Идущие на смерть приветствуют тебя!

Глава 23. Новый опасный хищник

Я смертельно устал, но после казни врагов пришлось выехать в город, чтобы осмотреть, насколько все плохо. Права на отдых у меня не было.

Впрочем, после объезда я приободрился. Равенна, оказывается, пострадала больше вокруг дворца, где ядра архитронито крушили дома и мятежники разбирали здания, чтобы закидать ров. В других районах здания уцелели, хотя многие дома сгорели во время грабежей.

С мародерством все обстояло гораздо хуже. Преступники грабили всех подряд, пользуясь безнаказанностью. В некоторых местах грабежи все еще продолжались и я отправил две центурии, чтобы прекратить бесчинства. Виновных казнить на месте.

Затем вместе с Гордием я поехал осмотреть газопровод и порт. Признаюсь, я был уверен, что бунтовщики не оставили от них ни единого целого места. Но, к нашему удивлению, оба объекта ничуть не пострадали.

Видимо, у мятежников не дошли до них руки. А может, они просто рассчитывали захватить город и воспользоваться потом плодами наших трудов.

— Я останусь, буду делать порт, — проворчал Гордий.

— Нет, — отказался я. — Ты нужен в городе. Нужно восстановить здания, потушить пожары. И потом, здесь небезопасно.

Он начал ругаться и называть меня трусливым щенком, но я заставил его вернуться обратно во дворец.

К тому времени рабы почти очистили прилегающую к дворцу территорию от трупов, которые начали разлагаться. Часть воинов отдыхала в казармах, а другая часть отправилась патрулировать по городу.

Я наконец нашел время заглянуть к сестрам и братьям. Они спали, устав после бессонных ночей. Кроме Цереры. Девушка лежала с открытыми глазами, опухшими от слез.

— Как вы тут? — спросил я, подойдя к ней. — Извини, что не мог зайти раньше.

Она сердито глянула на меня, затем отвернулась и уткнулась лицом в скомканное покрывало. Я вздохнул и решил уйти.

— Подожди, Ромул, — сказала Церера, обернувшись. — Спасибо, брат.

Вроде бы так простенько это прозвучало, да и не была она мне сестрой на самом деле, но сердце вдруг сжалось. Говоря откровенно, все они были родней тому юноше, в тело которого я так внезапно вселился. И я, после того, как стал причиной смерти их матери, обязан заботиться о них. Надеюсь, потом с ними удастся наладить отношения. Вроде какие-то подвижки имеются.

— Не за что, отдыхайте, — сказал я и вышел.

На первом этаже меня встретил Парсаний. Из всех высших чинов фрументариев в городе выжил только он.

— Доминус, у меня срочные новости. И не очень хорошие.

— Давай, чего уж там, — вздохнул я. — Сейчас хороших новостей мало.

— Разведчики заметили вражеское войско на Ариминиевой дороге, у подножия гор. Предварительно сообщается, что это вандалы. Численность примерно десять тысяч. Скоро будут точные данные.

— Сколько у нас времени? — спросил я и замер в ожидании ответа.

— Один день, не больше. Может быть, два, но уж слишком они близко.

— Весело, — сказал я. — Ты знаешь, что у нас нет сил противостоять им?

Парсаний кивнул.

— Может быть, их лошади испугаются архитронито?

— Сначала да, но у нас мало боеприпасов. Они разбегутся, а потом придут снова, — я задумчиво поглядел на Нимарка, разговаривающего с двумя рабами возле колонны тронного зала. — Знаешь что, собери всех комитов, я хочу обсудить с ними одну идею. Мы достанем войска из-под земли.

После полудня глашатаи объявили по городу, что через час император выступит возле Урсиановой базилики. Это был кафедральный собор Равенны, который, как ни странно, почти не пострадал от рук мятежников. Видимо, они не хотели ссориться с Богом, им достаточно было ссоры с императором.

В назначенное время я прибыл на колеснице к собору. Сбор решили провести здесь, чтобы не шокировать народ зрелищем разрушенных домов у дворцовых стен.

Вокруг на площади в несколько рядов выстроились квадратом солдаты. За ними толпился народ. Никого из знати на площадь я не пустил, даже придворные остались за оцеплением.

Тянуть время я не привык. Да его и не было, свободного времени. Поэтому я забрался на небольшой помост, с четырех сторон которого в доспехах и полном вооружении стояли Залмоксис, Тагенес, Тисандрий и Лаэлия. Посмотрел на толпу и крикнул:

— Народ Равенны и Римской империи! Мы в последнее время столкнулись с небывалом ростом мятежей. Алчные и корыстолюбивые себялюбцы стремятся лишить меня власти. Это происходит уже несколько раз. А при этом сильно страдают люди и городские постройки. Происходят грабежи, насилия и пожары. Кроме того, чтобы достичь своих гнусных целей, они призывают на помощь варваров.

Я перевел дух и огляделся. Люди слушали меня в полной тишине.

— Вот и сейчас к городу движется армия вандалов, чтобы уничтожить нас, сжечь все, что мы построили и отобрать наши богатства. Чтобы пресечь все это, я решил собрать армию из всех свободных граждан Рима.

Я еще раз умолк, снова осмотрелся и выдохнул одним махом:

— Для этого я решил предоставить свободу всем рабам, находящимся в городе, вне зависимости от того, кому они принадлежат. Но это произойдет при условии, что мужчины от шестнадцати и до пятидесяти лет отслужат в императорской армии не менее года, а женщины отработают этот же срок в имперских учреждениях. Свобода предоставляется с момента начала службы, то есть с сегодняшнего дня.

Толпа изумленно ахнула.

— Кроме того, я предоставляю свободу всем рабам по всей Западной Римской империи, при том же условии отбывания службы в армии и имперских учреждениях.

— Это же наша собственность! — закричал кто-то из толпы.

Я пожал плечами.

— Если ваши рабы и рабыни не захотят служить в армии или в имперских учреждениях, то пусть остаются у вас.

— А что за имперские учреждения? — спросила какая-то женщина.

— Ах да, — я сделал вид, что только сейчас вспомнил об этом. — Из-за того, что сейчас крупные латифундии принадлежат ограниченному числу людей, я принял решение конфисковать собственность у всех, кто участвовал в мятежах. По предварительным расчетам, это предоставит в собственность императора несколько десятков тысяч пахотных земель. Все их надо обрабатывать, для этого требуются рабочие руки. Как за службу в армии, так и работу в имперских владениях будет производиться оплата.

Люди потрясенно молчали, оглушенные новостью. Даже мои солдаты изумленно смотрели на меня. Я уже обсудил это решение с комитами и был готов к вопросам. Но их пока не последовало.

— Ну, и последнее, — сказал я. — По причине того, что все последние мятежи были подняты факционариями партий, я решил упразднить все партии в империи, а вместо них создать новую, аргентиев, то есть «серебряных». Таким образом, остаются две партии, аурумов и аргентиев. Их факционарии с сегодняшнего дня будут назначаться императором.

Я нашел в толпе Таника, молча глядящего на меня. надеюсь, у тебя хватит ума принять мое решение? Богач склонил голову, соглашаясь. Молодец, просто умница.

— Ну, и последнее. Тем из преступников, кто был осужден за легкие преступления вроде кражи или угона скота, я обещаю помилование, если они также поступят на службу в имперскую армию. Этот указ также действует на всей территории империи. И помните, мы принимаем эти экстраординарные меры для того, чтобы спасти империю, которую хотят похоронить варвары и жадные дельцы.

Я замолчал и снова подождал, будут ли вопросы. Люди переваривали услышанное. Тогда я кивнул и вернувшись в колесницу, отправился обратно во дворец. Впереди предстояло много работы.

Когда я доехал до дворца и едва сошел с колесницы, из-под груды завалов наперерез мне бросились две фигуры, в руках блеснули ножи.

К счастью, мои телохранители не зевали. Лаэлия рубанула одного мечом по плечу, второго заломал Тагенес. Повалив на землю, он хотел ударить его громадным кулаком, но я сказал:

— Достаточно. Кто эти люди?

Мне показалось, что это были вовсе не настоящие наемные убийцы. Так и есть, обычные владельцы мастерской, ткацкой и посудной. Они рыдали, уткнувшись лицами в землю.

— Император, как же так? — спросил один, приподняв ко мне искаженную физиономию. — У меня нет работников, кроме рабов. Если я буду нанимать их, то разорюсь. Моя семья сама попадет в рабство. Как мне жить дальше?

— Ты разве не слышал, что это теперь рабов нет? — спросил я. — Что касается тебя, то подай прошение Евмену, моему комиту по законам, мы будем давать вам компенсацию за потерю рабов.

Нападавшие перестали плакать и скорбеть. На лицах появились настороженные улыбки.

— Компенсация в полную стоимость? Но ведь это все равно не решит затруднения с работниками, — спросил один, тот, кого ранила Лаэлия.

Я пожал плечами.

— Нанимайте работников и увеличивайте цены. Скоро ткани и посуда понадобятся императорской армии, вы сможете неплохо заработать. Хватит все время сидеть на заднице, шевелите мозгами, если хотите сохранить свое дело. Эй, отпустите их. Если будут вопросы, подайте прошения комитам, мы будем разбирать их.

Уф, кажется удалось решить. Я стремительно направился во дворец, а ко мне тут же подбежал Евмен и Беллатор.

— Разве казна справится с такой нагрузкой? — тут же спросил казначей. — Мы не можем давать каждому компенсацию в полную стоимость. Это же разорит нас.

Я кивнул.

— Распределите выплаты в течение года. И дайте вразумительные ответы на жалобы. Они сейчас польются потоком. И готовьтесь, если все получится, как надо, в этом году в казну хлынет много денег.

— Это откуда? — спросил недоверчиво Беллатор.

— От захваченных городов, — ответил я. — Мы перенесем войну на территорию противника. Хватит уже отбиваться от них.

— Мы еще с вандалами не справились, а ты уже собрался воевать с ними на их земле, — заметила Лаэлия.

— Что поделать, надо же строить планы, — ответил я и войдя во дворец, позвал Гордия.

Комита по строительству во дворце не оказалось и я приказал отыскать его. Нам нужно было срочно укреплять оборону города. Хотя что мы успеем сделать за сутки?

Оказывается, за сутки можно сделать очень многое. Если не сидеть сложа руки и не плакать, как все плохо вокруг и что скоро нас якобы вырежут варвары.

Гордий, узнав о том, что нужно укрепить стены, развил бурную деятельность. Он попросил работников и я предоставил ему всех пришедших рабов и всех своих солдат. Получилась немаленькая армия рабочих числом около десяти тысяч человек.

Из них тысяча — это мои воины, а остальные — бывшие рабы-мужчины. До вечера их набралось огромное количество. Весь день ко дворцу продолжали прибывать все новые и новые рабы и рабыни, а также преступники, требовавшие помилования. Мы распределяли их по отрядам, вносили в списки и отправляли на укрепление стен.

Люди продолжали прибывать всю ночь и утром, непрерывным потоком. Кроме рабов и преступников, пришло много свободных граждан, желавших участвовать в обороне города. Ни одного патриция из сенаторов или членов партий я так и не увидел.

Ночью я подозвал Парсания и приказал ему:

— Собери всех фрументариев, что у тебя есть, обойди всех бывших членов партий и арестуй членов их семей. Всех их приведи во дворец, пусть сидят здесь и ждут окончания войны. Это избавит нас от вероятности того, что они снова устроят новую гадость.

Парсаний за ночь привел всех членов семей богачей и дворец наполнился детскими криками и женским плачем. Гордий тем временем укрепил городские стены и почти завалил ворота в город.

К полудню, когда вражеское войско появилось вдали на дороге, мы уже стояли на стенах и были готовы к бою. Добровольцы, бывшие рабы и преступники получили оружие и доспехи и тоже встали в строй. На всех, конечно, не хватило, но по крайней мере, издали выглядело устрашающе. Кроме того, мы изготовили достаточное количество ядер для архитронито.

Теперь, когда вандалы приблизились, мы были готовы оказать сопротивление.

Не дойдя до города, враги расположились вдоль дороги и выслали переговорщиков. Я отправился сам, в сопровождении телохранителей и советников.

Среди врагов оказался и Бланд. Он хмурил густые брови, но вел себя сдержанно.

Приехал на колеснице, а рядом с ним сидели на конях два военачальника вандалов. Они нацепили на себя золотые доспехи, нестерпимо блестящие на слабом солнце. Глядели на меня, не отрываясь и не моргая. Психологическое давление, понимаешь ли.

Я знал, что с этими новыми опасными хищниками шутки плохи. Герений научил недавно. Оказывается всего два десятка лет назад вандалы жестоко разграбили Рим. С тех пор Вечный город так и не оправился от того разорения. Пускать их в Равенну нельзя ни в коем случае, все равно, что волка в овчарню.

— Ты сдаешься? — наконец скрипуче спросил один из вандалов. — Или торговаться приехал?

— О, вы тоже сразу к делу? — улыбнулся я, хотя чувствовал себя неуютно под их мрачными взглядами. — Люблю таких людей, отлично. Да, я хочу предложить вам компенсацию, за то, чтобы вы оставили Равенну и…

— Сто миллионов солидов, — перебил меня вандал. — Давай сюда и мы поехали.

— Да вы охерели, — возмутился я. — Я что вам, сру золотыми монетами?

Вандалы засмеялись, а Бланд нервно улыбнулся.

— Нет денег, тогда готовьтесь остаться на развалинах, — сказал военачальник. — Хотя особо этого никто не увидит, здесь будут одни лишь трупы. Баб и молодежь мы уведем в рабство.

— Десять миллионов, — сказал я, решив поторговаться.

Вандалы презрительно усмехнулись. Тот, что находился слева, сплюнул под копыта своего коня.

— Не знал, что император Рима просто жалкая нищенка, — пробормотал он.

— Двадцать миллионов и расходимся на этом, — снова предложил я.

Вандалы снова усмехнулись.

— Давай сделаем так, император, — сказал первый военачальник. — Мы даем тебе самому двадцать миллионов, и ты просто оставляешь нам Равенну на разграбление, а сам уходишь отсюда, куда глаза глядят. И мы тебя не трогаем.

Сначала я подумал, что ослышался. Затем, по насмешливым глазам собеседников понял, что они издеваются. Откуда им взять двадцать миллионов, с собой такие деньги не таскают.

Поглядев напоследок на Бланда, я развернул колесницу и поехал назад. Военачальники что-то кричали нам вслед, а Лаэлия устроила с ними небольшую перепалку.

Ну что же, с самого начала было понятно, что штурма не избежать.

Рано утром следующего дня вандалы пошли на штурм. Хорошо, что они не торопились, тем самым дав нам возможность подготовиться еще лучше. Слишком уж уверены они были в себе, поэтому и не спешили.

Их войско, наполовину состоящее из конницы, остановилось неподалеку от города и пехота начала неспешно выдвигаться вперед.

В это время ударили архитронито. Выстрелы гулко прокатились по окрестностям города и ядра вонзились в плотный строй врага, очень удачно подошедшего на расстояние пушечного выстрела.

У нас было только две пушки, потому что Калияс наотрез отказался делать третью. Изобретатель был слишком занят изготовлением водяного насоса, видите ли. Но и того, что было, с лихвой хватило на то, чтобы внести панику в стан врага.

Ядра выкашивали людей и лошадей целыми десятками и в окрестностях города мгновенно воцарился кромешный ад. Лошади испугались и беспорядочно понесли всадников обратно. Вражеская пехота, важная и суровая, теперь тоже обратилась в бегство. Если бы у меня была конница, сейчас можно было бы пустить ее по их следу и я разогнал бы врагов, как перепуганных детей. Но конницы у меня не было.

— Вот это да! — зарокотал Тагенес, который сначала от звука выстрелов архитронито испуганно присел на корточки, прикрывая голову руками. — Какие у тебя чудесные орудия! Грохочут, словно молот бога Вулкана!

Все наши воины ликовали на стенах, глядя, как вандалы бегут назад. Я и сам улыбнулся, а затем оглянулся на стрелков Филоника, которые в бешеном темпе делали все новые и новые каменные ядра для пушек.

— Победа в твоих руках, маленький мерзавец, — сказала улыбаясь, Лаэлия.

В этот миг одно архитронито взорвалось, обдав стоящих рядом людей брызгами кипятка и пронзив раскаленными осколками. Израненные пушкари слетели со стены и валялись на земле, дрыгая ногами. Почти в то же время лопнула казенная часть второго архитронито. Ядро вылетело только на расстояние вытянутой руки и бессильно свалилось со стены.

Мы лишились своего самого грозного орудия.