Инкуб

Глава 24

Инкуб.

Глава Двадцать четвертая.

Йозеф.

По возвращении на поверхность Люпин привел с собой небольшую кучку дварфов для деревенской кузьни.

Сама деревня за этот месяц ожила. Разрушенное центральное древо было убрано, а на его месте росли тонкие молодые деревца, что однажды переплетутся во едино и станут такой же крепостью.

Сейчас же эта площадь использовалась как рынок, и, несмотря на довольно спокойный день, шум там стоял довольно сильный, торговля не прекращалась.

Картина была ещё более радостной по причине наступившей весны, что вошла в полную силу, и, хоть и было несколько прохладно, но солнышко припекало макушку активно.

Вдобавок ко всему за какой-то месяц был сооружён тракт от Меркара до деревни. С удивлением инкуб обнаружил тот факт, что деревню называют не иначе как Низовья Оракула или просто Оракул.

Дойдя до своего дома, инкуб буквально почуял похоть. И такую яркую и плотную он помнил только от Алинаэль.

— Ух ты… Ой… Здравствуйте, господин, — исполнила кивок Зава'ас, дёрнув пятнистыми ушками.

— Здравствуй, моя слуга. Какие новости?

— Госпожа Маэвис в работе, госпожа Стелла проходит сеансы лечения от госпожи Алинаэль и госпожи Миратиэль. Госпожа Миратиэль в работе на храм, после вашего похода количество истовых верующих повысилось кратно, понадобилось перепровести обряды от бытовых до брачных. Ах да, под вашей рукой родилось 6 новых подданных и началось за неполную декаду 66! Это удивительные цифры для сего племени!

— Молодец, — потрепал инкуб манулоподобную кошкодевку по голове. — Как успехи с нашим договором?

— Кхм… Я не уверена, но красных дней не приходило, — налилась румянцем Зава'ас.

— Понятно. Ну ничего, повторим на всякий случай ещё разок, — пошло ухмыльнулся Люпин.

— У-угу, — кивнула та.

Скинув грязный плащ и направившись в купальню, инкуб погрузился в свои мысли.

— Как-то это странно… Инкуб почти не имеет шансов на размножение, его семя мертво, и буквальное чудо даёт призрачный шанс оплодотворения, да и то, что получается, это всегда дьявольское отродье, лишь отдалённо похожее на мать. С суккубами иная ситуация, эти беременеть могут, но сугубо по своему желанию, но это не так важно. Так вот теперь возникает вопрос, а точно ли он вообще инкуб? А не залетели ли остальные его любовницы?

— Вообще… — подал голос Тенебрис. — У меня смутная догадка о твоей природе, но это из области фантастики.

— Весь во внимании, — кивнул инкуб, усаживаясь на лавку парилки.

— Ну… Есть абсолютно сумасбродная идея, что ты вольный демон. Просто творение бога, вылепленное из души смертного не по шаблону, а с индивидуальным подходом. Такое внимание обычно выпадает только демон-принцам, а это тебе не погулять вышел, а целый генерал божества уровня всея мультивселенной.

— Ну… Не настолько я силён. Так, демон средней руки.

— Не скажи. Да, не уровень демон-принца, но локальные домены создавать, артефакты творить и вот ту штуку, которая притворяется копьём, носить — это точно не уровень демона среднего уровня. Это заявка на вышку, хотя и не уверенная. Так что вот моё предположение, кто ты: ты семя будущей аватары божества, то есть нечто, что сольётся с его сутью, когда накопит достаточное количество силы.

— Не. Зачем? Да и мою душу бы почистили.

— Ха-ха-ха! А кто тебе сказал, что она не полностью искусственная?

— Кхем… Нууууууууу. Прошлые жизни вряд ли даже богам можно трогать.

— Ты не понял. Души очень, очень, очень редко сохраняют вообще информацию о своих прошлых жизнях. Ты же таких воспоминаний накопил целый багаж, и все как на подбор — травматичные, неприятные, насыщенные. Очень уж это похоже на влияние внешней силы, но… Но есть одно правило, без исключений: на этот путь ты решил ступить сам, так как есть одно правило, которое предпочитают не нарушать сущности, которые хоть что-то могут понять, — правило свободы воли. Всё до банального просто, искра воли в любой букашке и в самой огромной из сущностей — одинаковые. И, угнетая их, по какой-то причине угнетатель начинает накликать на себя неприятности, несоразмерные получаемой пользы от угнетения воли.

— То есть ты хочешь сказать, что Слаанеш не неволит всех, кого пожелает?

— Нет. Он не делает тупика, где можно лишь быть верным рабом, и это единственный выход. Можно сделать такую идеальную рабскую клетку, в которой ни одному из обитателей в голову не придёт выйти из этого рабства, да что уж там, даже умереть они не пожелают. Выход из любой ситуации есть, и он не единственный. Это реализация принципа свободы воли, и чем выше сущевство, тем лучше и чётче оно соблюдает этот принцип.

— Ага… Так… Это получается одна из причин, по которой боги плодят себе легионы?

— Да. Ведь через них можно проповедовать свою волю мечом и магией без особенной оглядки на волю ущемляемых, но, справедливости ради, у смертных есть шанс взбрыкнуть и выползти из столь щекотливой ситуации.

— Хм… Занятно. Ты, старик, явно больших знаний, но даже не древний дракон. Ты часто перерождался, верно?

— Я расскажу это при моём воскрешении, — ухмыльнулся Тенебрис.

— Ну… Если согласишься возродиться в демонической плоти, то, вероятно, я смогу помолить свою мать о теле для тебя.

— Нет, боюсь, это излишне, я всегда сохраняю нейтралитет в таких вопросах и становиться в череду вечной бойни ради божеств не настроен.

— Хм… Хорошо, я постараюсь добыть яйцо дракона, — кивнул инкуб, стряхивая воду с волос.

— Вариант, но можно и просто полный набор костей и забальзамированное сердце, с ритуалом воскрешения и моим резервом я смогу воскреснуть.

— Запомню, — кивнул инкуб.

После банных процедур солнце преодолело зенит и наклонилось к вечеру. Инкуб же решил проведать Стеллу.

— Брат, я прекрасно знаю свои ошибки, и твои нотации излишни, я поняла, и в любом случае путь к Ллос мне закрыт, — Стелла с куда более живыми интонациями говорила с кем-то, когда Люпин вошёл в комнату.

— Нет, Стелла, я тебя предупреждал сто восемьдесят девять раз и повторю в сто девяностый. Игры с тёмными силами под залог своей магической силы — дело бесперспективное и тупиковое, — голос мужчины был приятным тенором.

— О, моё почтение, Йозеф! — зашёл Люпин, прикрыв дверь.

— Хм… Полагаю, это ты, Люпин. Здравствуй, — кивнул эльф, проигнорировав протянутую инкубом руку.

— Да, здравствуйте, — подала голос дроу, что рассеялась в кресле и листала книжку. — Я Явфе, вторая дочь матриарха, давно не виделись.

— Да. И вам здравствуйте, — вернул руку инкуб, никак не показав то, что несколько оскорбился от жеста Йозефа.

— Прошу прощения, но, зная о вашей природе, предпочту не трогать то, что, вероятно, было по локоть в моих сёстрах, — кивнул эльф.

— Кхем… Могу заверить, запускаю только левую, — ухмыльнулся Люпин. — Но долой такие пошлости. Полагаю, вы прибыли для помощи в деревне?

— Не совсем. Я прибыл для помощи в дальнейшей экспансии. Нам предстоит объединить конфедерацию в что-то более прочное, и я тут именно за этим, как самое ультимативное оружие нашего дома.

— Боюсь спросить, но… Каков предел ваших сил? — инкуб явно льстил смертному.

— Волшебники не склонны рассказывать о своём потолке, но уверяю, что армия из 10 тысяч обычных дроу и рядом со мной не стояла, — эльф приоткрыл завесу ауры, и на миг комнату опутало переплетение линий магии, искажённых под мощью источника на вид вполне обычного эльфа.

— Кхем… Занятно. Полагаю, вы бы справились и без меня.

— Ну нет, что вы, я не столь харизматичен, — улыбнулся Йозеф.

— Извольте, могли бы вы помочь мне с одним делом? Мне нужно раздобыть либо драконье яйцо, либо полный набор костей дракона и драконье сердце, либо свежее, либо забальзамированное.

— Хм… Полагаю, я могу помочь вам со вторым, но… Тело там не самое большое.

— Оу, я думаю, это не столь принципиально, — улыбнулся инкуб.

— Проблема лишь в том, что это тело нужно транспортировать из… Довольно враждебной среды, но по завершении нашего задания оно может стать и союзным, — выдал свою тираду Йозеф.

— Просветите, — кивнул инкуб.

— Хм… А вы насколько глубоко успели узнать о политическом раскладе конфедерации?

— Не так много. Признаться, я хороший тактик, но несколько худший стратег.

— Что же. Тогда я поясню, какие столпы нам необходимо расточить, чтобы конфедерация рухнула. Первый, мы им уже занялись, это торговая гильдия «Семь звёзд», по сути, это картель, что есть кровь всех эльфов, и без этого они бы банально уже умерли от холода, голода и застоя. Всего лишь одного торгового маршрута с подземьем хватит, чтобы перетащить этот картель в полном составе на нашу сторону, а если ещё прибавить к этому религиозный аспект, то мы сможем захватить ещё и умы черни.

— Хм… Допустим, я даже знаю, кого можно поставить курировать этот аспект.

— Второй столп конфедерации — это охотничий дом, если быть точнее, то это целый сонм разных кланов, что селятся на границе с империей, и, так как это высокогорье рядом с Чёртовым лесом, то это, во-первых, идеальное место для создания сильнейших воинов всего материка, а во-вторых, постоянный поставщик редких ресурсов. Но самое интересное — это традиции этого региона, они истовые фанатики, и единственный ход, который мне видится, — это подменить их веру на что-то иное или внедрить что-то новое в их уклад.

— По-моему, всё проще, чем ты думаешь. Это воины, что сражаются изо дня в день. Единственное, что нам нужно, — это основать там дома удовольствий, что за скромные по их меркам деньги начнут предоставлять рекреационные услуги, а уже эти места сделать рассадниками порчи, что подточит их волю, а, если понадобится, и сделает нашими невольниками под самым благовидным предлогом.

— Хм… — Йозеф присмотрелся к инкубу оценивающе ещё раз. — Хорошая идея, но откуда взять такое количество, кхе, работниц…

— Ну что за узкое мышление. Удовольствия — это не только плотская сфера, но, даже если так, то, думаю, есть у меня один вариант, но пока слабо осуществимый, — кивнул Люпин.

— Продолжим. Третий столп — это, по сути, три отдельных подпорки: волшебники, друиды, жрецы. Они, пожалуй, самое опасное, что существует, особенно последние две части этого уравнения. С ними может возникнуть самый большой головняк из-за твоей природы.

— Полагаю, это не проблема, если не идти в прямую конфронтацию. Можно купить их технологиями, амбициями и комфортом. Как я понял, ой как не везде распространены такие древа, как в этой деревне.

— Да. Есть такой момент. Вот только веры нам, вероятно, нет никакой, — кивнула Явфе.

— Ошибаетесь, точно будет, — высыпал инкуб россыпь ониксов, что обрели живость формы, и каждый из которых обрисовывал картину прижизненного лица жрицы.

— Это… Камни душ? — Йозеф удивился от такой картины, впрочем, как и его сёстры.

— Да. Это души душегубов, что даже сами дроу считают хуже слаанешитов, — кивнул Люпин.

— Хм… Туда проклятых жриц, — кивнул Йозеф.

Разговор с Явфе и Йозефом закончился просто вежливым трёпом ни о чём, а когда они ушли, Люпин переключился на притихшую Стеллу.

— Прости… Я… Это моя вина… — более богатая палитра эмоций слегка удивила Люпина.

— О чём ты?

— Я… Это я должна была превратиться в эту нечисть, но в результате… В результате умер наш сын… И даже так, это я должна была бы исправить свою ошибку.

— Успокойся. Это было не во власти смертных, да и сама Ллос получила за это неприятный урон в количестве жриц на этом мире, а также в количестве паствы.

— Я… — Стелла сжала свою руку, гася бессильную злобу. — Спасибо тебе, инкуб.

— Обращайся, — потрепал Люпин голову дроу.

Разобравшись с важными гостями и с проблемной бывшей жрицей, инкуб направился к Зава'ас.

Нелюдь сидела в кресле и дремала при свете дня. Перебрав все нити снов, инкуб нащупал и нить своей горничной, что сейчас действительно спала.

Он по-быстрому сделал сон эротического характера, а сам тихонько подкрался к ней.

Завязки платья были по-быстрому убраны, исподнего не обнаружилось, да и предварительных ласк не понадобилось.

— Мхм… — кошкодевка вперила взгляд в наглое лицо инкуба, что сейчас игрался с её грудью и стягивал свои штаны. — Люпин, могли бы вы не делать такие подлости?

— Ну… Ты нашла кого просить о таком, конечно.

— Я поняла, что это вы, когда мой мирный и нормальный сон начал превращаться в царство сибаритства. Да будет вам известно, любой шаман обладает связью с Навью и может ткать сны похлеще, чем демон, подобный вашему.

— Да-да-да. Отложим это нравоучение на потом.

— Ах… — простонала нелюдь от сжатого сосочка.

Каждый раз от этой нелюди инкуб получал чистый кайф. Она была меньше похотливых эльфиек, но куда более активной. Видимо, действительно её род идёт от духов животных и людей, что породнились века ранее.

Вот вроде бы она только проснулась, а уже с ловкостью влезла на инкуба и со всем тщанием подмахивала задницей.

Через пару десятков минут разврат был прерван возмущённой Маэвис, что поймала их за развлечением.

Зава'ас плюхнулась обессиленной обратно на кресло, только уже куда более испачканной, а инкуб сгрёб свою одежду и в невидимости удалился от потока возмущения дроу.

Следующим местом был храм. Надо заметить, приход был удивительно активным, жрицы радостны, и прибавилось количество паломников. В прошлых месяцах эльфы были куда более вялые в вопросе веры, а паломников из других поселений можно было бы посчитать по пальцам двух рук.

— Видимо, твоё представление было воспринято очень близко к сердцу, — прокомментировал Тенебрис картину потока паломников.

— Ага, — проворчал инкуб, распихивая паломников, что в благоговейном трепете пытались коснуться его тела. — Я заметил.

На середине пути инкуб применил невидимость и просто пролетел толпу фанатиков под собой. Ему нужен был алтарь, и сейчас не время кормить своё самолюбие.

Войдя в уже более тёмные залы, он ощутил знакомый запах. Запах его родных пенатов, того, где он был рождён. План разврата и совершенства светился своими проблесками во взгляде инкуба.

Тайная стена разъехалась и дала доступ к просторной зале, что обплелась тонкой кожей, трепещущей под небольшим потоком воздуха.

В её середине зиял прокол пространства, изливающий потоки розового ихора в середину алтарной плиты. А тела эльфов, что сейчас принадлежали демонам, знатно поменялись.

За каких-то полтора месяца их тела приобрели чисто демонические черты: рога, неестественно длинные зубы и оскалы, лишние глаза в одной и той же глазнице, склизкие ребристые языки, у пары его будущих герольдов Люпин даже заметил хвост. Медленно демоны подстраивали оболочку себе под стать. Отрубленные руки и ноги преобразились ещё сильнее, сонмы щупалец обрамляли углубление, где совокуплялись в беззвучной оргии демоны.

Инкуб подошёл к алтарю ближе. Как оказалось, он тут был не один. В оголовье алтаря сидела Алинаэль и молилась, стоя на коленях.

Не став отвлекать первожрицу, инкуб приложил свои ладони к плите алтаря.

В следующий миг он почувствовал, как что-то встало в паз его души. Как будто бы его утерянная часть вернулась на место. Оглядев пространство домена, он обнаружил, что пар глаз у него изрядно прибавилось.

Его разум обретался в трёх телах. Первым его разум различил уже знакомое тело. Тело, что он украл у маленького эльфийского героя, что не постиг своих сил. Идеальное без прекрас, мужественное, с длинной пышной копной волос, цвета которых было не разглядеть за сиянием золотистого ореола. И именно это воплощение портили глаза, тёмно-фиолетовые, увлечённые лишь собой и никем иным.

Вторым его разум протянулся к воплощению, более всего знакомому лишь по его постельным игрищам. Извилистое тело с непостоянным количеством конечностей, что словно бы хаос неделимый перетекали сами в себя, ветвились и рушились. Золотистые отростки так и ощупывали пространство, при разрушении наполняя окружение всполохами мрака. Единственное, что в нём было безусловно прочным, — зёв, обрамлённый чистоколом зубов и уходящий в чернеющую, как межзвёздная пустота, бездну.

Третьим же был самый необычный для него лик, ибо сам он себя таким ни разу не видел. Его чисто демоническое тело с безумной от предвкушения улыбкой, измаждённое везде, кроме переливающихся картинами его желаний крыльев. Эти крылья, такое ощущение, и были основой этого воплощения. Они были больше, чем само тело, в несколько раз.

Оглядев свой домен более тщательно телами, он обнаружил незавидную картину.

Абсолютное абстрактное ничто, где чистая сила магии и веры лилась с неба, наполняя такую же чашу из ничего, от которой отходили ручейки силы для его просителей. Самый прочный, что очевидно, был у Алинаэль во владении. Странно, инкуб думал, что её присоединили напрямик к плану Слаанеш. Хотя это надо бы проверить.

В мгновение инкуб преобразил это место. Чёрная площадь с прожилками розового и фиолетового стекла выросла так, чтобы вместить 666 стендов для каждого из пользователей кольца. Чтобы, не дай Слаанеш, ни одна из душ не пошла по кругу перерождения, пока служит инкубу.

— Хм… А пустынно тут у тебя, — издал звук Тенебрис, материализовав свою проекцию над платформой.

— Рад, что ты заглянул. Дракон. Зачем ты тут? — говорил Люпин хором трёх голосов.

— А тут полегче, чем свой астральный пузырь держать. Или ты думал, я просто так могу с тобой полноценно общаться?

— Ага. В нахлебники заделался. Понятно.

— Не в нахлебники, не надо тут. Давай я лучше тебе настрою твоё пространство. Обещаю, будет в слаанешитских вкусах и с полным пакетом инструкций по изменению. Мне просто заняться откровенно нечем.

— Ну… Как будто бы отказывать такому предложению будет попросту глупо… — оглядели три головы абсолютное ничего.

— Вот и договорились. Постучись, как выйдешь, в кристалл только, чтобы я получше смог настроиться на ментальный канал.

— Хорошо. А это… Как выйти-то? — мотнул головой Люпин.

Едва не упав на алтарь, инкуб оказался снова в одном теле.

— Ух… Да, так понятнее как, — пошатываясь от дезориентации, сказал сам себе Люпин.

— Хо-зя-ин, — жарко прошептала Алинаэль, что обхватила инкуба сзади.