Меч эльфов. Наследница трона

Солдатская плата

Лилианна посмотрела на Эрилгара и Игнациуса. Оба они не были мятежными душами. Они придерживались того же мнения, что и она. Но они не скажут ни слова. Тем не менее они пошли с ней. Это и без того было больше ее ожиданий. Эрилгар был очень огорчен тем, что командование походом все больше и больше ускользало из его рук. Со времен битвы против орлов гептархи решили, что они настоящие полководцы. Они почти не слушали даже ее, Лилианну. Они собрались вокруг стола с картами в своей роскошной палатке. Там они выслушивали доклады разведчиков и передвигали маленькие деревянные фигурки по карте Альвенмарка все дальше и дальше в неизведанные, белые области.

После недель бесцельных продвижений по всем направлениям они наконец сошлись на том, что нужно идти на юг. Там должен был быть большой замок. Якобы резиденция королевы. Но никто ничего точно не знал. Единственным указанием на то, что это может быть верно, служил тот факт, что сопротивление Других росло, когда они поворачивали в ту сторону.

Лилианна хотела покончить с этим безумием. Никто больше не строил разумных планов. И они пускали на самотек важнейшие вещи. Уже были первые случаи кровавого поноса и признаки цинги. Снабжение велось с проволочками.

Она посмотрела на обоих рыцарей Древа Праха. Они были в полном облачении. Так посоветовал им Эрилгар. Ржавчина была очищена с кирас. Они сверкали в свете весеннего солнца, словно серебряные. Лилианна даже велела привести в порядок свою стрижку. Поверх ее кирасы лежал безупречный кружевной воротничок. Она не считала это важным, но вынуждена была признать правоту Игнациуса и Эрилгара. Они оба были более опытными в битвах на скользком поле дипломатии.

— Вы готовы?

Полководец Древа Праха только коротко кивнул. Эрилгар был очень бледен. Даже маршалу ордена приходилось считаться с тем, что, если он войдет с ней в палатку, с его карьерой будет покончено.

— Давай сделаем это, — хриплым голосом произнес Эрилгар. — Мы должны сделать это ради наших солдат.

Входя в палатку, Лилианна держалась очень прямо. Все разговоры тут же стихли. Семеро гептархов и несколько капитанов стояли вокруг стола. У комтурши возникло нехорошее чувство, что ее ждали.

— Очень хорошо, что ты пришла так неожиданно. Мы как раз говорили о тебе, сестра. — Жиль улыбнулся ей.

С того дня, как открылась дорога в Альвенмарк, гептарх очевидно приободрился. Да, он даже стал казаться моложе.

Лилианна воспользовалась моментом и заговорила:

— Дорогие братья, я пришла, чтобы попросить вас прервать поход, поскольку наши войска в огромной опасности. Я опасаюсь, что снабжение полностью остановится. Большой фьорд замерз. Наши корабли больше не могут пересекать его. А новую дорогу замело настолько сильно, что повозки и караваны мулов с трудом продвигаются вперед. Уже сейчас нам не хватает продовольствия, особенно овощей и сушеных плодов. Скоро в войсках распространятся болезни.

— Мы будем кормиться от этой земли, — вставил Жиль. — Раньше ведь войска Церкви именно так и поступали. Здесь нет никого, кого мы могли бы обратить в веру в Тьюреда. Мы не должны считаться ни с чем.

— Прошу прощения, брат Жиль, но несколько дней назад я уже докладывала тебе, что эта проверенная стратегия в Альвенмарке не принесет успеха. Страна очень слабо заселена. Мы не знаем, где расположены деревни и города. И даже если бы условия были лучше, войско просто слишком велико, чтобы его можно было прокормить подобным образом. Не считая того, что в стране Других нам не достать пороха или даже пары сапог, которые подошли бы хотя бы одному из наших мужчин. А чего еще ждать в стране, полной человекозверей, где не найти ни единой проникнутой господом души? — Лилианна видела, что некоторые гептархи кивали. Но она не строила иллюзий. Она знала, что командуют здесь Жиль и гроссмейстер Тарквинон.

— Признаю твою правоту в том, что мы сталкиваемся с большими трудностями, сестра. В чужой стране нужен свежий дух, открытый поиску новых путей, вместо того чтобы в отчаянии цепляться за уже известное. — Жиль сделал паузу, и его взгляд сказал Лилианне, что решительный бой состоится именно теперь.

— Брат, — неожиданно вставил Эрилгар. — Сестра Лилианна не одинока в своих суждениях. Все, что она сейчас сказала, соответствует фактам. И те необычайные удачи, которые сопутствовали нам на протяжении прошлых месяцев, говорят о том, что она знает это войско и может вести его, как никто другой.

— Очень по-рыцарски с твоей стороны ломать копье ради Лилианны, — ледяным тоном произнес гроссмейстер Тарквинон. — И мы очень хорошо поняли, что ты сомневаешься в наших способностях командовать армией. Я потрясен и безмерно разочарован тем, что слышу от тебя такие слова, брат. Я…

Жиль поднял руки, призывая его замолчать. Спокойствие гептарха сказало Лилианне, что он готов был к подобному спору и давно принял решение.

— Прошу вас, братья! Давайте не будем спорить. Для этого нет повода. Никто не ставит под сомнение заслуги Лилианны. Равно как и твои деяния, и деяния брата Игнациуса — они также не остались не замеченными. — Он по-отечески улыбнулся. — Гептархов часто обвиняют в том, что мы парим в облаках и не знаем, что происходит у наших ног. Я уверяю вас, это не так. Как уже было сказано, мы только что говорили о сестре Лилианне. Мы все пришли к мнению, что в последние недели ей не хватает энтузиазма, с которым она проводила наступление на Фьордландию и почти в одиночку завоевала Гонтабу. Кого это удивит? Тринадцать лун прошло с тех пор, как она брала штурмом город у фьорда. День и ночь она служила нашему войску. Не было ей покоя. Вообще-то мы собирались подготовить торжество, чтобы почтить ее перед всеми полками и эскадронами. Но поскольку мне сказали, что она скромна и не любит почести, то с вашего согласия, дорогие братья, я почту ее деяния прямо сейчас.

Никто не произнес ни слова.

Лилианна увидела, как усмехается Тарквинон, и стала опасаться худшего. От него вполне можно было ждать, что наградой станет меч палача.

— Ну, дорогая сестра, дать тебе задание, которое не потребует от тебя всех сил, значило бы пренебречь твоими способностями. И ничто нам так не претит. Ты должна быстро завершить столь затянувшуюся осаду Фирнстайна. После этого ты станешь комтуршей Фирнстайна и всего крайнего севера. Нам донесли, что там еще должна быть крепость под названием Нахтцинна. В это место через магические врата увели тысячи мятежников. Найди и уничтожь эту Нахтцинну! Тебе поможет наш дражайший брат Игнациус. Если это удастся тебе, то он станет комтуром Нахтцинны. А наш почтенный брат Эрилгар, который, будучи маршалом ордена, снискал максимально возможную славу, возьмется за крайне ответственное задание подготовки снабжения войска. С этой целью ты немедленно должен направиться в Гонтабу. Может быть, необходимо поставить наши повозки на полозья. Видишь, большую часть проблемы мы за тебя уже решили.

У Лилианны было ощущение, словно ее пронзили клинком. Это слишком несправедливо! Они ведь не могут так поступить! Что она сделала? Ей очень хотелось что-нибудь сказать.

На плечо ей легла рука. Игнациус. Он мягко покачал головой. Неужели он заодно с гептархами?

— Мы благодарим вас за похвалу и великодушную награду, — несколько натянутым тоном произнес он.

— Прошу тебя, брат! Что ты! — Жиль отмахнулся и снова склонился над картой, почти полностью состоявшей из белых пятен. — Будьте спокойны, дорогие друзья, Церковь не обойдет вас вниманием.

Лилианна не совсем поняла, что это было — комплимент или же угроза. Вместе со своими братьями-рыцарями она покинула палатку.

Игнациус отечески похлопал ее по плечу.

— Ты великолепно провела поход, сестра. Это все знают. Никто не забудет этого. А я в свою очередь очень рад, что могу покинуть Мир Других. Даже если меня посылают в какие-то унылые горы и, очевидно, надеются, что долго я там не проживу. Во Фьордландии я хотя бы могу быть уверенным в том, что моя душа найдет путь к Тьюреду.

Лилианна была не настолько разочарована, как предполагал Игнациус. Она тоже была рада возможности покинуть этот жуткий мир. Но способ, которым с ней разделался Жиль, очень сильно обидел ее.

Уходя, она увидела, как брат Луи торопится к палатке гептархов. Рядом с ним был покрытый шрамами лысый рыцарь — ветеран, которого призвали из какого-то прибрежного городка. Оба они возвысились во время битвы с орлами и теперь пользовались расположением князей Церкви. Оба они обладали большим преимуществом — никогда не возражали.

Нужно довериться мудрости брата Игнациуса и безропотно подчиниться судьбе. Может быть, новой войне нужны новые герои и полководцы. Новое Рыцарство распущено. Время рыжих муравьев миновало. Так же как тогда, в саду ее отца. Бесполезно спорить с судьбой. Заканчивается эпоха. А такие рыцари, как она, безусловно принадлежат прошлому.