История имени

Хозяин

— Ну что, поговорим, наконец? — спросил Смуглый, отрываясь от экрана компьютера и поворачиваясь к Лансу.

Прошло что-то около часа с тех пор, как они отплыли от Острова в чреве огромного дракона, который оказался все же подводной лодкой, хотя был так завораживающе похож на животное.

Внутри дракон был оборудован замысловато и не без изящества. Были тут и удобные кресла, но Ланс снова уселся на пол, покрытый для разнообразия не пластиком, а ковролином.

Эйфория, вызванная ночным зрелищем, прошла без следа, и мир в ее тени ещё больше померк для Лайтмена. Он давно уже не чувствовал себя так паршиво: какая-то тянущая боль появилась в костях. Самым странным было именно ощущение боли. Он уже давно привык чувствовать сигналы тела совсем иначе, как что-то тупое, давящее, тяжелое, а тут на тебе — стало болеть.

Злой сам на себя за свою слабость, с лихорадочным блеском в глазах, Ланс мог бы сейчас только убивать, а приходилось сидеть, обняв колени, в углу, прямо на полу небольшой каюты. (Шагах в 5-ти от Стена и в двух-трех от Хозяина). Зато и всю аппаратуру было видно.

Из-под волос, почти скрывавших лицо, Ланс бросил взгляд на экран компьютера — ага, Смуглый уже выудил из архивов СКР лансячью биографию, и, похоже, она его не вдохновляет — в глазах застыло что-то недоброе. Впрочем, аура его не изменилась, значит, рассержен он был не особенно. А, может, так умело сдерживался?

— Садись сюда, — сказал Хозяин, указывая на маленькую кушетку, и Лайт поднялся и сел, повинуясь руке Стэна, выросшей на его плече. Сел как-то неудачно, неловко — судорога стянула мышцы живота. Лайтмен стал вспоминать, как давно он хотя бы сутки обходился без ЛСД? Похоже, больше года назад. Черт! К ЛСД он вроде бы не привыкал раньше, но ведь нельзя же в конце концов жрать его вёдрами!

— Об этом думаешь? — Смуглый положил на стол две маленькие ампулы, изъятые у самого же Ланса. На столе перед Хозяйским носом уже лежали ремень Лайтмена и оба его браслета. Где же он их прятал, интересно? Ремень довольно широкий и массивный?..

Лайтмен на миллиметр приподнял бровь, как бы говоря: «О, а я думал ЛСД, ты уже давно использовал по назначению», но промолчал. Уж что-то, а поведение свое на допросах он давно довел до автоматизма. Слишком часто практиковался. И знал, что игра в молчанку самая старая и верная. Правда, только дилетанту она может показаться простой.

Хозяин достал тоненький, непривычной, слишком округлой формы шприц и с помощью Стэна добыл из руки Ланса немного крови. Впрочем, Ланс особо и не сопротивлялся пока — берег силы.

Шприц-иголочка в аккурат вошел в отверстие на панели управления компьютером (кроме клавиатуры там была еще и система датчиков и дырок в полстены).

— Ну что, вены на ногах смотреть будем? — спросил Хозяин.

Они встретились глазами.

Лайтмен сжал зубы, встал и в несколько движений сбросил тесные кожаные брюки. Всего-то и нужно было расстегнуть две молнии на внешней стороне бедер.

«Доволен? Как тебе безногий террорист? Вдохновляет?»

— Если бы только безногий, а то ведь и безголовый тоже, — усмехнулся Хозяин. Конечно, никаких следов от уколов он видеть не мог, разве что видел сквозь кожу. Однако он почему-то укрепился в своём мнении, что они должны были там быть.

— Сколько лет колешься? — спросил он, глядя словно бы куда-то внутрь.

«Таким, как ты, троим бы хватило», — мысленно огрызнулся Ланс.

— Что это с ним? — спросил Стэн.

— Папа его был змея ядовитая. Ты лучше анализы посмотри. Очень интересно.

Смуглый стоял спиной к дисплею и не мог видеть возникших вдруг цифр, но Ланс подозревал, что он общается с компьютером как-то по-своему.

Стэн долго изучал результаты, потом смерил взглядом полуголого Ланса.

— А почему м-фактор в норме?

«Тебя спросить забыли».

— А вот и реши загадку: оцени концентрацию наркотика в крови, общее угнетение нервной системы — с одной стороны, с другой — скорость обмена веществ, м-фактор и транзит.

— Может, у него это на нервной почве?

«Ой, парни, какие вы умные. Может, вы евреи?»

— Плюс, — продолжал Хозяин, — температура тела упала, анемия, токсикоз и судороги.

«Ах, у меня еще и судороги, — разозлился Ланс. — Ну, разве что от бешенства!» — Он продолжал стоять абсолютно неподвижно, лицо его тоже ничего не выражало, но ярость уже бегала внутри кругами.

Хозяин вынул из возникшего в компьютерной панели отверстия три шприца.

Ланс чуть прикрыл глаза, пытаясь успокоиться, но безрезультатно.

— Смотри, укусит, — как обычно, без тени улыбки пошутил Стэн.

— Подавится. Руку! — потребовал Смуглый, поднимая первый шприц.

Ланс посмотрел на него исподлобья. «Я не знаю, что сделаю, если ты прикоснешься ко мне!»

— Зато я знаю, что сделаю, ты, больной, самонадеянный дурак. Ты бесишься, потому что тебе тошно и больно. Руку!

Стэн хотел было помочь Хозяину и подержать Лайта, но тот сделал запрещающий жест.

— Я знаю, что ты чувствуешь. Не надо выставлять это напоказ. Руку.

«Боже, — подумал Ланс, — он все поставил с ног на голову. Мне не больно! Я не чувствую боли!»

— Да неужели? — усмехнулся Хозяин. — Все люди чувствуют боль, просто каждый по-своему. Боль — это просто сигнал. И не обязательно в одном для всех диапазоне. А вот глупость — это уже проблема. Побереги нервы, они тебе еще пригодятся.

Ланс старался не слушать Смуглого. Он пытался успокоиться и закрыться. Постепенно очищая сознание от мыслей и чувств, он медленно погружался в пустоту равновесия. Мир вокруг него схлопнулся и раскрылся одновременно. Он начал ощущать, как сознание расширяется, растекаясь, словно море, или песок, гонимый по пустыне ветром, где иссушенная земля до самого горизонта… И горизонт сливается с песком… И у линии горизонта возникает вдруг одинокая фигура… Странная фигура, обмотанная синим и белым… Она приближается… У нее лицо…!..

Ланса, буквально, выкинуло из нирваны, как горсть песка, в лицо хохочущему Хозяину.

— Лет 20 назад, — сказал он, просмеявшись. — Цивилизация варов, выйдя в открытый космос, возлагала огромные надежды на этот способ психической защиты. Как они были разочарованы! — На лице Хозяина все еще играла улыбка. — К несчастью, именно такую защиту проще всего вскрыть, не причиняя вреда ни себе, ни «якобы защищенному». Надеюсь, ты не очень расстроился? Не бойся, есть и другие способы «закрываться». Можно разделить сознание на блоки, можно, как это делают айны, завязать оборону психики ни жизненные функции тела — вскрыли консервную банку — а рыбка сдохла. Самый простой и эффективный способ защиты для сенса средней силы — опора на белый ареал ауры. Я бы дал тебе маркер этого ощущения, ну так ты же меня не впустишь… Ну, а самый сильный из известных пока способов психической защиты, если тебе интересно, — полное раскрытие. Правда, забавно? Я, например, открыт полностью. Попробуй войти, если сможешь.

Растерянный и злой Ланс поймал его ехидный взгляд. Он не хотел «попробовать войти», просто он «огрызнулся» что ли, не отвел вовремя глаз и буквально поскользнулся в наполнявшей зрачки Хозяина кромешной темноте. И Ланса понесло… В бездну… В голую сингулярность. Пока не закрутило через мгновение и не выкинуло обратно задыхающегося и раздавленного биением собственного сердца.

Кто-то… Хозяин, конечно, растирал ему виски. Ланс почему-то всё ещё сидел. И как не грохнулся с кушетки?

— А ты далеко зашел, — веселился Хозяин. — Не бойся, такие путешествия, в общем-то, не опасны. Ты же не имел агрессивных намерений и увидел в зеркале всего лишь самого себя. Что, было так страшно?

Смуглый взял руку Ланса, и тот не отдернул ее. Прежде всего, потому что мышцы почти не подчинялись, перед глазами все еще что-то мигало и вспыхивало. Ну и…было стыдно, что он позволяет им слышать свои эмоции. И Смуглый был-таки прав — это нервы и боль. Укола он не видел, да и не почувствовал. Не до того было.

— Теперь ложись, где сидишь. Лицом вниз.

Ланс не сразу расслышал и понял, чего хочет Смуглый, но, осознав, снова сжался, как пружина.

— Мне нужно сделать еще один укол, — пояснил тот спокойно.

«Вот и сделай его себе».

— Опять начал заводиться? Хорошо. Спиной повернись. Ну!

Ланс резко повернулся, скорее даже отвернулся от Смуглого.

Тот аккуратно ввел иглу под лопатку.

— Мышцы расслабь. Будет больно.

Ланс не поверил. Но боль действительно обожгла плечо, вместе с кровью пробежала по шее и ударила в голову. Лайтмен ненадолго отключился и очнулся уже лежа на кушетке. Хозяин осторожно растирал ему спину, снимая руками боль, как это умел делать и Ланс.

Мир становился все ярче, и Лайтмен даже испугался: «Что же они такое со мной сделали?»

— Интоксикацию сняли. Как, по-твоему, можно общаться с человеком, у которого абстинентный синдром? Больно?

Ланс чуть качнул головой и сел. Ему уже действительно не было больно. И даже настроение чуть поднялось.

— Отдохнешь? Или поговорим? — спросил Смуглый.

Ланс поднял глаза. Взгляд был невинным, как у ребенка.

— Посмотри, Стэнли, мы, оказывается, поймали ангела. У него на лице написано, что он у каждой мухи берет письменное разрешение, прежде чем согнать ее с мусорной кучи. А я, садист, тут на него досье собираю. Может, это не твое, моя прелесть?

Смуглый вызвал на экран документальные съемки Ланса в Африке. Он там крошил негров во имя процветания белой части человечества… Или ещё во имя чего-нибудь. Лайт почему-то очень смутно помнил, чтобы он вообще там что-нибудь снимал, но съемки были его, это не вызывало сомнений. И камер было задействовано не меньше десятка, и ракурсы были взяты для отчета отличные, да и вообще — любой режиссер свою руку знает. Съемки точно делал Ланс. И в кадре был тоже он. Вот только не вспоминалось, чем ему тогда насолили эти негры, но все равно, поделом им.

Глядя на веселую погоню в джунглях, Ланс улыбнулся.

— А ты, моя прелесть, трупы обычно считаешь, или так, до кучи?

Ланс продолжал ангельски улыбаться. Эту улыбку он отрабатывал долго и не раз видел, как она, родная, доводила до бешенства многих «блюстителей порядка». Интересно, на этого она тоже подействует раздражающе?

Хозяин сжал подбородок Ланса и заставил его смотреть себе в глаза. Пленнику было неприятно, но никакого психического воздействия он не ощутил. Может, зря боялся насилия над мозгами? По крайней мере, у Хозяина было уже сто возможностей покопаться у него в голове, и не одной из них он не воспользовался.

— А получилось бы? — спросил Смуглый. — У тебя по мозгам один трактор уже прошел, только меня там не хватало. Ты не узнавал, кстати, у своего начальства, они лыжи снимали, когда копались в тебе последний раз?

— Ты думаешь? — спросил Стэн.

— А что это может быть еще? Когда они вывели его из гостиницы, они им практически управляли. Значит, какая-то железяка у него в голове быть должна.

Хозяин набрал какой-то код на одной из панелей и из образовавшегося отверстия достал полупрозрачный шлем, в общем и целом похожий на те, что надевали на Ланса в Мутационном центре.

«Все, — весело подумал Лайт. — Приехали». Он побледнел до синевы, но нашел силы улыбаться и ждать, что будет дальше.

Смуглый посмотрел на Лайта и положил шлем.

— Ну, по крайней мере, теперь я точно знаю, чем пользуются в вашем кефирном заведении для психообработки, — он присел на корточки, чтобы поймать взгляд Лайтмена. — Это не то, что ты думаешь. Эта штука используется, чтобы изучить твою позицию, а не навязывать свою. Это более безопасно, чем контакт с живым мозгом. Ну, успокойся.

«Я спокоен».

— Ладно, — он встал и засунул шлем обратно в отверстие на пульте. — Давай попробуем руками. Нам не так уж много и нужно узнать. Если имплантат есть — я его почувствую. Если нет, значит, они используют какой-нибудь более продвинутый способ… Хотя я склонен предполагать, что им слабо.

Смуглый повернулся к Лансу. Тот и так сидел почти впечатавшись в стену, и отодвигаться ему больше было некуда. Он замер, как замирает бродячая собака, загнанная ловцами в угол.

— Ты бы перчатки, что ли надел, укусит-таки, — пошутил Стэн.

— Не укусит, — улыбнулся Смуглый.

«А ты попробуй, узнаешь…»

— Ланс, вообще-то тебе самому нужнее знать насколько тобой управляют, а что ты делаешь сам, — сказал Смуглый, распрямился, сделал шаг назад и, скрестив руки, выжидающе уставился на пленника.

Лансу стало совсем грустно. Смуглый попал в самое больное место. Лайтмена еще ни разу не загоняли в такую беспросветную задницу, в какой он был сейчас — куда не кинь, всюду его мозги грозились разобрать на запчасти. Даже самоубийство в данной ситуации было бессмысленным — откачали бы.

— Да не нужны мне твои мозги. И сам ты не нужен.

«Тогда отпусти меня!»

— Куда? Тебя свои уберут, ты мявкнуть не успеешь. Посиди 2 минуты спокойно, пожалуйста. Я хотя бы буду знать, что там у тебя в голове…

Ланс уже и не боялся, в общем-то, просто тело его само всё глубже врастало плечами и позвоночником в стенку. Знал он все эти уловки. А потом они скажут, что имплантат надо доставать…

— Чушь собачья. Во-первых, условий для операции здесь просто нет, во-вторых, пока ты рядом с нами управлять тобой всё равно никто не сможет. Будешь сидеть тихо, или Стэн тебя подержит? Ну, скажи что-нибудь? Скажи — мяу? — Хозяин улыбнулся.

Улыбка у него была хорошая. Но Ланс и сам умел делать отличную мину при плохой игре. Он молчал и старался ни о чем не думать. По своим знал — что бы не заливали перед психообработкой, ничего хорошего всё равно не выйдет. Тут как в пословице: если вас насилуют, можно только расслабиться и получить удовольствие.

— Да ладно ты, — Смуглый наклонился и погладил Ланса по голове. Это было странно, но не больно и даже не противно… почти. Ланс терпел — бежать было некуда, дёргаться — просто глупо. «Когда же он только начнет, наконец…»

— Ну что ж, — сказал Смуглый, — имплантат, как я и думал, есть.

Ланс поднял на него глаза.

— Всё уже, расслабься, — сказал Смуглый, отходя к компьютеру. — Больше мне от тебя пока ничего не надо. Тем более что устройство примитивное и имело блок питания. И блок питания я отключил. Так что оно тебе больше не помешает. Настраивайся бояться чего-нибудь другого — это приключение закончено.

— А что, правда вытаскивать не надо? — удивился Стэн.

— А зачем? Всё равно он без питания работать не будет.

— Ты его… я не понял? Ты же ничего не делал…

— Блок питания? Я его выпил. Разрядил на себя. Ужинать теперь точно не буду. — Смуглый повернулся к Лансу, который ни на секунду не поверил, что к нему больше не полезут и ждал продолжения банкета. — Спать хочешь? Ты уже сутки с нами болтаешься.

Ланс настороженно смотрел на него. Ну вот, теперь они захотят его усыпить, а потом…

— А что потом? — спросил Смуглый, снова приближаясь и усаживаясь рядом на корточки.

Ланс отвернулся.

— Ладно, годится, — сказал Смуглый. — Сейчас я тебя усыплю, а когда приедем — будешь искать, что же это мы этакого с тобой сделали. Зато тебе будет, чем заняться. Он встал, и тут же голова Лайтмена странно потяжелела и он, не успев хоть как-то отреагировать, уснул, свернувшись клубком тут же на кушетке.