Инкуб

Глава 2

Глава вторая. Подземье.

Тёмные залы были столь родны демону, что дискомфорта не возникло ни на секунду его скитаний по полупустому особняку.

Довольно витиеватые купола, высеченные в скале, образовывали внутренний данжон, явно предназначенный для обороны, а какая-то магия монолитной структурой вытянула двухэтажный особняк вовне скалистых пород.

На втором этаже полупустых покоев зажиточного семейства стоял наш демон.

— Хмм… Ты ещё кто? — мелодичный, но безэмоциональный голос раздался за спиной Люпина.

— Ваш слуга на 6 лет, 6 недель и 6 неполных дней.

— Инкуб? — лёгкие нотки удивления крайне диссонировали с взметнувшейся бровкой дроу. — Хмммм, а инкубы действительно быстро растут. Труп белой мерзости убрать?

— Нет, моя рабыня здравствует и нагло дрыхнет.

— Поистине, матери стоило убить эту мерзость при рейде, меньше мороки было бы. Хмм… От тебя пахнет шалфеем, — забавно поводила носиком высокая дроу.

— Я пахну тем, что нравится разумному больше всего.

— Интересно. А как?

— Ма-а-агия! — развёл я руками в жесте.

— Хмм… Магия хаоса столь непокорная, но такая необычная. Интересно, если сделать запах инкуба любимым, то как будет пахнуть инкуб?

— *Нюх-нюх*. Чисто субъективно, я пахну для себя молоком.

— Ты любишь молоко? — мимика этой дроу, такое ощущение, впитала в себя всю эмоциональность голоса.

— Хм… Твоё, я думаю, мне точно понравится, — стрельнул Люпин глазками на приятную троечку.

— Ты?… Меня хочешь? Было бы занимательно, но у меня нет молока, — мимика тёмной выражала что-то между удивлением и небольшой толикой разочарования.

— Хммм… Думаю, можно хоть сейчас начать исправлять это досадное недоразумение, — посмотрел Люпин на грудь.

— Пойдём, — взяла дроу за руку инкуба.

Инкуб явно был в некотором недоумении от такой инициативности, ведь по природе это он тащил женщину в постель, а не наоборот.

Покои этой женщины были явно хозяйские.

— Это… Раздевайся, — не разворачиваясь к Люпину, сказала дроу, стягивая тунику со своих округлостей.

— А как тебя зовут-то хоть?

— Стелла. Первая дочь матриарха, жрица Ллос.

— Ну вот-с, — усилием воли одежда инкуба была развеяна.

— Интересно… — холодный исследовательский взгляд женщины прошёлся по телу инкуба, главным образом обойдя глаза и хвост. — Ложись.

— Не-а.

— Ты обещал служить, я приказываю ложиться. Ты должен исполнять приказания.

— Какая ты жестокая… — фальшиво всплакнул Люпин.

— Я самая злая из своих сестер. Просто я не испытываю особенных эмоций от чего бы то ни было.

Инкуб залез на мягкую перину, прикрыл один глаз и лёг боком, оперев руку о локоть. Безэмоциональная жрица подползла по мягкой кровати к демону и с каким-то детским интересом начала щупать все мышцы тела инкуба, потихоньку переходя к паху.

— Забавно, ты и мягкий, и жёсткий одновременно, как будто бы щупаю мягкую игрушку с каркасом.

— Хмм… Ничего такого не чувствую.

— У тебя встал…

— Ага… — с вызовом посмотрел Люпин в холодные бардовые глаза дроу.

— Ммм… — без особенных сентиментов жрица взяла в ротик и начала мягко двигать языком по стволу члена.

— Ух… Опыт… Чувствуется… — с предыханием сказал Люпин.

Не особенно заботясь об удовольствии, с гулкими сглатываниями и текущей тягучей слюной, дроу заглотила член до горла и начала быстро доводить партнёра до края.

— Ух, сейчас…

— Ммм… — жрица вывела член из горла и начала работать язычком.

— Ыгх…

— *Гульп*. Ммм… Она сладенькая, странно, обычно она горькая или просто мерзкая, — не всё семя было поглощено, так как выплеск был слишком большой и часть попала в носик, от чего она сползала из носика, и дроу могла говорить только на выдохе.

Возбуждающая картина перемкнула разум инкуба, и дроу была в мгновение подмята, от чего глаза дроу расширились в слабом удивлении.

— Эй! Подожди. Я не разрешала.

— Ничего не знаю.

— Ух!… — член вошёл во влажное лоно и упёрся в матку.

— Ах… Узенькая.

— Гмм… — личико с размазанным семенем искренне выражало сексуальное возбуждение, прикушенная тёмная губа и закатившиеся глаза выходили за все пределы нормального удовольствия.

Быстрый темп выбивал крики из жрицы всё громче и громче. Хотя голос её и был недостаточно эмоционален, через этот странный эффект чувствовалась страсть.

— Ещё! — уже более эмоциональный голос, преисполненный голодом, ничуть не меньшим количеством голода, нежели клокотал в груди инкуба, потребовала Стелла.

— Угх…

Мышцы демона уже буквально горели от взятого темпа, но поток энергии с лихвой перекрывал затраты на болезненную регенерацию демонической плоти. Всё быстрее и быстрее совершая движения, от которых сотрясалась кровать, Люпин взглянул на партнёршу сфокусировано. Вздымающиеся от каждого толчка груди манительно болтались перед глазами Люпина, от чего он буквально вжался в них головой и замер в оргазме.

— Уфх… Горячо… Внутри… Нельзя было… Внутрь, — задыхающаяся жрица едва ли не теряла сознание от нескольких волн оргазма, что пробили её одну за другой.

— Уфу-фу… Ну нет, сегодня я заполню тебя так, что твой животик вздуется.

— Н-не-е-ет… — зазывно проворковала дроу.

Жрица была невероятно опытной, и на второй раунд была уже на инкубе, даже несмотря на своё сбившееся дыхание. Нежно шепча на ушко Люпина пошлости, она начала двигать задницей вверх-вниз в среднем темпе. Как только она увидела, что Люпин начал дёргаться под ней, поток пошлостей завершился и ротик инкуба был заткнут нежными губками.

Несмотря на средний темп, оргазм прошиб парочку ещё быстрее, чем в прошлый раз, и животик Стеллы и вправду слегка расширился от количества семени.

— Ух… Похоже, в нашем роду суждено появиться кому-то с дьявольской родословной.

— Уфу-фу. От инкубов практически невозможно забеременеть, если что-то такое происходит, считай, что на тебя попало благословение самого принца удовольствий.

— Ха-ха-ха… — весёлый, звонкий и прекрасный смех раздался потусторонним шелестом из темного угла.

— Похоже, всё же нести мне под сердцем ребёнка. Эх, ладно, не в первой, — уже более меланхолично сказала дроу, потихоньку скатываясь в своё безэмоциональное состояние.

Странное внимание своего прародителя не давало покоя столь молодому демону, от чего ему было крайне странно. Впрочем, через пару минут мысли вышиб следующий раунд со Стеллой, от которого парочка уже натурально истощилась и прямо так и рухнула в кровать, пропитывая потом и выделениями шелковые простыни, а может и дорогие перины.

Сон демона был прерывистым и недолгим, что-то страшное росло в его душе, открывая всё новые и новые пласты информации, что были вложены матерью. Проснувшись чуть раньше Стеллы, Люпин понял, что его арсенал стал чуть более интересным, чем был буквально пару моментов ранее. Первый момент, что он заметил, — это полиморфация, при помощи которой он принял свой миниатюрный облик, второй момент заключался в полной невидимости, что по ощущениям можно сотворить раз в шесть часов на что-то около 666 секунд. Проведя эксперименты с первой способностью, он понял, что у неё есть серьёзные ограничения: во-первых, член и глаза изменению не поддавались, во-вторых, чем сильнее изменение от исходного, тем недолговечнее оно держалось, от пары десятков часов минимума до пары суток максимума по ощущениям. Облик недоразвитого инкуба он, в принципе, хоть всю вечность держать сможет, а вот в грубую гору мышц превратиться можно только на часик или два.

— Ладно, сделал дело, теперь нужно по тапкам, а то реально маман этих дочурок меня отлупит какой-нибудь злой магией, а у дроу фантазия очень уж богатая, а до извращённости им недалеко и до меня.

///Во время куралесов Стеллы и Люпина///

Маэвис, что была казначеем семейства из-за преждевременной кончины её отца и недюжего таланта в бюрократии, принесла отчёт о тратах главе рода в полутёмную залу, тьма в которой была буквально живой и не могла вредить только матриарху и дочерям.

Положив документы на стол, ведьмочка, потупив взор в пол, начала ожидать приказаний уйти, но что-то пошло не так.

— Во-первых, ты опоздала на два часа от обычного времени сдачи отчётов.

— Простите, мать, я не могла найти часть документации.

— Во-вторых, почему от тебя пахнет кровью?

— Ик…

— Отвечай, — с нажимом, но без агрессии сказала Консетис.

— Я эм… Поранилась… — выпалила Маэвис на одном дыхании, заливаясь краской.

— Хм… И видимо глубоко…

— Я… Я не…

— Ух… Ладно, не городи бессмысленных оправданий, тебя соблазнил инкуб, верно?

— Д-да… — дроу начала обретать розоватые оттенки на чёрной коже от смущения.

— Подойди.

Маэвис, в ожидании как минимум удара змеевым хлыстом, что нагло прикидывался посохом, подошла к матриарху по правую руку.

— Рассказывай.

— Ну… Я зашла в комнату, занести одежду и еду тем двоим по вашему указанию. По какой-то причине инкуб был уже во взрослой форме, он схватил меня, посадил на колени и начал шептать пошлости. Я… Я не знаю, почему согласилась, но…

— Но тебе понравилось.

— Плохо, что он смеет распускать руки на мою дочь и буквально её ранить, но если тебя не травмировали и ты пока ничего никому не рассказывала, то постарайся использовать эту промашку нам на пользу.

— Мать… Я поняла… Что вы это специально…

— Специально что? Подложила тебя под инкуба? Хм… Дочь, ты живёшь уже 78 лет, а так и не поняла, что принадлежность к нашему роду даёт не только связь с тёмными планами, но и практически абсолютный иммунитет перед ментальными атаками. Так что, если ты решила не сопротивляться, это не какие-то тёмные силы инкуба, это вполне естественное обаяние и твоя полная неопытность перед ним. Впрочем, в этом есть плюс, наш род скорее нейтрален и не допускает смертоубийства своих же членов ради возвышения, от чего мы далеки от матери пауков, но мы сильны прочной связью с иными планами силы, и приоритеты членов семьи всегда стояли над всем остальным. Посему, если тебе всё понравилось в твой первый раз, то это крайне хорошо, просто не стоит забывать, что этим можно крайне хорошо воспользоваться.

— Мать… Ам… А кем был ваш первый? — уже реально розовая дроу задала вопрос, что грыз её сознание в момент, когда ей объяснили смысл месячных и премудрости полового вопроса.

— Хмм… — слегка мечтательная гримаса на обычно хмуром и жестоком лице Консэтис удивила третью дочь. — Я… Попала в плен к людской армии, что делало бы мою участь… Крайне незавидной… Но меня спас призванный герой, который ныне пал в попытке покорить подземье… Рангвальдр так звали этого полубога. Жесток, но справедлив, резок, но умен, безумно силён, но слишком чистый и светлый на моём фоне, вплоть до того, что можно назвать его наивным по нашим меркам. Он был моим первым, у нас появились действительно светлые чувства и естественное влечение друг к другу. Он рассказывал, что Рангвальдром его прозвали лишь в этом мире, но сам он имел имя Отто при рождении и попал сюда в момент своего величайшего триумфа. Я рассказала ему о нашем обществе, на удивление, он не стал говорить, что все мы пали в бездну порока, он выслушал, попытался искренне понять логику нашего существования и со стороны смог объяснить даже те моменты, что я считала простыми обычаями, что существуют на праве традиции. Я знала, что шанс на успех нашей связи крайне мал, я знала, что мы умрём, спускаясь всё ниже, я знала, что если мы дойдём до врат наших территорий, то нас убьют наверняка, оттого я всеми силами старалась понести под сердцем его ребёнка и отговорить от безумства. И так и произошло, первые несколько патрулей кончились смертью половины армии и части кампании героя, после многочисленных стычек остались лишь мы двое, от безысходности он предложил пожертвовать собой ради меня, я не желала этого всеми силами, но нас загнали в угол скауты, ранили его и меня, но сами полегли всем составом. Он воспользовался артефактом, что передавал жизненные силы, и исцелил меня, истощив себя полностью. Он видел больше остальных и видел даже души живых, от чего сказал: «Дорогая, моя жизнь, мой триумф, моя родина и долг давно остались в том мире, что был моим, сейчас я вижу плод нашей любви в тебе, о чём ты говорила, что это невозможно, и понял, что вот он смысл моей второй жизни. Так сохрани нашего ребёнка, я не жилец и так, и так, скажи, что ты была под рабской печатью, смогла её превозмочь и убить меня, вернись в свой дом и выноси наше дитя.» Я поступила, как сказал этот глупый мужчина, выносила прекрасного сына, а после стала матриархом.

— Как?! Йозеф не чистокровный дроу?! Великий волшебник и превосходный фехтовальщик пошёл от человека?!

— Хм… Удивительно, но нет, он скорее близок даже не к дроу, а к высшим эльфам, что по преданиям породили оба народа — тёмных и светлых.

— Но… но…

— Так. Не забивай себе голову, не твоего ума дело, от кого произошёл твой сильный брат, лучше задумайся, как привязать инкуба и не умереть в процессе. Иди. С документами всё в порядке.

В полной прострации Маэвис вышла из кабинета, переваривая пласт информации о своей семье и думая, а не понесёт ли она ребёнка в этот раз от инкуба, ведь это тоже как будто бы невозможно, так же, как понести помесь дроу и высшего эльфа от человека.

Её ещё не искалеченная веками междоусобицы, пожирающей общество дроу, психика была мягкой и пока ещё не тронутой, от чего такие стремления, как стать матерью, рассматривались исключительно с чувственной стороны, и того, как было бы прекрасно вскормить жизнь своей грудью, её душа, лишь подпаленная варпом, потихоньку трепетала.

Так она и заснула в этот долгий день, не подозревая, что планы тёмного бога не просто так включали в себя инкуба, который поразительно точно на подсознательном уровне притягивал желание любой женщины одним своим видом. Ведь если вожделение идёт исключительно благодаря естественным процессам, то это не ментальное воздействие, да?

/// Над усадьбой Дроу.///

Глаза инкуба сверкнули в полутьме и окинули рукотворную огромную пещеру подземья. Армированный потолок поддерживался мощными рёбрами из меди с едва светящимися рунами и огромными колоннами, что были частью огромного центрального муравейника.

Чуть более ниже были простые площади огромного базара, а ещё ниже росли грибные плантации, кормящие местных жителей. Самая большая деталь, бросающаяся в глаза любого разумного, был высокий столб из железа, пышущий теплом и пламенем из турбин. Покопавшись в кривых и разрозненных знаниях о магии, Люпин отрыл пару версий, как эта штука может работать, но ни лей-линии, ни источник жидкой магии не подходили под такую штуку. Обычно такие объекты наоборот прячут, а не показывают на всеобщее обозрение. Хотя интуитивно было понятно, что 24 заслонки, из которых шёл яркий свет пламени, и 7 из которых были закрыты, — своеобразная версия часов.

«Это я вытресу из кого-нибудь знающего», — подумал про себя инкуб.

На тонких, слабых мембранных крыльях из чёрной плоти Люпин проплыл по воздуху до крепостной стены на башню, вписанную в архитектурный ансамбль, видимо, для охраны поместья. Приземлившись на стену, Люпин понял, что она была отнюдь не так проста; под собой демон ощутил бесчисленный сонм демонов, а стена, издалека казавшаяся сделанной из какой-то породы мрамора, на деле была полностью возведена из костей. Даже при беглом взгляде расы, входившие в сбор, были как гуманоидного, так и иных типов, но основная масса черепов и костей была либо эльфийской, либо людской, хотя сказать точнее было сложно.

Мерзкие шепотки пронеслись над ухом Люпина.

— Гррррр… Кто это у нас такой маленький?… Мелкий ублюдок голодной суки… Как ты посмел проникнуть в поместье Госпожи?!

— Тише, тише, старший, я не проникал в поместье, я свой, я призван буквально вчера госпожой Консэтис.

— Гррррр… Я уже доложил хозяйке, и она сказала то же самое, а теперь скажи-ка на милость, зачем ты хочешь уйти из особняка?

— Я не хотел никуда уходить, я хотел просто посмотреть на город. Прости, если потревожил, старший, могу слезть, если моё общество тебе так неприятно.

— Хмм… Ладно, оставайся, признаться, на стенах не так уж интересно.

— Ха! Да старикану просто скучно тут сидеть и буквально работать охранником, — подумал про себя Люпин.

— Пф… Никакого уважения к тому, кто был рождён хаосом эоны лет назад по сравнению с тобой, сопля?! Да, мне скучно, но поверь, войны в этом мире и сам мир достаточно интересен, а я так и вовсе смог пережить очень многих из рода своего, а твоих похотливых собратьев и сестёр я ел легионами ещё когда существовал наёмным клинком из среднего круга пушечного мяса.

— Старик, а чьего бога ты будешь?

— А каких богов хаоса ты вообще знаешь? — даже исключительно по голосу Люпин почувствовал, как демон хитро прищурился и потирает рученьки.

— Только свою мать, к которой ты больно не почтителен, а о остальных я пока не слышал.

— Хфу-фу-кху… Наивный мелкий мальчишка, я видел, как несколько демиургов, подобных твоей матери, низвергались и спускались чуть ли не до средних демонов. Впрочем, дела это тех времён, когда и смертных было от силы пару миллионов, разбросанных по нескольким мирам. Ежели говорит об обстановке актуальной в нынешней большой игре, их четверо. Бог Чумы и Разложения, Семиричная муха, Великий бесконечный, имён его много и на все лады смертных, смертные людишки обычно взывают к нему не иначе как Нургл. Противоположность ему — Бог Магии и путей Оккультных, Изменчивая девятка, Вечный перевёртыш, имён его ещё больше, а смертные взывают к нему даже тогда, когда не подозревают о его незримой паутине интриг, охватывающей всё сущее, но чаще всего его знамёна и знамения говорят о нём как о Тзинче. Следующий Бог — Кхорн, Восьмеричный Владыка, Воитель Трона из Черепов, Бог войны, разрушения, чести и поединка, несмотря на предельную чёткость взывания к нему, смертные отдают часть своей души каждый раз, когда выплёскивают ярость, и каждый животный рык есть имя его, отражённое в вечности. Противоположностью ему и служит твоя матерь или отец, Слаанеш, Бог порочного удовольствия, совершенства, разврата и одержимости, шестикрылый ангел, Мать монстров, Та, что жаждет, Пожиратель Аэльдари, самый молодой бог из всех, но в отличие от братьев любая сверхидея, на которой и строится поклонение чему угодно, приносит плату этому Принцу удовольствий.

— Как интересно ты рассказываешь, старик, прошу, продолжай, — прервал паузу задумчивости старого демона Люпин.

— Всякая шалупонь, что пытается встать на ступень рядом с этой четвёркой, я считаю недостойна упоминаний, но одного Царя-Анархиста тебе стоит запомнить и убояться. Маллал, он же Малис, он же Чёрно-белый Зверь. Некогда он был Богом, но так как объявил войну всем — и хаосу, и порядку, растерял силы в бессмысленной войне, хотя и стал неуничтожимым. Он есть антитеза ко всему хаосу, включая нас с тобой, его вассалы с удовольствием бы пожрали и меня, и тебя, а что самое жуткое, сделали бы они это с пользой для себя и презрительно легко. Даже самая мелкая собачонка из его отродий может, если ей дать разожраться, сожрать и архидемона в бою один на один, не особенно комплексуя по своим размерам. Отличительные признаки его вассалов — чёрно-белая схема даров, одна часть идеально чистая и не затронутая, вторая половина искорёжена, проклята или иным способом покалеченная и изувеченная, сами обычно ненавидят чистой и незамутнённой ненавистью всё и вся. Впрочем, если ты вызвал неудовольствие своих владык, вполне можно и перебежать к нему, если не сожрут, пока бежишь, значит, можно и на поклон к нему заявиться, хотя тебе это удастся очень и очень вряд ли, больно сильно ты привязан к сущности плана удовольствий и к своей матери.

— А сам ты, от какого бога ведёшь своё происхождение?

— Ха-ха-ха-ха! Я не служу ни одному из них, и сам я свободен от рамок низкопоклонства перед четвёркой. Я не шутил, когда говорил о своём возрасте, некогда я был человеческим мальчишкой, примерно такой же комплекции, как и ты, но позже я стал воином дикого племени планеты, пропитанной первобытной магией и хаосом, к концу жизни как человека я проложил просеку из черепов, и быть бы мне приличным кровожадом, но вот жаль, что таких ещё не существовало в те стародавние времена, и только отголоски будущего смутно говорили об их виде. Что же, я просто прошёл ритуал насыщения души и тела энергиями хаоса и сбросил оболочку слабого и дряхлого тела, пустил кровь местному пантеону богов и, будучи изгнанным за грань реальности, начал скитания по куда более свободному, чем сейчас, варпу.

Я очень и очень древний демон, только в виде этой стены я существую десятую тысячу лет, и это даже не секунда из всего моего существования.

— Как тогда зовутся такие, как ты?

— Никак, свободные демоны, демоны хаоса неделимого, вольные клинки, названий таких, как я, столь же много, сколько демонов существует в варпе.

— Занимательно… Ты чувствуешь ненависть к четвёрке богов?

— Нет. Я желаю только своей силы и своего существования в вечности, за эоны лет ничего не изменилось в моей мотивации.

— А как ты стал… Эм…

— Фортификацией? Ха! История проще некуда, родоначальник этого клана — харизматичный ублюдок от куда более знатного рода — сказал, что желает, чтобы его клан умер, а их души вечность мучали в желудке какого-нибудь демона. Я же был заточён в клинке раз в девятый подряд и именно этим родом, и крайне охотно пошёл на сотрудничество. Патриарх того рода до сих пор медленно варится в моём желудке, ха-ха-ха… Ну а сам бастард предложил мне сотрудничество: он делает стену из костей его мёртвого клана, рабов, врагов уже новосозданного клана, я заселяюсь сюда и могу в любой момент выйти, но взамен служу стражем, а попадающие ко мне души идиотов, которые думают, что можно проникать безнаказанно в поместье, жру, а информацию передаю нынешнему главе. В тот момент я, честно говоря, уже запарился постоянно в варпе доказывать клинком, что я не добыча и по зубам могу выдать, не очень стараясь, даже архидемону, поэтому решил поспать пару тысяч лет тут, пока недовольные мной как-нибудь сами пожрут друг дружку.

— Но ты ведь сейчас говоришь со мной? Как ты можешь спать и говорить?

— Варп куда более мозголомный, и обычную логику я тебе советую отбросить. Я существую в этой реальности едва ли в четверть открытия одного своего века, иначе здешняя реальность трещала бы по швам от моего присутствия.

— Интересный ты, старик, конечно.

— Кхе-хе-хе… Иди давай отсюда, инкуб неблагодарный, переваривай информацию и не мешай старшим спать.

— Нет, старик, спасибо тебе, я благодарен, и если обещаешь меня не есть, то составлю тебе компанию за даром в будущем.

— Кышь, говорю! — один из черепов щёлкнул челюстью.

Люпин решил не трогать с расспросами старика дальше и просто прогуляться по поместью, не заметив, что заслушавшись старика, он потратил не менее часа на крайне короткий для такого диалог, а где-то за пределами реальности, в центре великолепного дворца из шести рубежей, родитель инкуба улыбался идеальной улыбкой, просчитывая, как бы запустить в душу древнейшего из демонов свои путы влияния как можно глубже и крепче, выведя старого отшельника на путь шести пороков.