Из Злодейки в Толстуху

Глава 29. Маринка

У Маринки двухкомнатная квартира, которая досталась ей от покойного уже восьмой год как мужа Толика, у сына своя комната, огромный зал отгорожен так, чтобы спальню аля барокко не было видно за массивными лакированными шкафами. На дверцах которых сейчас висят платья, кофточки и брюки. Она подбирает образы, крутится у зеркала и отпивает шампанское из бутылки, которое вовсе не помогает унять дрожь в пальцах.

А ведь она знала, что сегодня будет особенный день, когда под собачий лай пила густой чёрный кофе из маленькой кружечки и раскладывала таро.

Уже почти опаздывая, Марина выходит в коридор в леопардовом платье с глубоким декольте, надевает бархатные ботфорты багрового цвета и шубку из песца.

Из кухни доносится прощальный тоненький вой.

— Ну, с Богом...

Полнотелая, сочная Марина с завитыми рыжими волосами и броским макияжем идёт на свидание с обаятельным мужчиной без предрассудков.

Ей он представляется именно таким.

Артём уже как полчаса ждёт в кафе. А точнее, у дверей, надеясь каким-то образом узнать ту, что идёт к нему на свидание, чтобы зайти вместе с ней.

Ждёт он не потому, что девушка опаздывает. Просто приехал пораньше. Чтобы наверняка.

В руках одна белая роза, одежда простая, но чистая. Шапки нет, и светлые волосы припорошены крупными хлопьями снега.

Марина решительно заходит в кафе, останавливается у стойки с пирожными и оглядывает уютный зал с улыбкой и блеском в глазах. У мужчин внешность не главное, так что она даже не попросила фотографию — всегда интересно угадать. Но её саму-то ухожор узнать должен точно, в конце концов, её внешность его и заинтересовала. А там между прочим выставлены фоточки с обалденных фотосессий. Одна даже где она в салатовой ванне в пене. Так скажем, игривость надо обнажать и ни в коем случае не скрывать.

Взгляд карих глаз зацепляется за вполне себе приятного мужчину, моложавого, самое главное, с розой. Только вот он на неё что-то никак не реагирует.

Становится жарко и Марина подходит к вешалке, чтобы снять и повесить шубку.

Артём тем временем раз пять заходил и выходил из кафе, стараясь при этом не привлекать к себе внимания. И вот он, уже почти отчаявшись от волнения, решает снять свой шарф и просто выбрать столик. А дальше будь что будет!

И в этот момент взгляд его цепляется на недавно вошедшую девушку.

Аппетитная...

Артём опускает глаза и решает посмотреть, что будет дальше. Вдруг это она и есть?

Или та самая ещё не пришла, и он будет ждать дальше.

Боясь что-нибудь испортить, Артём продолжает стоять на месте. Но не удерживается, чтобы не посмотреть на неё снова.

Она облизывается, словно кошечка и улыбается ему.

— Ты что ли? Не узнаёшь меня? Или не ты? У меня тут свидание.

— Я, — расплывается он в улыбке, и тут же находит оправдание, в котором больше правды, чем нет: — Просто любовался. Привет... — и неловко протягивает ей розу.

— Ой как мило, — она смеётся всё тем же грудным смехом и принимает розу, обязательно опуская в неё нос и занюхивая так, словно до того пришлось пить что-то крепкое. — Прекрасно. Это очень хорошее кафе, идём, здесь работают настоящие ведьмы, они делают свои пирожки и булочки на лунной воде... Тамара-а-а! — Марина подходит к стойке и оборачивается на Артёма. — А ты садись-садись пока, давно меня ждёшь?

— Не очень. И ждал не зря. Прости, если странно говорю. Просто... — снова улыбается, растерявшись, и уже молча присаживается за ближайший столик у окна, прикидывая про себя, как он относится к пирожкам на лунной воде. И что это вообще за пирожки такие.

— Ты сказал, что твоя сестра не любит ведьм, но мы ей не скажем, — Марина подмигивает ему.

— Идёт. Она у меня такая, боевая, — кивает он. — А ты... А если серьёзно, веришь во всякое такое?

Марина кивает с важным видом:

— В мире, знаешь, ещё много всего неизведанного... Или наоборот, много скрытого специально от глаз простых смертных.

— О, — тянет он искренне, — как интересно! Но жутко. Если представить это, то как-то не по себе становится. Это в детстве интересно просто, приключений хочется.

Бывшая, о которой Артём решает не заговаривать на первом свидании, терпеть не могла подобные разговоры. А вот Артём в своё время интересовался темой НЛО. Что ему напрочь запретили делать, объясняя это тем, что он может забить дочери голову ерундой. Хотя Артём и не собирался ничего подобного рассказывать ребёнку. И сказок странных хватает, по которым хоть фильмы ужасов снимай... И чего такое детям читают? Один колобок чего стоит! Надо же, хлеб говорящий. Любопытно, что там старик со старухой наскребли такого, что у них булка заговорила? Радиация, наверняка она.

— Вот, — садится напротив него Марина и ставит в центр стола поднос с чайничком, стаканчиками и ароматной выпечкой, — этот пирожок называется радиоактивный бум, он с грибами, — будто читает она его мысли, — а это булочка — «Сияние». Из-за начинки. Забавно, да? Ешь-ешь... И о себе рассказывай, давай, мне так интересно...

Артём с интересом берёт белочку и подсаживается к Марине поближе.

— Магия... Я только что думал про кое-что, и эта выпечка, словно материализовавшиеся мысли!

Он начинает рассказывать ей о себе. О том, как любит дочь. Что пока безработный, но обязательно в скором времени куда-нибудь устроится. О том, что квартиру забрала бывшая. Но он уже ищет жильё, так как не хочет стеснять сестру. И вообще, он парень довольно перспективный! А ещё весёлый. И не пью...

Артём задумывается, и всё-таки договаривает:

— Не пьющий. Ну, то есть, как... Как всё вот. Ещё читать люблю! И гулять по вечерам. Однажды с дочкой мы умудрились заблудиться, зашли куда-то, а там повсюду дома одинаковые. Стоят в ряд, как если бы в зеркале отражались, представь! Мы оборачиваемся, а дорожки, по которой пришли, не видим. Ходили там кругами, пока не нашли нужный поворот. Так что вот не только в лесу заблудиться можно, но и в одинаковых домах. Глупая, — тушуется он, — конечно, история... Самое смешное, что дом наш в десяти минутах ходьбы оттуда находился. Но это не я дурной такой! Просто... ну, место такое.

Марина кивает ему даже слишком энергично, локон её волос пачкается в креме от разрезанной булочки.

— Это ещё иногда называют колодцами, ууу, мистические места... А ещё есть всякие теории... — она обрывается себя ненадолго, будто опасаясь показаться сумасшедшей, но тут же продолжает. — Ты веришь в параллельные миры?

В его глазах появляется блеск.

— Не то, чтобы верю, но хотелось бы! Это же дико интересно. Правда обсудить такое не с кем. Страшно либо на чудика какого нарваться, либо чокнутым показаться... Ну да и знаю я о таких вещах мало, специально не узнавал. Расскажешь? А я тебе потом расскажу о недавнем случае... Я даже священника вызывал.

***

Алиса наблюдает за отцом сквозь витрину. Белая шапочка сползает на глаза, и ей то и дело приходится поправлять её заснеженной перчаткой.

Другой рукой она держит тётю за карман, боясь, что та зайдёт в кафе и выдаст их.

— Посмотрим ещё немного, — тянет Алиса, не отрываясь от стекла, — ну пожалуйста! Только пригнись!

Изида вся пропотела уже до самого своего нутра, пот противно течёт по лицу, половине тела наоборот холодно, в валенках, почему-то, вода, раздражает неработающий телефон и свербение в горле и носу.

— Да что ты там смотришь, овца? Как они жрут? Пошли уже, мне нужно включить ноут! Ну, давай!

И Алиса, не привыкшая перечить старшим, всё же подчиняется и топает в сторону двери.

— Ладно...

Марина как раз увлечённо рассказывает Артёму о местах в мире, которые как бы не из этого мира, которые можно увидеть лишь единожды, и из которых легко не вернуться. При этом она поглаживает его руку своими красными треугольными ногтями.

Изида плюхается на стул за их столиком, открывает ноутбук, пытается снять с себя стёганую жёлтую куртку, молния которой заедает и плюётся баранами.

А Алиса скромно застывает за её спиной.

Артём же, который успел уже растечься лужицей от прикосновений Маринки и её чарующего голоса, вздрагивает и с ужасом взирает на сестру.

И молчит.

— Света ушла, поганка волосатая, она сказала, дочь твоя, что можно здесь подключить. Быстрее! Баранище!

Маринка же с восторгом рассматривает полноватую грозную блондинку.

— А, так ты сестра, значит? Из другого мира? — она ведёт бровями, а затем замечает Алису и улыбается ей. — А ты дочь? Любишь лунные булочки? Иди к нам. Чай или какао? Или матчу? Замёрзла, наверное?

Алиса стягивает с рук промокшие перчатки и подходит ближе.

— Замёрзла. Какао я люблю!

А на выразительный взгляд отца, она тянет и смотрит невинно:

— Свет пропал, а мне хотелось... посмотреть на вас.

Артём со вздохом поднимается, чтобы включить для сестры ноутбук, и представляет их:

— Да, это Ира. Ира, это Марина.

— А я Алиса, — улыбается девочка, пробуя булочку. — Мы ненадолго, честно, — и, заглянув в глаза Марине, серьёзным тоном добавляет: — Мой папа хороший, если что.