Идущие на смерть приветствуют тебя!

Глава 17. Страшная поездочка во дворец

Смысл того, что сказал Донатина, не сразу дошел до меня. Почему-то я в первую очередь заинтересовался, что он делает в городе, когда должен искать беглецов на Фламиниевой дороге.

— О чем это ты болтаешь? — спросил я. — Не нашел Веттониана, Бланда и других, а теперь придумал какое-то восстание?

— Ты слышал, что я сказал тебе, щенок? — ответил обычно всегда почтительный Донатина. — Ты по самую макушку в дерьме и погружаешься все глубже и глубже. В городе творится нечто невероятное, я такого никогда не видел. Вся Римская империя поднялась против тебя.

— Да ты шутишь, — сказал я пораженно и посмотрел на Родерика.

Мой телохранитель кивнул.

— О чем таком ты болтаешь? — снова спросил я и тут Донатина поднял руку, призывая меня к тишине.

Поначалу я ничего не слышал, кроме рычания зверей и криков взбудораженной толпы. А затем вдруг до меня донесся приглушенный шум, далекий, будто нарастающая буря. В этом гуле различались отдельные протяжные вопли, похожие на волчий вой, но я понял, что их издают человеческие глотки.

— Нет, — сказал я. — Только не это.

— Надо уходить во дворец, император, — сказал Донатина и схватив меня за руку, потащил из ложи.

Но нет, в таких случаях нельзя доверять никому, даже ближайшему окружению.

— А как мы поедем? — спросил я, вырвались из его хватки. — Напрямую по Кардо Максимус?

Донатина схватил меня и повел дальше.

— Ты что не понимаешь, что они в любой миг могут появиться здесь? Ты самая главная их цель, если они поймают тебя, все пропало.

Мы вышли из ложи и быстро направились к выходу из амфитеатра. К счастью, для этого не нужно было спускаться к арене, от моей ложи к воротам имелся отдельный проход. Я подозвал на ходу Герения и приказал:

— Срочно уведите всех придворных отсюда.

Герений сначала непонимающе захлопал глазами, а потом что-то понял и кивнул.

— Слушаюсь, доминус.

Мы вышли из амфитеатра, а Родерик позвал всех военных, что находились поблизости. Едва мы оказались снаружи, как я увидел толпу, идущую по Кардо Максимус. Также людские потоки вытекали из прилегающих улиц и присоединялись к главному движению.

Выглядели они чертовски угрожающими, поскольку все были вооружены мечами и дубинами. И да, их было много, невероятно много. Заметив меня, садящегося в колесницу, те, что шли впереди, закричали:

— Вот он, держи сосунка!

И бросились ко мне. До них осталась еще сотня шагов, но мне показалось, что они стоят уже рядом.

— Быстрее, быстрее! — закричал Донатина.

Я прыгнул в колесницу и Камилл ударил лошадей. Мы рванули с места с бешеной скоростью, я чуть не выпал из экипажа. Крепко вцепившись в борта, я оглянулся назад и увидел, что толпа почти приблизилась к воротам в амфитеатр, а оттуда выбегают новые люди, частью придворные, частью обычные люди.

Отряд моих палатинских схолов с Родериком во главе встал наперерез толпе, выстраиваясь плотным квадратом. Безумцы, что они делают? Их всего около полусотни, разве они смогут остановить многотысячную толпу?

Затем я оглянулся еще раз и увидел Донатину и еще нескольких сенаторов, уезжающих от разъяренной толпы на лошадях и колесницах. Палатинские схолы, подняв щиты, стояли перед набегающими людьми. Я закусил губу, понимая, что они пытаются задержать толпу, чтобы дать мне побольше времени для отхода.

— Быстрее! — закричал Донатина, увидев, что я оглядываюсь. — Быстрее, император!

Вскоре толпа скрылась за поворотом и мы помчались дальше. Я перевел дух и впервые задумался. Что это было, черт возьми? Откуда появились все эти люди?

Донатина догнал нас, также, как и двое других советников, в одном из которых, я кстати, узнал жениха Валерии.

— С чего ты взял, что их так много? — крикнул я своему главному разведчику. — Может, это просто толпа бедняков, которым просто нечего терять? И где Веттониан и Бланд? Ты нашел их?

Донатина покачал головой.

— Их не было на востоке от Равенны, император. Они все это время прятались здесь, в городе.

— А как же то, что говорил Бамбали? — спросил я, внутренне содрогаясь от ужасной мысли, только что пришедшей мне в голову. — Ты что, забыл, что ли?

Донатина поглядел на меня и усмехнулся. Он понял, что я наконец догадался, что случилось.

— Бамбали и есть один из главных организаторов восстания, император. Зря ты ему доверился. Он с самого начала был с Веттонианом. Прасины намеренно подослали его к тебе, чтобы ты поверил их сказочке о размолвке между ними.

Я вспомнил ясные глаза Бамбали. Неужели я мог так обмануться?

— Что же получается, на самом деле это он освободил прасинов и венетов из подземелья?

Донатина кивнул на скаку. Я чуть не застонал от бессильной злобы. Да, и на старуху бывает проруха. Надо признать, меня ловко провели вокруг пальца. А я-то думал, что самый умный во всем этом болоте.

Затем я вспомнил кое-что и закричал Камиллу:

— Езжай быстрее во дворец!

Вот дьявольщина, Бамбали ведь сегодня весь день был во дворце. Надеюсь, он не успел наделать там делов.

Мы помчались дальше, а колесница опасно подскакивала на неровностях улиц и грозила перевернуться. Затем в конце улицы снова показались толпы шатающегося вооруженного люда и мы быстро свернули в один из переулков. Донатина и советники не отставали от нас.

Колесница подпрыгнула на камне, чуть не влетела в забор и я с трудом удержался в ней.

— Держитесь, император! — закричал Камилл и я снова судорожно вцепился в края корпуса.

А затем впереди снова показались группы незнакомых людей с мечами в руках. Это что, получается, весь город кишит ими? Может, они уже успели захватить дворец?

Улица, по которой мы ехали, и так была узкой, а свернуть в переулки на колеснице вряд ли получится. Пока я прикидывал, как быть, из переулков тоже выскочили толпы вооруженных людей с горящими от ярости глазами. Куда деваться?

Справа тянулась сплошная каменная стена в два человеческих роста, не пролезть, а вот слева низенькая изгородь, за которой таились одноэтажные дома. В этом лабиринте еще можно попробовать спрятаться и запутать преследователей.

— Уходим туда, — крикнул я, указывая налево и первым соскочил с жалобно скрипящей и замедляющей ход колесницы.

Донатина соскочил с коня и тоже бросился со мной через изгородь. Советники побежали следом, а самым последним остался Камилл.

— Держи их! — раздались сзади азартные вопли. — Это же имперский сучонок, держи их!

Моему прыжку через изгородь мог позавидовать любой кролик. При этом я, правда, поцарапал себе руки и ноги о сучья, торчащие из препятствия. Рядом со мной, пыхтя, прорвались Донатина и другие советники.

Оглянувшись, я увидел, как колесница врезалась в группу наших противников и сбила нескольких с ног. А еще я увидел, как Камилл одним махом одолел изгородь и нагнал нас.

Подбежав к ближайшему дому, я попытался открыть дверь, но она была заперта. Мы побежали дальше, к следующему дому, снова перемахнув через низкий забор. Здесь дверь уже была открыта, но изнутри высунулся мужчина с мечом в руке и закричал:

— Не подходи, убью!

Ни у Донатины, ни у советников ее было ни одного завалящего меча или ножа. Нам пришлось опять мчаться дальше, царапая конечности о колючие изгороди. Все время бежать, сколько можно. Но сзади продолжали раздаваться крики преследующей нас толпы и это подстегивало лучше любого кнута.

На мгновение я остановился, схватил Донатину за тунику на груди и закричал:

— Откуда они все появились, будто вынырнули из-под земли? Как такое возможно? Ведь еще недавно город был полон людей, которые боготворили меня? Что случилось, куда они все исчезли?

Магистр тайных дел даже не стал сопротивляться. Он просто вздохнул и поглядел мне в глаза.

— Когда же ты поймешь наконец, щенок, что люди вовсе не боготворили тебя. Ты можешь сделать из этого города райский сад и преподнести каждом из жителей чашечку божественного меда, но они все равно будут морщиться и ругать тебя за спиной. Сегодня они восхваляют тебя, за то, что ты делаешь их жизнь лучше и проводишь для них игры и праздники, а завтра они с удовольствием устроят на тебя охоту.

Советники, тяжело дыша, кивнули.

— А еще не забывай, что им помогают понаехавшие наемники из других городов. Здесь полно варваров и бандитов, — сказал жених Валерии. Ишь ты, какой умный парень, может ему реченьку дать за сообразительность? — А большая часть жителей Равенны сейчас спряталась по домам и сидят в страхе за свою жизнь. Тебе надо спасти их.

— Кто бы нас самих сейчас спас, — пробормотал я и помчался дальше.

Из-за угла дома выбежали очередные преследователи и размахивая мечами, помчались за нами. Ох, что же ты будешь делать. Вскоре Донатина догнал меня, но теперь мужчина бежал намного медленнее.

— Где же твои убежища? — спросил я на бегу. — Сколько можно? Давай там спрячемся? В крайнем случае, придется нырнуть в канализацию.

Донатина показал влево.

— За вон теми домами будет заброшенный храм Меркурия. Ты можешь спрятаться там.

— Как это «ты»? — спросил я. — А ты? Нет, ребята, хватит с меня потерь. Давай, мы пойдем вместе. Я не хочу терять магистра тайных дел.

— В случае чего, меня заменит Парсаний, — задыхаясь, сказал Донатина. — А вот тебя никто не сможет заменить, Ромул. Ты должен жить и посвятить свою жизнь восстановлению Римской империи, слышишь?

— Подожди, — сказал я. — Так нельзя. Как же я без тебя, Донатина?

— Баги, император, — сказал Черный Шептун, и остановился. Затем достал из рукава плаща маленький нож и повторил: — Беги, я остановлю их. Помни, о чем я просил, восстанови величие Рима.

— Пошли, император, — сказал один из советников и потянул меня за рукав вперед, а жених Валерии тоже остановился и остался вместе с Донатиной.

— Эй, а ты что делаешь? — закричал я, делая шаг назад. — Ты что, с ума сошел? Тебя ведь ждет молодая невеста, ты что, совсем тронулся?

— Иногда нужно сделать выбор, — ответил жених Валерии и махнул мне. — Уходи, чтобы наша жертва не оказалась напрасной.

— Как тебя зовут? — крикнул я, но он уже не слышал и бросился вместе с Донатиной навстречу набегающим нашим гонителям.

— Его зовут Варрон, — ответил другой советник и потащил меня дальше.

Вскоре мы скрылись за другим домом и взяли влево, чтобы отыскать храм Меркурия. Дома все не заканчивались, а потом мы наткнулись на высокий забор. Сзади слышались дикие крики, а потом все утихло. Почти сразу откуда-то сбоку выскочили еще трое врагов.

Советник схватил меня и подсадил на плечи. Потом я забрался на верх забора и протянул ему руку, чтобы он тоже взобрался. Но парень не успел. Тут же подбежали наши преследователи и окружили его. Как я заметил, он даже и не пытался спастись. Наоборот, он улыбнулся и крикнул мне:

— Беги, император и спаси себя. Несмотря на то, что ты похотливая скотина, в последнее время ты сделал для города очень много хорошего и я верю, что ты сможешь сделать ещё больше. Поэтому постарайся выжить.

Ох ты же, Господи, вы что сговорились все, что ли? Что за самоотверженность и пафосные речи? Это было бы смешно и нелепо, если бы Донатина и двое молодых людей не пожертвовали жизнями, чтобы спасти меня.

А до этого то же самое сделали палатинские схолы и Родерик возле амфитеатра. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как прошептать:

— Спасибо, ребята, — и я соскользнул с забора и очутился на узкой улочке, которую совсем не узнал.

За забором послышались крики и звуки драки. Я побежал дальше, потому что впереди теперь были другие дома, двух и трехэтажные, а за ними я разглядел и здание храма Меркурия. Оно все было поросшее травой и виноградным плющом, и я, со свистом выдыхая воздух из легких, подбежал к нему и пытался отыскать дверь.

Двери не было, вся стена была сплошной, сделанной из камня, а кое-где из мрамора. Еще возле входа лежали статуи богов июс оторванными конечностями.

Храм был небольшой, овальный, похожий на круглую пирамиду. Что же в него, сверху залазить, что ли? Не может такого быть, чтобы выхода и входа не было. Когда мы попали в такой же храм Януса, то Донатина как-то проник в него, значит здесь тоже должен быть какой-то секрет.

Неподалеку послышались крики.

— Он должен быть где-то здесь!

— Ищите этого сосунка, он не мог уйти далеко!

— Где-то спрятался, сидит, сейчас найдем.

Я в отчаянии ударил по стене. Затем посмотрел на статую Меркурия, лежащую на земле. Мне кажется или она лежит как-то странно. Весь храм покрыт травой и кустарником, а вот статуя нет, будто ее регулярно чистили.

Подойдя к статуе, я попробовал сдвинуть с места. Нет, слишком тяжелая. А что это в руке у мраморного Меркурия, никак, ключ? Я взял железный жезл и ощупал стену поблизости. Неужели не удастся найти дверь?

Голоса преследователей раздались совсем рядом, когда мне удалось найти отверстие в стене. Я сунул туда жезл и в стене храма с легким скрежетом открылось отверстие. Я быстро нырнул внутрь, вытащил жезл и стена быстро закрылась за мной.

Храм внутри был темный и мрачный, стены черные, где-то журчала вода. Посредине стояла статуя крылатого Меркурия. Но у меня не было времени любоваться достопримечательностями.

Я прижался к стене и замер на месте, как кролик, который нырнул в нору и ожидает, сунется ли за ним лиса. Голоса преследователей все также были слышны, но теперь доносились гулко, будто из колодца.

— Ушел, сучонок.

— Посмотрите вон там, может он к храму побежал.

— Нет, там нет дверей, он, наверное, дальше ушел.

— Ничего, найдем, никуда не денется.

Постепенно голоса затихли вдали. Я сполз на холодный пол и огляделся.

Внутри храм был вычищен и вполне себе обжит. Здесь было сухо и относительно тепло. Возле статуи журчал фонтанчик. Я подошел и напился.

Затем увидел неподалеку скамейки и стол, рядом очаг. Сразу видно, что фрументарии устроили здесь себе неплохое убежище.

Весь остаток дня я провел в храме. Нашел сухари и воду, подкрепился. В городе слышался неясный шум. Там продолжались бои.

Наверняка меня уже посчитали мертвым. Наверное, Веттониан уже захватил дворец и уже провозгласил себя новым императором. То-то же его женушка, Секстилия Север, будет рада. Она спала и мечтала об этом. Вот только что случилось с моей семьей, со слугами, с верными подчиненными?

Надеюсь, у них хватило ума подчиниться и принять сторону победителя. Наверное, Бамбали, как самый лучший слуга, получил особую награду от хозяина. Больше оставаться в храме было невыносимо.

Когда наступила ночь, я потихоньку выбрался из него, снял с себя яркий шелковый плащ и натянул грубую холщовую ткань, найденную в убежище. Теперь, по крайней мере, меня не будут принимать за императора.

Выйдя из храма, я зашагал по улице в сторону главной улицы Декуманус Максимус, шедшей с востока на запад. Вскоре я вышел на нее и был поражен открывшимся зрелищем.

Город Равенна подвергся жестокому разграблению. Такое впечатление, будто напали варвары. Впрочем, после того как я встретил нескольких остготов, пьяных и окровавленных, выходивших из дома с награбленными ценностями, я уже не сомневался, что в город пришли наемные варварские войска.

Помимо этого, в городе хозяйничали шайки бандитов и мародеров. Многие дома пылали, также, как и каупоны и таберны. На улицах лежали трупы, мужские и женские, собаки ради их на куски. Да что собаки, в нескольких местах я встретил настоящих волков. Судя по всему, они убежали из амфитеатра.

На главной улице и близлежащих переулках то и дело возникали шайки грабителей и оставаться здесь было небезопасно. Я уже примерно разобрался, где нахожусь, это к востоку от дворца.

Теперь мне надо было двигаться на запад вдоль этой главной улицы. Решив держаться подальше от Декуманус Максимус, я крадучись отправился переулками и дворами домов. Из многих домов доносились крики и стоны. Куда подевалась армия и почему они не защищают город?

Когда я добрался до Капитолия, а оттуда уже рукой подать до дворца, я увидел знакомых людей. Они занимались очень нелицеприятным делом.