Ледяной остров

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

От порта до управления треста Алексей Петрович и Виктор Николаевич не проронили ни слова. Каждый думал о своем, а по существу они думали об одном и том же - о результатах испытания самоходной подводной буровой «ПБУ-8». Бурение скважин с морского дна оказалось делом весьма сложным и хлопотливым.

Трофимова не утешали и положительные выводы комиссии, настаивавшей на серийном выпуске подводных буровых установок.

Только два члена комиссии - Трофимов и Виктор Дубравин - категорически возражали против серийного выпуска «ПБУ-8», в создание которой было вложено столько их труда. Они лучше других видели, что их замысел не удался.

У слабо освещенного подъезда управления «Мор-нефти» Алексей Петрович, плавно затормозив машину, молча вышел. Тускло отсвечивали темные окна. Лишь в кабинете Николая Дмитриевича Дубравина горел свет.

- Зайдем ко мне, - нарушил молчание Алексей Петрович.

Неслышно ступая по мраморным ступенькам, словно боясь нарушить ночную тишину, они поднялись на второй этаж.

Войдя в кабинет, Алексей Петрович указал Дубравину на мягкое кресло под белым чехлом, около рабочего стола, а сам сел в такое же напротив.

Долго сидели они молча. Наконец, затушив окурок уже третьей папиросы, Трофимов посмотрел в упор в открытое лицо Виктора Дубравина:

- Ну и как, Виктор Николаевич?

- Плохо, Алексей Петрович.

- В том-то и дело, что плохо. Пять часов бури, а пять дней креплением занимайся. Никуда не годится.

- Я не о том, Алексей Петрович.

- А о чем же?

- Я говорю о плохой остойчивости «ПБУ-8». В подводном положении еще ничего, а вот на поверхности совсем дрянь дело. При небольшой волне установка уже может перевернуться. Это, мне кажется, главный недостаток. .А то, что пять дней на скважину тратится, - это не так уж плохо. Ведь на суше, насколько мне известно, тоже два-три дня уходит.

- Так то на суше. А мы должны работать быстрее…

Зазвонил телефон.

- Трофимов слушает! Здравствуйте, Людмила Сергеевна! Здесь, здесь. Передаю трубку.

- Здравствуй, Люся! Соскучились? Ну что ты! Не неделя, а всего три дня. Еще не спит? Ждет меня? Ну давай, давай. Здравствуй, Сашенька! А ты почему не спишь? Ах, дедушка тебе автомобиль подарил. Ну, тогда причина уважительная. Скоро приеду, Сашенька. До свиданья!

Дубравин положил трубку.

- Какой сегодня день, Виктор Николаевич? Суббота? - неожиданно спросил Трофимов.

Виктор посмотрел на часы:

- Пока еще суббота.

- Знаете что? Забирайте жену, сынишку и поедем сейчас же на Лесные озера. Завтра шестнадцатое августа - начало осенней охоты. А дичи там тьма-тьмущая! Поохотимся. Николая Дмитриевича с Еленой Николаевной уговорим. Жаль, нет Байрамова.

- А как туда доберемся?

- На морском катере. Звоните домой, пусть собираются.

- А как же вы, Алексей Петрович, поедете? Вы же двое суток не спали, не отдыхали.

- Вот там и отдохну.

Виктор позвонил домой.

- Что? Саше спать надо? Уложим на катере. Морской воздух ему не помешает. Кто из женщин едет? - Виктор посмотрел на Алексея Петровича.

Трофимов смущенно пожал плечами.

- Да, едут тут… - неуверенно сказал Виктор. - Кто конкретно? Так… конкретно… стало быть.

Дубравин умоляюще смотрел на Трофимова. Алексей Петрович растерялся. Тогда Виктор, махнув рукой, мол, «была не была», сказал:

- Мама едет, потом Кириллова Ольга Петровна. Какая Березина? Ах, Таня? Да, да, едет, непременно, ну и еще поедут другие.

Виктор положил трубку.

- Уф! Ну, Алексей Петрович, чтобы не оказаться мне вруном, прошу помочь. Звоните Кирилловой и Березиной, а мать я уговорю сам.

- Кирилловой нет в Приморске, она на Ледяном острове. - Лицо Трофимова помрачнело.

Несмотря на поздний час, желающих ехать на Лесные озера оказалось больше, чем можно было ожидать. Длинная каюта морского катера оказалась тесной. Люди, которым не хватило мягких кожаных диванов, разместились кто как мог в узком проходе. Морской воздух, врывавшийся в открытые иллюминаторы, приятно освежал лица уставших за день людей. Но, несмотря на усталость, никого не покидало веселое настроение. Шум воды за бортом катера, мчавшегося вдоль побережья на север, тонул в веселом гомоне людских голосов. Сквозь серебристый смех Тани Березиной, рассказывавшей что-то, должно быть, веселое, слышался басок Григория Ивановича Королева. Виктор Дубравин, придерживая прикорнувшего у него на коленях сынишку, разговаривал со своей матерью. Ветров и сидевший перед ним вихрастый паренек «сражались» в шахматы при неослабном внимании группы болельщиков, стоявших в проходе. Из всей компании лишь один Трофимов, не считая безмятежно спавшего юного Саши Дубравина, не принимал участия в веселом разговоре едущих на отдых людей. Алексей Петрович, как только сел на диван, сразу обмяк и задремал - сказались проведенные без сна последние двое суток. Сорокин и Родионов сидели на самом заднем диване, тихо разговаривая между собой.

Короткая летняя ночь кончилась незаметно. Ранний летний рассвет застал катер в устье реки, вытекавшей из Медвежьего озера - самого большого из группы Лесных озер. Из тихих болотистых рукавов реки, вспугнутые шумом мотора, с криком подымались стаи уток. Григорий Иванович Королев ревниво провожал их глазами. В нем проснулся охотничий азарт. Наконец, не выдержав, он схватил свою старую, видавшую виды двустволку и вылез на гладкий обтекаемый корпус катера. Встречный ветер ударил ему в грудь.

Распластавшись за рубкой и взяв ружье наизготовку, он стал ждать. Вскоре из прибрежных камышей вылетела стайка уток. Геолог вскинул ружье и один за другим спустил оба курка. Летевшая впереди птица, неуклюже взмахнув крыльями и перевернувшись, плюхнулась в воду.

Катер резко замедлил ход и направился к подстреленной птице.

Выстрелы Григория Ивановича разбудили все еще спавшего Трофимова. Сон сразу слетел с него, когда он увидел через раскрытый иллюминатор покачивающуюся на воде вверх лапками утку. А минутой позже вместе с Виктором Дубравиным он присоединился к Королеву.

С приглушенным мотором, катер скользил вдоль прибрежных камышей, заходил в тихие, с зелеными кувшинками на поверхности воды протоки. Время от времени хлопали выстрелы. Не напуганные еще, птицы себе на гибель подпускали охотников на близкое расстояние.

Вскоре катер остановился у высокого берега Медвежьего озера.

Даже в жаркую летнюю погоду приятно посидеть у костра. Но особенно к этому располагала утренняя прохлада и усталость вчерашнего дня, которую чувствовали приехавшие.

Поэтому вокруг костра собрались почти все. Один лишь Саша Дубравин безмятежно спал в гамаке.

Григорий Иванович, выбив из трубки пепел о несгоревший конец головешки, стал собирать свои охотничьи принадлежности. Следом за ним поднялись и другие охотники. Николай Дмитриевич, чувствовавший себя не совсем здоровым, решил не ходить. Таня Березина воспользовалась этим и выпросила у старого геолога его ружье.

- Вы, Николай Дмитриевич, только меня научите, как из него стреляют, - и, повернув ружье стволами в сторону костра, она попыталась взвести курки.

- Так не годится, Таня. - Королев, стоявший рядом, повернул ствол ее ружья в сторону леса. - Чего доброго вы ухлопаете кого-нибудь.

- Николай Дмитриевич, вы дайте ей холостые патроны, а то с ней страшно ходить на охоту, - пошутил Ветров.

Все рассмеялись. Но Таню трудно было смутить. Повернувшись к Ветрову, она отпарировала:

- А ты оставайся у костра картошку к завтраку чистить. А то, чего доброго, на охоте еще ноги промочишь и насморк начнется.

- А и в самом деле, Максим Андреевич, - Королев подмигнул Ветрову, - зачем тебе ходить? Раз Таня идет, то уткам несдобровать.

- Да, что и говорить, охотник знаменитый!

- Ох, Максим, я тебя сейчас побью! - рассмеялась Таня.

- Ой, как страшно!

- Вера, - Таня повернулась к Юговой, - не пускай своего Максима в лес, а то я за себя не отвечаю.

- Лучше ты, Таня, оставайся. Пусть они идут одни,

- Ну, нет, я обязательно пойду! Мне хочется узнать, почему все охотники такие хвастунишки.

- Знаешь что, Таня, - с напускной серьезностью обратился к девушке Королев, - я раздумал тебя брать на охоту.

Мужчины весело поддержали геолога:

- Правильно, Григорий Иванович.

- Верно.

Таня озадаченно посмотрела на Григория Ивановича. Тот, хитро улыбнувшись, продолжал:

- Хотя, пожалуй, тебя можно взять, только при одном условии.

- При каком?

- Если ты будешь плавать за подбитыми мной утками.

- Согласна,- рассмеялась Таня.- Только за моими утками поплывете вы. Хорошо?

- Прекрасно! Я-то, конечно, и ног не замочу.

- Ой, Григорий Иванович. Не говорите «гоп», пока не перепрыгнете.

- В данном случае можно.

В это время над костром с характерным свистом прошла стая уток. Раздался выстрел. Все повернулись к Тане. Ствол ее ружья чуть дымился. Она удивленно смотрела вслед улетевшей стае. «Вот опозорилась, - думала она. - Зря поторопилась, надо было как следует целиться».

Мгновение охотники смотрели на девушку, потом дружно засмеялись. Таня покраснела.

- Зря смеетесь, товарищи. Придется тебе, Григорий Иванович, сплавать за уткой. - Николай Дмитриевич, положив одну руку Королеву на плечо, другой показал в сторону озера. - Поздравляю тебя, Танюша, с первым успехом.

Таня посмотрела в сторону озера и сама удивилась. Отделившись от стаи и почти сложив крылья, все круче и круче снижалась раненая утка и, наконец, упала почти на середине озера. Проплыв по воде несколько метров, утка ткнулась головой в воду, хлопнула ослабевшими крыльями и перевернулась вверх лапками.

Женщины торжествовали.

- Ну, Григорий Иванович, доставьте удовольствие, сплавайте за уточкой, - рассмеялась Марина.

Геолог смущенно посмотрел на катер.

- Нет, вы туда не смотрите. Уговор дороже денег Плывите.

- Ну хорошо, - и Королев, усевшись на землю, под общий смех стал стягивать с ног охотничьи сапоги.

Пурпурное солнце медленно выплывало из-за верхушек деревьев.

Молодежь разбрелась по лесу. У костра готовить завтрак остались Елена Николаевна Дубравина да Надежда Ивановна Трофимова.

Охотники, дойдя до Черной пади, разошлись в разные стороны. Королев и увязавшаяся за ним Таня отправились через перевал к Малым озерам. Ветров решил поохотиться на фазанов. Он круто повернул от озера в сторону к покрытым лесами предгорьям. Родионов один ушел через Черную падь. Трофимов, Сорокин и Виктор Дубравин направились вдоль берега Медвежьего озера.

Алексей Петрович временами украдкой посматривал на Сорокина. После ночного случая на улице Винокуров посоветовал Трофимову поручить Сорокину дело, которое могло бы представлять интерес для тех, на кого, возможно, работал Сорокин. Трофимов догадался, чего хочет Винокуров. Поэтому Алексей Петрович откомандировал Сорокина в объединение «Приморнефть», на промыслах которого испытывались снаряды для бес-трубного цементажа скважин. Но Сорокин был или действительно честным человеком, или очень опытным шпионом, не желающим рисковать после ночного нападения Атамана. Люди Винокурова напрасно следили за каждым его шагом. По предложению Сорокина в снаряд было внесено несколько конструктивных изменений, благодаря чему он стал работать безотказно.

Но страшные подозрения продолжали мучить Трофимова, и он, украдкой посматривая на Сорокина, очень хотел, чтобы эти подозрения оказались напрасными.

- Да, Илья, ты мне не рассказал, как работает новый цементировочный снаряд? - спросил Трофимов.

- Очень хорошо работает. Зацементировали десять скважин, и все удачно.

- Герметичность?

- Полная.

- О! Это просто замечательно!-Трофимов закурил папиросу.

- Ну конечно, экономится столько металла.

- И время.

- Да, и время.

Охотники долго шли молча. Наконец Трофимов, повернувшись к Дубравину, спросил:

- Виктор Николаевич, ты говоришь, что у «ПБУ-8» плохая остойчивость?

- Да.

- А что, если убрать башню магазина. Это улучшит дело?

- Конечно. В ней-то вся беда.

- Мы так и сделаем. И у нас будет великолепная подводная буровая.

Они подошли к самому берегу озера.

- Вот смотрите, - Трофимов, подойдя к обнаженному прибрежному участку, стал палкой чертить на нем схему «ПБУ-8». - Башня нужна нам для обсадных труб. Но мы будем цементировать морские скважины без труб, и они нам не будут нужны. Отложив в сторону ружья и позабыв об охоте, Трофимов, Дубравин и Сорокин, словно маленькие дети, разрисовывали прибрежную голую землю. Проходил час за часом, а они все не уходили.

Таня Березина, возвращаясь с Королевым берегом, громко расхохоталась, увидев трех взрослых мужчин, ползающих на четвереньках. Но на ее смех они даже не обратили внимания. И только когда она подошла совсем близко, Трофимов неожиданно закричал:

- Не подходи, чертеж испортишь!

- Какой чертеж? Ах, вы решили в «классики» сыграть? Похвально для взрослых мужчин. Между прочим, когда мне было лет шесть, я тоже занималась этим делом.

Но шутка не имела успеха. Трофимов и его товарищи были серьезны. Таня умолкла.

Григорий Иванович не стал расспрашивать инженеров об их занятии. Он спокойно снял ягдташ, ружье и, усевшись на пригорке, закурил свою трубку. Таня же, как любопытный ребенок, ходила вокруг, рассматривая исчерченную палкой прибрежную землю.

- Новоявленные архимеды, - наконец сказала она, отойдя к геологу.

- Садись, Танюша, снимай свое ружье. - Геолог подвинулся к краю разостланного плаща, уступая место девушке.

- Григорий Иванович, - крикнул Трофимов, - нет ли у вас чистой бумаги?

- Ничего нет, Алексей Петрович.

- А у тебя, Таня?

- Я сумочку оставила у костра.

- Жаль, придется сходить в лагерь.

Но в это время из лесу вышел увешанный охотничьими трофеями инженер Родионов. При нем оказалась записная книжка.

- Алексей, разреши, я скопирую чертеж. - Сорокин взял из рук Трофимова записную книжку.

И не успели инженеры выкурить по папироске, как Сорокин все закончил и передал записную книжку Трофимову.

Сличив копию эскиза с оригиналом, Алексей Петрович ногой уничтожил чертеж на земле.

- Ну пошли, товарищи, а то так можно с голоду умереть.

И перекинув ружье за спину, Алексей Петрович широкими шагами направился к лагерю. Следом за ним двинулись и остальные. До лагеря было еще далеко, а уже вместе с дымом доносило вкусный запах пищи.

- Где же ваша дичь? - встретил Трофимова, Виктора Дубравина и Сорокина старший Дубравин.

- Вот она! -Алексей Петрович торжественно потряс над головой записной книжкой.