Монстер Хантер Интернейшнл

Ларри Коррейя. Монстер Хантер Интернейшнл
Глава 1.

Одним вполне нормальным в любых иных отношениях вечером я ухватил свой шанс пожить Американской Мечтой. Выкинул некомпетентного мудилу-начальничка в окошко четырнадцатого этажа.

Ну, я не то чтобы проснулся утром и решил, что убью босса голыми руками. Всё получилось немного сложнее. Всю жизнь до этого момента я даже не думал о чём-то настолько безумном. Нормальный парень, трудяга. Блин, да я счетоводом работал. Нормальнее работы ещё поискать.

Но то всратое событие изменило мою жизнь. Я не то чтобы полностью осознавал, как меняет жизнь переход босса в подобие раздавленной пиццы на обочине. Технически, босс и на обочину толком не долетел. Его встретила крыша запаркованного по-мудацки «Линкольн-Навигатора». Впрочем, я отвлёкся.

Меня зовут Оуэн Застава Питт, и это моя история.

Финансовый департамент Хансен Индастриз Инк. располагался на четырнадцатом этаже непримечательного бизнес-центра в пригороде Далласа. Между женским туалетом и отделом маркетинга утрамбовали десяток счетоводов. Стандарт профессионального офиса. Синий половичок, мотиваторы, комиксы про Дилберта и мумии растений в горшках. А я там новенький.

Работа была довольно хорошая. Зарплата приличная. Ежедневные обязанности скучноватые. Общий язык с большинством коллег. Первая настоящая карьерная должность после колледжа. Ну, если совсем точно, первая работа, на которой не приходилось грузить тяжести или выпроваживать за порог алкашей.

А теперь у меня рабочий четыреста первый накопительный пенсионный со всеми скидками и корпоративная у стоматолога. План: трудиться, завести жену, родить детей, поселиться в пригороде. Я стал молодым профессионалом и моё будущее казалось ярким.

У работы в этой прекрасной компании с хорошей репутацией остался лишь один недостаток. Мой босс оказался злобным идиотом. Мистер Хаффман был худшим типом босса: некомпетентным и всегда готовым свалить любую свою лажу на подчинённых. К тому же он постоянно злился на мир вокруг. Не то чтобы на что-то конкретное, я вас умоляю! В основном просто на мир, за то, как тот несправедлив лично к нему. По лени и глупости, его крохотный свиной мозг так и не смог ухватить, почему это он сидит на одной и той же должности вот уже битые десять лет подряд. Очевидно же, что виноват мир вокруг! После личного знакомства, я мир в этой предвзятости ни капли не виню.

Как новичок в департаменте международного аудита «Хансен Индастрис», я оказался мальчиком-рабом для битья. Прошлый новичок покончил с жизнью, на его-то место я и пришёл. Тогда я ещё не очень хорошо понимал, как связаны между собой удовольствие от работы и вероятность запить бутылку снотворного бутылкой скотча на сон грядущий.

Ещё один двенадцатичасовой рабочий день. Я уже начал привыкать к запоздалым попыткам научиться всему на ходу. Понимание, что колледж и реальный мир не особо связаны между собой уже снизошло. По-хорошему, моей подготовкой должен был заниматься мой начальник, мистер Хаффман. Одно это уже стало полной жопой. Поскольку личной жизни за пределами работы у меня просто не было (если не считать субботнего хобби), я не особо переживал, что засиживаюсь на работе. Я надеялся, что это впечатлит кого-то в соседних отделах настолько, что мне наконец-то предложат уйти от Хаффмана к ним.

Ну, хотя бы месяц удался. Мистер Хаффман уехал в отпуск в какой-то заповедник. Он вернулся, проработал неделю в своём кабинете, в основном за плотно закрытой дверью, ни с кем не разговаривал и не брал трубку, а потом взял месяц отпуска по болезни. Его отпуск обычно становился наиболее продуктивным временем работы департамента. Такие дела.

Я посмотрел на часы. 20:05. Серые офисные кубы вокруг давно пусты и безмолвны. Мой желудок заурчал. Пакет «Читос» и банан давно переварились. Пора домой. Я отключил компьютер, закрыл шкафчик с документами на ключ, надел плащ и шагнул к двери. Я думал, что остался последним и погасил свет за собой. И чуть не подскочил от звука интеркома.

— Кто там? — по требовательному голосу я узнал мистера Хаффмана. Я и не знал, что он уже вернулся. Чтоб его. Я шагнул дальше и притворился, что не слышу интерком. Если Хаффман засиделся настолько допоздна, меня совершенно точно не интересовало разгребать за него какое-то дерьмо, чем бы оно ни было. С учётом его лени, подобного стоило ожидать почти гарантированно. Он, как правило, называл это делегированием полномочий, и всегда хвалил себя за такую менеджерскую активность.

— Оуэн? Это ты? Зайди ко мне в кабинет, немедленно. Оуэн, это важно! — он звучал так же официозно и напыщенно, как обычно. Я попался.

Пока я тащился в кабинет, всё ломал голову, как он понял, кто это. Не иначе, повезло угадать. Или разглядел свет. Я начал придумывать убедительные отговорки не работать за него и соскочить на этот вечер. По личному опыту, ни одна ещё не сработала. Соврать, что у меня тренировка? Нет. Он и так думает, что я слишком агрессивный, и это он про мою коллекцию оружия ещё не слышал. Церковь? Ага, щазз. Свидание? Мечтай! Больная мать? Стоит попробовать, наверное. Так что я на ходу сочинял историю, как страдает без меня больная мама. Она, правда, жила за три штата от Далласа, но чего Хаффман не знает, то ему и не повредит.

В кабинете Хаффмана мысли о воображаемой болезни матери внезапно растворились. Совсем уж странное дело — даже свет не горел. Я не видел босса, поскольку его кресло оказалось повёрнуто ко мне спинкой. Огни ночного города бросали отблески света через окно. Никогда я не понимал, как такая жаба смогла урвать себе козырное помещение на углу здания с таким видом. Может он кого-то из руководства фотканул верхом на шлюхе, или ещё что такое. Посреди беспорядка на его дубовом столе высился засаленный бумажный пакет. Не иначе, ужин. Что-то лениво подтекало оттуда прямо на документы.

— Присаживайся, Оуэн, — каркнул Хаффман. Голос звучал странно. Босс даже не повернул кресло. Судя по макушке, он смотрел в небо.

— Нет, сэр, извините... мне пора. У меня заболела мать, и...

— Сидеть, я сказал! — он повернул кресло и я подавился. Не только из-за того, какими безумными глазами смотрел на меня Хаффман. В основном потому, что он пялился на меня нагишом. Не то зрелище, которое я когда-либо предполагал увидеть. Нижнюю челюсть и шею покрывали грязные жирные пятна, словно он зарылся в барбекю как свинья в корыто.

Ну ладно, это всё меняет.

— Послушайте, сэр, — я поднял руки перед собой и медленно шагнул к двери. — Я хочу сказать, что я не с этой стороны улицы. Вы там живите, как знаете, я не лезу. Некоторые другие парни наверное бы даже гордились предложением, но я пошёл.

— Молчать! — рявкнул он, и долбанул своими жирными пальцами об стол так, что пакет опрокинулся.

Я застыл в изумлении от того, сколько ярости прозвучало в его приказе. Не то, чего обычно ждёшь от мужика с отвислыми сиськами.

— Ты знаешь, какая сегодня ночь, Оуэн? — спросил он. — Сегодня особенная ночь!

— «Сиззлерс» объявили, что стейки подают в режиме шведского стола? - ответил я на ходу и положил руку на дверную ручку. Ну всё, мистер Хаффман официально спятил. Я буквально видел, как у него пузырится на губах пена изо рта.

— Сегодня я вразумляю грешников. Месяц назад я получил свой дар. Теперь я царь. Я знаю, как ты и все остальные злословят у меня за спиной. Как вы не уважаете своего лидера, — голос босса сорвался на рычание. Его глаза метались так, будто в тёмных углах кабинета показывали что-то крайне интересное. — И ты худший, Оуэн. Ты не командный игрок. Ты подрываешь мой авторитет. Ты хочешь украсть мою работу. Хочешь ударить мне в спину!

Я не то, чтобы хотел ударить его в спину, а вот на хороший кулак в лицо он уже наговорил. И мне не показалось - у него и впрямь шла пена из рта. Нападение жирного голого мистера Хаффмана не то, чего я боялся, мальчик я большенький, и, вот уж совсем удивительное для счетовода дело, знаю как надрать задницу, если к этому придёт. Ситуация выглядела сюрреальной настолько, что это слегка забавляло, но я отлично знал, что психи непредсказуемы и опасны.

Пора обратиться к профессионалам. Я повернул дверную ручку с ленивой мыслью о том, покрывает ли наш договор с врачами услуги психиатра.

— Выдыхайте, мистер Хаффман. Я не собираюсь вас атаковать. Я просто выйду на минутку, — сказал я и наконец-то заметил, что именно выпало из бумажного пакета на стол.

— Это что, рука? - удивился я.

Хаффман проигнорировал меня и продолжил орать и бить стол. При каждом ударе его жировые складки опасно колыхались. Я совершенно точно видел на столе женскую руку, с маникюром и кольцом, и рваные клочья плоти с осколками костей. Срань господня! Мой босс не просто спятил. Я работал с маньяком-убийцей.

Обнажённый толстый психопат указал в окно.

— Время пришло! Этой ночью я бог! — пропищал он.

Сардельки его пальцев указывали на луну.

И росли. В желтоватом свете они вытягивались на глазах. Руки потянулись за ними, а ногти стали плотнее и шире. Он посмотрел на меня, и ухмылка расколола его лицо надвое, буквально от уха до уха, а зубы вышли за пределы губ. Хаффман закричал под звуки треска костей.

— Оуэн! Ты мой! Я сожру твоё сердце! — слова из слюнявой пасти звучали неразборчиво. Язык распух. Зубы изрядно прибавили в длине и остроте.

На мгновение я застыл от бури эмоций. Здравый смысл громко скрежетал тормозами. В настолько тёмной комнате цивилизованная часть мозга пыталась донести паникующему дикарю каменного века, что это просто какая-то глупая шутка, розыгрыш или что-то ещё полностью логичное.

Мне повезло. Дикарь победил.

Понятия не имею, зачем в этот момент я решил признаться своему боссу посреди его стремительной мутации. Конечно, мой поступок соответствовал законам штата Техас — но противоречил внутренним положениями компании.

— Слышал о правиле «не приноси оружие на работу?» — спросил я у растущего нагромождения волос и плоти в трёх метрах от себя. Его жёлтые глаза уставились на меня с животной ненавистью. В облике не осталось ничего человеческого.

— Не люблю я это правило, — я присел, выхватил револьвер из кобуры на лодыжке, совместил мушку с целью и вбил пять выстрелов из коротыша «Смит-Вессон» .357 калибра в тушку мистера Хаффмана. Слава богу, это Техас.

Создание, которое было Хаффманом, оставило кровавый след на окне и соскользнуло на пол. Я то ли промазал, то ли прострелил его насквозь — и стекло потрескалось.

Не то, чтобы я это всё долго разглядывал. Я развернулся и побежал, и чуть было не разбил нос об дверь раньше, чем смог её открыть. Я потратил мгновение, чтобы захлопнуть её за собой, и побежал по пустому коридору, в одной руке держал револьвер, а другой нашаривал запасные патроны в кармане.

Дверь кабинета Хаффмана с грохотом распахнулась. В проёме стояло больше животное, нежели человек, но совершенно точно не какое-то нормальное животное. Жирная туша босса каким-то чудом превратилась в элегантную мускулистую фигуру. Длинные когти ног драли синий половичок на каждом шагу. Грубые чёрные волосы покрывали тело, а волчья морда смотрелась ожившим кошмаром. Губы растянулись в слюнявом рычании и приоткрыли острые зубы. На всех четырёх он принюхался и завыл, едва учуял меня.

Кровь застыла у меня в жилах.

По дороге к лифту я защёлкнул барабан револьвера с ещё пятью экспансивками[2] от «Федерала» на 125 гран. Тварь оказалась быстрая, круче любого олимпийца — а я не спринтер. Мой отрыв исчез за секунды. Я повернулся, выстрелил, и поймал тварь в прыжке, точно в морду. Его рыло задралось от удара, и туша оборвала декоративные панели со стены. Подниматься он начал тут же, с шерстью дыбом по всей спине.

Я хорошо стреляю. Крохотный револьвер - не самое точное оружие, но я сделал, что мог. Сфокусировался на мушке, прицелился точно в череп твари и потянул спусковой крючок. С каждым выстрелом я поправлял сбитый прицел и палил снова. Я видел всплески белого и красного там, где экспансивки .357 калибра расцветали в мозгах Хаффмана, но продолжал стрелять, пока курок не щёлкнул вхолостую.

У меня кончились патроны.

Мир сузился до туннеля с угрозой в конце. Пульс стучал как барабан. Адреналин бился в крови в такт эху выстрелов. Я убрал оружие. Хаффман был мёртв.

Я попытался отдышаться, но у меня не получалось. Возможно, у меня ехала крыша. В шести метрах от моего рабочего места валялся дохлый вервольф. Чудище из сказок — но вот оно, труп на ковре с выбитыми мозгами. На страх и другие эмоции времени не осталось. Но теперь, когда погоня закончилась, они понемногу догоняли. Всё равно, что плотина рухнула. Дрожь, сначала лёгкая, захлестнула всё тело, и накатывала с каждым взглядом на тварь на полу. Всё равно, что на машине разбиться. И как же трудно поверить в то, что произошло. И наконец, вот оно, понимание. Я только что завалил вервольфа.

А потом мистер Хаффман встал и зарычал.

Выбитые мозги затекали обратно, и пульсировали в разбитой пулями голове. Развороченные пластины черепа хрустели и вставали на место. Оборотень стоял на задних лапах, вывернутых назад, как у собаки. Одним пальцем он собрал ошмётки с волос и закинул в пасть, безразлично закусив собственной плотью. Вернувшись на все четыре, он встряхнулся как огромный пёс, забрызгав кровью белые стены и мотивационные плакаты.

Монстр снова завыл, долго и противно, и этот звук пробудил во мне какой-то глубинный инстинкт выживания. Я повернулся и побежал ещё быстрее, чем до этого. Как-то я умудрялся до сих пор сохранять рассудок. Вместо того, чтобы бежать наперегонки к лифту, я повернул в дверной проём справа и задвинул столом дверь за собой. Монитор громко разбился об пол и брызнул искрами. Отдел маркетинга. Постер на стене — котёнок на занавеске, и подпись «Держись там!». Ну, спасибо за совет, приятель.

Времени подумать не осталось. Я побежал дальше, в надежде, что стол задержит Хаффмана. Пару секунд я отыграл. В облаке щепок вервольф начал рвать дверь на куски. Он рычал, сопел и понемногу двигал стол. Вторая дверь вела дальше, в другой коридор, я захлопнул её за собой, но подпирать оказалось нечем. Оружие. Мне нужно оружие. Коротыш в руке слишком маленький и лёгкий, чтобы сгодиться как дубинка. Своё разрешение я получал в расчёте на грабителей и гопников. О битве против монстра из фантастического сериала речи не шло. Я рванул огнетушитель из стойки и потащил за собой. Лучше, чем ничего.

В коридоре маячила дверь в мой департамент. Если получится, можно прорваться к лифту. Бешеную работу ног и сердца заглушил грохот вырванной с петель двери. Я не тратил время на то, чтобы обернуться. Дёрнул на себя дверь финансового отдела и пробежал насквозь, в попытке заблокировать путь за собой. Дверь прихлопнула рыло и когти Хаффмана. Я отчаянно пытался дожать, но его силы превышали мои. Он располосовал мне грудь когтями вместе с одеждой. Больно. Невероятно больно. Я закричал, упал на спину и прожал спуск огнетушителя. Пена ударила в рот и глаза вервольфа. Чудовище заорало, шагнуло назад и закрыло лицо. Я подскочил, пнул тварь по рёбрам, и опрокинул в коридор. Собрался, закрыл и запер дверь.

Порезы горели. Рана выглядела плохо, кровь пропитала футболку, но боль пульсировала где-то по ту сторону адреналина в крови. Поболеть можно потом. Сначала монстр.

Верфольф разбил дверь и лишь чуть-чуть не дотянулся когтями до меня. Я поднял огнетушитель над головой и вдарил по волосатой руке. Снова и снова, такими ударами обычные кости можно в кашу размолоть. Рука переломилась с громким щелчком, но Хаффмана это не задержало. Когти так и ходили. Всего за считанные мгновения рука на глазах вернула форму. С нечленораздельными криками я продолжал бить Хаффмана огнетушителем. Металл звенел при каждом ударе.

Пока я бил по рукам, у нас был пат. Ему не пройти, мне не оторваться. Его звериные мозги пришли к тому же выводу. Так же быстро, как и появилась, рука исчезла в дыре разбитой двери.

Я с хрипом откусывал воздух по кусочкам. Ничего ему не повредило. Нужно что-то придумать. Серебро. В кино всегда работает. И где мне достать серебро в офисе? Правильно - нигде.

Я мог добежать к лифту, чтобы вырваться домой, но это дюжина метров финансового и ещё метров тридцать коридора. Баюкая огнетушитель в руках, я выбрался за дверь. В темноте зелёный свет знака выхода манил как маяк. По животу стекала кровь, тёплая и скользкая. Я прошёл немного дальше своего кубикла, и Хаффман с грохотом ворвался в комнату. Не уйти. Он кинется на меня с когтями и зубами, и я покойник.

Ну что же. Бегство не сработало. Осталось драться. Раз уж на то пошло, это моя территория.

— Хаффман, сукин ты сын! Попробуй, возьми меня! — зарычал я и окатил его из огнетушителя. — Это мой офис!

Вервольф отбил моё импровизированное оружие и сломал мне левую руку. Он врубился прямо в меня и подбросил в воздух. Удар об потолок меня почти не замедлил. Я с отчётливым лязгом впечатался в решётку отопителя и рухнул на стенку моего куба. Разумеется, её не рассчитывали на сто двадцать кило живого веса. Я скатился на рабочий стол.

Продолжаем разговор. Я попытался восстановить дыхание. Нужно было что-то придумать, что-то, на что я способен. Голова вервольфа появилась над краем стола. Я пнул его по морде. Хаффман откусил мне подошву ботинка.

Мышцы ног распрямились как пружины, и вервольф прыгнул, скрежетнув когтями по крышке стола, противно как ногти отличницы по школьной доске. Я почувствовал инстинктивный позыв скатиться на пол, но Хаффман вбил когти мне в бедро и пришпилил меня к месту. Я закричал, и когти проткнули мышцу ещё дальше. Я ухватил волосатую конечность здоровой рукой, но вытащить не получилось. Она даже не дрогнула.

Он достал меня. Я лежал в крови с прибитой к столу ногой. Верфольф, похоже, гордился собой, и никуда больше не торопился. Наслаждался чужой болью. Мне даже стало интересно, где там в глубине этого животного мистер Хаффман, который наконец-то получил возможность бить в ответ, наслаждаться силой и отомстить миру, который он так ненавидел.

Мой страх уступил место ненависти.

Боль в ноге, просто невероятная, говорила, что я покойник. Но будь я проклят, если меня убьёт какой-то сраный жирдяй типа мистера Хаффмана.

Вервольф невероятно широко распахнул челюсти и медленно потянулся к моему лицу. Его горячее дыхание воняло тухлым мясом. Он хотел сожрать меня, и что-то подсказывало, что это будет очень больно и очень долго. Я потянулся в карман, стараясь сделать это незаметно. Хаффман облизнул моё лицо. Язык у него оказался мокрым и шершавым, и я дёрнулся от отвращения. Ублюдок хотел попробовать меня на вкус.

Мой карманный нож щёлкнул лезвием за мгновение до того, как я забил его оборотню в горло. Крохотный, меньше восьми сантиметров, клинок «Спайдерко» не то, чтобы боевой, но иных вариантов у меня не было.

Дёргая и проворачивая нож в ране, я старался причинить столько вреда, сколько мог. Кровь ударила по всему офису из вспоротой артерии. Монстр вырвал когти из моей ноги, и я чуть не потерял сознание, когда из раны хлынуло. Я выдернул нож из горла и тут же забил уроду в глаз. Скользкая от крови рукоять вырвалась у меня из рук. Нож так и остался в лице Хаффмана, когда тот дёрнулся прочь. Оборотень взмахнул лапами и приложил меня в голову. Когти сорвали кожу и оставили кровавые следы на лице. Я почувствовал это в медицинском смысле, но в реальности уже находился за пределом чувств и тревог. Моя жизнь сводилась к простому факту — Хаффман должен умереть. Искры плавали у меня перед глазами. Хаффман снова заревел.

— Давай, регенерируй! — прорычал я и вбил почтовый нож с рабочего стола ему в грудь. Потом перехватил и забил в нижнюю челюсть, глубоко в основание рта, запечатав его слюнявый вафлесборник. Ответный удар кинул меня через всю комнату будто пушечное ядро. Я разбил цветочный горшок и проехался спиной по ковру.

Оглушённый, я оставил Хаффмана крутиться смертоносным вихрем, пока ковылял прочь и пытался как-то зажать кровоточащую рану в ноге.

Вервольф корчился в попытках вырвать один нож из глаза и второй из горла. У кабинета Хаффмана я закинул себя за дверь. У меня кончались силы. Скоро я вырублюсь от потери крови. Меня поддерживали только гнев и решительность. Надолго их не хватит. Требовалось что-то придумать, и придумать быстро. Шкафчики. Кресло. Стол. Журналы. Оторванная женская рука. Ничего, что сгодится как оружие.

Я слышал, как вервольф гневно крушит мой кубикл, всё, до чего может дотянуться, и понемногу успокаивается, от того, что снова чует мой запах. Он собирался прийти за мной. Я собирался его встретить.

Не там, где он ждал. Едва Хаффман ворвался, на смеси инстинктов и животного бешенства, я прыгнул с офисного шкафчика ему на спину. Мы столкнулись, и он пропахал мордой стол. Я сжал руки на его шее и душил так сильно, как только мог.

— Посмотрим, насколько ты хорош без воздуха! — прокричал я в острое ухо.

Мы перевернули стол, но я упрямо держался. Его челюсти клацали, но я был в безопасности. Он полоснул меня по спине когтями. Мы крутились и бились об стекло, разбрасывали осколки по всей комнате и крушили его дальше.

Каким-то чудом я удержался. Удерживая поломанную левую на горле, я перехватил его морду здоровой правой и вывернул набок со всей силой, яростью и страхом, что во мне оставались. Позвоночник у твари был прочнее хорошей арматурины. Но я как-то справился.

Шея вервольфа с мерзким щелчком поломалась. Тело забилось в спазмах. Когти бестолково захлопали в пространстве и наконец-то оставили мою спину в покое. Я откатился, едва сохраняя остатки сознания. Встал с опорой на здоровую руку, подтолкнул себя одной ногой, подтянул вялую и непослушную другую, оставляя за собой кровавый след. Я добрался на другую сторону дубового стола и обмяк.

Я слышал как скрипят когти и встаёт на место позвоночник Хаффмана. Ещё секунда и он поднимется, а я уже не смогу драться. Здоровой рукой я опёрся на стол. Увидел его недавний ужин и тот показался мне ужасно смешным. Нехватка крови и кислорода в мозгу сделали своё дело.

— Руку помощи? — хихикнул я в пустоту.

Вервольф садился. Ещё несколько секунд, и я его ужин. А потом он пойдёт убивать людей каждое полнолуние. В остальные дни месяца, никаких сомнений, это будет самый плохой начальник в мире. Вот уж не знаю, что из этого бесило меня больше.

Хаффман качнул головой и вернул себе чувства.

— Не в этот раз, мудила! — Я всем телом пихнул массивный стол. С противным скрипом он пополз к окну и замял ковёр. Я отчаянно толкал пол босой ногой и наконец вбил стол в Хаффмана, повалил его, и, раньше чем вервольф понял, что вообще происходит, выпихнул и его, и проклятый стол, в окно.