Железный Ворон

Глава 23

— Дамиан, что ты, чёрт возьми, имеешь в виду⁈ — я перевёл свой испуганный взгляд с тела на него. — Говори яснее! Что это такое? Какие у тебя догадки?

Я сделал шаг назад, к выходу.

— А главное… главное вот что: может, нам пора отсюда сваливать⁈

Дамиан не обернулся. Он медленно, по широкой дуге, обходил ритуальный круг, не переступая его черты.

— Сваливать уже поздно, Воронцов, — сказал он, не отрывая взгляда от рун на полу. — С того момента, как мы открыли эту дверь, мы — соучастники. Или, по крайней мере, главные подозреваемые.

Он остановился.

— Что это такое? — он усмехнулся без капли веселья. — Это — ритуал Призыва. Очень грязный, очень древний. И, судя по всему, очень неудачный. Этот идиот Шуйский пытался призвать что-то… или кого-то. И то, что он призвал, его же и убило.

Он указал на шею мёртвого студента.

— Посмотри. Никаких ран. Но его эфирное тело… оно выжжено. Иссушено. Как будто из него высосали всю жизнь до последней капли. Классический почерк тварей из Нижних Миров.

Лина при его словах тихонько взвизгнула.

— А теперь самое интересное, — продолжил Дамиан. — Круг не завершён. Контур удержания разорван вон там, — он кивнул в сторону разбитой витрины. — Это значит, что тварь, которую он призвал, не вернулась обратно. Она всё ещё здесь. В Академии.

В этот самый момент, когда он произнёс эти слова, тяжёлая железная дверь за нашими спинами, через которую мы вошли, с оглушительным, лязгающим грохотом ЗАХЛОПНУЛАСЬ.

И весь свет в зале, включая наши магические сферы, погас.

Мы оказались в абсолютной, непроглядной темноте. В ловушке. Вместе с мёртвым телом и чем-то, что его убило.

Так, спокойно, Сальников, без паники! Темнота — друг молодёжи!

В тот момент, как зал погрузился в абсолютную, давящую тьму, и Лина рядом испуганно вскрикнула, я не стал кричать или пытаться зажечь свет. Я сделал то, что уже становилось инстинктом.

Я закрыл глаза и «посмотрел».

Я полностью сконцентрировался на эфирном пространстве, пытаясь понять, с чем мы имеем дело.

Мир вокруг меня взорвался образами, но это были не образы света и тени.

Лина: Я «увидел» её рядом. Она была как маленький, испуганно-яркий огонёк. Её эфирное поле трепетало от страха, но в его центре горело ровное, тёплое ядро её дара к артефакторике. Она была напугана, но не сломлена.

Дамиан: Он был другим. Его поле было похоже на тёмный, почти чёрный кристалл. Холодный, упорядоченный, с острыми гранями. Но внутри этого кристалла я увидел… трещины. И из этих трещин сочилась едва заметная, фиолетовая дымка боли и чего-то ещё… чего-то очень тёмного.

Зал: Сама Запретная секция была как огромная, спящая машина. Я чувствовал потоки энергии, текущие по стенам, по витринам. Они были похожи на схемы на материнской плате. Мощные, древние, но спящие.

Ритуальный круг: Он был как рана. Как дыра в реальности. Из него всё ещё слабо «сквозило» чем-то чужеродным, неправильным. Запахом… гниющего мяса и озона одновременно.

И… оно…

Я «увидел» его. Оно не было похоже ни на что из того, что я видел раньше. Это не был яркий огонёк, как Лина, или тёмный кристалл, как Дамиан. Это была… пустота. Слепое пятно в эфирном пространстве. Чёрная дыра, которая не излучала, а поглощала энергию. Она двигалась. Медленно, бесшумно, вдоль стены у самого потолка. Она была похожа на огромного, бесформенного паука или спрута из чистой тьмы.

И она двигалась в нашу сторону.

— Так, быстро сюда! Давайте ваши руки!

Мой шёпот был резким, властным. Не было времени на объяснения.

Я наощупь нашёл их в темноте — дрожащую руку Лины, холодные пальцы Дамиана — и с силой потянул их за собой в сторону, подальше от той стены, вдоль которой двигалась тёмная тварь.

— Там что-то очень опасное! — прошипел я, отступая вглубь зала. — И… я не знаю, сможем ли мы этому хоть как-то противостоять, но нужно пробовать!

Я отпустил их руки, шагнул вперёд, становясь между ними и угрозой. Я дёрнул рукой, и в моих пальцах материализовался «Эфирный хлыст». На этот раз я не просто создал его, а влил в него дополнительную энергию, заставив светиться.

Полупрозрачный голубой хлыст озарил пространство вокруг нас тусклым, призрачным светом. Этого было недостаточно, чтобы осветить весь зал, но мы хотя бы перестали быть слепыми.

В тот же момент, как вспыхнул мой хлыст, тварь на потолке замерла. Она нас заметила.

Из бесформенной тени на потолке выдвинулись два тонких, как иглы, щупальца. А между ними разгорелись два маленьких, красных, как раскалённые угли, огонька. Она смотрела на нас.

И мы услышали её.

Это не был звук. Это был… шёпот. Прямо у нас в головах. Холодный, скрипучий, как будто кто-то царапает стекло изнутри черепа.

«…Т-т-тепло… жи-и-ивое… све-е-ет… от-т-да-а-айте…»

От этого ментального шёпота по спине пробежал ледяной холод. Лина вскрикнула и схватилась за голову. Даже Дамиан поморщился, как от боли.

И тварь сорвалась с потолка. Она не упала. Она беззвучно спланировала вниз, в центр зала, приземлившись рядом с ритуальным кругом. Она была огромной. Чёрное, бесформенное тело на тонких, паучьих лапах. И два красных глаза, полных голода.

Она сделала шаг в нашу сторону.

Я чувствовал, как дрожит моя рука, сжимающая светящийся хлыст. Страх был липким, первобытным. Но паника отступала, уступая место холодной решимости.

— Лина, скарабей! Ты взяла его⁈ Используй! — крикнул я, не отрывая взгляда от приближающейся твари. — Все щиты! Нам нужно выиграть время!

Я не стал ждать её ответа. Я поднял свободную левую руку и, вливая в плетение всю доступную мне энергию, начал действовать. Я не пытался создать «Кокон» на каждом. Это было слишком долго. Вместо этого я начал плести вокруг нас троих общую защитную стену. «Зеркало».

Серебряные нити с бешеной скоростью начали наматываться на невидимый каркас, создавая перед нами гладкую, отражающую, полукруглую стену.

Лина, выведенная из ступора моим приказом, тут же пришла в себя.

— Есть! — крикнула она.

Она выхватила из кармана того самого жука-скарабея, которого мы доделали. Камень, который я для него выбрал, тускло светился.

— Активация!

Над нами, словно купол, раскрылся перламутровый щит, который создал амулет. Он накрыл нас сверху, как зонтик.

Тварь, увидев наши приготовления, издала в наших головах шипящий вопль ярости.

«…Моё-ё-ё!!!..»

Она прыгнула. Невероятно быстро.

В тот момент, как я закончил своё «Зеркало», она врезалась в него.

Раздался не звук удара, а глухой, вибрирующий гул. Мой серебряный щит покрылся сетью чёрных трещин, словно в него ударило что-то, что высасывало саму его структуру. Я почувствовал резкий отток сил, меня качнуло.

Но щит выдержал.

Тварь отбросило назад. Она приземлилась на свои паучьи лапы и снова уставилась на нас своими красными глазами. А затем… она начала меняться. Её бесформенное тело стало уплотняться, собираться. Из него начали расти шипы. Она готовилась ко второй, более мощной атаке.

Мы были в ловушке. Мой щит был повреждён и долго не продержится. Артефакт Лины защищал только сверху.

— Дамиан! — крикнул я, не зная, что он может сделать. — Идеи⁈

— Есть одна! — ответил он, и его голос был напряжённым, но на удивление спокойным. — Но она тебе не понравится. Мне нужен мертвец.

Он кивнул в сторону тела студента-Шуйского, лежащего в ритуальном круге.

— Чёрт, Дамиан, ты как всегда в своём репертуаре! — крикнул я, чувствуя, как слабеет мой щит. — Боюсь, Шуйские нам этого не простят! Ладно! Действуй!

Я влил ещё немного энергии в трескающееся «Зеркало», пытаясь укрепить его перед следующей атакой твари. Серебряные трещины на мгновение затянулись.

— Мне плевать, что они там не простят, — ледяным тоном ответил Дамиан.

Он не стал бежать к телу. Он сделал кое-что другое.

Он вытянул руку в сторону мёртвого студента, лежащего в десяти метрах от нас, и его пальцы сложились в сложный, неестественный жест.

— Anima Vinculum… — прошептал он, и от его голоса по коже побежали мурашки. — Surge!

И тут произошло нечто ужасное.

Тело Кости Шуйского на полу дёрнулось. Его руки и ноги неестественно выгнулись, и он, с хрустом ломаемых костей, начал… подниматься. Его голова безвольно болталась на сломанной шее. Он встал. Мертвец. Марионетка.

Лина вскрикнула и отшатнулась, в ужасе глядя на это.

— Не смотри, Полонская, — холодно бросил Дамиан. — Просто держи свой купол.

Мёртвый студент, управляемый волей Дамиана, сделал несколько неуклюжих, шаркающих шагов вперёд, становясь между нами и тварью, прямо перед моим щитом.

В этот же момент тварь снова атаковала. На этот раз она не прыгнула. Она выстрелила из своего тела десятком тонких, чёрных, как смоль, шипов.

Нужно действовать!

Я смотрел, как чёрные шипы летят в нашу сторону, и отчаянно пытался что-то придумать. Мы играли с огнём. Ошибка могла стоить жизни. Но я ничего не могу придумать! Чёрт! Чёрт! Нет мыслей, совсем! Просто стоять и ждать было чертовски бессмысленно!

— Лина, ты можешь посмотреть, что там с дверью⁈ — крикнул я, не оборачиваясь. — Есть возможность её открыть⁈

— Дамиан, может, попробовать бросить нашего Шуйского в бой⁈

Мои приказы прозвучали одновременно с тем, как шипы достигли цели.

Часть шипов врезалась в тело мертвеца. Они прошли сквозь него, не причинив никакого вреда, но и не остановившись. Другая часть ударила в моё «Зеркало».

ДЗЫНЬ!

Мой щит, уже ослабленный, с оглушительным звоном разлетелся на тысячи серебряных осколков. Остатки шипов пролетели сквозь него, теряя скорость. Один из них чиркнул меня по плечу, оставив глубокую, горящую холодом царапину. Боль была резкой, обжигающей.

Я пошатнулся, но устоял. Мы остались без главной защиты.

— Не могу! — донёсся сзади голос Лины. — Дверь запечатана снаружи! Очень мощная руна удержания! Мне нужно время, чтобы её взломать!

В тот же момент Дамиан, управляя мертвецом, послал его вперёд.

— Вперёд, игрушка! — прошипел он.

Зомби-Шуйский, спотыкаясь, бросился на тварь. Та с отвращением отмахнулась от него одним из своих щупалец. Мертвец отлетел в сторону и врезался в одну из стеклянных витрин. Стекло разлетелось с оглушительным грохотом. Древние артефакты посыпались на пол.

Но это дало нам ещё пару секунд.

Тварь снова сфокусировала свои красные глаза на нас. Теперь на её пути не было никаких преград. Она медленно, наслаждаясь моментом, пошла на нас.

— У меня есть ещё одна идея, — сказал Дамиан, тяжело дыша. Контроль над мертвецом отнимал у него много сил. — Но мне нужно, чтобы вы отвлекли её. На десять секунд.

— Дамиан! У нас нет десяти секунд! Но пробуй!

Не было времени на раздумья. Не было времени на планы. Был только один путь — вперёд.

Я издал дикий, яростный крик. Крик Пети Сальникова, который идёт в отчаянную драку. В тот же миг я снова воззвал к своему дару. Вокруг моего тела вспыхнул «Кокон», а в правой руке я держал «Эфирный хлыст».

И я бросился в атаку.

Я не бежал. Я двигался, как на ринге, на полусогнутых, уклоняясь и сокращая дистанцию. Тварь, явно не ожидавшая такой наглости, на мгновение замерла.

Я подскочил к ней и нанёс удар. Я не стал бить по её аморфному телу. Я хлестнул хлыстом прямо по одному из её красных, горящих ненавистью глаз.

— А-А-А-АРРРГХ!!!

На этот раз её крик был не шёпотом в голове. Это был реальный, оглушительный визг, полный боли и ярости, который ударил по ушам. Она отшатнулась, прикрывая повреждённый «глаз» щупальцем. Из раны посыпались чёрные искры.

Она была в ярости. Она забыла про Лину и Дамиана. Вся её ненависть, весь её голод теперь были направлены на меня.

Я выиграл для них время.

— ГОТОВО! — крикнул сзади Дамиан.

Я бросил быстрый взгляд через плечо. Он стоял, вытянув обе руки вперёд. Но не в сторону твари. А в сторону ритуального круга на полу.

— Воронцов, назад! Живо!

Я не стал спрашивать, что он задумал. Я резко отпрыгнул назад, разрывая дистанцию с разъярённым монстром.

— Reverto Cuniculum! — выкрикнул Дамиан. — Закрой врата, из которых пришёл!

Ритуальный круг на полу, та самая «рана в реальности», из которой сквозило энергией Нижних Миров, вспыхнул ослепительным фиолетовым светом.

И он начал работать… в обратную сторону.

Он больше не призывал. Он начал засасывать.

Тварь взвыла, на этот раз от ужаса. Её бесформенное тело начало вытягиваться в сторону круга, словно невидимый пылесос тащил её назад. Она упиралась своими паучьими лапами в каменный пол, оставляя на нём глубокие борозды, но её медленно, неумолимо тащило к центру.

Она повернула свой уцелевший красный глаз на меня, и в нём была чистая, незамутнённая ненависть. Она протянула ко мне одно из своих щупалец в последней, отчаянной попытке утащить меня с собой.

Я смотрел, как чёрное щупальце летит ко мне. Паники не было. Только холодная, звенящая концентрация.

— Катись ты к чёрту, — сказал я спокойно.

И в тот момент, когда щупальце было уже в метре от меня, я топнул ногой.

Я не создавал щит. Я не уклонялся. Я использовал то новое, что узнал о своём даре. Я сплёл «Пространственный якорь».

Я почувствовал, как невидимая сила, исходящая от меня, впивается в каменный пол под ногами, «прибивая» меня к этой точке реальности.

Щупальце ударило в меня.

Но я не сдвинулся ни на миллиметр. Словно оно ударило не в человека, а в скалу, которая была частью этого мира на протяжении тысячелетий. Щупальце просто обтекло меня, не в силах ни схватить, ни сдвинуть.

Тварь издала последний, отчаянный вопль, полный разочарования и ярости. Её окончательно затянуло в фиолетовое сияние ритуального круга.

Раздался оглушительный хлопок, который заложил уши.

И всё стихло.

Фиолетовое свечение круга погасло. Тварь исчезла. В зале снова воцарилась тишина, нарушаемая только нашим тяжёлым дыханием.

Дамиан опустился на одно колено, полностью выжатый. Его лицо было бледным, как бумага. Лина подбежала к нему, чтобы поддержать.

Я отменил «Якорь» и «Кокон». Ноги дрожали от пережитого напряжения. Я посмотрел на разгромленный зал. На разбитые витрины. На тело мёртвого студента.

Мы выжили. Но мы оставили после себя чудовищный беспорядок.

— Нам… нам нужно уходить, — прохрипел Дамиан, опираясь на Лину. — Прямо сейчас. Пока сюда не сбежалась вся Академия.

Лина посмотрела на запертую дверь.

— Я… я попробую… — сказала она, но её руки дрожали.

— Нет, — сказал я твёрдо, и они оба удивлённо на меня посмотрели. — Иначе в этом не было никакого смысла.

Я обвёл взглядом разгромленный зал.

— Лина, действуй, — я кивнул на запертую дверь. — Открывай. А я… я взгляну.

Не дожидаясь их ответа, я бросился к разбитым витринам. Времени было в обрез. В любую минуту сюда могла нагрянуть стража.

Я быстро, лихорадочно начал осматривать книги и свитки, выпавшие на пол. Большинство из них были на древних, непонятных мне языках. Демонология, ритуалистика… Я искал хоть что-то знакомое. Хоть одно слово.

Лина подбежала к двери и, приложив к ней свои инструменты, начала работать. Дамиан, тяжело дыша, прислонился к стене, наблюдая за мной и за ней.

— «Химеры»… «Эхо»… — бормотал я себе под нос, перебирая пергаменты.

И я нашёл.

Это была не книга. Это был тонкий гримуар в переплёте из почерневшей кожи, который выпал из той самой витрины, которую разбил мертвец. На обложке не было названия. Но когда я открыл его, я увидел то, что искал.

Страницы были исписаны нервным, рваным почерком. Но не древним.

Первая же глава называлась: «Теория создания Гомункула. Записки Магистра».

Я быстро пролистал дальше. Схемы сшивания частей тел. Ритуалы по оживлению мёртвой плоти. Имена… имена студентов, которые числились «пропавшими без вести» за последние пять лет. Они были «донорами».

А на последней странице, которую я увидел, была карта. Карта подвалов Академии. И на ней красным крестом было отмечено одно место. Подпись гласила: «Лаборатория. Моё убежище».

Это был дневник Магистра Химер. Его логово. Его планы. Это была бомба, которая могла взорвать всю Академию.

— Есть! — прошептал я.

— Я тоже готова! — в тот же момент крикнула Лина от двери. Раздался громкий щелчок. — Дверь открыта! Уходим!

Я быстро, не раздумывая, сунул гримуар себе за пазуху, под китель.

— Бежим! — крикнул я, и мы втроём вырвались из Запретной секции в тёмный коридор, оставив позади труп, разгром и тайны, которые были страшнее, чем я мог себе представить.

Мы бежали по коридорам, не разбирая дороги, ведомые одним лишь желанием — вернуться в свою клетку, которая теперь казалась самой безопасной гаванью в мире.