Игрушки судьбы

я сошел на берег

Я сошел на берег. Обычной портовой суеты на острове не наблюдалось, да и портом это место назвать было трудно. Пластиковый причал с пол десятком суденышек разной степени утлости и парой роскошных яхт, возможно — живых. Местные рыбаки, скорее всего, швартовались дальше.

— Носильщики, носильщики, любой груз, есть паланкин!

Тучный надсмотрщик с электрохлыстом на месте одной из рук и луженой глоткой вносил некоторое разнообразие.

Рекламируемый «товар» переминался здесь же — несколько измененных, навечно согнутых в пояснице и двумя парами рук, вывернутыми наверх, так, чтобы сподручнее удерживать груз на спине.

— Господин, не желаете носильщика?

Я покачал головой.

— А девочку? — похоже, толстяк подрабатывал еще и промоутером одного из борделей. — Мальчика? Животное? Биоробота? Все сразу? Заведение мамаши Фенфанг — одно из лучших на острове. Демократичные цены, широкий выбор. Вот, — светящаяся голограмма оторвалась от ладони надсмотрщика и исчезла в складках моего одеяния. — Скажете от Ксу, специально для вас — скидка десять процентов, — маленький глаз заговорщицки подмигнул.

Неужели кто-то еще ведется на это?

Я двинулся по улице.

На остров приплывали за удовольствиями. И они их получали. Публичные дома, залы виртуальности, дегустационные бары, где можно попробовать любой наркотик, стояли вдоль улицы. Единственной улице на острове.

— Юноши, девушки, специально измененные, ради вашего удовольствия!

— Лучшие коконы вирта, с массажем и поддержанием жизнедеятельности, помесячная и погодовая аренда, от десяти лет скидка!

Возле заведений стояли зазывалы.

— Девственницы-девочки и девственницы-бабушки, на любой вкус, модифицированные и чистые, из лучших семей.

Я ухмыльнулся — разве остался хоть один человек, чье тело не подверглось перестройке?

— Голубой Дым — одна затяжка — и ты в раю! Испробуйте Голубой Дым — пробная партия, будьте первыми!

Может, прорицатель соврал? Что мог делать в подобном месте тот, кто мне нужен?

Грязная рука схватила край одежды. Как всегда, помимо воли, клинок показался из руки. В движениях не участвовал разум. Рефлексы — вживленные и обретенные двигали телом. Экономное, едва заметное движение, и горло хватателя расцветает фонтаном крови. В последний момент, когда клинок почти лизнул худую шею, я обуздал рефлексы, остановил смерть. Усилием воли заставил лезвие скрыться в руке. Нищий, безногий нищий с трудом протолкнул пустой глоток в сухое горло.

— П-подайте… — рука, ладонь которой была превращена в чашу для подаяний, причем со считывателем чип-карт, заметно дрожала, как и та, что вцепилась в одеяние.

Я брезгливо стряхнул руку. Поднял голову — «Дом удовольствий мамаши Фенфанг». Похоже, скидка мне таки пригодится.

Прорицатель сказал: «иди туда, где тебя остановит нищий». Оставалось надеяться, и в остальном тот не ошибся.

— Какой господин, какой важный господин в моем скромном доме. Господин с дороги, господин желает отдохнуть. Чай, кофе или господин желает что-то менее… традиционное.

Мамаша Фенфанг выглядела, как пышнотелая, средних лет женщина, некогда, безусловно, привлекательная, но к закату середины растерявшая большую часть красоты. С учетом современных средств омоложения и коррекции, она могла выглядеть, как захочет, так что подобная внешность была выбрана специально. Я не сомневался, в тучном теле припрятана пара-тройка сюрпризов, на случай, если клиент не в меру разойдется, или откажется платить по счетам.

— Я ищу Штейна! — также, я почти не сомневался, что сумею справиться со всеми, сколько бы их ни насчитывалось, сюрпризами мамаши.

— Штейна? — она ничуть не изменилась в лице, возможно, тех, кто всю жизнь проработал в борделе, уже ничто не могло удивить. — Боги-демоны не приходят по одному нашему желанию. У них свои желания и свои пути.

— Мне нужен Штейн, сказали, он на острове!

— Тебя не обманули, он — здесь и он же, подобно любому Богу-демону, нигде.

— Что нужно сделать, чтобы встретиться с ним?

— Возьми у меня девочку, любую.

Возможно, она водила меня за нос, а, возможно, действительно, что-то знала. За знания нужно платить.

— Вот эту, — я ткнул пальцем в одну из голограмм, что, подобно защитному редану, возникли между мной и мамашей.

Это была девушка, блондинка, рост выше среднего, телосложение эктоморфное — мозг привычно оценивал ее, как возможного противника.

Мамаша хлопнула в ладоши, все голограммы, кроме блондинки, исчезли, а выбранная сделала шаг и погладила мою щеку. Теплая, живая рука. Забавный фокус. Интересно, как они это делают?

Мамаша назвала сумму, от которой у любого бы полезли глаза на лоб. Я не раздумывая мазнул по считывателю запястьем, мамаша кивнула, когда деньги перешли к ней.

— Пошли, — пошевелив пальчиками, девушка поманила меня за собой.

На улице мы с Мингом первым делом направились к одному из самых больших зданий, что стояли недалеко от входа. Здания традиционно не запирались — воровство внутри ковена немыслимое дело. Еще на подходе Вэньян услышал множественные девичьи крики, отнюдь не испуганные, так шумит ребятня на игровой площадке.

Открывая дверь, он уже догадывался, что увидит внутри. Дом для девочек.

До двенадцати лет дети вампиров жили с родителями, а затем, после первого укуса, их расселяли по таким вот домам — девочек отдельно, мальчиков отдельно.

Вэньян ради любопытства зашел в один из классов. Симпатичные вампирятки сидели прямо на полу, на цветастых циновках. Учительница — дородная матрона с трубкой в зубах, которую она прижала обломанным клыком, выпуская дым вещала: «Говорим быстро, задаем вопросы и постоянно дотрагиваемся до клиента. Раздражайте как можно больше коммуникационных каналов. Когда от входящего потока он на секунду зависнет, как определить это состояние мы проходили на прошлом уроке, вот здесь он ваш. Но не зевайте, зависание продолжается не больше нескольких секунд, у особо перегруженных с тугими мозгами и слабыми процессорами — до минуты. Вам нужно…»

Вэньян закрыл дверь, покинул здание, подошел к соседнему, как понял по крикам — это был дом для мальчиков. Зашел, позаглядывал в несколько классов, вышел, Минг покорно и молча двигался следом.

Наконец, их путь привел к выгребной яме. Собственно, Вэньян в первую очередь стремился именно к ней, но он благоразумно не хотел показывать, что его на самом деле интересует. Минг по его знаку поднял массивный люк, запах шибанул такой, что пришлось убрать обоняние до минимума. Яма была заполнена до половины. Вэньян бросил вниз анализатор; те, кто занимался этим постоянно, могли просто плюнуть — наниты в слюне коннектились с нанитами в организме, передавая информацию, но анализатор тоже ничего. Перед глазами тут же поплыли данные: аммиак, бактерии, сероводород, какие-то удобрения, его интересовало совсем не это — вот, следы полидексина — сильнейшего пластификатора органики, и еще ВВК-12 и 17 — геномодификантов.

Вэньян жестом показал, чтобы Минг закрыл яму.

«Просканируй энергосеть», — он не стал говорить вслух, а послал Мингу сообщение. Сам Вэньян был для такой процедуры слабоват.

«Вот», — перед глазами возник объемный план лагеря и тут же наложился на то, что видели глаза Вэньяна, только на этот раз здания и периметр опутывали цветные линии — пути и потребители энергии. Одна з линий была толще остальных и вела она в небольшое приземистое строение очень похожее на конюшню. Так и есть — широкие ворота открылись и молодой вампир в черном цилиндре, который он щегольски сбил на бок, выводил вороного шестиногого жеребца, что-то наговаривая животному в длинное ухо, похожее на заячье.

— Пошли, — Вэньян снова повернул к зданию, где заседал старый глава ковена.