Меч эльфов. Наследница трона

Черная флейта

Юливее смотрела вслед Гисхильде. В отличие от королевы она совершенно отчетливо видела, что происходит. Она видела убитых. Страх детей. И видела подкрепление, движущееся по льду перед городом. Гавань станет для них смертоносной ловушкой. Эльфийке захотелось, чтобы ночь скрыла от нее истину. Ей захотелось обратно в Искендрию. Бежать в то время, когда она еще не повстречалась с Фародином и Нурамоном. Когда в мире, полном книг, ее оберегал джинн.

Вспомнился ей и отец Гисхильды. Юливее была рядом с ним в его последний час. Она знала, что все его мысли тогда были о Гисхильде. Он заключил бы мир с рыцарями Церкви даже в обмен на позволение провести час у ее постели. Он хотел спеть ей песню об их предке Мандреде. Веселую песню, где рассказывалось о том, как он напоил могучий дуб. Гисхильда очень любила эту песню, когда была маленькой девочкой. Пару мгновений спустя он был мертв. Обезглавлен пушечным ядром.

С тех пор прошло почти десять лет. И теперь она наблюдала за тем, как Гисхильда неслась навстречу смерти. Она смотрела, как пули аркебуз убивают детей. Она смотрела, как Церковь Тьюреда посылает целое войско, чтобы поглотить один город. Юливее была честна перед собой. Рыцари ордена уничтожат все живое еще до наступления утра. И лишь она могла предотвратить это.

Она поклялась сама себе не убивать больше. Если она не нарушит клятву, то допустит, чтобы убил кто-то другой. Она была уверена в том, что ей удастся убежать. Там, на льду, останутся те, кто верил Гисхильде. И маленькая девочка, к которой были обращены последние мысли короля Гуннара, погибнет тоже. Девочка, которая верила ей. Которая выбрала ее, Юливее, чтобы сопровождать фьордландцев в этом отчаянном предприятии.

Юливее опустилась на колени. Не важно, какое решение примет она сейчас, в любом случае она сыграет на руку смерти.

Она ощупала шершавый лед. Полозья оставили глубокие следы на гладкой поверхности. Ее чары соединили ее с огромной льдиной. Она стала частью замерзшей воды. Она чувствовала сотни ног, теплую кровь, быстро становившуюся частью льда. Застывавшие тела.

Не важно, что она сделает, — случится непоправимое. Решить нужно было только, коснется ли беда тех, с кем она смеялась и страдала на протяжении последних недель, или воинов, которые пришли во Фьордландию, чтобы отнять у людей их богов. Тех, кто уничтожил Вахан Калид и наверняка снова попытается ворваться в Альвенмарк, чтобы поднять и там знамя мертвого дерева и чтобы проповедовать о боге, который душит магию, который отнимает у мира волшебство.

Она нащупала длинный узкий деревянный футляр, торчавший за поясом. Там, надежно спрятанная, покоилась флейта, которой она не касалась со времен смерти Гуннара. С тихим щелчком открылся замок. Она лежала словно в ложе из запекшейся крови, флейта, вырезанная из черного обсидиана Филангана.

Юливее знала, что флейта еще сильнее распалит терзавшие ее мрачные чувства. Инструмент был словно кузнечные мехи у горна. Когда она коснулась его, камень оказался теплым на ощупь. Не колеблясь ни минуты, она поднесла флейту к губам. И отдала песне всю свою ярость и отчаяние.

Лед под эльфийкой затрещал, когда холод стал двигаться все дальше и дальше в море. Она слышала, как испуганно вскрикивают некоторые бойцы. Более чуткие поняли, что что-то меняется. Чувствовали, что холод, охватывающий их, не естественного происхождения.

Она сплела чары, которыми только что творила огненную птицу. Отнимая тепло у моря, она собирала его в крошечную раскаленную точку. И эта точка плясала во тьме, оставляя за собой шлейфом тонкие линии из света. Юливее чувствовала жар на своих щеках. И продолжала играть свою песнь. Линии обретали формы. Возникла птица из огня и жара, не больше кулака. Она выписывала в воздухе пируэты, а затем принялась разделяться… Снова и снова. Эльфийка наполнила ее силой, той смертоносной силой, от соприкосновения с которой плавились бронзовые пушки.

Вскоре во тьме уже плясало больше сотни птиц. Они следовали движениям флейты. Но чем чаще разделялась птица, тем дальше уходил лед. Юливее чувствовала, как он коснулся дна гавани и сковал рыб, искавших убежища от мороза на самом дне. Холод заползал в мокрый песок пляжей и тину плотин. Земля стала твердой как камень. Погасли лагерные костры вокруг города. И в сердцах людей расцвел страх.

Эльфийка не могла удержать эту силу. Флейта несла смерть. В отчаянии Юливее опустила ее. И с последним взмахом каменного инструмента эльфийка послала светящуюся стаю навстречу пикинерам.