Хозяйка гиблых земель

Глава 17. Согласна!

– Давно дело было, – вздыхает Янга, танцуя с любимым чайником у печи.

Ставит алый заварник с белыми кружочками на темную скатерть с золотистыми вензелями и давай заливать не спеша кипяточком. Запах поднимается отменный, не спою. Но у меня самой вот-вот пар из ушей повалит, если ведьма не поторопится.

Привела меня, значит, на кухню и полчаса начать не может. А я терпеливая, когда мне что-то нужно.

– Ага, и? – мягко подталкиваю к разговору.

– Евсина, вроде, её звали. Пробабку твою. Она в городе черными делишками занималась. На том состояние Хельмы и сколотили. Только люди узнали, суда потребовали. А судьёй прадед инспектора был. Ой, как твоя пробабка только не пыталась его соблазнить. Какие только зелья не варила, хоть драконов и нельзя приворожить вроде бы, но не сдавалась.

“Драконов”, – выхватываю из рассказа. Значит, в роду Дарена драконы были, вот почему его зрачки менялись. А, может, он и сам дракон?

– В общем, не знаю я, получилось у этой дамы его в себя влюбить или нет, но на костер она попала. Да так возненавидела Григора, что прокляла от всей души. А проклятье-то сработало. И на весь род его пало. Потому Сурэлы и ненавидят Хельмов.

– А как именно прокляла? – уточняю я.

Род вроде не вымер. Дарен правнук Григора, выходит. Живой, сильный, красивый.

– А кто ж знает? Я там не была, а Сурэлы это проклятие так скрывают, что сейчас никто и не знает о нем, кроме самих драконов и Хельмов. Но говорят, страшное там что-то было. Да такое творилось… ох!

Причитает Янга, а мне уже и чай в горло не лезет.

– А потом ещё эта трагедия. Знаешь, сколько людей болели, когда поры отравленной магией земли, коснулись работников. Инспектор Сурэл грозный мужик, но дракон чести, и только потому, наверное, тебе не мстит, – проолжает Янга, а я отмечаю для себя кое-что важное.Но ты на него не заглядывайся. Его семья пусть и за городом, у них владения похлеще твоих будут. И если понюхают, то ты возле инспектора вьешься, то и убить могут.

– За что? Это ведь не я прокляла. Я прабабку даже не знала!

– Зато мать знала. Она тоже тут прославилась. И чего Хельмов так к Сурэлам тянет? – вздыхает Янга, а следом за ней и я.

Не такое я хотела услышать. Совсем не такое. Делаю глоток уже оставшегося чая, чтобы прогнать горечь во рту, а она не уходит. И зябко как-то после всего.

Хельмы прокляли Сурэлов. Непонятно, как именно, но драконы злы так, что и в бетон меня закатать будут рады, только повод дай. Отлично…

Но Дарен вроде никогда не смотрел на меня как на врага народа. С предубеждением, – да. Как на сумасшедшую, тоже разок было. Как на смертный грех смотрел… но жажды тихо прикопать меня в лесу в его глазах я не видела. А возможности у него были.

Ложусь спать в гостиной, где мне поселила Янга, и начинаю думать, что даже злость в глазах инспектора была предназначена не мне. Тогда на кого он злился?

Ответов не нахожу, так и засыпаю, а утром меня будят мягкие лапы Крока.

– Ты где был прошлой ночью? – это мой первый вопрос, но от объяснений фамильяр благополучно уходит, ещё и отвлекает на Янгу, которая вошла с подносом вкусной еды.

Значит, уговаривать будет.

– Согласна! – выпаливаю я, ибо другого пути выбраться из ж… жерла вулкана не вижу.

– Так я ж еще ничего не сказала, – охает хозяйка.

– Так я ж ученица гадалки. Просекла с одного взгляда!

– Про…чего? Неважно! – радуется Янга и тут же тянет меня сонную за стол, позабыв, что собиралась сначала задобрить едой. Но я-то не забыла.

За завтраком и договариваемся, что один день в неделю я буду “гадалкой”, в остальное время займусь своими первостепенными делами. План отличный, и работает сначала хорошо, но спустя дней десять от силы идет в топку.

***

– Мне их записывать некуда! Не глупи, девочка, раз идут, надо принимать! Сама посмотри! – подтаскивает меня к окну Янга как-то вечером.

Отказывать людям, которые часами готовы стоять, неудобно. Порой даже думаю, может, во мне правда есть что-то ведьминское.

Тот сон видела, да и с людьми, когда говорю, уже не только слушаю, что и как они говорят, и как ведет себя при этом их тело. А будто чувствую их. Знаю…

Это здорово, но из-за кучи клиентов, посещать земли все труднее. Потому Янга выполняет договоренности и направляет туда мужиков из каких-то деревень.

К ним я являюсь со своим лицом и контролирую работу на землях, а вот к гостям дома гадалки всегда выхожу в шляпе и после одного случая, как ко мне пытались приглядеться, даже платок под вуаль вяжу, чтобы остаться неузнанной.

Ведь однажды ученица гадалки перестанет быть нужна, и тогда я выйду к людям, как Хельм!

Но пока как Хельм я копошусь с Кроком в земле в ночи, ибо местоположение своих сокровищ я отказалась называть. Во избежание соблазнов и опасных мыслей, так сказать. Только Крок знает, а он что-то в последнее время темнит. Так и не сказал мне, почему тикает всякий раз, когда видит инспектора. А что касается самого Суэла…

– Ну все, хватит в бамажках копошиться. Я нам баньку организовала! – сбивает меня с мыслей Янга, хотя я на бумажки уже пять минут, как не смотрю.

Задумалась о том проклятии. Ну интересно же, в чем именно оно заключалось.

– Баньку? – мотаю головой, чтобы сориентироваться на Янге.

– А что ты одним ведром и ковшом довольствоваться собралась? Попариться надо! Там такие купальни, еще горячие источники бьют!

– Это, конечно, хорошо, – киваю я, чувствуя, что тело уже готово кинуться в этот самый источник, не ожидая разрешения от разума. – Но моё лицо…

– Синка, хозяйка купален, после десяти никого в женскую половину не пустит, я договорилась. За свое инкогнито можешь не переживать!

Ну раз та-ак!

– Звучит отлично! – соглашаюсь я, но в это момент даже не знаю, чем эта банька для меня обернется.