувств. Всё человеческое в этом существе расточилось века назад. Скорее это был намертво забитый в человеческом прошлом ответ на что-то настолько абсурдное и нелепое

— Ну ведомо же тебе хоть что-нибудь?

— Нет. И меня это тоже уже изрядно напрягает.

— Тогда мне жаль, что придётся оборвать жизнь невинного воителя. Увы, так предначертано. И за это — мои извинения, но судьба твоя — пасть от моей десницы. Я постараюсь, чтобы свершилось предначертанное быстро и славно.

— Я не хочу с тобой драться.

— Выбора нет у тебя, юный воин, — без эмоций пояснил он. — Сие долг мой.

Как-то многовато последнее время людей и монстров обещают мне смерть.

— Давай, попробуй, выблядок.

— Ага, вот он, воинский настрой, — его лицо расколола искренняя усмешка, а чернила сплелись во что-то одобрительное вокруг. — У нас получится славная битва.

Он так и вёл машину, пока мой дух покидал салон. Солнце вставало позади. Я узнал город вокруг.

Монтгомери.

И я снова провалился в мир снов.

— Привет, — Старик поманил меня к руинам церкви. — Быстрее. Мало времени. Нас прервали.

Выглядел он взволнованным и ковылял в мою сторону, опираясь на трость, по свежему, но удивительно глубокому снегу.

— Мордехай, это вообще что за клоун такой был? — спросил я, пока шёл по битому кирпичу. Может я раньше этого не замечал, или старик не озаботился мелкими деталями, но теперь под ногами оказались тысячи стреляных гильз, что на земле, что в сугробах.

— Кто? — спросил он.

— Большой мужик с татуировкой. Страж артефакта, или кто-то в этом роде.

— Ты с ним говорил? — он встревоженно подался ко мне.

— Да, только что. А ты не видел?

— Нет, — он потряс головой настолько энергично, что на груди заплясала подвеска со звездой Давида. — Он здесь? Уже сейчас?

— Наверное. Кажется в Монтгомери.

— Это плохо. Совсем очень плохо, — взволнованно пояснил Старик.

— Он сказал, что убьёт меня.

— Я боялся этого. Слушай, парень. Ты храбрый и сильный, но ты ему не противник. Если он придёт за тобой — беги.

— Так. Погоди. У тебя нет проблем с тем, что я выйду на Проклятого, семёрку Мастеров вампиров, горгулий и вайтов, и кто знает, кого ещё, но при виде татуированного циркового уродца с забавным акцентом я, по-твоему, должен немедленно развернуться и бежать?

— Да, — он торопливо закивал. — Хорошо, что ты всё понял. А теперь идём, времени мало. Тебе предстоит много увидеть. Я сделаю, что смогу, но хватит ли на всё это времени?

— Чем он так опасен? Почему он опаснее лорда Машаду?

— Не он тут опасен, — старик положил руки мне на голову. — Ты опасен.

— Чё?

— Не важно, — Старик цепко стиснул мне голову и посмотрел в глаза. Думаю, он пытался стать убедительнее. — Увидел его. Убежал. Сил на противостояние не хватит. Будет плохо. Теперь молчи. Тебя ждёт много памяти. Нужно успеть показать до начала драки.

Мир снов канул во тьму.

Память лорда Машаду оказалась невероятно чёткой и навсегда сохранила много подробностей той ночи.

Пирамида оказалась больше всех остальных, но за века её частично поглотили землетрясения и оползни. Камни сыпались от старости. От сложной работы камнетёсов остались едва различимые следы. Размытые подобия кальмаров и крабов занимались какими-то своими делами, уже совершенно не походя на царей древности, которым некогда посвящались. Архитектурные решения выглядели незнакомыми, а местами попросту чуждыми.

Долгие месяцы прошли с тех пор, как жрица начала посвящать меня в тёмные искусства. Я многому научился и видел такое, что просто не предназначалось для человеческих глаз. Я общался с тёмными силами, и моё образование продолжалось до тех пор, когда я, наконец, решил, что способен воспользоваться Силой. Настало время обрести предначертанное могущество и воплотить пророчество в жизнь. Я был готов. Жрица Кориниха была со мной. Компания её приближённых жрецов вела нас по лестнице. Отряд моих самых верных бойцов охранял подножие древней пирамиды.

— Твои люди боятся, лорд Машаду, — прошептала мне на ухо жрица.

— Они не понимают то, что поведано тебе и мне. Но они верны и выполнят приказ. Они смело пойдут за мной в тёмные пучины, только потому, что я их предводитель. И они знают своё место.

— Это хорошо. Но далеко не все твои солдаты верны. Судьба твоего капитана так и осталось неизвестна, — она действительно беспокоилась. — Мы не можем допустить помеху жертвоприношению. Древние разгневаются.

Она имела все основания для беспокойства. Небольшая группа людей под руководством моего лучшего капитана, пропала. Скорее всего — дезертировала. Тралл, настоящий гигант, был наёмником, родом из маленькой бедной страны где-то на северо-востоке. Он почти не знал языка, когда мы отплывали. Но как воин показал себя поистине бесстрашным, и люди шли за ним без колебаний. Я сомневался, насколько его имело смысл повышать, но он был слишком хорош для простого стрелка.

К сожалению, его обычаи и уклад оказались настолько примитивными, что даже мои тупые солдаты на его фоне выглядели почти философами. Он был против найма и обучения местной армии, и он решительно отрицал необходимость вставать на постой в городе — вместо того, чтобы просто разграбить и сжечь. Подозреваю, он давно уже договорился с ныне покойным братом де Соуза за моей спиной. Прорицания жрицы точно указали на предательство и то, что на своей отсталой родине он считался кем-то вроде святого. Не осталось ни малейших сомнений, что мой договор с тёмными силами оттолкнул его прочь.

Но это не имело значения. Капитан мог бежать хоть до самого моря. Когда он сможет подать весточку короне о моём предательстве, станет уже слишком поздно. Я обрету силы этой ночью.

— Не стоит беспокойства, любовь моя, добрый капитан вряд ли угроза для нас, — я отправил часть своих людей и новобранцев чтобы отыскать дезертиров и казнить на месте. — Всё под контролем.

— Превосходно, мой лорд, но если окажется необходимо, я могу призвать защитников на церемонию.

Верхушка пирамиды оказалась совершенно плоской за исключением небольшого помоста. В основании алтаря темнела воронка, молчаливое свидетельство его тёмного прошлого. Огромные жаровни с раскалёнными углями пылали вокруг, заливая всё дрожащим алым светом. Языческие жрецы немедленно поторопились на свои места согласно ритуалу. Огромные каменные демоны сидели вокруг алтаря. Одна из статуй повернула голову и посмотрела на меня пустыми каменными глазами. Пыль упала с каменных рук, после того как она размяла свои несуществующие мышцы. Могучая была тварь.

— Что это за существо? — прошипел я.

— Они тут для твоей безопасности, лорд Машаду. Как только сила Древних окажется в твоём распоряжении, ты сможешь творить им подобных сколько посчитаешь нужным.

Каменная тварь отвернулась, вполне довольная тем, что познакомилась с будущим повелителем. Я мог только представлять, какую же соберу армию, когда за меня будут сражаться даже камни самой земли под ногами.

Небольшая группа людей в одеждах из перьев ждала нас у алтаря. При виде нас они упали на колени. Один из жрецов что-то сказал Коринихе.

— Жертва готова, мой лорд, — пояснила она. Молодой воин уже лежал на алтаре, прочно связанный толстым шнуром. Выглядел он удивительно дерзким. Я не понимал его странного языка, но он совершенно точно проклинал меня.

— Охотник народа джунглей Эвайпанома, речной Ахуцоитль, защитник невинных и великий боец. Древним угодна такая жертва.

— Что мне делать? — я провёл рукой по древку боевого топора. Я покажу этому охотнику на монстров, что я думаю о его проклятиях.

— Ты готов, владыка Топора? Готов стать вместилищем силы Древних?

— Я готов занять своё законное место на престоле этого мира.

Она заглянула мне в глаза. Мир ужался до нас двоих, оставив вовне гимны жрецов, ругань охотника и крики зверей в джунглях.

— Ты предречён в пророчестве. Воин, сын прославленного воина, само твоё имя взято от прославленного оружия, которое проливало кровь врагов твоего рода. Отправленный королевской семьёй в невозможное путешествие. Лидер, визионер, союзник тёмных сил и монстров... — она провела рукой по моей щеке и напомнила пророчество тёмного обелиска. — Ты истинно он, пятьсот лет от прошлого и пятьсот лет до будущего, единственный среди тысяч поколений мужчин, кому дарован ключ от власти над временем. Есть лишь одно последнее требование.

— Какое?

— Древние сказали, что тебе нужна любовь, — она прижалась к моим доспехам словно паразит, нарост под ватерлинией корабля. Теперь я был нужен ей больше, чем она мне. — Скажи мне, владыка, так ли это?

— Конечно, — честно ответил я, поскольку любил её настолько искренне, насколько только это по силам практичному человеку. Я считал жрицу тьмы равной себе по амбициям, жажде власти и контроля. Если Древние желают слабую эмоцию для обретения ключа от безграничной силы, я мог себе представить и куда более худшие варианты, нежели это развратное злобное существо у моих ног.

— Если мне суждено умереть, вернёшься ли ты за мной? Призовёшь ли обратно с той стороны? — настаивала она. — Ты и лишь ты один будешь наделён этой силой, но тебе потребуется моё наставничество, чтобы овладеть ей.

Конечно, это был прекрасный инструмент остаться в фаворе. Древние не открыли мне столько же секретов и тайн, сколько ей. Они просто дали взглянуть краешком глаза на безграничную тьму и вкусить малую часть безграничной власти. Я нуждался в её наставничестве.

— Клянусь тебе, Кориниха, пока я жив, я не позволю тебе погибнуть. А вот это, — я потянул с груди кошель, — позволит мне вернуть тебя в случае гибели.

— Начнём же церемонию, мой повелитель, — жрица вновь рассмеялась, пронзительным смехом гарпии.

Жрецы и колдуны повели хоровод вокруг алтаря. Кориниха, пленник и я остались в центре. Мне объяснили, что я должен поместить артефакт на камни. Холод скользнул вверх по моей руке, едва лишь я притронулся к небольшому ящичку. Тот не отражал лунный свет. Наоборот, жадно поглощал его, и вокруг становилось ещё темнее — насколько такое возможно. Впервые на чёрной поверхности выступили символы. Они начали разгораться и крепнуть, беспокойные щупальца, живые и подвижные.

Я поставил ящик у головы пленника. Он что-то выкрикнул и плюнул в меня, но песнопения жрецов заглушили его слова. Холод в руках не расточился, он проникал всё глубже, вымораживая кровь и заставляя иней конденсироваться в груди.

— Время близится, — жрица посмотрела на луну. — Я призову Древних на их языке. Когда я закончу, исторгни сердце жертвы. Выпей немного крови — и пролей остальное на артефакт.

Я вынул топор, снял кожаный чехол с древнего фамильного лезвия и отбросил в сторону. Отполированное ладонями древко с железными стяжками заменяли многократно на протяжении жизни поколений моих предков. Древний клинок из неизвестного металла резал как лучшая сталь, но как-то пережил века со времён самого Македонского. Топор забрал множество жизней, но до этой жертвы ни разу ещё не участвовал в языческом ритуале.

Для меня не будет ни пути назад, ни прощения. После этой ночи я пойду дорогой тёмных искусств не оборачиваясь. Мои люди, страна и бог осудят меня за всё, что я хочу сделать.

Да будет так.

— Я готов, — сказал я, и перехватил оружие рукой в перчатке.

Жрица заговорила. Низкий голос уходил в нечеловеческий диапазон, с нотками, которые не предназначались для человеческих ушей. Тёмные облака сложились в спираль над пирамидой, и крутились быстрее любого морского шторма. В джунгли ударили молнии. Оглушительный гром эхом гремел в горах. Капли дождя размером с кулак младенца обрушились стремительным потоком. Всю пирамиду захлестнула вода, и толстым потоком стекала вниз по дорожкам и лестницам. Память рассыпалась на фрагменты, а основание мира треснуло.

— Тебе не стоит это слушать, — прошептал Старик.

— Почему?

— Так будет лучше. В голове этому не место. Ты спятишь.

Память крутилась на перемотке. Церемония продолжалась. Жрецы совершали ритуальные жесты. Кориниха продолжала нечеловеческую литанию.

Время обрело нормальный ход.

— Вот так-то лучше. Теперь черви не сожрут твой мозг изнутри, когда ты проснёшься.

— Вырви его сердце и вкуси крови! — громче бури выкрикнула жрица. Артефакт парил над камнем. Он поглощал свет, будто напитывая себя каждым новым ударом молнии. Гравировка на артефакте поднялась над его поверхностью и крутилась неподалёку, разрастаясь и чуть потрескивая от тёмной энергии.

Охотник встретил мой взгляд. Он уже полностью лишился страха и был готов к смерти. Я погрузил оружие глубоко в его грудную клетку, рассекая мышцы и рёбра. Остановился я как раз вовремя, чтобы не задеть сердце. Своим топором я владел с хирургической точностью. Пленник закричал в агонии. Я провернул лезвие, орудуя рукояткой как рычагом, раздвинул кости и вырвал топор.

Он всё ещё был жив, так что я потянулся в рану, и, через трепещущую плоть, ухватил сердце перчаткой. Я сжал бьющееся сердце и потянул. Охотник кричал и бился всё то время, что я вырывал из него сердце.

— Пей! — коротко приказала жрица.

— Нет! — я заставил себя проигнорировать видения прошлого.

— Ты обязан это увидеть. Ты обязан понять, — настаивал Старик.

— Не это. Вот уж нет.

— Хорошо, парень. Ты ещё не безнадёжен.

Я отбросил всё ещё тёплое сердце. Во рту остался медный привкус. Желудок бунтовал от незнакомых ощущений. Все жидкости, пролитые на артефакт, исчезли, перенесённые в другое, куда более тёмное, место. Теперь артефакт вращался, чёрные линии силы на глазах сливались в неразборчивые потоки, и всё больше походили на живых змей.

— Осталась последняя мелочь, повелитель, — изрекла жрица, — и власть над самим временем будет твоя.

— Скажи мне, что делать! — выкрикнул я, заглушая бурю.

Даже сквозь оглушительные удары грома я расслышал звук далёкого выстрела.

— Ты должен завершить... — Кориниха прервалась и удивлённо глянула вниз. Она недоверчиво положила руку между грудей, и оторвала её уже от широкого кровавого пятна на пробитой мантии.

Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как бойцы в доспехах появляются на пирамиде. Большинство их фитильных запалов не выдержали грозу, кого-то подвёл отсыревший порох, но мушкеты всё ещё годились как дубинки.

Капитан Тралл возглавил штурм. Его клинок опустился и рассёк одного из жрецов надвое. Позади шли все его люди, и я удивился, сколько между ними тех, кого я посылал на охоту за дезертирами. Даже мои самые верные бойцы из охранения пирамиды восстали против меня.

Демоны кинулись в бой, раскидывая конкистадоров ударами массивных каменных дланей. Началась беспорядочная свалка в отблесках молний. Артефакт продолжал крутиться и раскидывать тёмные щупальца.

— Кориниха! — выкрикнул я, когда жрица упала на колени, захлёбываясь кровью. Я встал на колени рядом и поймал её раньше, чем она упала лицом вниз на камни. — Что теперь? Скажи!

— Любовь моя... верни меня, — на её губах выступила кровавая пена. Жрица умерла. Её безжизненные глаза слепо уставились в пустоту.

— Нет! Чтоб вас, нет! — закричал я и уронил бездушный остов в потоки воды. Мои планы разрушены. Без жрицы я не смогу говорить с Древними. Всё моё предательство, добровольный отказ даже от верности людей и поста командующего, всё зря. Я закричал от гнева и ненависти.

Мне нужен артефакт.

Память раздробилась на осколки.

— Остановите его! Убейте генерала! — приказал капитан Тралл. Он сражался против одного из демонов. С нечеловеческой силой тот ухватил его и швырнул вниз, к подножию древней пирамиды. Берсерк яростно повторил свой клич. — Убейте его!

Солдаты подступили ко мне. Я убил одного из жрецов Коринихи, попавшегося мне на пути. Ворвался прямо в строй, размахивая топором на полном ходу и разбрызгивая капли воды. Противник валился налево и направо под моими яростными ударами. Клинок разил словно молния, кожа была холодна словно лёд. Я был уже совсем рядом.

Я разбил череп солдату и оттолкнул тело. Кончик меча скользнул по моей броне, но я отшагнул назад и с подшага вбил нового противника в землю. Я провернул топор в кровавой ране. Меня захлёстывал гнев. Как смеют эти люди предавать меня, того, кто столько для них сделал? Я разил топором, убивая наповал и отсекая конечности с каждым ударом. Клинок, шип и шар в рукояти, все они вкусили крови моих бывших солдат. Вокруг меня блестели клинки и трепетали отсечённые конечности, пока я разил новообретённых врагов.

Боль пронзила моё бедро. Я вырвался и ткнул солдата шипом в лицом. Вода на вершине пирамиды стала красной от крови. Чёрный, поглощающий свет, алтарь и артефакт были уже рядом. Я обязан их достичь. Отточенная сталь резанула меня по спине, вскрыла кольчугу и разбрызгала кровь на ветру

— Нет! — закричал я, развернулся и поразил солдата, который сумел меня ранить. — Вам меня не убить!

Я уже чувствовал мощь артефакта. Я сразил ещё двоих одним ударом. Всё больше ран пятнали мою плоть. Я припал на колено, но продолжал сражаться. Отрубил солдату ногу и добил на земле.

Вот и всё. Я поднялся. Медленно. Неуверенно. Кровь сочилась из ран и порезов. Десятки тел усеивали лестницу и этажи пирамиды. Мои солдаты, мои сородичи, все они были мертвы или умирали. Совсем рядом каменный демон рассыпался на куски и растворился в реках крови и струях дождя. Капитан Тралл припал на колени за его спиной, опираясь на сломанный меч. Его грудная клетка тяжело вздымалась, а содранная кожа на голове сочилась кровью.

— Лорд Машаду, — сказал он.

— Капитан Тралл, — я кивнул.

Мы оба посмотрели сначала на облако тьмы вокруг артефакта, затем друг на друга.

— Это не должно существовать, мой генерал. Эта тьма не для людей, — под содранной плотью на лице блестели кости черепа.

— С ним я стану владыкой мира.

— Твои искусства пали вместе с ведьмой, — ответил гигант. Тело жрицы лежало рядом, частично скрытое водой.

— Я её верну, — прошипел я.

— Мои предки явились во снах и поведали мне твои планы. Ты обречён пасть и открыть путь к возвращению тёмных сил древности самим этим падением. Моих людей больше нет. Я последний. Но я не забыл ни одну сагу, — гигант тяжело встал, содрогаясь от ран. Кто-то слабее уже давно бы пал и умер. — Ты не пройдёшь.

— Нет! — Я опёрся на топор и встал. — Это всё моё!

— Я принёс духам клятву. Я стану защитником артефакта до конца времён. Ни один человек не сможет притронуться к его злу и жить, — капитан повернулся и неуверенно шагнул к алтарю.

— Моё! — закричал я и метнул топор. Клинок глубоко засел в спине Тралла. Удар был смертельным.

Капитан упал на вихрь тёмной энергии. Он закричал, когда зло ворвалось прямо в его плоть. Опалило. Сожгло. Перевернуло. Он закрутился в тёмном вихре. Тот впитывался под кожу, словно зловещая живая татуировка.

— Я клянусь. Что ты. Его. Не получишь, — сила клубилась вокруг Тралла. Белки глаз затянула непроницаемая тьма. Он закричал.

Оглушительный взрыв и яркая вспышка молнии захлестнули вершину пирамиды. Боль и пламя достали меня даже под доспехами. Я упал с лестницы, и летел кубарем, в потоках воды, ниже и ниже, во тьму.

Я шумно выдохнул. Старик убрал руки с висков. Я снова был собой. Пирамида и буря пропали. На их место пришёл разорённый войной город.

— Срань господня, — чувствовал я себя ужасно слабым. — Что это было?

— История очень долгая. Сильно утомляет, — пояснил старик.

— Капитан. Тралл. Он и есть Татуированный.

— Да. Проклят как мы все. Всегда обязан догонять. Как это по-вашему... нехило попал.

Ну да. Проклят стеречь тёмный артефакт вот уже пять веков. Думаю, время можно скоротать и лучшими способами.

— Но там же есть что-то ещё? — спросил я. — Ответов как-то мало. Лорд Машаду не справился. Жрицу застрелили. Церемония прервана. Как так вышло, что он до сих пор жив? Как он стал Проклятым?

— Тебя ждёт последний фрагмент. Последнее короткое воспоминание, которое у него есть с тех дней, когда он ещё оставался человеком. Придётся выдержать и его.

— Покажи мне, — попросил я. — Мордехай, если я пойму, что он такое, я придумаю, как его победить.

— Не сейчас. Мало сил. Нужно отдохнуть.

— Я справлюсь. Я обязан справиться.

— Нет, парень. Не готов. Просыпайся. Готовься к бою. Сегодня бой очень большой.

— Очень большой?

— Да. Совсем большой. — он несколько раз «выстрелил» из пальца. — Вот такой.

— У тебя нет ещё парочки деревянных игрушек, вроде той, что ты мне подарил? — спросил я. — Ну, если вдруг снова придётся зажарить немного вампиров?

— Извини, парень. Сам не понимаю, как у меня с той получилось.

— Как вообще такое могло получиться? Я физику со школы не учил, но ты же превратил что-то из сна в материальный предмет?

— Парень, тебе нужно много учиться. Дух — это материя. Просто сложнее. Тоньше. Да, охотиться на монстров было проще. Стреляй из ружья себе. Бах! Дохлый монстр. Всё просто и понятно. Теперь монстры пошли сложные, просто так не убьёшь.

— Ну и какие шансы дождаться новой игрушки вовремя?

— Я попытаюсь, — он устало повёл худыми плечами. — Когда настанет время, как-то да помогу. И вот что ещё…

— Да? — я застыл в ожидании. Старик пытался найти правильные слова. — Колись, Мордехай. А то мне ещё монстров убивать.

— Парень, — решился, наконец он. — Вот именно сегодня. Постарайся не умереть.

— Постараюсь, — искренне пообещал я.

Вертолёт летел очень быстро и опасно низко. Я проснулся от гула двигателей, свиста винтов, и «Всадников бури» в исполнении «Дорз». Голова Джулии лежала у меня на плече. Локон волос свешивался из-под шлема на её лицо. Я убрал его в сторону. Девушка проснулась и улыбнулась.

Она так и держала меня за руку.

Харбингер жестом приказал нам всем подключить наушники для проверки связи.

— Просыпайтесь, засони. Десять минут лёта осталось. Скиппи огибает Коринф. Его народ заключил с эльфами соглашение. Никаких орков на землях эльфов. Никаких эльфов на его земле. Мы выйдем на оговорённую посадочную зону с юга. Федералы уже на связи и подготовили наземные пусковые ракет «земля-воздух».

— Надеюсь, там ни у кого палец не чешется, — сказал Майло.

— Ненавижу правительство, — холодно произнёс Сэм. — Напомните снова, чего мы с ними опять работаем?

— Им нужны мы. Нам — они, — пояснил Харбингер.

— Не то, чтобы я вот прям сейчас мудака включала, но всё-таки, сколько нам заплатят? — спросила Холли. — Спасение мира — дело, конечно, хорошее. Но счета приходят ежемесячно, и сами себя не оплачивают.

— Сотрудники правительства согласно закону не имеют права на выплаты «Пафф». Сам факт, что мы там с ними на одном участке, уже гарантирует как минимум награду за помощь в ликвидации. Даже за одного Мастера это всё равно маленькое состояние, — Харбингер достал револьвер, проверил боеприпасы, крутнул барабан и убрал оружие в кобуру. — Только я говорю с вендиго. Все остальные даже близко не подходят. Он людям не друг. Когда пойдём за Проклятым, федералов пускайте вперёд. Если всё получится, мы будем только наблюдателями. Кровь пускай льют они. Питт?

— Да, сэр?

— Зови просто Эрл, чтоб тебя. «Сэр» у нас Босс. Узнал что? Мордехай Бирейка всё ещё с тобой?

— Да и нет. Я видел сны, но понятия не имею, помогут ли они сейчас.

— Давай короткую версию, — приказал Эрл.

Я торопливо пересказал историю лорда Машаду и его человеческой армии в древнем городе. Поведал о тёмной жрице Коринихе, и её свите, артефакте, церемонии, жертвоприношении и, наконец, Татуированном.

— Я с ним говорил, — добавил я. — Во сне. Как по-настоящему. Он ехал в Монтгомери. Он придёт за артефактом, и поклялся, что убьёт меня.

— Плевать, насколько этот тип крутой. МХИ не прогибается. Даже перед выблядками пятисотлетней выдержки, — отрезал Сэм. — Появится — замочим. Вот так просто. Волшебная татуировка! Подумаешь! У меня тоже есть! Лягушка с банджо, на самой жопе. Набил ещё в Сингапуре.

— Класс, — согласилась Холли.

— Давай как-нибудь покажу, — он вынул табачную жестянку и несколько раз энергично встряхнул.

— Нет, спасибо. Я пас, — отшутилась Холли.

— И вот что ещё. Старик предупредил меня. Сказал, битва впереди большая. Не уточнял, но я понял, что всё будет плохо.

— Ожидаемо. Что-то ещё?

— Не-а.

— Ли! Давай всем краткую выжимку из архивов. Всё, что сочтёшь полезным, — решил Харбингер.

— Конечно, — библиотекарь привычно откашлялся. — Достоверных записей о Машаду как именно конкистадоре ни одной не существует. Но есть следы потерянной экспедиции. В начале XVI века первая экспедиция туда, где Ореллано[79] позже отыскал Амазонку, исчезла бесследно. Губернатор «Острова Креста», а тогда Бразилию называли именно так, удалил все записи об экспедиции. Но упоминания есть в материалах Уолтера Рейли[80] о поисках Эльдорадо. Судя по тому, что нам поведал Оуэн, это и был отряд лорда Машаду.

— Что там с артефактом Древних?

— Смутные упоминания древнего зла. Многие охотники прошлого уделяли ему в своих записках внимание, но понятия о нём в принципе не имели, совершенно никакого. Бирейка собрал большинство этих слухов на страницах дневника в прошлом веке.

— И?

— Если коротко, то безумные древние ужасы, как у Лавкрафта. Предшествовали человечеству, серьёзная такая злобная срань. Что же до самого артефакта, Бирейка думал, что тот старше мира и пришёл извне. Я тут и сам не очень понял. Журнал на польском, от руки, компьютер почти не спасает.

— Да он и словами поясняет не сильно лучше, — пробормотал я.

— Первые владельцы артефакта — древние мадианитяне[81], от которых тот достался ассирийцам[82]. Как его путь закончился в Южной Америке, можно только гадать. Предположительно, владелец артефакта получает силу Древних. Контроль над пространством, временем, энергией, материей, и всё такое. Но все, кто пытаются им пользоваться, умирают. Если они, конечно же, не избранные с некоторыми особенностями.

— С особенностями? — переспросила Холли. — это как те больные дети, которых в школу отдельный маленький автобус возит?

— Ну, может и как-то лучше можно слово подобрать. Очень редко, с большими промежутками времени, появляется кто-то, реально способный воспользоваться артефактом на полную мощность и пережить это. Поскольку наш мир всё ещё цел, можно предположить, что никто толком ещё ни разу этого не сделал. Кроме лорда Машаду, разумеется.

— Пророчество из моих видений, — вслух задумался я. От самого воспоминания о невозможном обелиске и аномальной пещере мурашки по спине побежали.

— Что-то ещё? — спросил Харбингер.

— Ну, если это устройство запустит авторизованный пользователь, который у нас вроде как есть, и в правильный час, который вроде бы пробьёт завтра ночью, и в правильном месте, а если верить Рэю Шеклфорду, это прямо здесь, нам в целом кабзда. Остановим его — спасём мир.

— Это хорошо, — Майло сплюнул шелуху от семечек в бумажный стаканчик. — Мне этот мир нравится. Особенно с тех пор, как я выбрал невесту.

— Что? Да ладно? — не выдержал Харбингер. Мы все тоже как-то не поверили.

— А кто? — спросила Джулия. — Я и не знала, что ты с кем-то встречаешься.

— Готов поспорить, я знаю, — ухмыльнулся Сэм. — Та мелкая цыпочка с научной степенью, которую мы спасали от ящериц-крикунов в Гватемале. Как там её? Крипто-чего?

— Криптозоолог, — Майло выглядел немного смущённым. — Шона исследует неизвестные виды животных. Мы переписывались. Ну я спросил походя, а она взяла и согласилась.

— А нам-то почему не сказал? — удивился Харбингер. — Это же замечательно?

— Ну я немного отвлёкся на все эти силы зла, сухогруз, нежить, эльфов, горгулий, федералов и всё такое.

— Посадка. Требуют садиться. Правительство, — голос Скиппи раздался в наушниках. — Майло хорошо. Нашёл жену. Теперь найди ещё жён. Одна жена мало. Воину с ней одиноко.

— Я об этом подумаю, Скип, — жизнерадостно подтвердил мормон.

— Сажай нас, — приказал Харбингер. — Отряду быть наготове. Рядом с федералами сохраняйте хладнокровие и выдержку.

— Ну вот кто бы говорил, — пробормотал Сэм.

Штаб федералов занял целый палаточный городок. Дорогу в отдалении перекрыли бойцы национальной гвардии Миссисипи. Нас встретил один из них, в полной выкладке, и провёл в огромную армейскую палатку.

Внутри работали кондиционер и система РХБЗ. От палатки ещё немного пахло новой резиной, а по размеру она была немного больше маленького дома. Целую стену занимали огромные плоские экраны. Некоторые транслировали спутниковое видео наших окрестностей — в прямом эфире, в оптическом и тепловом диапазонах. Я даже сумел разглядеть наш вертолёт. Он ещё светился красным и жёлтым в тепловом спектре. Десятки камер по всему болоту показывали различные участки местности. Агент Майерс работал в этом цирке за распорядителя, и это стало первым разом, когда я увидел его без дешёвого гражданского костюма, в полном боевом снаряжении.

— Проверьте картинку с дронов. Ещё один повесьте над рекой Хэтчи. Освободите небо для самолёта радарного контроля. Поднимайте бомбардировщики. В подвеску напалм и пенетраторы[83], на случай заглублённых укрытий. И где там уже эти «Абрамсы»?

— Их везут по семьдесят второму, пятнадцать минут до прибытия, сэр, — откликнулся кто-то из людей за компьютерами. — Уже прошли через Уолнат.

— Хорошо. Может понадобиться укатать кого-то в землю, — Майерс нервно поправил ремни бронежилета.

— Сэр, что насчёт последнего аргумента? — спросил ещё кто-то из агентов.

— Скажите Пентагону, что да, могут поднимать Б-1[84]. Пусть держат наготове. Что там в подвеске?

— Нам одобрили маломощный тактический. Пять килотонн. Минимальное заражение.

— Что по гражданским потерям?

— Сочтены приемлемыми. Регион почти безлюдный.

— Отлично, — решил он.

— Срань господня, они решили нюкнуть[85] Миссисипи! — осознала Холли.

Майерс повернулся. Лейтенант национальной гвардии, который нас сопровождал, тут же отсалютовал.

— Сэр! Вот гости, которых вы приказали доставить!

— Почти, мать его, вовремя. Эрл, где тебя черти носили?

— Майерс, если мы были нужны тебе раньше, мог бы и свисток нам заказать, — невозмутимо откликнулся Харбингер. — Ты что, реально получил добро на ядерку?

— Да хоть Луну свалить на Землю, если это поможет, — отрезал Майерс. — Кто-то планирует уничтожить жизнь на всей планете. Президент согласен на всё, так что да, как последний аргумент, я готов на ядерный удар.

— Слушай, а как так вышло, что ты вообще главный? — спросил Харбингер. — В Техасе ты был всего лишь помощник директора.

Майерс посмотрел на босса таким взглядом, что кого послабее тут же бы инфаркт хватил. Не знаю, что там между ними случилось, но явно что-то плохое.

— С той пятницы, — кисло ответил агент. — Временный директор, пока нет решения президента о чьём-то назначении. Сначала был его звонок, потом буквально через несколько часов — твоё сообщение о семи Мастерах вампиров. Утомительная вышла неделька.

— Так вот чего ты стал такой дёрганый, — ухмыльнулся Харбингер.

— Слушай, — агент вздохнул. — Ты нас отведёшь к этому вендиго или нет?

— Отведу. Без машин. С ними он просто не выйдет. И придётся очистить небо.

— Похоже, выбора нет, — Майерс взмахнул рукой в сторону одного из мониторов. Большая часть спутниковой картинки оказалась удивительно чёткой, но центр экрана упрямо затягивал туман. — Миллиард баксов только на это железо, а я даже не могу получить нормальную картинку из космоса. Обычные камеры видят метра на три. Остаётся только договариваться с древним сказочным персонажем индейского фольклора.

— Ты знаешь, что такое Нэтчи Боттом. Правила нормального мира тут не действуют.

— Знаю. Ладно, давай уже работать.

По крыше палатки застучал дождь.

— Пять минут назад было ясно, — заметил Ли.

— Добро пожаловать на Миссисипи, — откликнулся я.

Люди из бюро контроля монстров собрались и были готовы выступать. Бойцы элитных подразделений, натасканные по стандартам куда лучше наших, словно вырубленные из каменных мышц и костей. Моя команда на их фоне смотрелась немного уныло.

— Агент Фрэнкс, поднимайте людей, — приказал Майерс, едва мы подошли ближе.

Фрэнкс адресно кивнул мне и повернулся к своим людям.

— Внимание! — крикнул он. Тридцать человек в броне шумно клацнули оружием, боеприпасами, снаряжением и взрывчаткой и встали смирно. Некоторые всё ещё демонстрировали цветные синяки от вчерашней потасовки в особняке. Харбингер невозмутимо раскурил сигарету под брезентовым навесом. Противный холодный дождик пробирал до костей.

— Прошу внимания, — даже сейчас Майерс говорил не как полевой командир, а как профессор с группой студентов. — Мы отправляемся в Нэтчи Боттом. Это вероятно одна из самых опасных аномальных зон мира. На болоте вам потребуется всё хладнокровие, которое у вас есть. То, что вы увидите, не всегда будет тем, что происходит в действительности. Это тугой узел, сплетённый из ошибок в ткани мироздания. Не стреляйте, пока я или агент Фрэнкс не отдали приказа. Мы ищем Проклятого и семерых Мастеров вампиров.

Некоторые люди заволновались. Приятно видеть. Да, они крутые бойцы, но хотя бы не отбитые на голову.

— Не волнуйтесь. Драку мы не ищем, — заверил их Майрес. — Нужно просто выйти на разговор с одним из созданий на болоте. Оно даст нам координаты врага, и мы сможем реализовать превосходство в огневой мощи. Даже Мастера уязвимы к воздушному удару достаточного тоннажа.

— Там может оставаться наш человек, Майерс, — напомнил Харбингер.

— Можете попробовать эвакуировать его за время до начала удара, — предложил Майерс. — Ничего личного, но тридцать моих парней дороже одного твоего.

— Отряд, внимание на десятерых людей за мной. Некоторые из вас уже знакомы... — федералы с набухшими синяками недовольно кивнули. Один из тех, кто месил Трипа, взмахнул кулаком. — Это представители МХИ. Они установят контакт с болотным существом и добудут информацию. Эрл, пожалуйста, расскажи нам про него.

— Это вендиго, — Харбингер бросил тщетные попытки курить под ливнем и выплюнул сигарету на траву. — Увидите трёхметровое жуткое пугало, не стреляйте. Вы его рассердите.

— Вопросы? — добавил Майерс.

— Сэр, а как мы должны работать с этими людьми? Они троих наших в больницу вчера отправили, — спросил агент с повязкой через нос. Смотрел он при этом точно на меня. Сам виноват, нужно было учиться ставить блок.

— Согласно приказу, — отрезал Майерс.

— Что насчёт сенсоров? — поднял руку один из агентов.

— В Нэтчи Боттом они не работают. Мы возьмём переносное оборудование, и у нас какое-то время будет сигнал, пока не зайдём совсем уж глубоко. Но там уже на информационную поддержку не рассчитывайте.

— Что насчёт роботов? — спросил другой агент.

— Та же хрень. Электроника сбоит. Последнее, чего мы хотим, это дрона, который внезапно опознает в нас мертвяков и вмажет со всех стволов. Распознание и так даёт всего девяносто восемь процентов точности, даже на тестовом полигоне.

— Воздушная поддержка?

— Не раньше, чем получим сведения. Или в тяжёлой нештатной ситуации.

— Броня?

— «Абрамсы» уже везут. Но по болоту они не проедут.

— Ну что за дети? — шепнул Сэм. — Как только мы без всех этих игрушек справляемся?

— Майло, я не поняла. А где наши роботы-убийцы? — пошутила Джулия.

— Все расходные чеки подписываешь ты, — напомнил оружейник.

— Внимание, бойцы. Разбиться на группы. В поле командует Фрэнкс. Я на радио, — Майерс отмахнулся подчинённому. — В какую сторону выдвигаться, Эрл?

Харбингер ткнул в самый центр болота.

Нэтчи Боттом оказалось тихим жутким местом. Земля мягкая, податливая, и её мало. Гнилая тёмная вода разлита огромными лужами. На ходу то и дело цепляешься за корни чёрных корявых деревьев и колючую лозу. Под ноги постоянно лезет что-то неудобное, в самый раз споткнуться. Капли недавнего дождя всё ещё стекают по густой листве. Раннее утро, солнце встало, но под сенью леса сумерки.

— Добро пожаловать на Дагоба[86], юный падаван, — сказал Трип.

— Вот же ты задрот, — фыркнула Холли.

Я смахнул москита со щеки. Измазался кровью. Размером кровососущая тварь была с монету. Оставалось только материться.

— Это ты ещё пиявок не снимал, — добил меня Сэм. — Тут можно больше сотни нацеплять, пока их почувствуешь.

— И клещи. Не забывай про клещей, — добавил Майло.

— Не слушай этих шутников, — успокоила меня Джулия. — Пиявки и клещи в этих краях такого размера, что не заметить их просто невозможно.

— Хорошо, — я поправил «Чудище» на ремне и смело шагнул в непролазную грязь. — Всё ж не тараканов гонять сюда пришли.

Агенты разделились на три команды, а мы замыкали их треугольник в неровный ромб. Между деревьями агенты скользили беззвучно, как призраки. Они пользовались только языком жестов, и были натренированы до такого уровня координации, что каждая из команд выступала как одно целое. Должен признать, впечатляет.

А за ними шли мы.

— Ого! Видал, какая змея?

— Это же просто ветка!

— Слушай, а крокодилы здесь водятся?

— Аллигаторы, придурок. Крокодилы в Африке.

— Нет, они же в Австралии!

— Ну, вообще-то и там и там.

— По форме носа можно определить, крокодил это или нет. Я видел на канале «Энимал плэнет».

Я лениво прикидывал шансы трудоустройства в бюро контроля монстров когда этот балаган стоит последней записью о прошлой работе в моём личном деле.

— Почуял чего? — Харбингер положил руку мне на плечо.

— Нет, просто жутковато. А что?

— Ты чуял Проклятого. Ты знаешь его лучше, чем мы все. Я надеюсь, ты вовремя поймёшь, что он рядом.

— А, да. Слушай, Эрл, — прошептал я. — У меня вопрос. Как так вышло, что мы не такие быстрые и тихие как федералы? Мы же просто бряцаем всем, что понавешано, буквально на каждом шагу и палим в то, что движется?

— Как-то непрофессионально выглядим, да? — спросил он. Я кивнул. Эрл поправил «Томпсон» на ремне и пригнулся, чтобы пройти мимо набрякших водой лиан, — Ну ты вот о чём подумай. Я этим всем давно занимаюсь, и вот к чему пришёл... Ты видишь, какие они все напряжённые? И при этом тихие?

— Ну, да.

— Их учили воевать с людьми. Монстры не такие. Вот эти ребята, они точно ветераны. Когда мы столкнёмся лбами, нас просто сметут. Их готовили воевать с людьми.

— Ну, ты им вчера нехилых люлей навешал.

— Застал врасплох, Оуэн. В следующий раз мне просто в живот полбанки свинцовых успокоительных пропишут. Так вот, к чему я. Они двигаются так, будто их противник ощущает мир так же, как они. Но у меня плохие новости. Даже один-единственный Мастер на этом болоте уже знает, что мы здесь. И каким бы тихим человек ни был, как бы ни прислушивался, если Мастер захочет — он всё равно застанет его врасплох. Любого из нас, за парой исключений, — Эрл мотнул головой в сторону Эдварда и Скиппи.

Они двигались чуть в стороне от нас, склонив головы и нюхая воздух. Орки шли в чёрном и балаклавах, пусть и без очков. Жёлтые глаза цепко следили за деревьями и мутной водой. Скиппи нёс потёртый АК-47 в перьях и костяных подвесках. Эдвард с парой мечей за спиной и пустыми руками выглядел как ниндзя.

— А почему у Эда нет ружья?

— Да просто стрелок он хреновый. Так вот, эти парни. Они наша система раннего предупреждения. Эд потянулся за мечом? Готовься. Орки воспринимают мир иначе.

— А что насчёт тебя? — спросил я. Харбингер совершенно точно имел парочку талантов, очень далёких от возможностей нормального человека.

— Я? Да просто у меня большой практический опыт, вот и всё. Не ломай голову, — он хихикнул. — Так вот. Мы и федералы — разные. Мы не работаем по шаблону. Наши действия зависят от ситуации. Нужно быть тихими? Пойдём тихо. Нужно действовать быстро? Значит, нужно. Ты же понял нашу главную разницу, верно?

— Они мудилы?

— Вторую главную разницу.

Я задумался. Один из федералов двигался прикрытый корявыми деревьями. Он нервно осматривался, ствол его футуристической винтовки дёрнулся вслед за каким-то мелким животным, но боец тут же выдохнул и пошёл дальше.

— Некоторым из них страшно, — понял я.

— Точно. Они тихие. Но это значит, что не могут говорить с товарищами. Их мозг постоянно гоняет через себя по кругу окружающий мир. А это, как ты уже заметил, одно из самых зловещих мест на планете. Очень скоро мозг начинает показывать миражи на краю поля зрения и призраков, и не каких-то нормальных, вроде пассажира в твоей голове. Настоящих злых призраков, которые полны зависти к живым и хотят, чтобы тебе стало настолько же плохо, как им самим. Чем больше дёргаются федералы, тем сильнее давление на мозг, но когда всё начнётся по-настоящему, именно мы будем готовы. Вот почему вся команда валяет дурака.

— Чтобы не задумываться лишний раз над всем этим вот, — я махнул рукой в сторону мутной чёрной воды. Попытки следить за болотом немедленно порождали целый букет неприятных ощущений — холод, затаённые тысячелетия ненависти, древнее зло в мутных омутах. — Да, в этом я целиком с вами.

Мы продолжили, уже совсем мокрые и грязные. Летом в Нэтчи Боттом оказалось чудовищно холодно — градуса четыре. Даже в броне я дрожал. Не завидую тем, у кого меньше жировой прослойки, чем у меня. Ну что, кто смеётся последним, мерзлявые вы дрищи?

Чем глубже мы забирались в болото, тем более зловещим и сумрачным оно становилось. После часа пешего марша, наконец, зашуршало радио.

— Команда Альфа. Контакт. Хижины на острове. Сто метров от нас. Выглядят жилыми, есть какие-то источники света, дым от кухонного очага. Приём, — мы встали. Я воспользовался передышкой, чтобы снова опрыскаться репеллентом.

— Дельта, — сказал Майерс. — Осмотр. Как можно осторожнее. Приём.

Харбингер скривился и раздул ноздри, когда потянул носом воздух. Болото вокруг наш предводитель осматривал очень недовольным взором. Он посмотрел на Скиппи и Эдварда. Орки нюхали воздух. Скиппи потряс головой.

— Отменяю приказ, Альфа. Контакт запрещаю, — решительно приказал Харбингер по радио.

— МХИ, уйдите с канала! — не выдержал Майерс.

— Какого цвета источники света? Готов поспорить, зелёные, — продолжил Эрл.

— Альфа на связи. Зелёные. Повторяю, источники света зелёные. Приём.

— Отступайте, Альфа. Отступайте, или у вас из костей мозг высосут.

— Дельта на связи. Игнорируйте приказ. Требую осмотра зданий. Приём.

— Майерс, тупой же ты придурок. Отводи людей, или потеряешь всю команду. Мы просто зря потратим день на войну с жителями острова, и это не даст нам ровным счётом ничего из того, зачем мы сюда пришли. Команда Альфа, слушайте внимательно. Ступите на остров, и вы покойники. Когда мы успеем к вам, с тел уже кожу сдерут и глазными яблоками закусят. — Эрл отпустил было тангенту, но вспомнил о дисциплине связи и решительно закончил, — Приём!

— А что они такое, Эрл? — озабоченно спросила Джулия. Он просто жестом попросил её замолчать и ждал ответа Майерса.

Прошла минута.

— Альфа. Уточните наши действия, сэр? Приём.

— Отступайте, Альфа, — Майерс капитулировал. — Игнорируйте постройки. Отметьте координаты для более позднего расследования. Приём.

— Твои похороны, — сказал Харбингер.

— Так что они такое? — нервно спросил Трип.

— Народец Гумбольдта[87], — пояснил он. Поняли сразу только опытные старшие. Остальные лишь переглянулись. — Просто хотят жить сами по себе. Людям в Альфе повезло, что они так и не ступили на остров. Нарушителей просто не отпускают живыми. Никогда.

— Нет Эрл. Ты кое что забыл. Нам повезло, что туда не вышли мы. Да, они не выйдут из ведьминого круга, чтобы атаковать людей в команде Альфа. Там одни мужчины. Но для нас бы сделали исключение.

— Ты это сейчас о чём? — спросил Трип.

— У народца мало самок, — Джулия торопливо проверяла оружие. — Холли, если ты вдруг повстречаешь на болоте людей, окружённых загадочным зелёным сиянием... последний выстрел прибереги для себя.

Она ни капли не шутила.

— Что они вообще такое? — Холли держала «Вепрь» .308 калибра наизготовку и бдительно следила за лесом вокруг.

— Чем они когда-то были, раз уж на то пошло, — ответил Харбингер. — И это та история, которую лучше бы рассказывать где-то в тёплом солнечном месте. Пошли, команда. Мы зря время тратим.

Где-то в отдалении мерзко перекрикивались странные животные.