Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 8

Глава пятнадцатая

У моего замка были… странные отношения с нежитью.

Полночь не просто замедляла время, она бесконечно растягивала его для всех своих обитателей. Даже для тех, кто находился вне её контроля и шатался по бесконечным коридорам, доставляя проблемы законному хозяину. Всех, кто оказался пойман в силки Полуночи, ждала одна судьба. Вечная жизнь, переходящая в не-жизнь, с постепенным угасанием, потерей рассудка — всё это очень сильно напоминало оригинальное проклятье нежити. За тем исключением, что замок каким-то образом позволял воссоздавать тело на основе уцелевшей души.

Чего далеко ходить — я раз десять умирал и возрождался подобным образом, а некоторые тени проворачивали это по сто раз за год. Почти все слуги замка изначально находились в состоянии пойманных душ, пока не воплощались призывом хозяина. Кас, превращённая в баньши много столетий назад, потеряла тело, но смогла вернуть его после ритуала. При всём при этом я до сих пор под дулом пистолета не смог бы выдать точное определение слова «душа». Души просто… существовали, находились внутри тел или без них, использовались в качестве источника силы, могли хранить воспоминания не хуже мозга и принимать самостоятельные решения.

А ещё их повреждение считалось страшным моветоном, даже по меркам профессиональных некромантов.

Твари, что снова надвигались на нас, представляли из себя яркую иллюстрацию того, чем грозило необратимое повреждение души. Штамм «Мортум» превратил их в безумных гибридов зомби и призраков, которые на ходу латали свои мёртвые тела столь же мёртвыми, изуродованными душами. Теоретически эта картина была даже не в топ-десять среди всех ужасов, что я наблюдал за последний год, но отчего-то рождала непередаваемое, глубинное отвращение. Подозреваю, что столь сильное чувство поступало напрямую от самой Полуночи, часть которой всегда находилась внутри меня.

Мы отбросили строй мертвецов дважды, не поленившись разрубить некоторых на крупные куски. Бесполезно — синеватая дымка мёртвых душ заменяла собой всё, поддерживая в боеготовности самую крупную уцелевшую часть тела. Таким образом в третьем натиске наёмников участвовали бойцы без головы, рук и ног, нижние половины туловища и, напротив, головы с частью груди и единственной уцелевшей рукой. Кулина, обычно предпочитающая менее радикальные методы, даже окатила одного особо надоедливого гада мощнейшей слаймовой кислотой. Гад задёргался и растворился до состояния каши из плоти и костей, но и вокруг этих отвратительных останков сформировалось полупрозрачная пародия на тело.

Призрачные руки врагов держали оружие не так уверенно, как обычные, били слабее и развеивались от ответных ударов, но неизменно возвращались на место. Призрачные головы были лишены отличительных черт, не считая чёрных провалов на месте глаз. Сражались они гораздо более слаженно, чем рядовые тени, но пока что численное преимущество им не помогало. А вот способность не умирать…

Надо отступить. Наковальня никуда не убежит, она пролежала здесь триста лет и спокойно потерпит ещё сутки. Отступить, проанализировать ситуацию в спокойной обстановке и вернуться с полноценным боевым отрядом, укреплённым магической поддержкой.

— Отходим, — скомандовал я.

— Вик!

Отряд мертвецов в очередной раз латал повреждения, так что я позволил себе обернуться на крик Кулины — и похолодел. Узкого прохода, по которому мы сюда добрались, больше не было — стены сомкнулись, отрезая путь назад. Засада для незваных гостей? Одна из старых ловушек Полуночи, которую наёмники приспособили, чтобы избавляться от враждебных теней? И никаких тебе кнопок или рычагов в области видимости!

Я повернулся назад, и из моего горла вырвался низкий глухой рык.

— Лорд Виктор… — начал говорить Арчибальд, но не успел закончить.

Тридцать целей. Нет, даже двадцать восемь. Не делится на шесть, в отличие от тридцати, но так даже лучше — пару раз можно и промазать. Всего-навсего пять барабанов.

ОГОНЬ!

Воздух наполнился грохотом выстрелов, пока Райнигун щедро раздавал бывшим наёмникам окончательную смерть. Каждая серебряная пуля находила цель, испепеляя восставшие тела вместе с их изувеченными душами. Каждый рассыпающийся мертвец оставлял после себя бледное пламя Полуночи — они всё-таки получили небольшую частицу её души. Возможно, именно поэтому незапланированный эксперимент лорда Бертрама остался стабилен спустя триста лет, а не разложился на плесень и липовый мёд спустя пару месяцев.

После третьего опустошённого барабана оседающий прах начал мешать прицелу, но я уложился ровно в тридцать пуль — и спокойно зарядил ещё шесть. Безмятежность остановленного времени! Из последствий — едва заметная головная боль, но не более того. Мои собственные резервы силы плюс новообретённая мощь Авалона готовы были простить мне и значительно более серьёзные траты.

— Слушаю, Арчибальд, — наконец сказал я, опуская Райнигун в кобуру.

— Для начала, позвольте вас поздравить с открытием одной из сильнейших возможностей вашего фамильного оружия, — мягко сказал артефактор. — Это большое достижение, особенно для молодого хозяина, и в очередной раз доказывает вашу глубокую связь с Полуночью. Далее, просто хотел напомнить, что ваши прекрасные спутницы говорили про количество наёмников…

— Не меньше пятисот!

— Именно так, госпожа Кулина. И есть подозрение, что если их тела начали подниматься под воздействием запретной магии, этой комнатой дело не ограничится…

Как наглядное подтверждение его словам до нас донёсся отдалённый шум — лязг оружия и шорох, как если бы несколько десятков человек одновременно проснулись и встали на ноги.

— Надо заблокировать двери! — выдохнула Луна, но я мягко удержал её за плечо.

— Постой. Сперва я кое-что проверю.

Арчибальду не понадобилось напоминать мне про то, чтобы внимательно осмотреть помещение. Не знаю, усилился ли «Взгляд библиотекаря» от посвящения в рыцари, но мне не пришлось даже прилагать дополнительных усилий. Почти всё пространство «прихожей» словно заволокло сизым сигаретным дымом, не слишком густым, но вполне заметным. Понимание пришло без подсказки — именно так в магическом зрении выглядела аура «Мортума» в своей ослабленной форме. Подобная концентрация не могла заразить ни Луну, ни Кулину, ни уж тем более меня — разве что мы остались бы топтаться здесь на ближайшие полгода.

А вот для поддержки функций уже проклятых индивидов даже такой порции чёрного колдовства было вполне достаточно. Но это были ещё не худшие новости — в отличие от следующего вывода.

Я отпустил плечо Луны и коротко ей кивнул — они с Кулиной ломанулись придвигать здоровенный шкаф к одной из дверей, я занялся тем же самым со второй.

— То, что они нашли и притащили сюда, всё ещё работает, — хмуро сказал я. — Отравляет воздух моего замка и поддерживает этих… этих…

— Если позволите, я бы отнёс их к категории умертвий, — вежливо сказал Арчибальд. — Пусть данные экземпляры, к счастью для нас всех, не обладают способностью вытягивать жизненные силы.

— Умертвия создаются штучно, — вспомнил я записи лорда Бертрама и непроизвольно скрипнул зубами. — Путём ритуала, про который я бы не отказался забыть.

— Я не специалист по запретному искусству, лорд Виктор, но довольно очевидно, что сей мрачный эксперимент был нацелен на создание рядовых, а не элитных войск. Тем не менее, нежить с абсолютной устойчивостью к физическому воздействию могла бы доставить немало проблем даже профессиональным охотникам. А уж в таком количестве… Большая удача, что сотворивший их артефакт остался в стенах Полуночи.

Недоумертвия, стало быть. Протоумертвия. Какой вариант не выбери, звучит так себе. А что касается большой удачи…

— Да уж, повезло так повезло, — вздохнул я, убедившись, что шкаф надёжно фиксирует дверь. — Осталось только избавиться от этой дряни. Дайте угадаю, драконья кузня?

— Как окончательное решение вопроса — безусловно! Но ближе к источнику ауры я мог бы попробовать подсказать метод временной деактивации. Скорее всего госпожа Лита или госпожа Кас справились бы с этой задачей более компетентно…

Я подозревал примерно то же самое, так что мы вернулись к вопросу сомкнувшегося коридора. Будь с нами Адель, она скорее всего решила бы задачу максимум за полчаса, а любой из драконят мог попросту проплавить сплошной камень вплоть до следующего коридора. Мы же втроём безрезультатно потратили десять минут, чтобы железно убедиться — если рычаг для разблокировки и существовал, то не в этой комнате.

Дальний зов показал, что Кас, Лита и Зури сидят перед открытым порталом больших дверей и проводят какой-то ритуал. Я бы мог отвлечь Кас и Литу, «пингануть» их, чтобы те пришли на помощь, но, подумав, сдержался. Кас могла телепортировать отсюда лишь меня одного, и этот вариант отметался сходу. Направить сюда Адель, чтобы та разобралась с механизмом? Нормальный план, но даже если Кас сообщит ей незамедлительно, на спуск и остальную дорогу у Адель уйдёт не меньше часа. Потом — полчаса, чтобы открыть коридор. И это всё — ценой сорванной подготовки Зури, ритуалы плохо переносили прерывания.

Не говоря о том, что этих полутора часов у нас запросто может и не быть.

Лёгкая головная боль после интенсивного расстрела умертвий окончательно развеялась. Я снова чувствовал себя полным сил, но что важнее — очень, очень злым. Принцип игр жанра метроидвании заключался в постепенном преодолении препятствий — столкнулся, не смог пройти, отступил, нашёл решение, вернулся, прошёл. Но как же невыносимо раздражала потеря ценного времени от чего-то, подброшенного наименее любимым из моих предков!

Наверное, лорд Бертрам бы даже потребовал благодарности за некогда забытый артефакт. Мол, устранил несколько сотен захватчиков в стенах родного замка, не поднимаясь из могилы. Плюнуть бы в его надменную рожу, как в зеркало — он принял Полночь на пике силы, а оставил в полуразрушенном состоянии.

Должно быть, моя злость была выражена настолько отчётливо, что девушки её тоже заметили.

— Вик?

— Да, Кулина?

— Я вас хорошо сегодня накормила, — предельно серьёзно сказала она. — Специи — высший класс! Выносливость на максимум! Вы сильны как грифон! Но вы не потянете испепелить шестьсот мертвяков.

— Ты вроде упоминала пятьсот, — слегка улыбнулся я.

— Не менее пятисот! Их может быть шестьсот или даже больше!!

— Как вы однажды говорили? — поддержала её Луна. — Надейся на лучшее, готовься к худшему?

Увы, девушки доносили чистейшую правду. Даже в своей лучшей форме, учитывая новообретённую рыцарскую силу, я бы вряд ли справился более чем с тремя сотнями врагов. Это пятьдесят барабанов Райнигуна — при условии, что я ни разу не промахнусь, и это всего лишь половина от предположительного числа умертвий. Оставшейся половины вполне хватит, чтобы выбить любые двери и разорвать мой отряд на лоскуты, а Арчибальда — на осколки…

Если, конечно, дать этим тварям очухаться и собраться с силами.

— Арчибальд?

— Да, лорд Виктор?

— Как по-твоему, умертвия сейчас поднимаются все разом?

— Я бы предположил, что скорее по цепочке. От ближайших коридоров и дальше. Весь процесс займёт не менее получаса.

— Вот и мне так кажется. Теперь что касается ауры «Мортума». Она станет опаснее ближе к эпицентру?

— Практически наверняка. Но колдовское излучение подобного рода никогда не бывает однородным, даже на самых опасных участках. Если выражаться очень грубо, оно скорее напоминает скопление тяжёлого природного газа, оседающего в низинах. Мы с вами сможем увидеть эти скопления, лорд Виктор, но что касается наших прекрасных спутниц…

— Ни ногой от Вика! — бодро рявкнула Луна, и Кулина возмущённо заколыхалась — похоже, она собиралась сказать то же самое.

— Последний вопрос. Если деактивировать источник, что станет с умертвиями?

— Как я уже упоминал, я не специалист по запретному искусству. Но опыт похожих случаев подсказывает…

Деревянная лавка, по пропорциям больше напоминающая таран, вынесла дверь начисто — к огромному удивлению умертвий с другой стороны, уверенных, что это они штурмуют преграду. В этом коридоре их столпилось не так много — человек пятнадцать, заметно уступающих по вооружению своим бывшим коллегам в «прихожей». Двенадцать выстрелов обратило в прах одиннадцать мертвяков, а последнему Луна оторвала все конечности, запихнула в оружейный шкаф и подпёрла той же лавкой. Полноценно он нам в спину не ударит, даже если выберется, а заодно послужит индикатором по рассеиванию ауры на границе воздействия.

Я оставил «Взгляд библиотекаря» включённым на ближайший час — эта способность почти не тратила внутренний ресурс. Первая половина коридора оказалась безопасной, во второй пришлось попетлять — «сигаретный дым» концентрировался на двух средних участках у противоположных стен. По счастью, смертоносная аура никуда не двигалась, как и предсказывал Арчибальд — и позволила спокойно себя миновать.

Лавок здесь не оказалось, так что следующие двери я выбивал просто с ноги.

Первая вела в обширную спальню по типу казарм — здесь тусовалась лишь пара мертвяков, не успевших понять, что их испепелило. Похоже, проклятый артефакт активировали, когда почти все наёмники бодрствовали. Жаль, это бы несколько облегчило задачу.

За второй оказалось что-то вроде чулана, забитого сгнившей одеждой и рассохшейся мебелью.

За третьей — наконец-то — основной зал. Точнее, видимая его часть, поскольку когда-то здесь устроили тотальную перепланировку. Идея наёмников явно была в том, чтобы разделить одно пространство для склада на двадцать подпространств, и по ним рассортировать награбленное. В целом, идея удалась, но за триста лет в полузабытом углу Полуночи все деревянные конструкции покосились или попросту рухнули на пол. То, что однажды представляло из себя упорядоченный лабиринт, сейчас выглядело как абсолютный хаос из нагромождения деревянных стен, кривых стеллажей и давным-давно испортившейся рухляди.

— А я думала, тут будут сокровища… — разочарованно протянула Кулина, выражая наше общее мнение.

Нет, даже отсюда я видел сколько-то рассыпавшихся по полу серебряных и золотых монет, да и часть ржавого оружия сгодится хотя бы на переработку в переносном кармане. А уж если покопаться — наверняка найдётся много чего полезного. Интересно, что мечи и копья в руках умертвий были в куда лучшем состоянии, чем весь хлам на полу. Они что, периодически просыпались, чтобы привести их в порядок? Или же аура «Мортума» избирательно сохраняла экипировку бойцов?

Да какая, нахрен, разница? ОГОНЬ!

Удивительным образом, обстановка одновременно играла на руку и нам, и мертвякам. Мы сами прокладывали дорогу к центру зала, пока бывшие наёмники спотыкались и цеплялись на каждом углу, не способные даже выстроиться в свой фирменный строй. Но их было много, чересчур много, а некоторые сообразили достать солидные арбалеты из чёрного дерева с сохранившейся тетивой. Такие испепелялись в первую очередь, словно самые дорогие мишени в тире, и это позволяло остальной толпе подобраться поближе. К тому же, очаги «дыма» здесь попадались всё чаще, местами заставляя нас делать здоровенные неудобные крюки, чтобы их обогнуть.

Но самый дерьмовый сюрприз проклятый зал припас напоследок.

— Сверху! — рявкнула Луна, отправляя подобравшегося почти вплотную гада в полёт одним ударом боевого молота.

Рявкнула — и зашипела от боли, припав на одно колено.

Сгоряча я подумал, что пропустил одного из арбалетчиков, но дело было явно не в этом. Вздёрнув голову наверх, я уставился на какого-то особенного урода в тёмных одеждах. Тот удобно устроился на краю уцелевшей деревянной перегородки и тянул к Луне скрюченную конечность. Громыхнул Райнигун, но урод оказался настороже, исчезнув за преградой и из моей зоны видимости.

Оружейница выругалась сквозь зубы и поднялась на ноги.

— А это, боюсь, был полноценный экземпляр умертвия, — печально сказал Арчибальд. — Думаю, вам не нужно напоминать, почему его стоит устранить в кратчайшие сроки.

Я перестал считать пули после десятого барабана — только констатировал про себя, как медленно, но неумолимо убывает огромный запас внутренней энергии. «Полноценный экземпляр» дважды появлялся на границе видимости, но благоразумно не подставлялся под пули, а мишеней хватало и без него. Наша цель тоже приближалась, мы даже видели её в просветах лабиринта из хлама — изящная шкатулка, обманчиво-белоснежная, лежащая на небольшом столике почти в самом центре зала. Похожа по размеру, кстати, на шкатулку из красного дерева, только вместо оживляющей мелодии высших сфер эта дрянь раздавала отборные порции чудовищной смерти. Нет, хуже, не-смерти, вечного служения во имя ничего, при полном отсутствии свободы воли. Даже почти потерявшие рассудок тени в коридорах Полуночи могли принимать какие-то решения, перемещаться с места на место или пойти ко мне на службу. Те, кто полегли здесь, были способны лишь идти вперёд и убивать, пока их не остановит серебряная пуля.

Когда мы добрались до шкатулки, головная боль была почти непереносимой. Но я всё ещё мог идти и мог стрелять, пусть и стиснув зубы. Пространство вокруг центра оказалось расчищено — пора заканчивать этот балаган.

— Слушайте внимательно, лорд Виктор… — начал Арчибальд. Но, как это уже случалось раньше, не успел закончить.

На нас обрушился потолок.

Я слышал гневный рёв Луны из-под завала и вторящий ей что-то голосок Кулины, но не разбирал слов. Зеркало с Арчибальдом тоже осталось где-то внизу, и я от всей души надеялся, что оно пережило катастрофу. Меня хорошенько прижало между каким-то чудом не сгнившим шкафом и чем-то очень твёрдым, тяжёлым, металлическим и холодным. Пары секунд на оценку ситуации хватило, чтобы понять три вещи.

Первая — потолок на нас не упал, скорее упала стена. Две высоких перегородки вместе со всем, что опиралось на них снаружи, поскольку кто-то их хорошо подтолкнул.

Вторая — мы чудом, на какую-то пару метров, миновали огромный очаг «Мортума», скопившийся вокруг проклятой шкатулки.

Третья — на моей груди уселось «полноценное» умертвие, и пыталось выкачать из меня остатки сил.

Должно быть, когда-то это был капитан группы. Смелый человек, достаточно отчаянный и умелый, чтобы возглавить поход в вечный замок, но во многих других аспектах — безнадёжный идиот. Спорю на что угодно, что это он вскрыл шкатулку и получил львиную дозу облучения «Мортумом». В каком-то смысле повезло, стал могучей нежитью без того, чтобы его семью ритуально запытали на его глазах.

Везунчик издал нечленораздельный свист и протянул скрюченные пальцы к моему горлу. Всё-таки, однажды идиот — всегда идиот, даже через триста лет после смерти.

Я вырвал левую руку — точнее, огромную лапу — из-под завала, и ухватил умертвие сверху, прямо за вытянутую башку. На ощупь гад был как самый отвратительный кусок льда в мире, и он всё ещё пытался меня опустошить. Два месяца назад, возможно, его затея увенчалась бы успехом. Сегодня — даже учитывая мои истощённые запасы сил, ему бы потребовалось на это не меньше ленивых пары часов.

Не обращая внимания на трепыхание умертвия, я с сожалением осознал, что правую руку достать будет не так просто. Чтобы лучше сосредоточиться на решении задачи, я автоматически приложил ледяного гада об незнакомое препятствие справа. Как следует приложил, с душой, а потом ещё разок — и с некоторым удивлением услышал шипение, как будто кто-то плеснул стакан воды на раскалённую сковороду. Опасная нежить буквально таяла у меня в руке, словно натурально состояла из куска грязного льда. Таяла целиком, вместе с мёртвой душой, пока не оставила после себя неопрятную груду одежды и брони.

Я скосил глаза направо. Затем ещё раз ощупал слегка нагревшееся препятствие.

— Луна, Кулина! Арчибальд! Все живы⁈

К моему облегчению, нестройный хор голосов подтвердил, что да, все. Живы, целы и не разбились на мелкие осколки.

— Вы не поверите, где всё время находилась эта грёбаная наковальня!