Криминалист

Глава 6 Коллеги

Ровно в восемь вошел Томпсон. На нем тот же костюм-тройка, что вчера, или очень похожий. Цепочка карманных часов поблескивала на жилетке. В руке портфель, кожаный, потертый, с инициалами «R. T.» выбитыми позолоченными буквами.

Он прошел к своему столу, положил портфель, огляделся. Все агенты уже на местах, кроме Харви Бэкстера. Томпсон достал карманные часы, проверил время.

— Восемь ноль две. Бэкстер опаздывает на две минуты. — Он убрал часы обратно. — Митчелл, подойди.

Я взял папки с делами и блокнот, подошел к его столу. Томпсон сел в кресло, откинулся на спинку, сложил руки на животе. Оценивающе посмотрел на меня.

— Бэкфайлы обработал?

— Да, сэр. Все двенадцать дел. Готовы к архивации.

— Быстро справился. Ожидал, что на два дня растянешь.

— Работал до вечера.

— Похвальное усердие. — Он кивнул на папки в моих руках. — Что это?

— Сэр, нашел эти дела вчера в шкафу, когда искал бэкфайлы. Рапорты от местной полиции, убийства в разных штатах. Заметил закономерность.

Томпсон выпрямился, протянул руку. Я отдал ему верхнюю папку. Он открыл, пробежал глазами первую страницу.

— Уилмингтон, Делавэр. Убийство молодой женщины. Дело закрыто местной полицией. — Он поднял глаза. — И что?

— Есть еще четыре похожих дела. — Я выложил остальные папки на его стол. — Роли, Филадельфия, Балтимор, Ричмонд. Все за последние пять месяцев. Все жертвы молодые женщины, брюнетки, задушены, найдены у Interstate 95. Тела перевезены после убийства. Никаких следов сексуального насилия. Интервал между убийствами примерно тридцать дней.

Томпсон взял следующую папку, открыл. Потом еще одну. Читал медленно, лицо непроницаемое. Положил папки обратно.

— Пять убийств в пяти штатах. Местная полиция закрыла все дела. — Он посмотрел на меня. — И ты думаешь, что это один преступник?

— Да, сэр. Паттерн слишком четкий, чтобы быть совпадением.

— Паттерн, — повторил Томпсон. Голос ровный, без эмоций. — Митчелл, ты работаешь в ФБР два дня. Один из них ты провел в больнице. Опыта расследования убийств у тебя ноль. И ты приходишь ко мне с теорией о серийном убийце?

— Факты говорят сами за себя, сэр.

— Факты, — он хмыкнул. — Я скажу тебе, какие тут факты. Факт первый: это дела местной полиции. У нас нет юрисдикции, если преступление не пересекает границы штатов. Факт второй: все дела закрыты. Факт третий: доказательств того, что это один преступник, нет. Только твои догадки.

— Паттерн это доказательство…

— Паттерн это статистика, — перебил Томпсон. — Статистика не ценится в суде. Нужны улики. Свидетели. Вещественные доказательства. У тебя что-то есть из этого?

— Нет, но если начать расследование…

— Расследование требует ресурсов. Агентов, времени, денег. Бюджет ФБР не резиновый. Я не могу отправить агентов в пять штатов проверять закрытые дела на основании того, что новичок увидел паттерн в отчетах. — Он сложил руки на столе. — Митчелл, я ценю твою наблюдательность. Правда ценю. Но у тебя нет опыта. Ты не понимаешь, как работает система. Местная полиция расследовала эти дела. Профессионалы, у них годы опыта. В отличие от тебя. Если бы там была связь, они бы заметили.

— Они не могли заметить, потому что работали отдельно, в разных штатах. Только здесь, в ФБР, есть доступ ко всем рапортам.

Томпсон откинулся на спинку кресла, достал из кармана жилетки мятный леденец, развернул фантик, положил леденец в рот. Жевал медленно, глядя на меня.

— Допустим, ты прав. Допустим, там действительно один преступник. Что ты предлагаешь делать?

— Запросить полные материалы дел из всех пяти штатов. Изучить детали. Найти общие улики. Построить профиль преступника. Выяснить, где он может ударить в следующий раз.

— Профиль преступника, — Томпсон усмехнулся. — Ты начитался психологических книжек, Митчелл? Думаешь, можно залезть в голову убийцы и понять, что он сделает дальше?

— Паттерны поведения предсказуемы. Если преступник организованный человек, а он такой, судя по методам, то в дальнейшем он будет придерживаться своей схемы. Следующая жертва появится в начале июня, если он следует месячному интервалу. Может, уже появилась.

— Может, а может, нет. Может, это совпадение. Может, разные преступники. Может, ты видишь паттерн там, где его нет.

— Сэр, с уважением, вероятность…

— Вероятность, — Томпсон повысил голос. Не кричал, но тон стал жестче. — Митчелл, я тебе объясню, как работает ФБР. Мы не гоняемся за вероятностями. Мы работаем с фактами. С доказательствами. С конкретными делами, где есть федеральная юрисдикция. Убийства в пределах штата — дело местной полиции. Это закон. Мы не можем просто прийти и сказать: «Эй, ребята, отдайте нам ваше дело, у нас тут новичок увидел паттерн».

Он взял папки с делами, протянул мне.

— Отнеси это обратно в шкаф. И забудь про паттерны. У тебя есть работа. Вот твоя работа.

Он достал из ящика стола новую толстую папку, бросил ее на стол передо мной.

— Дело о мошенничестве. Компания в Мэриленде продает земельные участки в несуществующем поселке. Сорок семь жалоб от покупателей. Нужно проверить все жалобы, опросить свидетелей, собрать доказательства. Займет неделю, если работать усердно. Это реальное дело с реальной юрисдикцией. Займись им.

Я взял папку. Тяжелая, битком набита бумагами.

— А убийства?

— Не твоя забота. Делай свою работу, Митчелл. И не выдумывай теорий. У тебя нет опыта для теорий. Понял?

Пауза. В комнате стало тихо. Коллинз перестал печатать. Остальные агенты делали вид, что работают, но слушали разговор.

— Понял, сэр.

— Отлично. Свободен.

Я собрал дела об убийствах, новую папку, вернулся к своему столу. Положил все на стол, сел.

За спиной послышался тихий разговор Томпсона с кем-то по телефону. Обычный рабочий тон, как будто ничего не произошло.

Дэйв смотрел на меня с сочувствием со своего места напротив. Покачал головой, мол, предупреждал же.

Маркус подошел, присел на край моего стола.

— Слышал разговор, — сказал он тихо. — Не обижайся на Томпсона. Он старой закалки. Для него ФБР это иерархия, опыт, правила. Новички должны молчать и учиться.

— Но дела реальные. Паттерн очевидный.

— Может быть. Но ты выбрал неправильный момент. Второй день работы, и ты идешь к боссу с теорией о серийном убийце. Это смелость или глупость, сам подумай.

— Смелость.

Маркус усмехнулся.

— Хорошо. Пусть смелость. Но смелость без дипломатии — это глупость в другой упаковке. — Он встал. — Совет от того, кто прошел через подобное. Работай над делом, которое дал Томпсон. Покажи результаты. Заработай доверие. Потом можешь возвращаться к убийствам. Не сейчас.

Он вернулся к своему столу. Я сидел, глядя на папки. Дела об убийствах и дело о мошенничестве.

Логика Маркуса правильная. Но ждать, значит дать преступнику время убить еще раз.

Я открыл дело о мошенничестве, начал читать. Компания «Sunshine Estates», Мэриленд. Продавали участки в поселке «Райские озера». Красивая брошюра, фотографии озер, леса, домиков. Цена доступная, две тысячи долларов за четверть акра.

Покупатели платили, получали документы. Приезжали на место, а там пустошь. Никаких озер, никаких домиков. Земля не размечена, дороги нет. Владелец компании скрылся с деньгами.

Классическое мошенничество. Федеральная юрисдикция, потому что использовалась почтовая система для распространения брошюр. Почтовое мошенничество — федеральное преступление.

Я читал жалобы одну за другой. Семья из Балтимора, пенсионеры из Ричмонда, молодая пара из Делавэра. Все потеряли деньги. Все доверились красивой рекламе.

Работа важная. Люди пострадали, нужно наказать виновных, вернуть деньги.

Но пять женщин мертвы. И шестая может умереть.

Я закрыл папку о мошенничестве, достал блокнот. Открыл на странице с записями об убийствах. Перечитал.

Томпсон прав в одном. У меня нет доказательств. Только паттерн. Нужны доказательства.

Нужны полные материалы дел. Фотографии мест преступлений, отчеты патологоанатомов, протоколы допросов свидетелей. В рапортах, попавших в ФБР, только краткие сводки.

Как получить полные материалы? Запросить официально, Томпсон не разрешит. Запросить неофициально, значит нарушение процедуры.

Остается третий вариант. Поехать самому. Съездить в один из городов, поговорить с местной полицией. Увидеть дело своими глазами.

Но как? У меня нет полномочий вести расследование. Томпсон дал другое дело. Если уеду без разрешения, меня уволят.

Дверь офиса распахнулась. Вошел Харви Бэкстер, запыхавшийся, мокрый от дождя. На галстуке свежее пятно, кофе, судя по цвету.

— Прошу прощения за опоздание, — сказал он, обращаясь к Томпсону. — Пробка на мосту, авария.

Томпсон посмотрел на часы.

— Девять минут, Харви. Это третий раз за месяц.

— Извините, Ричард. Больше не повторится.

— Надеюсь. Садись, работай.

Харви прошел к своему столу, снял мокрый пиджак, повесил на спинку стула. Включил вентилятор на столе, старый, металлический, тот громко загудел.

Я вернулся к делу о мошенничестве. Читал, но мысли постоянно возвращались к убийствам.

Пять женщин. Паттерн. Преступник все еще на свободе.

К обеду я обработал половину жалоб по делу о мошенничестве. Записал адреса свидетелей, составил список вопросов для допросов.

Обычный рабочий день. Рутина. Бумаги, звонки, отчеты.

В половине первого Дейв положил трубку, потянулся, размял шею.

— Обед, — сказал он громко, обращаясь ко всем. — Кто идет?

Маркус покачал головой.

— Я принес сэндвич. Поем здесь.

Харви тоже отказался.

Дейв посмотрел на меня.

— Итан?

— Пойду.

Мы встали, взяли пиджаки. Томпсон как раз тоже встал в этот момент, тоже в пиджаке, с портфелем в руке.

— Куда направляетесь?

— На обед, сэр, — ответил Дейв.

— Хорошо. Будьте через час.

Он прошел мимо нас к выходу. Походка размеренная, спина прямая. Человек устоявшихся привычек и строгой дисциплины.

Мы вышли следом. Дождь прекратился. Небо очистилось, сквозь тучи пробивалось солнце. Воздух пах мокрым асфальтом и листвой.

Зашли в Frank's Diner через два квартала. Маленькая забегаловка, десяток столиков, стойка с вращающимися стульями.

Запах жареного бекона, кофе, сигаретного дыма. Половина столиков занята. Клерки, полицейские, пара строителей в рабочей одежде.

Мы сели у окна. Официантка средних лет, с усталым лицом и фартуком в пятнах, принесла меню.

— Что будете, ребята?

— Сэндвич с пастрами и кофе, — сказал Дэйв.

— Мне то же самое, — добавил я.

Она ушла. Дэйв закурил сигарету, затянулся.

— Как дела? Томпсон больше не придирается?

— Нет. Дал дело о мошенничестве.

— Хорошее дело. Простое, прямолинейное. Справишься за неделю.

— Дэйв, — я наклонился ближе, понизил голос. — Насчет убийств. Томпсон отказался расследовать. Но я не могу просто взять и забыть.

Дэйв выдохнул дым, посмотрел на меня серьезно.

— Итан, я понимаю. Но что ты можешь сделать? Томпсон босс. Он сказал нет.

— Могу поехать сам. В выходные. Съездить в один из городов, поговорить с местной полицией. Неофициально.

— Это рискованно. Если Томпсон узнает…

— Не узнает. Это мое личное время.

Дэйв затушил сигарету в пепельнице.

— А если местная полиция не захочет разговаривать? Ты кто для них? Новичок из ФБР без полномочий.

— Скажу, что изучаю похожие дела. Академический интерес.

— Академический интерес, — Дэйв покачал головой. — Итан, ты упрямый. Это хорошо и плохо одновременно.

Официантка принесла сэндвичи и кофе. Мы ели молча несколько минут. Сэндвич вкусный, пастрами нарезана толстыми ломтями, горчица острая, хлеб ржаной, свежий.

— Если поедешь, — сказал Дэйв наконец, — будь осторожен. Не говори, что ведешь официальное расследование. Просто задавай вопросы. И не оставляй следов, чтобы Томпсон не узнал.

— Спасибо.

— Не благодари. Я думаю, ты совершаешь ошибку. Но ты мой друг. Друзья поддерживают даже когда происходят ошибки.

Мы продолжали молча жевать сэндвичи.

— Слушай, — сказал Дейв чуть погодя, отпив кофе, — сегодня вечером несколько ребят собираются в баре. Традиция такая, раз в неделю. Хочешь присоединиться?

Я посмотрел на него. В прошлой жизни я бы отказался не задумываясь. Социальные мероприятия, разговоры о пустяках, принужденное веселье, все это вызывало дискомфорт. Проще вернуться домой, поработать над своими проектами.

Но сейчас другое время. Другая жизнь. Мне нужно понимать этих людей, их нравы, правила. Нельзя оставаться в стороне.

— Хорошо, — сказал я. — Приду.

— Отлично. — Дейв улыбнулся. — Увидишь, там неплохо. Джо разливает приличное пиво.

Мы доели, допили кофе. Дэйв оплатил счет, несмотря на мои протесты.

— Сегодня я угощаю потом ты угостишь.

Вернулись в офис. Я сел за стол, опять открыл дело о мошенничестве.

За соседним столом Дейв говорил по телефону, записывал что-то в блокнот. Харви Бэкстер печатал на машинке двумя пальцами, медленно, с ошибками. Маркус читал газету, допивал кофе из бумажного стаканчика.

К четырем часам дня я обработал оставшиеся жалобы. Одна деталь зацепила внимание.

В трех жалобах упоминались письма с угрозами. Покупатели, обнаружив обман, написали в компанию требования вернуть деньги. В ответ получили письма от юриста компании с угрозами судебного преследования за клевету.

Письма напечатаны на машинке, подписаны от руки, «Артур Дж. Симмонс, эсквайр». Подпись размашистая, уверенная. Чернила синие.

Интересно. Мошенники обычно прячутся, не оставляют следов. А тут они угрожают жертвам официальными письмами.

Либо это наглость, либо глупость. Или у них действительно есть юрист, не подозревающий о мошенничестве.

Нужно проверить письма. Отпечатки пальцев на бумаге, анализ чернил, сравнение подписей. Может, там есть зацепка.

Я достал из папки три письма, аккуратно вложенные в бумажные конверты. Письма нужно отнести в криминалистическую лабораторию.

Я встал, взял папку с письмами. Дейв поднял голову от своих бумаг.

— Куда идешь?

— В лабораторию. Нужно проверить улики по делу о мошенничестве.

— Лаборатория в цокольном этаже, лестница в конце коридора. Спросишь Роберта Чена, он там главный техник. Скажешь, что от Томпсона, он все сделает.

— Спасибо.

Я вышел из офиса, прошел по коридору. Стены выкрашены в бледно-зеленый цвет, линолеум под ногами потертый, с трещинами. Флуоресцентные лампы тихо гудели на потолке.

В конце коридора металлическая дверь с надписью «Лестница». Я открыл ее, спустился вниз. Два пролета, бетонные ступени, перила холодные.

Внизу еще одна дверь. Табличка: «Криминалистическая лаборатория. Вход только для сотрудников».

Я толкнул дверь, вошел.

Помещение большое, без окон. Потолок низкий, лампы дневного света заливают все ярким, резким светом. Запах химикатов. Формальдегид, ацетон, что-то едкое.

Вдоль стен стоят рабочие столы, заваленные оборудованием. Микроскопы, колбы, пробирки, весы, какие-то приборы с циферблатами и ручками. В углу стеклянный шкаф с реагентами. Бутылки разных размеров, этикетки написаны от руки.

Посередине большой стол с подсветкой. На нем разложены фотографии, какие-то образцы в прозрачных пакетах.

За столом стоит мужчина лет тридцати пяти. Азиат, невысокий, худощавый. Черные волосы коротко острижены, очки в тонкой оправе. На нем белый лабораторный халат поверх рубашки и галстука. Руки в латексных перчатках.

Он склонился над микроскопом, что-то рассматривал, делал пометки в блокноте.

Я подошел ближе. Он не поднял головы.

— Простите, — сказал я.

Он выпрямился, повернулся. Лицо спокойное, без эмоций. Глаза за стеклами очков темные, внимательные.

— Да?

— Итан Митчелл, агент отдела расследований. Мне нужна помощь с уликами.

Он снял перчатки, протянул руку.

— Роберт Чен. Старший криминалист.

Мы пожали руки. Рукопожатие крепкое, несмотря на худобу.

— Что у вас? — спросил он.

Я положил папку на стол, достал три конверта с письмами.

— Дело о мошенничестве. Эти письма отправлены жертвам. Нужно проверить на отпечатки пальцев, проанализировать чернила подписи, может, сравнить шрифт машинки.

Чен взял первый конверт, посмотрел на свет. Бумага просвечивала.

— Обычная офисная бумага, — сказал он. — Машинка стандартная, «Ремингтон» или «Ундервуд», судя по шрифту. Чернила синие, шариковая ручка.

Он говорил тихо, монотонно, как будто перечислял факты для самого себя.

— Отпечатки можем проверить нингидрином. Займет несколько часов. Подпись можно сфотографировать под увеличением, если у вас есть образцы для сравнения.

— Образцов пока нет. Но если найдем подозреваемого, нужно будет сравнить.

— Понятно. — Он положил конверт обратно. — Оставьте письма здесь. Завтра к обеду результаты будут готовы.

— Спасибо.

Я собирался уходить, но остановился.