Игрушки судьбы

пока летели, Вэньян думал, как же дошел до этого

Пока летели, Вэньян думал, как же дошел до этого.

Если бы месяц назад ему сказали, что он — Вон Вэньян ударит человека, справится с двумя телохранителями и будет настаивать на встрече с главарем местной мафии, он, не то, чтобы не поверил… как можно поверить в то, чего просто не может быть, например, что солнце упадет на землю, что горы начнут летать, а рыбы разговаривать.

Как, после чего, когда он стал таким? Что-то изменилось внутри, словно поселился другой человек и человек этот временами брал контроль над Вэньяном. Но кто этот незнакомец? Ювэй, жизнь которого проходит перед глазами, стоит потерять контроль. Да, Ювэй вполне возможно поступил бы именно так. Но в том-то и дело, что он не Ювэй, он помнил себя, как Вэньяна, наряду с прошлым Ювэя помнил и свое. Циньгуан — Бог-демон судьбы играет злые шутки.

Когда же это началось? Когда пришли видения из жизни Ювэя. Кажется, тогда он откуда-то возвращался…

Я снова у Тахла, перекинул ему данные о камере хранения и жду результата.

Вот странно — хозяйка живого дома предпочитает вести дела в вирте, а хакер, для которого вирт — дом родной, встречается с клиентами лицом к лицу. Хотя, может все это ненастоящее, я слышал, уже есть такие технологии, которые могут перенести тебя в виртуальность, а ты даже не заметишь. Может, когда я, да кто угодно переступает порог комнаты, он и переносится, с Тахла станется.

Подхожу, тычу пальцем в Тахла, проверяя на подлинность.

— Ты чего? — на мгновение его глаза приобретают осмысленное выражение.

— Так, ничего, просто подумалось…

— Вот и думай, а меня нечего отвлекать, я между прочим, для тебя работаю! — взгляд снова уходит в себя — он в вирте.

— Откуда такое имя — Тахл? — долго молчать я не мог, со мной всегда так, когда волнуюсь.

— От мамы с папой.

Надо же, а я думал — кличка.

— И что оно означает?

— По семейным преданиям, так звали одного предка, слушай, заткнись, а!

Я заткнулся.

Наконец, Тахл «выныривает».

— Ну, задал ты мне, все-таки десять лет прошло, как-никак.

— Не томи, получилось?

— Обижаешь, — он перекидывает мне видео, жадно открываю.

Вижу длинный ряд стандартных камер хранения, и сейчас стоят на вокзалах точно такие же, хоть в чем-то стабильность.

К одной, с нужным мне номером подходит человек, открывает. До рези в глазах вглядываюсь в лицо, хотя его и изменить можно. Обычная внешность: среднего роста, среднего возраста, полноватый, лысоватый, с бородой. Краем глаза замечаю, большинство прохаживающихся также бородаты. Мода такая была, что ли? А я и не помню.

Вытягивает пакет, засовывает под мышку и уходит.

— Это… это все?

— А чего тебе еще, фамилию и адрес.

— Неплохо бы.

— Владислав Ружицкий, Храмовая двенадцать, квартира шестьдесят два, впрочем, вряд ли поможет. Спустя два дня его труп всплыл на дамбе. Официальная причина смерти: напился, упал, утонул.

И здесь ничего!

Но должно же быть хоть что-то!

— Я тебе перекинул время встречи с Росси, сможешь узнать, откуда входил в вирт клиент?

— Уже говорил, сложная система шифрования, в случае с тобой, я был внутри, а здесь, десять лет назад, нет.

— А есть такие, что смогут, за деньги, очень большие деньги.

— Государственная служба внутренней разведки.

— Чего?

— Все входы, запросы и IP адреса отслеживаются внутренниками, но, предвосхищая твой вопрос, здесь я тебе не помощник. Деньги, конечно, могут заставить людей нарушить пару инструкций, особенно большие деньги, да только проблема отыскать этих людей, выйти на них и, чтобы они с тобой разговаривали, а, после всего, не сдали своим же.

— Может обратиться к Рябому Ду?

— Если бы дело касалось копов, то да, а перед ГСВР триады стараются поменьше отсвечивать, внутренникам закон не писан.

— Но хоть какой-то выход, хоть на кого у тебя есть? — что-то в последнее время я слишком часто впадаю в отчаяние.

— Знаешь, как называют членов больших Семей?

— Как? — конечно я понимал, что он давно откопал, почему меня так интересует это дело.

— Неприкасаемые.

— И?

— Обратись к кому-нибудь из родственников.