Инкуб

Глава 3

Глава третья. Семья.

По непонятной причине особняк был не полупустым, а практически полностью пуст. Слуги из низших рас носились по закоулкам особняка, обеспечивая готовку, стрижку деревьев и чистку убранств особняка, но вот самих дроу категорически не хватало в особняке.

— Мрмяу, — что-то не очень тяжёлое, но крайне ощутимое по ауре, спрыгнуло прямо на макушку Люпина.

— Эй! Слезь с меня!

— Ньет, кто ты, чужак? — с мурчащими нотками черный кот, будто бы сотканный из мрака, глядел огромными лазурными глазами в глаза демона и чуть ли не орал телепатически в ухо демона.

— Я инкуб, можешь звать меня Люпин. Нет, я не чужак, призван хозяйкой этого поместья.

— Консэтис решила разнообразить свою постель? Странно, вроде хозяйка не особенно падка на плотские удовольствия.

— Нет, не знаю. Я не до конца понял, зачем им я, но полагаю, это какой-то договор с сущностями повыше, чем я и ты вместе взятые.

— Занятно. Можешь звать меня Гэрри. — В прыжке кусок мрака, прикидывающийся котом, прыгнул на каменную тропинку и посмотрел на инкуба миниатюрном обличии, ведь энергии сильно не хватало. — Полагаю, ты тут надолго, и так уж быть, раз ты такой же питомец госпожи, как и я, можешь обращаться ко мне без «господин».

— А ты не слишком ли наглый, кусок тени?

— Пфф… Я вообще редкий и ценный зверь, мой род знатнее некоторых аристократов здешнего мирка и вполне может посоперничать с породистостью большинства глав родов.

— Да ты просто издеваешься!

— Да! Мрмяу, вижу, ты не так глуп, мальчонка. Что же, считай меня другом и обращайся, если нужен гид по закоулкам здешнего поместья. В конце концов, служил я всем владыкам этого рода и помню даже то, что за бытовой суетой забыли даже хозяева.

— А что ты такое? Тоже демон, как тот, что в стене?

— Мрррр… Уже пообщался со стариком? — Улыбка кота в белоснежные 36 клыков задела что-то глубоко иррациональное в душе инкуба и вселила какую-то необъяснимую тревогу за своё существование.

— Кхем, — в крови инкуба было вшито лицемерие и актёрское мастерство, поэтому нотки страха были задавлены сразу же. — Я первый спросил.

— Я разумный зверь, мой род идёт от первых джиринксов, что пошли бок о бок с первыми из рода заклинателей, а моя ветвь в стародавние времена породнилась с самой сущностью тьмы и кошмаров.

Со стороны бессловесный разговор выглядел как пятиминутное внимательное, недвижимое наблюдение кота, смотрящего на мелкого парня, и мелкого парня с куда более богатой мимикой. Несколько служанок старались всеми силами не смотреть на эту странную картину, но мысленно отметили, что к такому индивиду лучше не подходить.

Впрочем, чародейский кот, хоть и был язвителен и колок, но весьма мудр и умел приятно говорить, посему под беседы ни о чём он сопроводил Люпина до входа на второй этаж, а уже там его подловила спешащая Маэвис.

— О, отлично! Через час жди меня в своей комнате, там проведём первое занятие. У меня сегодня куда более свободный день.

— И только занятие? — фиолетовые глазки скользнули ниже глаз собеседницы.

— Кто знает… — Маэвис быстро продолжила прерванный ход по делам бюрократическим.

Не особенно подумав, что это вчерашняя любовница так к нему холодна, он отправился к рабыне, намереваясь пощупать и наконец открыть эту маленькую жертву ему.

— Мира!

— Доброе утро, мой господин, — эльфийка, полностью подавленная, поклонилась в пол, как только инкуб зашёл в комнату.

— Какая хорошая рабыня. Ку-фу-фу.

Сущность порочного создания, пропитанного самыми безумными и сумасшедшими эмоциями из варпа, перекрученными и перекованными в совершенно противоестественную смесь, полностью наполняющую душу нерождённого, трепетала от вида сломленной эльфийки. От этого свойствамего сути полностью подчинённое и подавленное существо вызывало только одно ощущение — тянущий голод. Голод до эмоций, слёз, экстаза, всхлипов оргазма, сокращений бесконтрольного от наплыва чувств тела его маленькой добычи.

— Г-господин?…

— На колени.

Треск плоти инкуба быстро вывел его тело на образ, куда более привычный для порождений Слаанеша. Кожа с неестественными тенями, одна рука от кисти изменилась до длинных щупалец аморфных и жутко странных. Язык стал длинным и мерзким, абсолютно нечеловеческим, а зубы превратились в частокол острых полуматериальных игл. Он чувствовал, что таким его тело могло бы быть, но по сути, это лишь нестабильное обличие, что отражало представление эльфийки, трясущейся от страха, о демонах круга удовольствий.

Не успев что-либо пролепетать, эльфийка обнаружила щупальца демона у себя во рту, носу, ушах и горле. Мерзкие, сизые щупальца проникали с видимым сопротивлением от неопытности в таком деле эльфийки и страха за свою душу и жизнь.

— Не сопротивляйся, больно не будет…

Эльфийка всеми силами попыталась расслабиться, и, закрыв глаза, у неё это действительно получилось, но щупальца в мгновение попали, а после в горло зашло что-то твердо и однородное. Догадываться даже было как-то не о чем, ведь инкуб запланировал осквернить ротик эльфийки.

Изнасиловав горло эльфийки, инкуб довёл себя до оргазма и излил пахучую жижу прямо в желудок, вызвав рвотные позывы и перекрытие кислорода эльфийки.

Через секунду инкуб вытащил орудие пыток из горла Миры и начал размазывать им соки по её лицу.

— Кхе-хи-хи… Мы только начали, маленькая рабыня. Ложись на кровать, попкой вверх, лицом вниз. — голос мой был груб, скрипуч, порочен, но в высшей мере властен.

— Да…

Инкуб почувствовал по ментальному поводку мелкие нотки неудовольствия, страха, досады и слабые отблески желания такого исхода.

— Занятно, кажется, первая душа в моей власти по-настоящему особенная для моей сути.

Щупальца прикоснулись к коже эльфийки, медленно продвигаясь к её самым нежным местам. Мелкие усики демонической конечности проникали вперёд основной части, разъедая омертвевшую кожу и отходы жизнедеятельности, превращая это в тонкий слой смазки.

В один момент, когда произошло предельное расслабление анальных мышц, что массировались щупальцами, усики начали проникать внутрь, разжижая всё лишнее в однородную, бесцветную смазку.

Эльфийка в безмолвии прислушивалась к ощущениям и пыталась вспомнить хотя бы пару молитв из списка, что были ей заучены ещё во времена её детства и ни раз повторялись хором и индивидуально на разные лада, но бьющееся сердце, по ощущениям допрыгивающее до глотки, странное тепло в желудке от выделений демона, туман, наведенный в разуме сюрреализмом с ней происходящего, и влияние инкуба не давало эльфийке и шанса сложить хотя бы одну мысль. Ей было доступно только чувствовать, как оголенному нерву, как что-то длинное и склизкое проникает в её нутро, извращая уже сверхмеры и без того развратный акт.

Демон же запустил щупальца в кишки, превращая всё внизу находящееся в склизкую массу и, продвинувшись достаточно, чтобы охватить всю половую систему эльфийки, он запустил что-то глубоко заложенное в его естество. Он знал, что этот способ самый безболезненный, более того, этот вариант вызывает непередаваемую эйфорию, но сомневался, что правильно понимает суть своих сил.

Мелкие усики, что разжижали нечистоты внутри эльфийки, подтянулись ближе к щупальцам и мелкими червями начали вгрызаться в плоть, создавая каналы, охватывающие половую систему девушки. Несмотря на кажущуюся травматичность этого процесса, ни один крупный сосудик не был задет этим странным явлением.

Мира же, в полном безмолвии от эйфории, что в один момент на неё нахлынула, имела желание извиваться, кричать, стонать, плакать и смеяться, но что-то как будто заточило её разум в её же теле.

Усики же впитались в плоть эльфийки, заметно повысив чувствительность, желание и слегка подправив физиологию. Теперь эльфийка по малейшему желанию инкуба могла испытать сильнейшую боль во всей половой системе, упасть от нахлынувшего желания в ноги демону и просить её взять, забиться в экстазе от эйфории, вызванной этим симбиотом, или лишиться каких-либо ощущений вовсе. С учётом того, что жрица уже совращена хаосом и поставлена на путь соблазнов и излишеств, то последнее для неё будет наказанием намного хуже смерти.

Демону не нравилось это странное тело, ему было куда привычнее быть гуманоидом, с этим обликом он ассоциировал первые полученные удовольствия, поэтому, как только щупальца были вытащены из анального отверстия, эльфийка начала возвращать контроль над своим телом и чувствовать сильнейшее вожделение.

— Господин! Г-кхе-кхе, — Мира подавилась собственной обильно стекающей слюной. — Господин! Молю вас, ваша рабыня желает вас всем своим нутром! Пожалуйста!

— Руки убери, — инкуб даже не заметил, как быстро эльфийка тронула свою полнящуюся соками киску и раздвинула её так широко, как это вообще было возможно сделать пальцами.

— Как скажете… Молю, п-пожалуйста!

Нарочито медленно Люпин поднёс член к промежности эльфийки и начал дразнить её близостью столь желанного акта, но в последний момент зашёл туда же, где полминуты назад были его щупальца, и начал быстро и с оттяжкой долбить бедную попку рабыни. Обилие соков, в том числе и неестественных, давало возможность крайне просто проскальзывать на всю длину и дразнить желание нормального секса ещё сильнее.

Впрочем, Миратиэль, горделивая служительница древних богов Аэльдар, сейчас же спустилась до уровня животного, пускающего от удовольствия слюни и сопли. Даже кричать не было сил у этой маленькой извращенки, ведь крик потонул бы в бульканье слюней.

Демон не жалел сил и всё больше вкладывался в действо. Пройдя целый час однообразного, но очень чувственного действа, демон наконец излил семя на тело эльфийки, что рухнуло без сил, как только руки инкуба отошли от её ягодиц.

Извивающееся в экстазе тело почувствовало отступающую безумную похоть и укатилось во мрак в полнейшем беспамятстве. Довольный молодой инкуб ощущал, как в его метафизическом желудке плещется вся выдранная из души эльфийки психическая сила и не мог не улыбаться. Впрочем, он не чувствовал себя удовлетворённым, он теперь чётко ощущал, что удовлетворённым ему не быть никогда во всей вечности, но откуда-то знал, что если сожрать эту маленькую, трепещущую в его, свойственным лишь нерождённым зрении, душу, то эта жажда отступит на сладкие минуты, но он решил повременить, более того, кажется, у него появился авантюрный план…

/// Спустя пару часов отвлечения на быт и очищения заляпанных в соках одежды и тела. Кабинет Матриарха Консэтис.///

Люпин в форме статного юноши на вид лет 18, одетый в слегка изменившуюся одежду, классическими брюками и пурпурную рубашку с узорами его бога, перемежающимися искусными картинами из едва видимого теснения, вошёл в покои госпожи этого поместья, вежливо постучавшись.

В молчании, разрываемым скрипами перьевой ручки по документам, сидела матриарх и что-то сбивала на бюрократических бумагах.

— Что? — не выдержав молчания и пристального взгляда фиолетовых глаз, первой инициировала беседу Консэтис.

— Позвольте узнать, кем была моя рабыня ранее?

— Жрицей при храме в одном из поселений эльфов около владений, что принадлежат нашему клану. У нас с ними война, длящаяся с моего прадеда, бывшего третьим главой дома. Я шестая глава, да будет тебе известно.

— В таком случае правильно ли я понимаю, что вражда с этой деревней у вас давняя, и вы были бы заинтересованы в том, чтобы устроить ряд проблем для этого поселения?

— Продолжай… — глаза древней дроу сузились до красных щёлочек, в которых заплетались искорки магии хаоса.

— Хм… — инкуб довольно улыбнулся и начал свой длинный монолог. — Есть у меня пара идей…

Спустя месяц инкуб выучил основные положения эльфов и дроу, был обучен примитивным магическим трюкам, что нисколько не были сравнимы с его естественными навыками демона, и был обучен основам клинкового боя от старого демона под стеной, и основам охоты, ведь его рабыня оказалась жрицей богини жизни, хотя и осквернённой, хотя и другого аспекта, но знала достаточно, чтобы хоть немного, но уметь ставить ловушки, разделывать туши и стрелять из лука.

Позже коварный план был введён в исполнение, спектакль с использованием ряда актёрских хитростей, ухищрений с ещё более сильной дрессурой Миры и продуманной легенды, подкреплённое ещё одним моментом.

— Выбирай, — Консэтис с жуткой улыбкой осмотрела клетку с тремя рабами детьми, что были пойманы, когда их обоих родителей прикончили в рейде, а сейчас они уже какой год были мало кому интересны, ведь дел было уже какой год невпроворот.

— Хм… Два совсем щуплых пацана, даже с какой-то крупицей магического дара, и третий, хмм… У него даже воля не сломлена, ты в курсе?

— Некогда, да и иногда в ритуалах нужны сопротивляющиеся жертвы, хоть мне такое и не нравится.

— Пошла ко всем чертям, старая сука! — тот самый третий, рослый пацан с ненавистью смотрел на матриарха и в некотором недоумении и нервозности постоянно соскальзывал взглядом на чем-то похожим на него то ли эльфийского, то ли полукровного подростка старших лет. У него не было того тёмного зрения, что было присуще обитателям ночи, поэтому он с трудом различал даже основные детали внешности в тусклом свету.

— Молчи, живой труп, тебя никто не спрашивал.

— А могу я всех трёх сожрать? Мне лишние силы не лишними будут.

— Нет, одного. Мне в скором времени нужно будет две беспамятные жертвы.

— Хмм, одного сожрать, двоих попугать, хорошо.

Дети, не понимая тёмного наречия, вжались в угол встав за спину парня, обняв друг друга, а последний несломленным ненавидящим взглядом прожигал лично Консэтис и лелеял надежды защитить своих соплеменников, хотя и сам был в позиции ничуть не лучшей.

Щёлкнул замок клетки, петли, не смазываемые годами, скрипнули, и в камеру зашёл инкуб. Лёгкая полуулыбка была на его лице и он всё прекрасно видел. Страх, прекрасное чувство, пропитывали эмоциональный фон двоих жертв и одной еды. Он облизнул губы, думая, как бы выдоить побольше эмоций из их душ.

Тот самый третий парень был похож на него до того, что даже цвет глаз и черты лица можно было спутать даже без подгонки тела под его образ. Слегка выбивалась мускулатура, она была явно больше, чем у среднего представителя его расы, и хотя для демона эти черты были скорее неприятны из-за некоторой грубости, он всё же готов был мириться с этим несовершенством какое-то время.

— Ну? Кто ты? Что тебе надо? Ты раб?

— Нет, я слуга госпожи. Ты нужен для одного дела, подойди.

— Х-хорошо.

Как только он подошёл ближе, я взял его за плечо и резко повернул к себе спиной. Слабость не позволила ему сопротивляться, и он не смог среагировать уже на следующий мой ход.

Треск плоти и костей заполнили клетку. Тело инкуба изменилось, психическая энергия, добытая из ежедневной разработки попки рабыни и соития с дочерьми дома, была достаточной для куда более радикальных и быстрых изменений тела. Сейчас он смог развить 6 плотных щупалец и два десятка мелких, но самое жуткое в его теле — это огромная пасть, уходящая неровным провалом вплоть до несуществующего желудка, что обрамлялась сотнями острейших кинжалообразных зубов.

— Что?! Эй к…

– *Хрусть*, — хрусть зубов, сомкнувшихся на спине, был поистине ужасен. Дитя пыталось сопротивляться изо всех сил, но парализация от яда была крайне надёжной, а ведь были ещё и щупальца, надёжно зафиксировавшие конечности и голову.

— Кхы… — спазмированная диафрагма умирающего вместилища души пыталась набрать воздух в проколотые зубами лёгкие, но спазм боли не давал контроля даже над внутренностями.

Люпин ощутил, как его зубы впились и в душу, и в тело ребёнка и уже начал получать часть воспоминаний из варварски раздираемой души. Он облизнул несуществующие губы отсутствующим языком и впился ещё глубже в суть существа в его хватке.

Все произошло слишком быстро, демон получил знания, но из-за нестабильности поводка, накинутого на душу, инкуб в последний момент упустил душу парня, изрядно пожранную его клыками.

В неудовольствии демон взвыл от досады и за пару мгновений сожрал бездушное тело и начал перевоплощаться в украденный облик.

Обратившись молодым эльфом, он выловил его имя из памяти.

— Хммм… Значит, его звали Гелиос, сын воина и не самой сильной адептки магии жизни. Потенциально у меня не будет ни единого родственника, что скорее хорошо… Опа… Какая удача, тётя Мира… Получается, он был племянником моей рабыни… Везение? Хмм… Скорее закономерность, родственники у эльфов стараются жить компактно, поэтому вполне естественно, что если одного члена какого-то рода смогли отловить, то с высоким шансом в рабы из рода попал он не один, а значит и подумать о таком стоило заранее… Хмм… О… Оказывается, у парня были приятельские отношения с жрицей богини Любви, занимательно, она ему что-то вроде хорошей подруги почившей матери, — всё это пронеслось за пару секунд после превращения в образ мальчишки.

— Г-гэль? Т-ты! Т-ты победил демона?!

— Да… Да… Я его победил, вашего маленького героя, я смог его сожрать полностью…

И лишь задавленный всхлип эльфийских детей был слышен сквозь смех порождения жёсткого тёмного бога.