Кровные связи

Глава XX. Ботинки

Вздрагивая от холода, Кейси снова обернулся – ему всё мерещилось движение за спиной. Каждый раз, когда он оглядывался, позади никого не оказывалось, лишь ветер тонко свистел в переулках. Никого там не оказалось и теперь. Но от этой пустоты было только жутче, ведь ощущение чужого присутствия не исчезало.

Казалось, это сам город сверлит его пристальным взглядом, словно готовящийся к прыжку хищный зверь. Кейси торопливо нагнал ушедших вперёд состайников, стараясь больше не отставать. С тёмного, забранного тучами неба время от времени срывались крупные дождевые капли.

«Я как будто герой старого ужастика», – подумал Кейси и нервно улыбнулся этой мысли. Замёрзшее лицо плохо слушалось и казалось неладно скроенной, криво налепленной на голову маской.

Кейси задумался, что они делают в Старом Блае в этот предрассветный час, и не напрасно ли пришли сюда.

Кён, разбудив Кейси среди ночи, неожиданно предложил ему кое-куда «прогуляться» вместе, предупредив тут же, что прогулка обещает быть долгой. И Кейси согласился, пойдя на поводу у своего любопытства, раззадоренного хитрым выражением лица и загадочным тоном состайника. Тихонько поднявшись с кровати, Кейси натянул штаны и футболку, сунул ноги в кроссовки, сминая задники, и вышел в тёмный сырой двор вместе с Кёном. А следом за ними, к обоюдному их удивлению, вышел Мирайя, одетый в свой неизменный красный свитер.

– Что бы вы двое ни задумали, – мрачно заявил старший, – я с вами.

– Это ни к чему, – Кён отмахнулся от Мирайи, но тот, схватив Кёна за плечо, рывком притянул его к себе.

Кейси удивлённо таращился на состайников.

– Я сказал, что иду с вами! – прорычал Мирайя Кёну в лицо. – Я замещаю подмастерье и никуда вас одних не отпущу. Или мне мастера позвать?

– Ой, ладно тебе! Что ты злой такой? Хочешь идти – иди, кто ж запрещает…

Кён шутливо поднял руки вверх, пасуя перед таким напором.

– Ждите здесь, – приказал Мирайя и скрылся в комнате.

– Кажись, нынче он не в духе, – шепнул Кён на ухо Кейси и, не сдержавшись, тихонько прыснул.

Мирайя выскользнул из-за двери, держа в руках куртки.

– Что-то забавное?

– Погода, говорю, подвела! Ещё вчера солнышко пригревало вовсю, а тут дождь зарядил, ещё и холод этот…

Одарив Кёна странным, нечитаемым взглядом жёлтых глаз, Мирайя молча швырнул ему куртку. Вторую он бросил Кейси, который сразу же надел её, радуясь предусмотрительности собрата.

– Я и не знал, что ты заменяешь Лутая, – заметил Кейси, когда они покинули двор, миновав плетень, и направились к лесу, унылому и неприветливому в этот час.

Мирайя покосился на него, передёрнул плечами. Для себя он куртки почему-то не взял и зябко ёжился под порывами ветра, от которого не мог защитить его видавший виды, истончившийся свитер.

– Я этого не хотел. Так решил сам Лутай.

Лес они пересекли быстро, и вот уже шли по пустынным, гулким улицам Старого Блая. Дождь то принимался вяло накрапывать, то переставал. Всю дорогу Кейси преследовало чувство, что направлен на него недобрый взгляд – внимательный, холодный, изучающий. И он всё оглядывался, но никого не видел.

Кейси глянул на парней: Мирайя, погружённый в свои мысли, казалось, вообще ни на что не обратил бы сейчас внимания, а Кён, чуток обогнавший их обоих, беззаботно помахивал невесть где подобранным прутиком и выглядел воплощением легкомыслия.

Кейси торопливо нагнал Мирайю и робко потянул его за рукав:

– Скажи, ты ничего… Странного не замечаешь?

Состайник замедлил шаг, внимательно обшарил глазами серые громады домов, нависающие над ними, и покачал головой.

– А что именно тебя беспокоит?

– Такое чувство, будто на меня кто-то пялится, – смущённо признался Кейси.

Ответный взгляд Мирайи был сумрачен:

– А, конечно, пялится. Что в этом странного? Тут живут одичавшие охотники. Живут ещё с тех пор, как люди ушли, а это было не меньше двадцати лет назад. Они по всему городу расплодились, их здесь тысячи, и они наблюдают за нами.

– С-серьёзно?

У Кейси резко пересохло во рту. Он вспомнил самый первый свой визит в Старый Блай, когда Джек провёл его через весь город. В тот день ему показалось, что он увидел движение в окне одного из домов, но тогда он списал всё на усталость и разыгравшееся от страха воображение.

Кейси с трудом подавил мигом возникший порыв оглядеться вокруг.

– Ты не знал? – удивлённо спросил Мирайя. – Я потому и пошёл с вами. Ни Кёну, ни уж тем более тебе не выстоять в схватке даже с одним дикарём. А они, можешь быть уверен, десятками сбежались бы, учуяв такого юного охотника, как ты. Но сейчас, – добавил он быстро, заметив испуг состайника, – никто из них не посмеет сунуться. Ты ведь со мной.

В голосе Мирайи не было ни гордости, ни хвастовства, ни бравады – лишь констатация факта, и Кейси мороз продрал по коже от уверенности, которой были пропитаны эти простые слова. На громкие и пафосные, но пустые заявления Мирайя бы размениваться не стал.

– Ладно… А как они узнали бы, что я слабый?

Мирайя дёрнул уголком рта, будто хотел ухмыльнуться, но передумал.

– У нас Звери в крови живут, они говорят друг с другом. Все охотники чувствуют друг друга. Словами такое не опишешь, это надо испытать хоть однажды, чтобы понять.

– Когда я увидел Джека в первый раз, я сразу понял, что он охотник, – вспомнил Кейси.

– Ты его учуял. Всё верно. Тогда ты знаешь, каково это.

– Но ведь сейчас я ничего особенного не чувствую, хотя тут полно этих самых дикарей!

– Потому что ты несовершившийся охотник. Твой внутренний Зверь ещё до конца не пробудился. Кроме того, мы с Кёном мешаем тебе учуять тех, кто слабее нас.

Кейси нахмурился, не до конца понимая сказанное Мирайей.

– Ну представь, – сказал ему старший, – что вокруг тебя в воздухе множество запахов, но два из них настолько сильны, что попросту перебивают собой остальные ароматы. И ты уже ничего не улавливаешь, кроме них. Так и с охотничьим чутьём. Нас же ты сейчас не чувствуешь просто потому, что уже привык к постоянному присутствию знакомой силы рядом и перестал её замечать. Правда, – добавил он, – со временем ты сможешь развить своё чутьё, и тогда от тебя не укроется вообще ничьё присутствие.

Кейси кивнул, внимательно слушая старшего.

Они прошли мимо старого завода – когда-то грозного и действующего, задымлённого, полного огня, электричества и пара, а сейчас парализованного, немого и разрушающегося от времени. От его стен отстала потрескавшаяся краска, обнажая красный кирпич остова. Окна были разбиты и заколочены фанерой и досками, явно наспех, кое-как, потому что ни этот завод, ни его сомнительное содержимое никому больше не были нужны. Чёрные от копоти трубы смотрели в небо и не видели ничего, кроме одинокой птицы, кружащей среди дождевых туч, сквозь которые не мог прорваться ни один луч солнца. И Кейси жаль было этот завод и этот город.

– Интересно, каким Блай был раньше, – сказал он, вновь пытаясь завязать разговор с парнями.

– Говорят, – негромко сказал Кён, – однажды в Блае четверо шахтёров вместе спрыгнули в самую глубокую шахту.

– И зачем они это сделали? – подавленно спросил Кейси, уже пожалев о том, что поднял эту тему.

Вместо Кёна ответил Мирайя:

– Чтобы их нищим жёнам и детям выплатили денежную компенсацию. И её в самом деле выплатили, только вот после этого все шахты, все предприятия и компании переписали рабочие договоры. С той поры за самоубийц денег больше не давали. А потом, уже после войны, всё стало ещё хуже. Во время военных действий округ Диас пострадал сильнее всего, и особенно не поздоровилось таким вот мелким обнищавшим городишкам. Заводы, шахты – всё закрывалось, война высосала их досуха… И тогда люди стали покидать его, а на смену им пришли крысы… Да ещё дикие охотники, – сказал Мирайя с ожесточением. – И никто не знает, сколько в Ладе таких, как Блай, забытых Светом мест. И сколько будет ещё. Однажды весь Лад превратится в мракобесово гнездо.

Мирайя сжал зубы и насупился. Повисло тягостное молчание. Испытывая неловкость, Кейси пинал мелкий камушек, отшвыривая его на пару шагов вперёд. Налетел очередной порыв ветра, и Мирайя втянул голову в плечи. Рассвело, и в скудном сером свете дождливого утра Кейси увидел тени, залёгшие под глазами Мирайи, и бледность его лица. Мирайя вынул из кармана брюк пачку сигарет. Пальцы его заметно дрожали, когда он закуривал.

– Ты как-то не очень хорошо выглядишь, – осторожно сказал Кейси.

Мирайя перевёл на него раздражённый взгляд, который сразу же смягчился.

– Я в порядке. Просто не выспался.

Кейси решил не спорить и чуток ускорил шаг, чтобы обогнать Мирайю, оставив парня наедине с его мыслями и сигаретным дымом.

Тем временем состайники вышли из покинутого города и двигались вдоль шоссе, ведущего в Новый Блай. Кейси не понимал, по какой причине они направляются в город. Может, Рэй велел Кёну сходить за покупками?.. Но нет, вряд ли их ответственный Рэйнес поручит Кёну такое серьёзное дело!

– Ты скажешь наконец, куда и зачем мы идём? – спросил он Кёна.

Тот оглянулся, комично изогнул брови в деланном изумлении:

– Зачем? Ты спрашиваешь, зачем?!

– Хорош выделываться, – одёрнул его Мирайя.

– А затем, – заявил Кён, не обратив никакого внимания на замечание Мирайи, – а затем, что мы будем добывать деньги!

Кейси сначала решил, что состайник шутит, и неуверенно улыбнулся. Но Кён хранил на лице торжественно-серьёзную мину. Кейси посмотрел на Мирайю: тот пожал плечами.

– Какие деньги? – поинтересовался Кейси.

Кён выразительно закатил глаза, как взрослый, которому задаёт очевидные вопросы глупый и навязчивый ребёнок:

– Обычные деньги, дружочек. Ресы. Хармы. Мы пришли, между прочим, пока ты болтал о ерунде.

Кейси вздохнул. Вздох получился глухой и утомлённый. Стариковский. Так вздыхали в его больнице "химики".

– И где мы вообще?

Ему ещё не приходилось тут бывать. Длинные ряды деревянных и стальных прилавков, множество их. Настоящий лабиринт. В отдалении высились длинные одноэтажные строения.

– Это что, рынок?..

– Да, главный рынок, – пробормотал Мирайя так тихо, что ветер едва не унёс его слова. – Тут в базарные дни торгует весь город.

– Как-то здесь неуютно, – пробормотал Кейси, разглядывая выцветший и облезлый мокрый плакат, косо налепленный на фонарный столб.

– Если найдёшь в Новом Блае хоть одно уютное место, отсыплю пять монет, – хихикнул Кён и юркнул в просвет между рядами.

– Эй, ты куда?! – крикнул Мирайя.

Но его уже и след простыл.

Кейси медленно побрёл вдоль рядов, думая о том, что в Новом было одно уютное место, самое уютное место, где жила добрейшая женщина, загадочная девушка и один непутёвый мальчишка. Такого места больше нет и никогда не будет.

Налетевший ветер подхватил два пожухлых листка, невесть как очутившихся на рыночной площади, и завертел в бешеном круговороте. Визгливо скрипела, качаясь, железная табличка, висящая на столбе в начале ряда: "Рыбный отдел".

– Ну где вы там? – донёсся голос Кёна. – Идите сюда, смотрите, чего я нашёл!

Кён сидел на прилавке и болтал ногами в воздухе. При виде состайников он встрепенулся, перестал насвистывать и, соскочив на землю, с широкой улыбкой протянул им ладонь, полную монет.

Кейси изумлённо охнул.

– Ты где это взял?

Ухмыльнувшись, Кён отошёл к прилавку.

– Слушай… – начал было Мирайя, но тут Кён сдвинул прилавок с места, приподняв его, и старший умолк.

На чёрной земле лежало пять потемневших, грязных монеток.

– Ух ты-ы-ы, – протянул Кейси.

Присев на корточки, он принялся подбирать тусклые серебристо-белые монеты, разглядывая каждую из них. Один рес, пять, три и ещё три… И один харм.

– Ничего себе!

– Ты их поднял, – с улыбкой сказал Кён, – так что они твои теперь.

– Правда? – не сразу поверил Кейси. – Здорово! Спасибо!

Первые собственные деньги.

Он снова пересчитал их и стиснул в кулаке. Самые дешёвые сигареты стоили семнадцать хармов.

– Откуда они тут вообще? – спросил он Кёна.

– Если ты на рынке уронишь мелочь, станешь её подбирать?

– Я-то? Я стану.

– А некоторым вот неохота. Или если под прилавок закатилась – не полезешь же туда?.. Бледный, дай закурить.

В сырой тишине заброшенного рынка щелчок зажигалки показался оглушительным. Кейси вздрогнул, передёрнул плечами, пряча ладони глубже в рукавах куртки.

– Можно я тоже поищу монетки?

– Конечно.

– Собирать потерянные деньги – дурная примета, – тихо сказал Мирайя.

Кён лишь весело усмехнулся:

– Ерунда. Мы охотники. Хуже этого уже ничего не может быть.

Пожав плечами, Кейси медленно пошёл между торговых рядов, поднимая тяжёлые прилавки один за другим. Но каждый раз на земле под ними оказывались только мокрицы и дождевые черви.

При виде заветной монетки Кейси радостно выдохнул и потянулся за ней, когда его резко и сильно толкнули в бок. Он полетел на землю, рухнув в грязь. За спиной захохотали. Кейси оглянулся, поднимаясь с земли: позади стояли незнакомые, чужие парни и оглушительно над ним смеялись.

– Что вам надо? – спросил Кейси непослушными губами, и тут же почувствовал их присутствие каждой клеткой тела, и всё было именно так, как описывал ему Мирайя: словно резкий, новый запах ударил по обонянию. Кейси содрогнулся, оглушённый своими ощущениями. Оба парня оказались охотниками.

– Как мне нравятся мальки, – умилённо сказал один из них, с банданой на голове. – Всюду ходят, как у мамочки дома.

Второй молчал, глядя на Кейси мутными глазами мёртвой рыбы. Кейси попятился. Состайников не было видно.

Первый ощерил зубы и сделал шаг вперёд:

– Это наш участок, и всё, что ты тут взял, тоже наше. Выворачивай карманы, салага! Ты тут один? Один, я тебя спрашиваю?!

Он махнул рукой перед лицом Кейси, и в ладони его что-то блеснуло. Нож? Нет, скорее, маленький кинжал. Кейси моргнул, глядя на лезвие, как завороженный, непослушными, негнущимися пальцами выгребая монетки из глубоких карманов куртки.

– У меня больше ничего нет…

– Врёшь! – Парень схватил его за ворот куртки и чувствительно тряхнул. – Всё отдавай! Я тебе сейчас брюхо вспорю!

Отрешённо глядя на тускло поблескивающий нож, Кейси задумался о том, сумеет ли сбежать, если сейчас пнёт этого парня промеж ног, и получится ли вообще пнуть его достаточно сильно так, чтобы парень не пырнул его в ответ.

Кён выскочил из-за ближайшего к ним прилавка тихо и молчаливо, и так же молча бросился на вооружённого чужака, выкрутив ему руку. Парень с рыбьим взглядом закричал ему что-то, но его крик оборвался, когда Мирайя, появившийся следом, рванул его за голову. Кейси не слышал ни хруста костей, ни стона, но понял, что парень не потерял сознание, не оглушён и не просто упал – он умер. Охотник в бандане молча провёл взглядом упавшее на землю тело товарища, а потом Кён впечатал его в прилавок головой.

– Ты в порядке? Они тебя не тронули?

Кейси поднял глаза на склонившегося над ним Мирайю и понял, что сидит в грязи. Старший протянул руку, и он, ухватившись за неё, встал, осмотрел себя. Ну да, так и есть: штаны безнадёжно испачканы. Рэй оторвёт ему голову.

– Они забрали у меня деньги, – тихо сказал Кейси, молча удивляясь царящему в душе неестественному спокойствию. Сейчас ему казалось, что он даже не успел испугаться – настолько быстро и нелепо всё произошло.

Кён уже рылся в карманах мёртвого парня. Кейси отвёл взгляд. Смотреть на покойника было страшно.

– Ну-ка, ну-ка… О, – воскликнул Кён, – да у нас тут целое состояние! Ну, кто там говорил о плохих приметах?

– А этот жив, – заметил Мирайя, ногой перевернув на спину тело второго парня. Бандана слетела с головы охотника в момент удара, и Кейси видел его мышиного цвета волосы, связанные в тонкий, нелепый пучок на затылке. – Кейси, какой у тебя размер обуви? Взгляни-ка на его ботинки. Подойдут?

Кён тут же подскочил к ним, осматривая обувь чужака.

– Чтоб меня сжевали бесы, если это не настоящая кожа! – заявил он. – Давай, снимай их скорей! Кто первый взял, того и вещица, так у нас говорят!

Кейси неуверенно шагнул к парню, склонился над ним – и замешкался. Правильно ли это?

– Бери их, Кей, – негромко сказал Мирайя. – Он убил бы тебя, а к вечеру сегодняшнего дня даже не вспомнил бы об этом.

Медленно расшнуровав ботинки, Кейси стащил их с чужих ног. Парень, разутый, с окровавленной головой, остался лежать в грязи рядом с телом своего товарища.

– Он же не умрёт? – неуверенно спросил Кейси, оглядываясь, когда они с состайниками пошли в сторону выхода с рыночной площади.

Кён пожал плечами:

– Кто его знает. Если везучий, так выживет, а нет – бес с ним.

Он закурил, и Кейси протянул к нему руку.

– Дай и мне тоже.

Мирайя вопросительно изогнул брови, но промолчал, и Кён позволил Кейси затянуться. Переждав приступ кашля, Кейси затянулся вновь. Ботинки, пропахшие кожей и потом, висели у него на шее, связанные шнурками. Выдохнув струйку дыма, Кейси отёр слезящиеся глаза и подумал, что больше никогда не придёт на эту рыночную площадь по своей воле.