Изгой Проклятого Клана. Том 5 (СИ)

Глава 13

Я мог игнорировать многое.

Боль.

Глупые игры.

Недооценку меня, как мага.

Но несправедливость?

Нет. Только не её.

«Скачком» я телепортировался за звуконепроницаемый барьер до того, как туда передали приказ Император.

Гвардейцы мгновенно нацелили на меня свои заряженные пистолеты. Узники это поняли. Услышали.

На лице Владислава появилась ухмылка.

Василий Уваров задрожал сильнее.

Громов остался невозмутим. Как скала.

А я прошёлся взглядом по каждому из гвардейцев. Они были готовы выстрелить… кроме одного. Которого я узнал. Он был без шлема.

Николай Громов. Он стоял за спиной Владислава. Своего дяди… а рядом с ним сидел его отец — князь Громов.

И вот его рука дрожала.

Культурных слов у меня не было. Только грязная ругань. Имератор НЕ МОГ не знать, кого поставил в расстрельную команду.

Но нет.

Видимо, противопоставлять отцов и сыновей для него отдельный вид садистского удовольствия.

Звуконепроницаемый барьер за моей спиной исчез. Я услышал насмешливые хлопки за спиной.

— Браво! Граф, ты всё же решил проявить инициативу! Значит, сделал свой выбор? Кто из этих троих заслуживает умереть сегодня?

Узники молчали.

— Никто, — твёрдо ответил я. — Пока я не увижу доказательств хоть чьей-то причастности к покушению.

— Никто — значит все, — проговорил он чётко каждый слог, не теряя улыбки. — Неужели это не понятно? Или, может, попытаешься пойти против императорской воли? Поставить под сомнение мою власть? Бросить вызов самой Империи?

— Он уже это сделал… — тихо произнёс Владислав. Настолько, что услышал его только я.

— Вы велели судить, — стальным тоном сказал я. — Я сужу. Где доказательства? Кого из них менталисты вывели на чистую воду? Кто из них заговорщик или его сообщник?

Император вздохнул. С нескрываемым удовлетворением.

— Вызовите менталистов, — велел он.

Через несколько секунд открылась дверь. За которой, видимо, и ждал менталист. Будто Император был готов. Впрочем, почему будто? Эта тварюга всё рассчитывает.

Почти всё.

Менталист был аккуратным мужчиной, с уложенными набок пшеничными волосами и ясным взглядом. Смотрел так, будто видел всё.

И тут же попытался залезть мне в голову, разумеется.

Осторожно. По верхам. Чтобы я точно не заметил вмешательства, но я его заметил.

В отличие от Злата, это менталист использовал не ментальные «щупальца», а поле. Оно фиксировало мои поверхностные мысли. Они вязли в нём.

Но меня это не устраивало. Поэтому он получил несколько ярких картинок, что я с ним сделаю, если он прямо сейчас не прекратит это безобразие.

Ясность из его взгляда пропала. Он побледнел и стушевался. Затем стал часто и громко прочищать горло.

Сдавило, да, сучёныш?

От стресса и не такое бывает.

— Говори, — велел я. — Что ты выяснил об этих троих?

Менталист проглотил ком в горле. Поднял на меня взгляд, но почти сразу отвёл его. Сдавленным голосом он сказал:

— По предварительному просмотру никто из них не подготавливал и не ожидал покушения. Реакции шока во время взрыва были искренними. Каждый имеет подозрения в том, кто виноват. На основе чего я и сделал вывод — преступника среди них нет. По предварительному смотру мыслей. Для более детального отчёта требуется полное погружение в сознание каждого.

Ничего не говоря я посмотрел на Императора.

Он спокойно смотрел в ответ.

Уже не улыбался.

— И в чём смысл, Ваше Величество? — задал я вопрос.

— В тебе, граф Северский.

Треклятый отморозок.

Он издевается? Нет. Бред. Он бы не продержался столько времени на троне, если бы устраивал подобные развлечения с высшей знатью Империи!

Всё, что он делал, можно записывать в учебник: «Как сделать так, чтобы подданные тебя ненавидели!».

Я сказал:

— Они все — невиновны.

— Разве? Ты считаешь, что каждый из них — образец благородства? Истинный аристократ, следующий путём чести и преданности?

— Речь не об этом, — процедил я.

— Вот тут ты не прав, — покачал головой Император. — Мой брат — Владислав — постоянно строит козни, плетёт интриги вокруг моего престола. Каждый раз он находит тех, кто меня ненавидит. А затем пытается их приструнить, чтобы потом использовать против меня, — Император подошёл к Владиславу. — Я знаю, «братец», о тебе гораздо больше, чем ты себе возомнил.

Владислав даже не дышал.

А Император пошёл дальше. К Громову.

— Громов, Громов, Громов… Всё в тебе хорошо. Абсолютно. Идеал! ОБРАЗЕЦ для подражания! Мы с графом Северским как раз вспоминали о позитивных примерах. Вот только ты, вшивый лицемер ещё больше меня. Днём ты ходишь вокруг трона с важным видом. Ночами удовлетворяешь мою сестру, хотя она давно тебя не привлекает. Отдал в мою гвардию своего такого же образцового сына. Вот только незадачка, приторговываешь за границу военными технологиями, которые ты же воруешь у Уваровых. А потом тратишь заработанное, покупая дома для извращений, — Император брезгливо поморщился. — То, что вытворяют с тобой карлицы — это просто посмешище.

Император пошёл дальше и встал напротив Василия Уварова. Тот уже трясся мелкой дрожью. Император заговорил:

— А ты просто отрезал голову трупу своего отца. Покорно, как хороший пёсик. А до того, как хороший пёсик выполнял отцовскую же волю, действуя против интересов Империи.

Император остановился и повернулся ко мне.

— Так что, граф, думаешь они заслуживают жизни?

— Да, — без сомнений сказал я. — Пока с ними не разберётся закон, — мои слова звучали твёрдо, как чеканящий молот. — По всем правилам.

Император вздохнул.

— Помнишь, я сказал что твоя справедливость несовершенна? Догадываешься, почему?

— Догадки — пусты без подтверждения. Так что оставлю их при себе, — сказал я, смотря ему в глаза.

Он хмыкнул.

— Так вот. Справедливость всегда ориентируется на право. На закон, если хочешь. Писаный или нет. Вот только одни законы всегда выше других. Империя — не исключение. Высший закон здесь один, — его голос налился сталью, — моя воля. Потому, раз ты справедлив, то обязан исполнять её.

— В Империи — может быть. Но между людьми есть закон ещё выше. Закон воздаяния по заслугам. Наказание по преступлению. Не больше. Это и называется справедливостью.

— Хо! Вы слышали, господа? — Император посмотрел на остальных. — Граф Северский только что подверг мою волю сомнению. Что я самодур, представляете?

Я этого не говорил.

Но это был неозвученный факт. Который и так был всем прекрасно понятен.

Император сделал шаг к Николаю Громову. Бледному. Напряжённому, как натянутая струна. И положил руку ему на плечо:

— Племянник. Слышал, что говорит граф Северский? В Империи есть закон выше, чем моя воля. Как думаешь, это преступление?

Ни живой, ни мёртвый Николай едва шевелил губами:

— Н-не знаю.

— Хм… может, ты с ним согласен? — и тут Император покосился на князя Громова.

— НЕТ! — выпалил Николай.

— Так что, преступник граф Северский или нет?

— Он… — на лице Николая проступила борьба. Капля пота стекла по его виску. — Он…

— Отвечай. Немедленно, — надавил Император.

— Все, кто ставят Вашу волю под сомнение, совершают преступление, — словно заученную фразу, сказал он. Хотя я точно знал — она не заучена.

— Вот ты — образцовый гвардеец! По-настоящему! — Император хлопнул его по спине. — Значит, твой отец заслуживает смерти? — Николай испуганно посмотрел на него. — Ты сам сказал.

— Ваше Величество! — железно произнёс я. — Сейчас ни один человек в зале не скажет Вам правду. И Вы это знаете.

Но Император лишь бросил на меня краткий взгляд и заговорил Николаю:

— Видишь, он считает Вас лжецами. Заодно подвергает мой авторитет сомнению. Это даже хуже, чем технологический шпионаж твоего отца, как считаешь?

— Д-да, — моргал Николай.

— Хорошо. Тогда я переназначаю сегодняшним судьёй — тебя. Выбери, кто сегодня покинет этот зал живым. Непокорный граф Северский или лицемерный князь Громов. А потом приведи в исполнение.

— О-он… — Николай выглядел совершенно потерянным. — Северский спас мне жизнь…

— А отец — дал её, — невозмутимо сказал Император. — Выбирай.

Николай медленно поднял пистолет на меня. Через силу. Сквозь огромное внутреннее сопротивление.

Но выстрелить я ему не позволил. Я выбил пистолет из его рук, к его же облегчению. А затем лёгким тычком и подачей маны в энергетику, отправил в отключку.

Отдохни, парень. Хватит с тебя этого отмороженного кретина.

Остальные гвардейцы были наготове. Но не поднимали оружие, озираясь на Императора.

— Вот видишь, граф? Твоя справедливость не работает. А моя — вполне. Так что делай выводы, — он взмахнул рукой. — Развяжите их. Судья Северский помиловал всех троих. Пусть будут ему благодарны. А настоящего заказчика убийства я жду через неделю. Живым.

Послышалось сразу несколько вздохов облегчения.

Думаю, после сегодняшнего, ряды заговорщиков будут только сплочённее. А запущенные слухи… только ускорят рост ненависти к Императору.

Он не мог этого не понимать.

НЕ МОГ!

Император пошёл на выход.

Но, пока он ещё не дошёл до дверей, я ощутил, как с его энергетикой что-то происходит…

Какой-то надлом. Его огромная сила, протекающая внутри, остановилась на долю секунды. И внутри его тела произошёл выброс маны.

В эту секунду Император остановился. Покачнулся.

Двое гвардейцев подскочили к нему. В этот самый момент было достаточно обыкновенного клинка, чтобы оборвать его жизнь.

Судя по тому, как в спину Императора смотрели только что снявшие повязки узники, эта мысль посетила не только меня.

Но в следующую же секунду Император пришёл в себя. Он отмахнулся от гвардейцев. И пошёл дальше, гордо выпрямившись.

Хм…

После произошедшего аристократы стали разъезжаться по своим владениям. Но каждый из них был обязан пройти через менталиста. Что все исправно и делали.

Менталистов здесь было несколько. Но каждый из них к концу всех проверок был похож на выжатый лимон. Некоторые держались за голову от боли. У каждого мана была близка к уровню критической нехватки.

Меня не проверяли.

Однако и просто так пропускать не собирались. У выхода меня ждали, четверо гвардейцев:

— Граф Северский, — учтиво поклонился один из них. — Прошу проследовать за мной. Приказ государя.

— Что на этот раз? — нахмурился я.

— Нам не велено разглашать. Узнаете обо всём на месте, — ответил он. — Здесь недалеко.

Я нахмурился.

Большего безумия, чем Император уже натворил, он просто не сможет выкинуть.

Не сможет ведь?

Я пошёл за гвардейцами. Они проводили меня с парадного выхода на подземную парковку. А здесь такая была.

Там ожидали ещё полтора десятка гвардейцев. Несколько первоклассных машин, с бронёй и магической защитой.

А посреди всего этого брутального великолепия…

— Граф, — исполнила глубокий реверанс только подошедшая Ада Вознесенская. Она была в новом тёмно-синем платье. И без единой царапины на нежной коже. Я ощутил изысканный запах её духов. — Батюшка велел мне отправиться в имение клана под Вашим присмотром, — и заправила кудрявый локон за ушко, кокетливо смотря на меня ярко-голубыми глазами. — Вы возьмёте меня под свою защиту?