Жрец Хаоса. Книга VII

Глава 9

У автора было хорошее настроение, поэтому ловите доп. главу! Приятного чтения!

Женщины к выходу в свет готовились не хуже, чем к захвату какой-нибудь вражеской крепости. При этом я едва ли не впервые увидел бабушку в платье. Обычно она ходила в костюме полувоенного кроя, зачастую брючном, c жакетом, тростью и в высоких сапогах. Сегодня же она была в платье, пусть без всевозможных кринолинов и пачек, свободно струящемся по телу, и жилетке, являвшейся сильно укороченной и упрощённой версией корсета, но демонстрирующей всё ещё девичью талию.

Однако же выглядела она столь необычно, что я невольно залюбовался. Правда, она себе не изменила хотя бы в цвете одежды, как всегда, одевшись в чёрное с серебром. Чёрное, как она объяснила, был цвет траура, который она не снимала по супругу вот уже более семи десятков лет. А серебро было родовым цветом Угаровых. Соответственно, со своей серебряно-платиновой короной волос вокруг головы выглядела она просто сногсшибательно. Плюс ко всему, надела полный комплект украшений из платины с чёрными ониксами.

По-моему, залюбовался не только я, но ещё и Кхимару. Тот по случаю тоже примерил костюм-тройку и выглядел не менее представительно, чем бабушка. Честно говоря, со стороны они выглядели будто семейная пара. Настолько они отзеркаливали друг друга суровой красотой и воинским достоинством.

В то же время Эльза была в серебряных цветах, являясь, так сказать, альтер эго бабушки: если та была в чёрном платье с платиновыми волосами, то Эльза была в серебристом наряде с копной чёрных прядей. Волосы она собрала в высокую прическу, не скрывая на лице шрамов. Насколько я помню, во время первого нашего выхода в свет она не была столь раскованной. Сейчас же, видимо, постепенно примирялась с ситуацией.

Опять же, в прошлый раз я находился в ложе принца, развлекая княжон Эстерхази. Посему сестра распустила волосы, чтобы каким-то образом поставить заслон между взглядами высшего света и собой. Сегодня же я выполнял роль её защитника.

Ещё я обратил внимание, что она была в высоких перчатках, под которыми проглядывали некие утолщения. Лишь с запозданием я понял, что это созданные мною браслеты-змейки, которые должны были защищать сестру в любой ситуации. Мне было приятно, что она с ними не расстается даже под моей защитой. В свое время мы обсуждали с ней вопрос, что она должна привыкнуть носить их словно вторую кожу, не снимая. Тогда от них будет прок. Эльза должна забыть об их существовании, чтобы в нужный момент они её спасли. И сейчас я видел, так сказать, результат этого разговора. Сестра вняла моим наставлениям и подарка не снимала.

Спектакль начиналось в восемь вечера, а потому отправились в императорский театр оперы и балеты мы несколько заранее. Во-первых, потому что Эльза хотела пообщаться с подругой, а во-вторых, любой светский раут предполагал общение, а не только просмотр представления. Посему, если бы мы хотели просто полюбоваться пьесой, можно было приехать к самому началу. Обычно члены императорской семьи так и делали: у них не было лишнего времени, чтобы позволять себе праздно его проводить. Мы же всё-таки предполагали не отрабатывать программу публичного выхода в свет, а получать удовольствие от совместно проведенного вечера.

Направляясь в ложу Солнцевых для обмена приветствиями, среди гостей я увидел много знакомых лиц. Служба во дворце и сотрудничество с ОМЧС расширили круг моих знакомств. А уж какой фурор произвела бабушка под руку с неизвестным кавалером и упоминать не стоило.

Мы тепло пообщались с главой рода Каюмовых, кивками поздоровались с Али Шахом, внуком мурзы Тенишевых. Заметил я и старшего Железина, ведущего переговоры с кем-то из промышленников за бокалом виски в уголке за кадками с вечнозелёными пальмами. В фойе театра нарастал тихий гул, будто кто-то растревожил улей пчёл. В воздухе смешивались ароматы духов, закусок и свежесваренного кофе.

К Солнцевым в ложу мы заглянул ненадолго, ведь собирались смотреть представление из собственной княжеской ложи. Дамы угощались игристыми винами, мы же символически пригубили алкоголь покрепче. Эльза при этом получила букет цветов от графа, который осторожно ухаживал за ней, стараясь при этом не быть настырным. Эльзе подобное внимание нравилось, как я видел, однако же пока что она больше общалась с дочерью графа, Ириной.

Княгиня увлекла беседой Солнцева, позволив мне перекинуться парой слов с Кхимару. Магическим зрением я видел, что щупальца магии кошмаров плотным коконом обвивают Елизавету Ольгердовну.

С широкой улыбкой повернув голову в сторону демона, я почти в ухо прошипел:

— Что ты с ней делаешь?

Тот сперва сдернул бровь недоуменно, но стоило показать пальцем спираль и указать на бабушку, он наконец понял, о чем я.

— Сканирую, — коротко ответил он сквозь зубы с каменным выражением лица. — Мне нужно понять её общее состояние.

Для себя я отметил, что не помню, чтобы магия кошмаров могла относиться с нежностью и осторожностью к тем, на кого воздействует. Однако же, что я о ней знал? Всего лишь некоторые приемы, почерпнутые из самоучителя. А Кхимару жил с ней тысячелетиями, потому я мог не знать многих нюансов в отличие от него.

Заметив, что его пояснения не переубедили меня и не притупили беспокойство, демон добавил:

— Я помню о нашем разговоре и не причиню ей вреда, — одними губами произнёс он.

Тем временем, я обратился к подругам и поинтересовался:

— Сударыни, кто просветит меня, далёкого от звания театрала, о чём будет сегодняшнее чудесное представление?

— О, это же нечто потрясающее! — с энтузиазмом ответила Ирина Сергеевна, старшая дочь графа Солнцева и подруга Эльзы. — Пьеса называется «Из грязи в князи» — о потерянном наследнике, который постепенно взбирается на вершину власти с самого дна и занимает положенное ему по статусу и рождению место. Здесь столько неожиданных сюжетных поворотов, что просто невозможно представить, чтобы подобное могло произойти в современном мире. Однако, создатели утверждают, что пьеса основана на реальных событиях. Я слышала, что эта пьеса в Милане, две недели назад произвела фурор. Поэтому я не могла не пригласить вас.

У Солнцевой, такой же светловолосой и сероглазой как отец, глаза сияли восторгом, будто бы она действительно описывала некий театральный шедевр. Я же подобного энтузиазма не разделял, примерно представляя, что обычно показывают в рамках театральных пьес. Зачастую это очень сильно преувеличенные, гротескные случаи из жизни, доведенные до абсурдности, привлекающие внимание и при этом действительно практически нереальные для существования в реальной жизни. Однако же я не стал ставить крест на истории, даже не посмотрев её: мало ли, итальянцы все-таки считались непревзойденными мастерами театрального искусства, и вполне возможно, что они действительно придумали некую историю, которая сможет затронуть и русскую душу.

Пообщавшись где-то с полчаса и дождавшись первого звонка, мы отправились к себе в ложу. Уже на выходе Ирина Сергеевна осторожно коснулась руки отца и поинтересовалась:

— А Дима к нам не присоединится?

Но граф лишь отрицательно покачал головой. Видимо, домашний арест наследника Солнцевых ещё не завершился, как и воспитательные процессы. Однако же Сергей Александрович сурово взялся за сына. С другой стороны, неудивительно: если бы Эльза при входе в ложу Солнцевых увидела здесь наследника графа, приятные впечатления от вечера явно могли бы быть испорчены. Посему я прекрасно понимал причину отсутствия обидчика Эльзы на спектакле.

Другой вопрос, что я не представлял, каким образом Сергей Александрович видел ситуацию с ухаживаниями за Эльзой. Одно дело — разово встретиться в театре либо периодически видеться в рамках светской жизни в столице. Совершенно другое — свататься к девушке, ухаживать за ней и затем обрекать зазнобу видеть несостоявшегося насильника день ото дня, нос к носу, во время совместных семейных обедов, как минимум. Если Эльза согласится на нечто подобное, то провести повторные воспитательные работы с Солнцевым-младшим придётся уже мне.

Тем временем мы расселись в собственной ложе, и дали второй звонок. Почти в преддверии третьего звонка зал заволновался, и все обратили внимание на императорскую ложу. Там сперва появился принц с сестрой, за ними вошла императрица-регент, а замыкал семейную процессию Пожарских Великий князь Михаил Дмитриевич. Похоже, удивился подобному составу семьи не только я, ведь в последнюю нашу встречу два старших представителя императорского рода были в тюрьме. Сейчас же оба о чем-то переговаривались, периодически обсуждая что-то с принцем и принцессой. Пожарские в полном составе были довольны жизнью и улыбались. На руках у Елизаветы Алексеевны я заметил Мурку, которая с неменьшим удивлением увидела заполненную ложу Угаровых.

«Вот уж вас точно не ожидала увидеть здесь! — обратилась она по мыслесвязи. — Вы же не театралы ни разу!»

«Поверь, я удивлён не менее твоего! Но у нас княжна на выданье, так что приходится соответствовать и вращаться в высшем свете».

«Весомый аргумент. Лизу тоже для этих целей выгуливают регулярно», — ответила химера, укладываясь на коленях принцессы и давая себе гладить.

«Так ей же рано… — невольно возразил я. — Да и принцесс обычно за границу отдают замуж».

«Не тот случай. Знаешь, какие сейчас баталии идут по поводу круга вероятных невест и женихов для Пожарских⁈ Ух! Кажется, императорский род решил вернуться к старой доброй доктрине, где у России нет в мире союзников, кроме собственных армии и флота. Так что ближайшие свадьбы Пожарских будут с соотечественниками».

Вот так и узнаёшь случайно государственные тайны. Дальше меня они не уйдут, но один вопрос всё же моментально возник в моей голове:

«Эльза среди претенденток есть?»

«Есть. Императрица сильно против неё, а принц и Великий князь — за».

«Причины?»

«У императрицы сдвиг на внешности, требует сначала шрам убрать, и потом рассматривать. А Великий князь и принц смотрят на перспективу развития её дара, верность роду и не теряют надежду, что ты станешь архимагом. Императрица же считает, что Угаровы и так у них в кармане из-за вассальной клятвы».

Насчет императрицы я и не питал особых надежд на благосклонность. Не такова наша Мария Фёдоровна. Зато принц и Великий князь удивили. Придётся впредь принимать в расчет вероятность смотрин у императорского рода.

Тем временем по залу прошли самые разные шепотки. Гул голосов скорее напоминал рокот волн, постепенно усиливаясь. Видимо, удивился не только я. Представляю, какие политические расклады сейчас рушились в одно мгновение. Ведь нетрудно было догадаться, что большинство аристократических семей и альянсов предполагали повлиять на принца в отсутствие серьезных политических игроков за его спиной, таких как мать и тот же Великий князь. Кто-то при этом ставил ставки на то, что Великий князь будет кем-то вроде советника, ведь не зря же два феникса сражались с элементалем над столицей, в то время как слухи о том, что императрица отдыхает в каземате, не могли удержаться в пределах Кремля. А сейчас эта троица собственным видом демонстрировала единство семьи Пожарских перед невзгодами и одним появлением в театре рушила очень многие надежды на политическое влияние при дворе.

Я же мысленно отметил, что принц не злопамятен, а умудрился отыскать некий компромисс между совестью и политической необходимостью. Хотя, если вспомнить, что Великий князь в своё время умыкнул родовую реликвию из сокровищницы для японцев, а родная мать притащила под нос орденцев и умудрилась чуть ли не поучаствовать в свержении династии, сплоченность императорской семьи для меня всё-таки оставался под вопросом.

Тем временем дали третий звонок, и одновременно с этим один из служащих театра поднес мне конверт, запечатанный гербом Солнцевых. Я вскрыл конверт, оттуда выпал листок бумаги, на котором неровным почерком было написано:

«Князь, прошу уделить мне пару минут своего времени. Д. С. Солнцев».

Похоже, Дмитрий Сергеевич всё же решил ослушаться отца и посетил театр, однако, решил не портить настроение нам с сестрой и попросил о приватной встрече.

Извинившись перед Эльзой, я решил выйти и поговорить с Солнцевым-младшим.

Выйдя за пределы ложи, я увидел чуть в стороне нервно расхаживающего Дмитрия Александровича. По-моему, выглядел тот весьма печально: осунувшийся, исхудавший, с чёрными кругами под глазами и даже с несколько поблёкшим цветом волос. Больше всего он напоминал мне запуганного донельзя человека. Причём он то и дело оглядывался по сторонам, вздрагивал и шарахался из стороны в сторону, будто видел что-то или чего-то боялся.

Я на мгновение перешёл на магическое зрение и чуть не присвистнул от удивления. Дело в том, что Солнцева окружала свора горгов. Стоило тому сделать шаг в какую-либо сторону, как один из горгов начинал рычать, скалиться и бросаться в его сторону, намеренно пугая Солнцева. Ему приходилось отпрыгивать едва ли не в сторону, чтобы тут же натыкаться на рычание следующей химеры. Неудивительно, что он постоянно потирал разные части тела, будто его не раз кусали за руки, ноги и даже за зад.

Увидев меня, вышедшего из ложи, Дмитрий Сергеевич едва ли не бросился передо мной на колени, но в последний момент удержался.

— Князь, я вас прошу, сделайте что-нибудь, отзовите своих тварей! Я всё осознал, клянусь! Я… я не могу так больше! Они повсюду со мной, они множатся, они не дают мне спать, они не дают мне есть! Куда бы я ни пошёл, они следуют за мной! Я даже в туалете не могу остаться наедине! Я… простите меня! Хотите, я на колени встану перед княжной? Я виноват! — Солнцев говорил торопливо, перескакивая с мысли на мысль, будто опасался, что я развернусь и уйду обратно в ложу, не дослушав его стенания. — Они же сквозь стены ходят! Их никто не видит! Говорят, я схожу с ума! Ран, которые они оставляют на мне, тоже никто не видит! На них ничего не действует, ни благословения, ни проклятия! Я знаю, это вы! Это всё вы! Я знаю! Вы… вы говорили, что стоит мне только о чём-то плохом подумать, и меня разорвут химеры! Да, я вначале злился, думал всякое, но я раскаялся! Искренне! Могу кровью поклясться! Я уже не думаю ничего плохого, я клянусь! И, хотите, кровью поклянусь вам! Уберите их, отзовите! В конце концов, я… я сам отцу сказал, чтобы он, если хочет, женился на вашей сестре, я перечить не буду! Отпустите меня, князь!

На последних словах он снова попытался приблизиться ко мне, но химеры заступили ему дорогу и зарычали предупреждающе, заставив Солнцева отшатнуться. Наследник графского рода едва сдерживал слёзы, взирая на меня с мольбой.

А самое хреновое было то, что я, если честно, плохо помнил конструкт, в сердцах наложенный на бывшего адъютанта принца. На его ауре запечатлелась некая руна-активатор, похожая на индийскую вязь, и боги её знают, что она означала.

И сейчас, видя, как мнётся Солнцев, я задумался о том, что спонтанно наложенная мною магия кошмаров с отложенным эффектом могла быть наложена с ошибками. Не сказать, чтобы я жалел о том, что наградил Солнцева таким «подарочком» — ничего подобного. Он вполне заслуживал подобного отношения за свой проступок перед Эльзой. Тревожило меня другое. Я мог неправильно использовать полученную силу, совершенно не представляя масштаба её действий и последствий. Этот факт беспокоил меня гораздо больше, чем состояние Солнцева. Ведь если маг не контролирует силу и не представляет её последствий — это не маг, это мина замедленного действия, которая в какой-то момент рванёт и поглотит его самого.

Именно поэтому ситуация с Солнцевым мне кардинально не нравилась. В конце концов, стоило ему поклясться кровью в том, что он не причинит вреда и даже не подумает плохо о сестре, как кошмары должны были исчезнуть. Но что-то мне подсказывает, что нечто подобное он пытался сделать, но у него ничего не вышло.

Тогда возникал вопрос: что же я такое наложил? И возможно ли, что в сердцах я просто убрал лазейку для деактивации? Для того чтобы разобраться с происходящим, мне нужна была помощь профессионала. Не мог же я признаться, что сам ни черта не понимал, чем я наградил Солнцева.

Я попытался успокоить того и ответил:

— Я очень рад, что вы осознали всю глубину собственного проступка. Однако же конструкт имеет срок действия. Вам необходимо будет извиниться перед Эльзой, поклясться кровью, что вы не причините вреда моей сестре, и мне, и нашему роду в целом, и через некоторое время он спадёт.

— Вы обещаете? — с надеждой взглянул на меня Солнцев-младший. — Поклянитесь, что он спадёт! Поклянитесь, что я не сойду с ума окончательно!

А вот здесь сложно было ответить так, чтобы не попасться на откровенной лжи.

— Дмитрий Александрович, всё будет зависеть от искренности вашей клятвы. Чем искреннее будут ваши намерения, тем быстрее он спадёт, по сути. А посему, если вы где-то глубоко в душе будете питать надежду прикончить меня и сестру, никакая клятва вам не поможет, — развёл я руками.

— Я вас понял, — бывший адъютант принца и наследник графа Солнцева тут же поранил себе руку запонкой, дождавшись появления капли крови тут же принялся скороговоркой приносить клятву. Завершив, он добавил: — Извинения готов принести в любое время и в любом месте, которые вы посчитаете приемлемыми. Но… через сколько они пропадут?

— Не сразу, но пропадут, — успокоил я Солнцева как мог. — Давайте так: через неделю мы с вами встретимся в «Бересте», и я проверю ваше состояние. В случае чего помогу с деактивацией конструкта.

— Хорошо, — кивнул тот и, озираясь по сторонам, двинулся вдоль стены на выход из театра.

Я же помахал пальцем горгам, пригрозив им не сильно усердствовать. Те кивнули, будто бы поняв моё настроение. Однако же клятву Солнцев принёс, и теперь необходимо было пообщаться с Кхимару и определить, как деактивировать своё неудачно наложенное проклятие-кошмар.

В зал я возвращался в лёгкой задумчивости о том, что постигать необходимо в равной степени любую силу, которой обладаешь, чтобы не натворить дел, и потому не сразу понял, что происходит на сцене.

А на сцене барышня в богатых одеждах с боевым скипетром в руке, восседая на подобии не то льва с крыльями, не то орла с львиным телом, обнималась с неким юношей, одетым гораздо беднее, прижимаясь к тому всем телом, что-то щебеча о любви и о том, что отец никогда не поймёт их союза, и что она готова отказаться от будущего и от долга перед родом, лишь бы только быть рядом с ним.

Я видел, как Эльза при этом ошарашенно взирает на сцену, а бабушка и вовсе криво усмехается.

М-да, как я и думал, театральщина была самая что ни на есть махровая. Я плохо представлял себе ситуацию, когда наследница богатого рода вдруг влюбилась бы в простолюдина и попыталась бы отказаться от собственного положения ради жизни с ним.

А тем временем действо приобрело некие пикантные подробности, и декорации поменялись. Буквально следом нам показали девушку, глубоко беременную, во время военных действий, управляющую армией живых существ. Была она не то призывателем, не то… До меня не сразу дошло, что происходящее сильно явно перекликается с нашей семейной историей, но этого пока ещё никто не осознавал.