Кровные связи

Глава IX. Удар

Джею ничего не снилось. Провалившись в омут сна, он обрёл то, чего жаждал – забытье. Но длилось оно недолго.

– Вставай.

Джей приоткрыл глаза и тут же закрыл их снова. Веки словно налились свинцом, голова казалась каменной. Но покоя ему давать не собирались.

– Кейси, вставай. Джек пришёл, да подымайся же!

Джей сел в кровати. На фоне дверного проёма стояла высокая, расплывчатая тень, превратившаяся в Мирайю, стоило только прищуриться. Джей сполз с койки, ещё ничего не соображая.

"Он сказал что-то о Джеке".

Мысль о старом охотнике кольнула сознание, и его тут же захлестнула паника – Джек пообещал вернуться вечером. Джей лихорадочно принялся натягивать джинсы, путаясь в штанинах. Пальцы тряслись, и Джей обрадовался, когда Мирайя взял его за руку. Ладонь состайника показалась обжигающе горячей.

Мирайя довёл его до дверей второй комнаты и пропустил вперёд перед собой; Джей вошёл внутрь. Лутай, сидевший ближе к выходу, обернулся; его искалеченный глаз был скрыт кожаной нашлёпкой на узком чёрном ремешке. Белые волосы отливали желтизной в тусклом свете нескольких свечных огарков, расставленных на кухонных полках. Напротив Лутая сидел, закинув ногу за ногу, Джек. Тени, падающие на лицо, углубили его морщины, и охотник казался ещё более старым, чем был. Смерив Джея пристальным взглядом, он резко поднялся и махнул рукой.

– Идём.

Джей пошёл за ним, стараясь совладать с подрагивающими коленками. Вместе они вышли во двор. Серое небо стремительно наливалось густой, бархатной тьмой.

Джек направлялся в сторону своего дома, что стоял в отдалении, крохотного и неказистого на вид. Джей успел было удивиться, но охотник завернул за угол, скрываясь из поля зрения, и ему пришлось поспешить. Он оказался на небольшой лужайке, поросшей высокой, нетоптаной травой. Под стеной дома густо рос тёмный кустарник. Закурив, Джек велел раздеться до пояса.

– Зачем? – спросил Джей, но, наткнувшись на нехороший взгляд охотника, притих и стащил футболку.

Встал, держа её в руках и не зная, куда деть.

– На землю кинь, – раздраженно посоветовал Джек.

– Но…

– Ты на каждое моё слово будешь пререкаться?! – рыкнул он и оскалился – по звериному, страшно.

У Джея тут же комок встал в глотке. Кулак со стиснутой в нём футболкой разжался сам собой, и она упала ему под ноги скомканной тряпкой.

– Ко мне подойди, – скомандовал Джек, и Джею пришлось подчиниться, замирая от страха при каждом движении охотника, каждом жесте и тяжёлом, исподлобья, взгляде.

Джек осматривал его дотошно и методично. Сгибал и разгибал суставы рук и ног, требовал поприседать и сделать несколько отжиманий. Кисть левой руки, вывихнутая во время бегства из квартиры Мариуки, снова разболелась.

– Что с рукой? – спросил Джек, заметив, как он морщится всякий раз, задевая запястье.

– Да так… – попытался было отмахнуться Джей, но старый охотник от него так просто не отстал.

По одному слову он вытряс из Джея всю историю его злоключений. Но о том, что он нездешний, что он понятия не имеет, как оказался здесь, Джей снова умолчал. Что-то подсказывало ему, что охотнику это вряд ли понравится.

– Одевайся, – сказал Джек наконец.

Джей кивнул, обрадованный, что всё прошло так быстро и гладко. Нагнулся за футболкой, и тут Джек его окликнул.

– Джей!

Он поднял голову, отзываясь… И в лицо ему влепился Джеков кулак. От удара Джея бросило назад, он шлёпнулся на землю, тут же залившись кровью, и шокировано уставился на мужчину.

– Как, я т-те говорил, тебя зовут? – спросил Джек, подступая ближе и нависая над ним угрожающей тенью.

Задыхающийся Джей приоткрыл рот и, быстро перебирая ногами, пополз от охотника назад. И уткнулся спиной в плетень.

– Я спрашиваю! – зарычал Джек, раскатывая на языке длинное, как гром рокочущее, "Р".

Закрыв глаза, Джей выдавил, с трудом шевеля языком:

– К-кейси.

– Еще раз!

– Кейси…

– Не слышу!

– Кейси!

Джек выпрямился.

– Свободен.

И ушел. А Кейси остался сидеть на траве, глядя ему вслед.

Когда Мирайя пришёл за ним, он едва переставлял ноги и ничего не соображал, оглушённый. В ушах шумело, а кровь из разбитого носа всё текла и текла, мешая дышать, заливаясь в рот, от её вкуса подташнивало. Состайник хранил молчание, придерживая его под локоть, когда они шли назад. Кейси старался идти прямо.

– Давай-ка умоемся.

Мирайя подвёл Кейси к колонке. Ледяная вода помогла немного прийти в себя и успокоить боль. Кейси обхватил себя руками и только тогда понял, что дрожит крупной, нервной дрожью.

– Очень болит? – спросил Мирайя, склонившись над ним, и сочувствие в его голосе окончательно лишило Кейси самообладания; он разрыдался, вцепившись в свитер Мирайи.

– За что-о он меня ударил? – выдавил он, и давясь слезами. – Поч-чему-у?

Мирайя молчал, поглаживая его по волосам. Успокоился Кейси так же резко, как и расплакался. В голове было пусто и легко.

– Ты в порядке?

Мирайя заглянул ему в лицо, и Кейси неуверенно кивнул.

– Вот и отлично. Давай теперь ты вымоешься хорошенько, а я пока принесу полотенце. Идёт?

Кейси снова кивнул.

– Сколько тебе лет? – спросил Мирайя ни с того, ни с сего.

– Четырнадцать, – немного удивлённо ответил Кейси.

Мирайя кивнул, шагая по направлению к душу.

– А скажи, давно ты заразился?

– Что?

– Заразился – значит, стал охотником. Давно ты охотник?

– Да нет… Месяц, может, или даже меньше.

– Вот как, – мягко произнёс Мирайя.

– Кажется, Джек… Кажется, он сломал мне нос.

– Дай-ка посмотрю.

Мирайя прикоснулся к его переносице; Кейси зажмурился от боли. Казалось, всё лицо горит огнём.

– Нет, – сказал Мирайя, отстраняясь. – Он просто разбит, но это ничего. Кровь остановилась, это главное. Всё быстро заживёт.

– Что, само собой?

– Конечно. Я даже не помню, сколько раз мне разбивали нос, но, как видишь, всё в полном порядке.

Кейси мрачно хмыкнул. Лицо Мирайи было настолько красивым, что с него можно было рисовать ангелов для храма.

– Послушай, – продолжил состайник. – Ты уже столкнулся с кучей перемен в себе, так? У тебя уже поменялись зубы, наверное, и сразу скажу, что с ними ещё не всё закончено. Они будут меняться и дальше, их станет больше. Твой организм перестраивается. Если тебе выбьют зуб, он скоро вырастет снова. Если сломают руку, она зарастёт через неделю. В темноте ты видишь почти так же хорошо, как днём, потому что глаза изменились, стали лучше. Твоё сердце, лёгкие, мозг, мышцы, кровь – меняется всё. Я не очень в этом разбираюсь, честно говоря, так что рассказываю так, как понимаю сам, но знать всё досконально и незачем. – Мирайя пожал плечами, смущённо усмехнувшись: – Это как кататься на машине, не зная, как именно она устроена. Улавливаешь мою мысль?

Кейси кивал, подавленно слушая слова Мирайи. Он догадывался о том, что процесс превращения ещё не завершён, но надеялся, что он закончится совсем скоро… Однако Мирайя разрушил его надежду.

– Ты не должен паниковать, если что-то будет происходить. Все через это проходят, Кей. Это нормально, если речь идёт о таких, как мы с тобой.

– Что значит, "о таких, как мы"? – нахмурился Кейси.

– Я говорю о низших охотниках. Я, ты, Джек и остальные – все мы охотники низшие, мы такими не родились, а стали. Заразились. Поэтому нас зовут заражёнными. А ещё люди считают, что мы одержимы бесами.

Мирайя улыбнулся, но Кейси не ответил, стараясь подавить ужасное подозрение, зародившееся в душе.

– Если… – голос дрогнул, и он сглотнул, – если есть охотники, что стали ими, значит есть и другие? Которые такими были всегда?

– Да, конечно, – ответил Мирайя. – Есть и высшие охотники. Благородные.

– И чем они отличаются от… От таких, как мы?

– Они родились охотниками, Кей. Они совсем другие, и отличаются от людей ещё больше, чем мы. Они не меняются, не сходят с ума, и…

– Не сходят… – прошептал Кейси.

– Да, Кей. И я не стану спрашивать, почему ты не знаешь этого.

Они дошли до импровизированной душевой, сделанной из стоящей на крыше тесной деревянной кабинки здоровенной бочки, выкрашенной в чёрный цвет, и Кейси присел на корточки у поддона, делая вид, что расшнуровывает кроссовки, которые никогда туго и не шнуровал.

– Мирайя, – позвал он, не поднимая головы, – скажи, эти охотники, те, которые высшие, они в армии служат?

– Да. Из них получаются отличные солдаты. У нас есть целое подразделение высших, если я не ошибаюсь.

Кейси разогнулся и, наступая носами кроссовок на задники, стащил обувь с ног. Он был рад, что отросшая чёлка скрывает от Мирайи его лицо. Эта новость оглушила его похлеще, чем удар Джекова кулака.

– Вентиль у тебя над головой. Чтобы пошла вода, покрути его вправо. Там лежит мыло… Найдёшь, в общем.

Мирайя наконец-то ушёл, а Кейси, раздевшись, бросил одежду на ветви кустарника и встал на скользкий сырой поддон. Повернул вентиль и вздрогнул, когда на затылок хлынул поток воды, по сравнению с которой холодный вечерний воздух сразу же показался по-летнему тёплым. Нашарив на крохотной полочке кусок мыла, Кейси быстро намылил волосы, жмурясь. Потоки грязной пены потекли по спине и ногам.

Высшие и низшие охотники. Те, что родились такими, и бывшие люди. Одни получают всё, что угодно – силу, обострённые чувства, уважение людей, работу, деньги… А другие живут, как собаки, в изгнании, вдали от чужих глаз, в вечном страхе быть обнаруженными и убитыми. Убитыми людьми и другими охотниками. Одни живут и здравствуют, другие медленно сходят с ума, чтобы в конечном счёте озвереть и подохнуть.

Кейси мрачно улыбнулся, стоя под ледяными струями, и подумал, что может не бояться безумия – он всё равно доживает свои последние месяцы. Здесь, без лекарств и медицинской помощи, он умрёт даже быстрее, чем умер бы дома. Этот новый мир, куда он попал, щадить его не собирался, но и родной был не особенно к нему добр.

– Ничего, – шепнул Кейси. – Ничего страшного. Я со всем справлюсь.

Голос прозвучал уверенно, но сам он не верил себе ни на грош, а вместо уверенности ощущал лишь горечь и разочарование, будто его обманули. Никакого спасения нет. Красавцы-охотники в мундирах, "Пацифисты", маршировавшие на военном параде, никогда не лечились, потому что в лечении и не нуждались. И лекарства не существует, иначе о нём знали бы все.

Спасения нет, Мариука ошибалась.

В кронах деревьев зашелестел ветер, Кейси поёжился, переступая на месте. Вода продолжала стекать на плечи и грудь, но он больше не ощущал её холода, хоть каждый волосок на теле стоял дыбом. Однако, завинтив кран, понял, что дрожит всем телом.

За спиной послышались шаги.

– Это я, – сообщил Мирайя, выныривая из тьмы. – Лови.

Он бросил полотенце, скатанное в комок. Поймав его, Кейси растёрся грубой тканью, натянул штаны, липнущие ко влажной коже. Мирайя расправил перед ним светлую футболку, держа её за рукава.

– Это тебе.

Поблагодарив состайника, Кейси надел футболку. Она оказалась ему велика: болталась мешком и доходила до бёдер, а рукава закрывали руки до локтей. Но она была чистой и целой, и пахла свежестью.

Когда они подходили к дому, навстречу вышел Лутай. Велев Кейси идти в кухню, он поманил Мирайю и вместе они встали недалеко от колонки, о чём-то неслышно переговариваясь.

Кухня встретила теплом, мягким светом свечей и запахом еды. Кейси скользнул за дверь и остановился у порога, застав у печи незнакомого парня в свободного кроя рубашке. Тот при виде незваного гостя выпрямился, сжимая в руках обёрнутую в полотенце миску. Кейси разглядывал его аскетичное, неприятное лицо – круглые глаза, прикрытые тяжёлыми веками, тонкий бледный рот, нос с горбинкой и вытянутый подбородок. Наверняка противный тип. Подстриженные кругом тёмные волосы и болезненный, землисто-жёлтый цвет кожи только усиливали это впечатление.

– Ага, – произнёс незнакомец. – Вот, наконец, и ты.

Голос у него оказался тихий и невыразительный, но Кейси слышалась в нём странная вкрадчивость. Парень отошёл от печи и поставил миску на стол, забросил полотенце на плечо, вынул из корзинки, что стояла на одной из полок, ложку. Обернулся, глянув на Кейси, а тот не мог шевельнуться, словно загипнотизированный плавными движениями сухих, длинных кистей его рук.

– Садись. Лутай велел мне тебя накормить.

Кейси сел на скамейку, а парень принялся резать хлеб. От миски шёл пар. Кейси потянул носом, вдыхая вкусный запах.

– Это уха, – сообщил парень бесцветным голосом и положил около миски ломоть хлеба.

Кейси принялся за еду. Хоть и старался не торопиться, но проглотил хлеб и опустошил миску Кейси в мгновение ока. Еды было мало, и он не вполне наелся, но решил, что это всё же лучше, чем ничего. На стол перед ним опустилась чашка.

– Что это? – полюбопытствовал Кейси, изучив её содержимое, не похожее на обычный чай.

– Отвар. Ромашка, мята, зверобой, а так же немного чёрной смородины, если тебе интересно, – ответил парень, садясь за стол с точно такой же чашкой и подпирая щёку костяшками пальцев.

Кейси сделал глоток. На вкус ничего особенного.

– А зачем это?

В направленном на него взгляде карих глаз явственно читалась скука.

– От расстройства желудка.

– Расстройства? – Кейси недоумённо моргал. – Но у меня нет…

– Будет, – сказал парень не терпящим возражений тоном. – У нас нечистая вода.

Кейси молча допил отвар. Спорить с незнакомцем, на губах которого заиграла ухмылка, ему совершенно не хотелось. После тёплого напитка начало клонить в сон, и парень, заметив это, поднялся со скамейки. Взяв одну из зажжённых свечей, он дал её Кейси.

– Ступай в комнату. Ты знаешь, где твоя кровать?

Кейси кивнул, наблюдая за капелькой расплавленного воска, медленно стекающей по свече, затвердевая.

– Отлично. Тогда иди.

Избегая прямого взгляда в по-совиному неподвижные, пугающие глаза охотника, Кейси уставился ему куда-то в район переносицы.

– Эм… А вы… Мы так и не познакомились, – пробормотал он.

– Верно, – в шелестящем голосе послышалась мягкость. – Меня зовут Рэйнес. Рэй. А как тебя зовут, я знаю, – добавил он, опережая собравшегося представиться Кейси.

– Ясно… – произнёс тот, не зная, что ещё сказать. – Тогда… Я пойду?

– Доброй ночи.

– Доброй… И спасибо за еду.

Рэй усмехнулся и, отвернувшись, принялся смахивать со стола хлебные крошки, собирая их в ладонь.

Кейси побрёл в спальню, стараясь идти осторожно и загораживая свечу рукой, чтобы огонёк не погас ненароком от дуновения ветра. Когда он открывал дверь комнаты, на пальцы закапал горячий воск и, дрогнув от неожиданности, Кейси выронил свечу, которая тут же погасла и укатилась куда-то в траву.

– О, нет…

Опустившись на колени, он принялся слепо шарить руками по земле. Что бы там ни говорил Мирайя о хорошем охотничьем зрении, но сейчас Кейси вообще ничего не видел.

– Закройте бесову дверь! – сипло рявкнули из комнаты.

Кейси в ужасе оглянулся, осознав, что оставил её открытой нараспашку. На порог кто-то вышел, закрыв дверь снаружи.

Этого человека Кейси ещё не видел. Вспомнив имена, что утром ему перечислил подмастерье, он пришёл к выводу, что перед ним стоит Гастер. И, если раньше Кейси казалось, что Лутай очень крупный парень, то теперь, при виде этого огромного, как медведь, широкоплечего охотника, он понял, что ошибался. Из одежды на Гастере были одни штаны без ремня, и Кейси, бросив взгляд на обнажённый торс, сглотнул. Сердить такого парня, даже не парня уже, а молодого мужчину, ему бы не хотелось.

– Так это ты тут шкодничаешь? – поинтересовался охотник.

Он улыбался, и у Кейси отлегло от сердца – вроде бы наказывать его не собирались.

– Я свечу уронил, – сказал он. И добавил: – Я не нарочно.

– Найдём, – ответил Гастер и сошёл с порога. – Приметил хоть, куда она упала?

Он присел на корточки и стал обшаривать взглядом траву, щурясь. Кейси поглядывал на него, украдкой рассматривая широкое, дублёное лицо и квадратный подбородок. Отчего, интересно, не он главный среди учеников, с его-то мощным телосложением и крупными ладонями? Тут охотник вскинул глаза, перехватывая его взгляд. Кейси торопливо отвернулся.

– Ты Кейси, верно?

– Да…

– А я Гас. С остальными ты уже познакомился?

Кейси кивнул.

– Вроде как.

Гас хмыкнул, и он рискнул поднять лицо. Стоя на коленях, охотник связывал чёрные, короткие волосы в небольшой хвост на макушке. Закончив, поднялся на ноги, отряхивая штанины, и вытянул руку:

– Вон твоя свечка.

Оглянувшись, Кейси и в самом деле увидел её, лежащую около кустов. Как это он не заметил её раньше?

– Спасибо за помощь.

Улыбка на лице Гаса светилась теплотой.

– Обращайся.

В кухне что-то звякнуло, стукнуло, и тут же раздался приглушённый возглас. Кейси недоумённо взглянул на Гаса, но тот уже открывал кухонную дверь.

– Всё в порядке? – спросил он, заглядывая внутрь.

Кейси услышал недовольный голос Рэя:

– Если бы.

Гас вошёл в кухню, поманив Кейси за собой. Восседающий на столе Рэйнес при виде него скривился:

– Ты всё ещё здесь? Тебе уже надо бы спать.

Кейси оглядывал кухню, подмечая те мелочи, что не успел заметить раньше. Взгляд его упал на посудный шкаф у двери и, не доверяя своим глазам, Кейси подошёл к нему ближе.

– Эм… А что это? – спросил он, оглядываясь на парней.

– Игрушка, – сообщил Рэй. – Сам не видишь, что ли?

Кейси повертел её в руках – маленькую сову из фиолетовой ткани, набитую чем-то мягким.

– А для чего она?

– Просто так.

Вид у него был раздражённый, и Кейси поспешил положить сову на место.

– Эти мыши, мрак бы их взял… Сожрали приманку, а отраву оставили, и хоть бы что им сделалось, – злобно высказывался Рэй за его спиной сочувствующе похмыкивающему Гасу. – К бесу этого Птаху с его советами! Яд сварить я и сам могу. Накормлю им Птаху, пусть, гадина, удавится к бесовой матери. Тоже мне, советчик нашёлся, чтоб его…

– Рэй, – окликнул его Кейси. – Рэй… А зачем вам лампа? Здесь же нет электричества.

Охотник уставился на него, медленно покрываясь румянцем.

– С дуба рухнул?! – выплюнул он наконец. – В хозяйстве всё пригодится!

Гас молча улыбался, поглядывая то на Кейси, то на сотоварища. Спрыгнув со стола, Рэйнес быстрым шагом направился к Кейси, который порядочно струхнул, следя за его приближением – слишком уж красноречив был сжатый в линию рот и глубоко врезавшаяся в нахмуренный лоб морщина. Но Рэй лишь распахнул дверь перед ним.

– Кыш отсюда. Ну?! Пошёл!

Кейси выскочил на улицу, споткнувшись о низкий порожек, и дверь за ним захлопнулась. Смерив её ошарашенным взглядом, Кейси покачал головой. Странный парень этот Рэй. На ум пришли его обещания накормить кого-то ядом, и Кейси передёрнуло. Странный, да. Но лучше с ним не ссориться. Он много времени проводит в кухне, с него станется и подсыпать недругу щепотку-другую кое-чего малоприятного в суп.

Учитель – псих, и ученички не лучше.

Кейси осторожно прикоснулся к носу. Боли почти не было, словно он заживал уже не первую неделю. До этого дня никто ни разу не бил его так. Мама могла отвесить подзатыльник или шлёпнуть, но это было не больно, а, скорее, обидно… Часто ли Джек бьёт своих учеников?

Кейси совсем не хотелось это проверять.