Ледяной остров

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

- Я вам завидую, Виктор Николаевич, что вы сейчас отправляетесь на Ледяной остров, - сказал Сорокин, склонившись над эскизом пневматического вибратора.

- Почему?

- Там идет сражение, от которого, возможно, зависит судьба нашего треста.

- Вы преувеличиваете. Судьба «Морнефти» уже решена, и ничто и никто не может сделать нашу работу бесполезной.

Сорокин ничего не ответил. Виктор Дубравин, надев морскую фуражку и перекинув через руку легкий плащ, обернулся к Сорокину:

- На Ледяном острове идет сражение не за судьбу «Морнефти», а за выигрыш времени. Но этот выигрыш ничего нам не даст, если мы задержим проект «ПБУ-8». И если бы не эти новые подводные землесосы, которые сегодня надо пустить во что бы то ни стало, то я никуда бы не поехал.

- Ну что, Илья Тимофеевич, прослушали лекцию о том, что дважды два четыре, а не пять? - съязвил оказавшийся в комнате Родионов, когда Дубравин вышел.

- Да, но Виктор Николаевич прав.

- Конечно, он всегда прав, - ехидно бросил Родионов. - Не люблю я его поучающего тона.

- Александр Емельянович, ваша группа задерживает всю работу, - сказал вошедший в комнату Комолов.

- У меня срок завтра.

- У других тоже, но они закончили досрочно. Вы, кажется, тоже такое обязательство брали.

Комолов взял с полки чертеж и вышел.

- Старый дурак! - вслед ему процедил сквозь зубы Родионов.

Сорокин давно знал о неприязни Родионова к Комолову. И однажды, будучи свидетелем одного неприятного разговора между ними, как ни в чем не бывало обратился к Родионову:

- Александр Емельянович, вы что сегодня вечером делаете?

- Еще не знаю. А что?

- Ну вот и хорошо. Зайдемте в ресторан. Посидим часок-другой.

Родионов удивленно поднял брови.

- Что, не хотите?

- Нет, почему же,-ответил Родионов, а сам подумал: «Сорокин, и вдруг ресторан. А впрочем, неплохо было бы этого дурня привлечь на свою сторону. Я-то думал, он святоша».

Так началась дружба этих двух людей. Все видели ее благотворное влияние на Родионова. Его реже видели пьяным, он много работал. Проект его «скелетной» группы хотя и не получил премии на конкурсе, однако жюри отметило в своем решении целесообразность доработки проекта и возможного использования его для разработки одиночных морских месторождений. И теперь «скелетная» группа вновь вернулась к своему проекту. Большую помощь группе Родионова оказывал Сорокин. Он с увлечением работал над деталями проекта, заражая товарищей своей деловитостью.

Когда проект в основном был готов, он был рассмотрен техническим совещанием, созванным Трофимовым. Докладывал Родионов. Оригинально и разумно был решен вопрос облегчения стальной трехсотпятидесятиметровой каркасной башни. Несколько выше центра тяжести башни был расположен пустотелый тонкостенный сфероид. Верхняя, меньшая часть башни опиралась на него, а нижняя оказывалась как бы подвешенной. Башня заканчивалась площадкой, на которой должно было находиться необходимое оборудование для бурения и эксплуатации нефтяных скважин и жилые помещения для людей.

В зависимости от того, в какой мере сфероид заполнялся воздухом, башня могла либо плавать, либо опираться своими стальными башмаками на морское дно.

Не решен был вопрос лишь о монтаже башни. Собирать башню в порту или закрытой бухте из-за мелководности было нельзя. Для этого нужна была минимум двухсотметровая глубина. Таких глубоких, закрытых от штормов бухт ни в Приморске, ни вблизи его не было.

- Есть такое место, - сказала Березина.

- Где? Что вы имеете в виду?

- Порт Ледяного острова.

- Александр Емельянович, а зачем вы хотите бурить обязательно с башни, когда у нас есть самоходная буровая «ПБУ-8»? Пусть башня служит базой.

Одна за другой вносились поправки в проект «скелетной» группы. Вместо подводного нефтепровода для перекачки нефти Виктор Дубравин предложил установить подводные резервуары-ловушки, откуда нефть под напором столба морской воды будет самотеком поступать к танкерам и нефтеналивным баржам.

После изготовления рабочих чертежей подводной буровой «ПБУ-8» в доработку проекта Родионова включились почти все инженеры проектного отдела. Вскоре работа была закончена и проект утвержден. Решено было с согласия министерства начать разработку одиночного крупного месторождения, расположенного на большой глубине в ста километрах к востоку от Ледяного острова.

Однажды поздно вечером Трофимову, задержавшемуся в управлении, позвонил Винокуров и попросил немедленно приехать.

Проходя через вестибюль первого этажа управления треста, Алексей Петрович увидел Родионова, который нес сверток с чертежами. Делая вид, что он не замечает Трофимова, Родионов, не повернув в его сторону головы, вышел. Алексей Петрович, постояв минутку в вестибюле, направился к выходу. На улице было пустынно и тихо. Трофимов оглянулся на здание управления треста. Светились только окна кабинета профессора Дубравина да одно окно в нижнем этаже. «Должно быть, Виктор Николаевич вернулся с Ледяного острова, - подумал Трофимов. - Нет, его окно рядом». Алексей Петрович подошел ближе и через просвет в неплотно задернутой шторе увидел Сорокина, склонившеюся над чертежной доской. «Работяга этот Илья, только со странностями», - впервые мысленно сказал себе Алексей Петрович, вспомнив разговор с Ольгой в Москве после конкурса.

- Алексей Петрович, не покажется ли вам это знакомым? - встретил Винокуров Трофимова, подавая ему два темных рулончика фотопленки.

Трофимов сел на предложенный капитаном стул, развернул один рулончик и стал рассматривать на свет кадр за кадром.

На первом кадре был заснят разрез подводной самоходной буровой «ПБУ-8», на других кадрах были сфотографированы чертежи отдельных узлов «ПБУ-8». На второй пленке был заснят проект плавающей гиперболической башни Родионова.

- Наши чертежи. - Трофимов с немым вопросом посмотрел на капитана.

- Да, ваши, только побывали в чужих руках.

Трофимов долго сидел молча. Винокуров, словно

не замечая Алексея Петровича, листал папку с бумагами.

- Откуда это? - спросил, наконец, Трофимов, снова беря со стола темный рулончик.

- С небес. - Капитан сунул папку в ящик и серьезно посмотрел на Трофимова. - Да, да! Именно с небес. Есть фотолюбители, которые ради развлечения снимают на пленку всякого рода проекты, чертежи. Потом привязывают эти пленочки к воздушным шарикам-зондам и пускают их в небо. Попутный ветер несет их через границу. Приходится принимать меры, чтобы они туда все-таки не попадали. Радиолокация - удобная вещь. Помогает.

Выжидающе посмотрев на Трофимова, капитан добавил:

- Значит, кто-то чужой имеет доступ к чертежам.

Ошеломленный Трофимов не знал, что ответить.

Ему вспомнились и подслушанный на берегу моря разговор, и покушение на Ольгу, и смерть инженера Плужникова, и попытки залезть в его, Трофимова, квартиру, и, наконец, как из тумана, в его мыслях всплыл Родионов с чертежами подмышкой. «Неужели он?» - от этой мысли кровь отлила от его лица. Вино-куров, наблюдавший за Алексеем Петровичем, заметил, как побледнел шрам на его левой щеке.

- У вас есть какие-нибудь подозрения? - спросил капитан.

- Нет, ерунда, - сказал Трофимов, а сам подумал: «Не могу же я, не имея на то веских оснований, заподозрить Родионова. Возможно, то был сверток чистой бумаги».

- Скажите, Алексей Петрович, кроме ваших людей, кто-нибудь мог иметь доступ к чертежам?

- Чертежи самоходной буровой имеются на судоверфи, на машиностроительном заводе и в министерстве. А вот проект гиперболической плавающей башни мы еще не размножали, и, кроме наших людей, его никто видеть не мог.

- Вот это очень важно. - Сделав паузу, капитан указал на пленку: - Есть у вас что-нибудь похожее на это? Ну, какие-нибудь старые, ничего не значащие чертежи, которые можно было бы послать в качестве очередной посылочки на ту сторону? Найдется, надеюсь?

- Есть, - Трофимов не удержался от улыбки. - Во-первых, первоначальный проект Родионова, который он представлял на конкурс. Потом проект американской самоходной морской буровой.

- Подводной?

- Нет, надводной, хотя она сейчас и под водой.

- Как под водой?

- Опрокинулась при испытании и затонула.

Винокуров засмеялся:

- Давайте ее.

С неспокойным сердцем Алексей Петрович возвращался домой. Мысль о том, что среди работников управления треста орудует враг, а может быть, и не один, не давала покоя. Алексею Петровичу хотелось побыть наедине с самим собой, и поэтому он не пошел сразу домой, а свернул к Приморскому парку.

Сидя на скамейке, Алексей Петрович почти не замечал гуляющих. Он перебирал в памяти людей, имевших доступ к чертежам. В нерабочее время чертежи хранились в опечатанных сейфах, а днем ими пользовались только работники проектного отдела. Значит, подлеца надо искать среди своих. Но кто? Виктор Дубравин, Комолов? Трофимов даже рассмеялся - настолько нелепым было это подозрение. Родионов? Вот за кого он бы не поручился. Интересно, что общего нашлось у этого человека с Сорокиным, что привело их к такой amp;apos;тесной дружбе? Впрочем, Илья неплохо ладит со всеми.

«Но кто же все-таки враг?» - в сотый раз Трофимов задавал себе этот вопрос. Алексею Петровичу стало даже не по себе от мысли, что, может быть, каждый день он, встречаясь, жмет ему руку. Трофимов невольно вытер свою ладонь о колено.

Устав думать об одном и том же, Алексей Петрович стал смотреть на гуляющих. Мимо, полуобнявшись, неторопливо шла пара. Девушка тихо смеялась, заглядывая в лицо своему спутнику.

Грудной смех девушки напомнил Трофимову о Кирилловой, и сердце Алексея Петровича сжалось в щемящей тоске. Что она делает сейчас? Ольгу словно подменили. Сколько раз он пытался вызвать ее на откровенный разговор, узнать, что произошло, но напрасно, - все его предложения о встрече в нерабочее время она вежливо отклоняла, а на работе он редко видел ее с глазу на глаз. Определенно, она избегала его. Даже тогда, когда он приглашал ее по делу, она присылала вместо себя Березину, ссылаясь на занятость или находя другой предлог. За последнее время она осунулась, побледнела. Алексей Петрович с горькой улыбкой вспомнил вчерашний разговор с ней. Встретив Ольгу у старшего Дубравина, он попросил ее, когда она освободится, зайти к нему.

Определенного дела к Ольге не было, и Трофимов стал спрашивать, не нуждается ли в чем-нибудь лаборатория.

- Нет, спасибо, - сухо ответила Ольга, глядя куда-то в сторону.

- А людей вам больше не нужно?

- Нет.

- И палеонтологи не нужны?

- Обойдемся.

- А оборудования хватает?

- Да.

- Когда думаете перебираться на Ледяной остров?

- Скоро.

«И эго с того злосчастного дня», - Алексей Петрович вспомнил случай, когда Ольга внезапно вылетела в Москву, а вечером возвратилась в Приморск. Правда, об этом никто, кроме Трофимова, не знал. Ольга, появившись под вечер на Ледяном острове, сказала Байрамову, что надобность в поездке отпала. Но Трофимов-то знал больше. Когда Байрамов сообщил ему об отъезде Ольги, он тут же вылетел в Приморск. Но опоздал. Он лишь издали увидел Ольгу. Она торопливо подымалась по лестнице в самолет, стоявший на взлетной дорожке. Когда Трофимов подбежал ближе, аэродромные служащие откатили от самолета лестницу, и машина, набирая скорость, оторвалась от бетонированной дорожки. А вечером он немало был удивлен, узнав от Байрамова, что Ольга отказалась от отпуска и осталась на Ледяном острове. «Тут какая-то тайна», - подумал Трофимов и сам спросил:

- А как здоровье матери?

- Ничего, спасибо.

- Оля! Ну, что с тобой случилось? - не выдержал Трофимов сухих, односложных ответов Кирилловой.

Ольга резко повернулась к Трофимову и посмотрела на него взглядом, полным неизъяснимой тоски и страдания. Она хотела что-то сказать, но сдержалась; загоревшиеся было огоньки в ее глазах потухли, две крупные слезы покатились по бледным щекам.

Она повернулась и быстро пошла к двери, на ходу вытирая платком слезы.

Алексею Петровичу стало больно от этих воспоминаний. Должно быть, и он изменился. Мать несколько раз спрашивала его, не случилось ли чего, а вчера, словно невзначай, спросила об Ольге. Ох, как он хотел бы ее видеть!

Алексей Петрович встал и направился к выходу из парка.

- Сказал, рано придешь, и опять обманул, - встретила его сестра.

Трофимов улыбнулся:

- Извини, Марина, задержался. А где малыш? Спит?

- Что ты! Возится с Атаманом. Ты бы только посмотрел. Да вот он, смотри. - Марина расхохоталась, показывая на открытую дверь. В комнату верхом на Атамане, повизгивая от удовольствия, въехал сынишка Марины, Андрейка. - Вот подружились! И Атаман весь день от него ни на шаг.

Алексей Петрович снял племянника со спины Атамана и высоко подбросил на руках.

Перед сном Трофимов решил немного погулять с Атаманом. И тут произошло событие, которое навело Алексея Петровича на мучительное раздумье.

Алексей Петрович обошел прилегавший к дому сад и вышел на безлюдную улицу. Пес спокойно шел возле ноги Трофимова, держа в зубах сложенный в несколько раз ременный поводок.

Неожиданно Атаман остановился, настороженно глядя в сторону вышедших из переулка двоих мужчин. Шерсть на спине собаки медленно подымалась. Хотя Атаман на улице никогда ни на кого не кидался и даже не лаял, Трофимов на всякий случай решил взять поводок в руки. Но не успел он нагнуться, как Атаман молча рванулся вперед.

- Назад, Атаман! - крикнул Алексей Петрович, но пес словно не слышал.

На крик Трофимова прохожие обернулись, и один из них во весь дух кинулся к открытому подъезду на противоположной стороне улицы. В тот же миг Атаман бросился ему наперерез.

У самого подъезда дома Атаман сбил с ног прохожего, но тому удалось вскочить на ноги, юркнуть в дверь и захлопнуть ее за собой.

Когда Трофимов подбежал к подъезду, обезумевший от ярости пес кидался на дверь, стараясь открыть ее. С трудом Алексей Петрович укротил неожиданно озверевшего пса. Он боялся, как бы Атаман не бросился на второго прохожего, в растерянности стоявшего на противоположной стороне улицы. Но удивительное дело! Когда прохожий - это был инженер Родионов - подошел к Трофимову, Атаман даже не повернул голову в его сторону. Он продолжал рваться к двери подъезда.

- Кто там? - спросил Трофимов у Родионова, показывая на дверь.

- Сорокин. - Родионов боязливо покосился на Атамана.

Каждый раз, когда Сорокин приоткрывал дверь, пес бешено рычал, стараясь вырваться из рук Трофимова.

Страшная догадка молнией промелькнула в сознании Трофимова. Усилием воли он сдержал себя от того, чтобы не рвануть дверь подъезда, спустить своего верного пса и крикнуть: «Возьми!» Как можно спокойнее он сказал через дверь:

- Подожди, Илья, я сейчас уведу Атамана домой. Совсем взбесился, скотина. Это с ним часто бывает, - солгал Алексей Петрович. - Искусал он тебя?

- Ерунда, пиджак порвал, - испуганно проговорил Сорокин.

Алексей Петрович торопливо вошел на веранду, позвонил Винокурову домой и попросил разрешения приехать.

- Ты куда, Алешенька? - встретила Трофимова в передней еще не спавшая Надежда Ивановна.

- Мама, я сейчас вернусь, - Алексей Петрович поцеловал ее в щеку. - Ты не жди меня. Ложись и спи.

А сам подумал: «Все равно не будет спать, пока не вернусь».

В эту ночь Трофимов долго не мог уснуть, думая о случившемся. Часы пробили три. В окне брезжил рассвет.

- Атаман!-ласково позвал Алексей Петрович, протягивая в сумерках руку. В углу послышалась легкая возня, потом Трофимов почувствовал под ладонью жесткую шерсть собаки. Алексей Петрович погладил Атамана по спине, почесал у него за ухом: - Молодец ты у меня, Атаман! Иди спи.

Атаман лизнул руку Трофимову и отошел на свое место.