Железный Ворон

Глава 12

Я сидел, глядя на гравюру с изображением своего «отца».

Отлично, — подумал я с кривой усмешкой. — Про меня пишут в учебниках истории. И пишут, какое я слабое, никчёмное чмо. Чудно!

Я представил себе эту картину. Лекция в какой-нибудь аудитории. Седой профессор вещает: «…и, как вы можете прочитать на странице двести сорок седьмой, единственный наследник князя, Алексей, является полным разочарованием…». Да уж… нелегко этому пареньку здесь приходилось.

Кстати, брат… Игнат. Имя не вызвало никаких эмоций или воспоминаний. Пустота. Интересно, что с ним на самом деле случилось? «Неудачный эксперимент с пространственным разломом» звучит слишком… гладко.

Но всё это меркло перед главным фактом. У меня в голове не укладывается, как можно было послать убить своего, ё-моё, единственного сына! Что ж это за скотина такая⁈ «Не соответствует он, видите ли…»

Злость на этого человека, на Дмитрия Воронцова, стала холодной и осязаемой.

Так, ладно. Сидеть и злиться было непродуктивно. Нужно было собирать информацию. Я перелистнул несколько страниц назад, к оглавлению, и нашёл главу, посвящённую Голицыным — роду того парня, из-за которого Алексей и заварил всю эту кашу.

Глава о Голицыных была не менее внушительной. Основатель рода, «Повелитель Гроз» Пётр Голицын. Их специализация — чистая, разрушительная стихийная магия: огонь, лёд, молнии. Они славились своим вспыльчивым нравом и военной доблестью. Но одна деталь привлекла моё внимание. В разделе «Известные конфликты и альянсы» было написано:

«…на протяжении последних двух столетий Род Голицыных находится в состоянии „холодной войны“ с Родом Воронцовых. Истоки конфликта лежат в споре за контроль над Северными Территориями, богатыми источниками эфира. Конфликт периодически перерастает в локальные стычки, политические интриги и дуэли между младшими представителями Родов, часто заканчивающиеся трагически…»

Так вот оно что. Дуэль Алексея с Голицыным была не просто студенческой разборкой. Это был очередной виток вековой вражды двух кланов. И мой провал на ней был не просто личной неудачей, а позором для всего Рода в глазах их главных конкурентов.

Пока я переваривал эту информацию, я продолжал листать книгу, выискивая хоть какую-то хронологию. Наконец, в самом начале, в предисловии, я нашёл то, что искал.

«…настоящее издание, дополненное и исправленное, приурочено к трёхсотлетию со дня восхождения на престол Императора-Основателя, Петра Алексеевича Романова-Юсупова. По милости всех Сил, мы живём в 301 году Новой Эры…»

301 год. Новой Эры. Хоть какая-то точка отсчёта.

Я сидел, окружённый новыми фактами. Вражда кланов, словно в «Ромео и Джульетте», только вместо любви — политика и ресурсы. Погибший брат. Отец-тиран. И загадочный ритуал, который и стал причиной моего появления здесь. Картина мира становилась всё сложнее и опаснее. Страницы учебника расплывались перед глазами. Голова гудела от информации.

Что ж… Как бы это ни было странно… я правда начинаю понимать. Эта дуэль… она в каком-то смысле очернила не меня, а весь род Воронцовых в глазах Голицыных. Это было не просто поражение. Это было унижение. Как если бы… не знаю, ну как в детстве, мы двор на двор шли. И вот наш главный, если бы узнал, что малой проиграл в драке, — он бы серьёзно расстроился на этот счёт. Неуместное, конечно, сравнение, но игры здесь велись опасные. Эта вражда, она уже въелась в кровь. И отцовские чувства не мешали ей владеть умом этого Дмитрия.

Кровная вражда. Унижение. Ладно… не стоит его оправдывать. Это конченое поведение. Не поддаётся никакой критике. Но… если он вдруг вызовет меня к себе… как мне себя вести? Как смотреть ему в глаза? Как сдержать себя, чтобы не плюнуть ему в лицо?

Я резко закрыл книгу. Голова разболелась. Я смотрел перед собой в пустоту.

Игнат… Когда я мысленно произнёс это имя, внутри пронеслось что-то тёплое. Родное. Воспоминание, которого нет. Образ, которого я не видел. Но я отчаянно не мог ничего вспомнить, кроме этого мимолётного, фантомного чувства.

Ладно… Урок истории на сегодня закончен, — сказал я сам себе.

Я встал из-за стола, подошёл к дивану и просто лёг, закинув руки за голову. Взгляд упёрся в безупречный каменный потолок. Я лежал так несколько минут, пытаясь унять рой мыслей. А потом моя рука сама потянулась к столу и взяла оттуда другой учебник — «Базовые Плетения: Защита, Атака, Иллюзия».

Я сел, прислонившись к мягкой спинке дивана, и открыл книгу. А вот это мне реально пригодится. Защиту я уже знаю. Но лучшая защита — это нападение. Тренер, царство ему небесное, помог усвоить этот урок очень хорошо.

Я пролистал раздел «Защита». «Чешуя», «Зеркало», «Кокон» — всё было описано именно так, как показывал лекарь, с подробными схемами и диаграммами энергетических потоков. Я убедился, что запомнил всё правильно.

Затем я перешёл к разделу «Атака».

Первым же плетением в списке шло то, что называлось «Эфирный клинок».

«Простейшее атакующее плетение, доступное даже неофитам,» — гласил текст. — «Суть плетения заключается в уплотнении и заострении эфира на конце указательного пальца, что позволяет наносить точечные, проникающие удары, способные пробить слабую магическую или физическую защиту. Опасность для самого плетущего заключается в риске обратного выброса энергии при столкновении с прочным щитом…»

Под текстом была простая схема. Она была до смешного похожа на то, что я делал, когда «шил» чешуйки, только здесь вся энергия не распылялась на создание пластинки, а концентрировалась в одной точке, формируя невидимое, но острое лезвие длиной в несколько сантиметров.

Я не собирался долго сидеть над теорией. Учебник — это инструкция. А инструкции нужно проверять в деле.

Я встал с дивана, держа раскрытую книгу в левой руке. Правую я вытянул перед собой, как будто держал пистолет. Моей целью стала массивная ваза, стоявшая на каминной полке в другом конце комнаты.

Я внимательно посмотрел на схему в книге, потом на свой указательный палец. Я представил, как энергия, тот самый «эфир», течёт по моей руке и не распыляется, а сжимается, концентрируется на самом кончике пальца, формируя невидимое остриё.

И тут я почувствовал это.

Энергия начала собираться сама. Будто без моей воли, просто в ответ на моё намерение. Я почувствовал знакомое покалывание, но на этот раз оно было не разлитым, а острым, плотным, собранным в одну точку. Я даже немного испугался этого чувства. Неужели так просто?

Я прицелился в вазу. Внутри всколыхнулся азарт, мальчишеский восторг от новой, опасной игрушки.

— Артиллерия… огонь! — вырвалось у меня с дурацкой ухмылкой.

И в тот же миг, как я произнёс это слово, — ВУУХ!

Что-то невидимое, но невероятно быстрое сорвалось с моего пальца. Это был не луч и не сгусток. Я просто почувствовал резкий толчок в руке, словно от выстрела, и услышал тонкий, пронзительный свист в воздухе, продлившийся долю секунды.

В следующий миг раздался громкий, резкий треск.

Ваза на камине не взорвалась. Она не разлетелась на куски. Вместо этого в самом её центре, там, куда я целился, появилась идеально круглая, оплавленная дыра размером с монету. Словно её прожгли мощным лазером.

Ваза качнулась, а затем с сухим треском развалилась на две аккуратные половины, которые с грохотом упали на полку.

Я стоял, опустив руку, и смотрел на результат своего первого атакующего заклинания. Дрожащий палец покалывало, а в ушах стоял звон. Я не просто повредил вазу. Я её пробил. Чисто. Аккуратно. Смертельно.

Я посмотрел на свой палец, потом на развалившуюся вазу.

— Ни хрена себе… — прошептал я в оглушительной тишине комнаты.

Показалось будто мой палец дымился, но посмотрев на него внимательнее я понял, что это глюк.

— Фух!.. — выдохнул я, глядя на дымящиеся остатки вазы. — Надо же, получилось… так просто!

Восторг смешивался с лёгким испугом. Это было не похоже на плетение щитов. Это была чистая, концентрированная сила, направленная на разрушение.

Может, у меня и правда пробудился какой-то дар, а? — пронеслось в голове. — Это даже хорошо, что я попал в это тело именно сейчас, а не когда Алексей даже «Чешую» сплести не мог нормально.

Мысль о том, что я мог оказаться здесь раньше, в ещё более слабом и беспомощном теле, заставила меня передёрнуться.

И тут до меня дошло. Я разбил вещь. В своей новой, шикарной комнате. А что, если кто-то войдёт? Лина? Или, не дай бог, лекарь Матвеев? Что я им скажу? «Простите, я тут тестировал боевые заклинания, и ваза случайно попала под руку»?

Паника мальчишки, разбившего окно мячом, взяла верх над гордостью могучего мага.

— Так, так, так…

Я метнулся к камину и быстро собрал две половинки вазы. Они были тяжёлыми и ещё тёплыми на ощупь. Края оплавленной дыры неприятно пахли горелым.

Я огляделся по сторонам, лихорадочно соображая, куда можно спрятать «улики». Камин? Нет, там синее пламя, ещё вспыхнет как-нибудь не так. Под диван? Слишком очевидно. В шкаф со сменной одеждой?

Пока я метался по комнате с двумя половинами вазы в руках, мой взгляд упал на каминную полку. Вазы там больше не было, но… осталось её основание. Круглый след пыли на том месте, где она стояла. Любой, кто знал, что здесь была ваза, сразу заметил бы её отсутствие.

И тут мой взгляд снова зацепился за сам камин. В нём плясало ровное синее пламя, но за ним, в глубине, не было задней стенки. Там была… темнота. Такая же, как за окном, но без звёзд. Глухая, манящая чернота. Камин был не просто для обогрева. Он был похож на какой-то портал. Или… на мусоропровод.

У меня не было времени размышлять. В любую секунду кто-то мог войти.

Я стоял посреди комнаты с обломками в руках, и адреналин от содеянного постепенно спадал.

Так… спокойно. Спокойно! — сказал я сам себе. — Что это я так разнервничался? Я же не Петя, который разбил вазу в кабинете у начальника. Я… Я княжич Воронцов. Это моя комната. А это — всего лишь ваза.

Мысль о том, чтобы лезть в этот странный камин из-за двух черепков, показалась мне абсурдной. Я сделал глубокий вдох. Лучше во всём признаться, и дело с концом. Если спросят, конечно.

Я подошёл к входной двери и аккуратно положил две половинки вазы на пол, справа от выхода, в уголке. Они не были спрятаны, но и не бросались в глаза. Пускай лежат. Если кто-то спросит, скажу правду.

Дело было сделано, и на меня тут же навалилась скука. Тягучая, тоскливая. Я был заперт. Я не мог просто выйти на улицу, когда захочу. Не мог пойти, куда глаза глядят. Эта мысль была невыносимой.

Мой взгляд снова вернулся к камину. Он был единственной неразгаданной тайной в этой комнате. Любопытство пересилило апатию.

Я подошёл к камину вплотную. Синее пламя плясало ровно, гипнотически. Я осторожно, с опаской, поднёс к нему руку. Жара не было. Вообще. Воздух рядом с пламенем был той же температуры, что и в комнате. Это был не огонь в привычном мне понимании, а скорее… световая иллюзия.

Убедившись, что это безопасно, я заглянул за него. Как я и думал, задней стенки не было. Просто гладкая, непроницаемая чернота. Словно смотришь в бочку с дёгтем.

Нужно было больше света.

Я отошёл на пару шагов, вытянул правую руку и снова сосредоточился. «Эфирный клинок». Ощущение пришло мгновенно. Кончик моего указательного пальца засветился изнутри тусклым голубоватым светом, делая невидимое оружие видимым. Получился маленький, но яркий фонарик.

Я снова подошёл к камину и теперь уже смелее, зная, что не обожгусь, просунул руку со светящимся пальцем за синее пламя.

Сначала ничего не произошло. Мой импровизированный фонарик освещал лишь гладкую черноту, которая, казалось, поглощала свет.

Но потом я двинул рукой чуть в сторону, и луч света наткнулся на что-то. На мгновение в темноте проявился край… металлической решётки? Я повёл рукой дальше.

Это была не решётка. Это была дверца. Маленькая, квадратная дверца, примерно тридцать на тридцать сантиметров, сделанная из тусклого, серого металла, почти невидимая на фоне черноты. Она была вмонтирована в боковую стену каминного дымохода. На дверце не было ни ручки, ни замка. Только небольшая круглая выемка в центре.

Я тут же вытащил руку. Свет на пальце погас.

Что это? Технический люк? Какой-то тайник? И почему он спрятан внутри магического камина?

Сердце забилось чаще. Это был не просто люк. Это был… выход? Шанс? Тайна.

Я резко отступил от камина и замер, прислушиваясь. Тишина. Только глухой гул собственного пульса в ушах. Я бросил быстрый взгляд на дверь в гостиную. Никто не шёл.

Откуда здесь проход? И знал ли о нём Алексей? В его дневнике об этом не было ни слова. Я обнаружил его меньше чем за полчаса пребывания здесь. Это казалось слишком простым.

Я чувствовал, как внутри поднимается волна иррационального страха, какое-то внутреннее предостережение. Будто мне нельзя этого делать. Но я тут же отмёл эту мысль. Это нормально. Это просто собственные ограничения, страх перед неизвестным.

Здесь есть дверь. И я должен её открыть.

Решение было принято. Я снова подошёл к камину, присел на корточки и, убедившись, что синее пламя действительно безопасно, полез внутрь. Пространство было узким, пахло озоном и холодом. Каменные стенки были гладкими и ледяными на ощупь.

Подползя к маленькой металлической дверце, я осмотрел её вблизи.

Она была сделана из какого-то странного, очень гладкого серого металла, который не отражал свет. Никаких петель, никаких щелей. Она была вмонтирована в стену так плотно, что казалась её частью. Единственной деталью была круглая выемка в центре, размером с монету, глубиной в пару миллиметров.

Я провёл по ней пальцем. Поверхность была абсолютно гладкой. Я попробовал подцепить дверцу ногтем — бесполезно. Попробовал надавить — она не поддавалась.

Это был замок. И не механический.

Я снова вызвал на кончике пальца светящийся «Эфирный клинок» и посветил прямо в выемку. И тогда я увидел. Дно выемки не было гладким. На нём была выгравирована крошечная, почти незаметная руна. И я её узнал.

Это был летящий ворон.

Точно такой же, как на гербе Рода. Точно такой же, как на перстне «отца» из воспоминания.

Это был не просто замок. Это был родовой замок. И тут до меня дошло. Он должен открываться на кровь Воронцовых. А я, пусть и не по своей воле, был носителем этой крови.

Идея была дикой, взятой прямиком из тех фэнтези-книг, что я читал на кухне. Но в этом мире, где портреты разговаривают, а домовые убирают комнаты, она уже не казалась такой уж безумной.

У меня не было ножа. Но у меня было кое-что получше.

Я погасил свет на правом пальце. Затем я сосредоточился на левом указательном пальце. Я не стал формировать на его конце «Эфирный клинок». Вместо этого я сконцентрировал энергию в крошечную, острую точку внутри подушечки пальца.

Я почувствовал резкий, но контролируемый укол, и на коже выступила капелька крови. Яркая, красная, моя… и в то же время не моя. Кровь Воронцова.

Затаив дыхание, я прижал окровавленный палец прямо к выемке с выгравированным вороном.

Секунду ничего не происходило. Я уже начал думать, что эта идея была глупой, как вдруг…

Руна под моим пальцем на мгновение вспыхнула тусклым серебристым светом. Капля крови впиталась в металл, не оставив и следа.

Раздался тихий, низкий щелчок, словно сработал хорошо смазанный механизм. Металлическая дверца беззвучно, на долю сантиметра, подалась внутрь.

Получилось.

Сердце заколотилось от предвкушения. Я убрал палец, подцепил край дверцы ногтем и осторожно потянул её на себя. Она открылась без малейшего скрипа.

За ней был не тайник. За ней был проход.

Узкий, абсолютно тёмный коридор, сложенный из такого же гладкого, холодного камня. Он уходил куда-то вглубь стены. Воздух оттуда пахнул застарелой пылью и… ничем. Полная, абсолютная пустота запахов и звуков.

Это был служебный тоннель. Или тайный ход. Путь на свободу.

Я уже собирался полезть внутрь, как вдруг услышал звук из гостиной. Тихий, но отчётливый.

Дзынь.

Звук звякнувшей посуды. Кто-то вошёл в мои апартаменты.

Я замер в камине, превратившись в слух. Шаги. Лёгкие, почти беззвучные. Не тяжёлая поступь стражника или лекаря.

Я осторожно выглянул из-за края камина.

В центре гостиной, у столика, стояла Лина. Она держала в руках пустой кувшин из-под сока и, похоже, пришла, чтобы вернуть его. Но сейчас она не смотрела на стол. Она смотрела прямо на осколки вазы, которые я оставил у двери. Её брови были удивлённо приподняты.

Потом она обвела взглядом пустую комнату.

— Алексей? — позвала она негромко. — Ты где?

Я сидел в камине, в паре метров от неё. Передо мной — открытый тайный ход. За спиной — девушка, которая может поднять тревогу.