Меч эльфов. Наследница трона

Мандред Торгридсон

Эрек повесил голову. Стоял паршивый, холодный осенний день. Моросящий дождь превратил работу на земляных валах в изнурительное топтание в вязкой жиже. Он так измазался, что его, вероятно, не узнала бы даже собственная мать, и тем не менее он считал, что быть осторожнее разумно. Это не то место, где должен находиться король. Он ухмыльнулся. Полные жидкой грязи ямы. Все это было далеко от того, что он раньше представлял себе, размышляя о королях. И это было хорошо. Для восседания на бархатной подушке он не годится.

Эрек сделал большой глоток из серой глиняной кружки. Всего пара дней до Праздника яблок. Нужно надеяться, что до тех пор Гисхильда вернется. Вообще-то новое яблочное вино должно появиться только на празднике, но хозяин трактира не слишком придерживался древних традиций.

— Говорю тебе, положение не такое уж серьезное. — Высокий светловолосый парень за соседним столом, очевидно, выпил уже много и не контролировал свой голос. Он говорил заплетающимся языком и при этом настолько громко, что все вокруг очень хорошо слышали его слова.

Чтобы разобрать ответ его товарища, Эреку пришлось навострить уши. Голоса почти не было слышно за оживленным шумом таверны. Парень говорил о своем брате, который был купцом, но почти прогорел, потому что больше не мог заходить ни в одну гавань. Теперь возможны были только контрабандные сделки, — с тех пор как год назад священнослужители Тьюреда запретили все контакты с язычниками.

— Пусть не выдумывает. Затянет пояс потуже. С нами ведь все в порядке. Я скажу тебе, когда станет совсем плохо. Когда появится старый Мандред Торгридсон. Вот тогда дела плохи.

— Это же детские сказки!

Пьяница прыснул. Дождь из мельчайших брызг яблочного вина попал на лицо его товарища.

— Детские сказки, говоришь? Я бы на твоем месте был поосторожнее с такими речами. Я уверен, что есть места, где троллей считают, черт побери, детскими сказками. А здесь Фьордландия. Наши саги — это правда. Наши соратники — кентавры и кобольды. И, черт возьми, остроухие эльфы. Зеленое колдовское сияние освещает наше небо, когда наступает зима. И когда все будет по-настоящему плохо, вернется Мандред Торгридсон, чтобы вытащить нас из дерьма при помощи своей секиры. Когда рыжебородый мужик пойдет по улицам города, мы поймем, что лучше держать рот на замке, потому что чертово дерьмо уже достало до самого подбородка. Но он с этим справится.

— Твой Мандред давно мертв. Уже много веков никто не видел его.

Светловолосый раскатисто рассмеялся.

— И что это доказывает? Только то, что у нас все в порядке! Уже несколько столетий враг не переходил границы. Так что старый козел может развлекаться.

— Никто не может жить так долго, — напомнил ему приятель.

— Ты что, забыл старые истории? Он путешествует с волшебствующим Нуредредом и королем меча Фаредредом. Они ищут самую прекрасную из эльфийских дам, которую утащило какое-то чудовище. Но старик никогда не забывает, что кровь — не водица. И пока он не сидит там, наверху, в королевском зале, чтобы перепить нашего короля Эрека, все, что с нами происходит, — это не неприятности.

— Глупые сказки. Почему же тогда эльфы и остальные убрались отсюда? Я скажу тебе, что происходит. Крысы бегут с тонущего корабля. На нашей шее затягивается узел. И мы, черт побери, остались совсем одни, не считая парочки вшивых друснийцев, которые бежали сюда, чтобы объедать нас.

— Ты ошибаешься! Ты ничего не знаешь. Мандред придет, когда борьба будет не на жизнь, а на смерть. А эльфы никогда еще не бросали нас в беде. Король Альфадас заключил с ними союз своей кровью. С тех пор мы не сражались без них ни в одной крупной битве. Вот увидишь!

Вино показалось Эреку горьким. Он поставил кружку на стол и пошел к двери. Как бы ни нравился ему светловолосый, приходилось признать, что его товарищ прав. Он понятия не имел, насколько все плохо.