Фермер 3. Железный конь

Глава 18 Прощание

К половине седьмого вечера в НИО царила непривычная тишина. За окнами сгущались сумерки, и я зажег настольную лампу с зеленым абажуром, создавая круг теплого света на рабочем столе.

Кутузов сидел за микроскопом МБИ-6, изучая структуру металла от перегоревшего контактора, но работал рассеянно, время от времени поглядывая на входную дверь. Новак переводил последние страницы чешской документации, аккуратно записывая технические термины в толстую тетрадь в клеенчатом переплете.

Дверь НИО тихо скрипнула, и в помещение вошел Володя Семенов. Молодой инженер опять приоделся в лучший костюм темно-синего цвета, белой рубашке и темном галстуке, волосы аккуратно причесаны, но лицо бледное и напряженное. В руках он держал знакомую кожаную папку с документами и сложенный лист бумаги.

— Добрый вечер, товарищи, — поздоровался он тихо, останавливаясь у порога.

— Володя! — поднялся я из-за стола. — Как дела? Принял решение?

— Принял, — кивнул он, подходя ближе. Протянул мне сложенный лист. — Виктор Алексеевич, вот заявление об увольнении. По собственному желанию, с переходом на новое место работы.

Я развернул лист машинописной бумаги с гербом СССР. Стандартная форма заявления, заполненная аккуратным почерком синими чернилами: «Прошу уволить меня с занимаемой должности инженера-исследователя НИО в связи с переходом на работу в областное управление сельского хозяйства». Подпись, дата, сегодняшнее число.

— Хорошо, — сказал я спокойно, складывая заявление пополам. — Завтра подам директору на подпись.

Кутузов отложил работу с микроскопом, снял белый халат и подошел к нам. Лаборант выглядел расстроенным, но старался не показывать этого.

— Володя, — сказал он, протягивая руку для прощания, — хорошо, что все рассчитал, проверил. Если что, всегда рады увидеть. Может, из области нам поможешь.

— Конечно помогу, Петр Васильевич, — ответил молодой инженер, пожимая руку лаборанта. — Как смогу.

Новак тоже поднялся со своего места, аккуратно закрыл папку с переводами:

— Владимир Иванович, удачи в новой должности. Было очень приятно работать вместе, учиться у вас техническим вопросам.

— И мне тоже, Вацлав Йозефович, — ответил Володя, слегка краснея. — Жаль только, что не увижу завершения наших проектов.

Он подошел к своему рабочему столу у окна, достал из ящиков папки с чертежами, блокноты с расчетами, техническую литературу. Все аккуратно подписано, пронумеровано, готово к передаче.

— Вот все мои разработки по электротрактору, — сказал Володя, складывая документы в стопку. — Схемы зарядного устройства, расчеты потребления энергии, чертежи модернизации. Все проверено, перепроверено.

Я взял папку с надписью «Электрическая схема системы управления», полистал аккуратно вычерченные чертежи:

— Отличная работа, Володя. Все документировано как надо. Спасибо.

— А вот расчеты по аккумуляторным батареям, — продолжил он, показывая толстый блокнот. — Ток зарядки, время работы, температурные режимы. И сравнительный анализ разных типов аккумуляторов.

Кутузов взял блокнот, пролистал страницы с формулами и графиками:

— Володя, это же огромная работа. Сколько времени потратил?

— Месяца полтора, — ответил молодой инженер, убирая личные вещи в небольшую сумку. — По вечерам в основном. Хотелось все правильно рассчитать.

Он достал из ящика стола логарифмическую линейку в кожаном футляре, авторучку с золотистым пером, несколько карандашей разной твердости. Простые инструменты инженера, но для него они значили многое.

— А это мой справочник по электротехнике, — сказал Володя, показывая потертую книгу в темном переплете. — Может, пригодится кому-то. Основные формулы, характеристики материалов, таблицы.

— Оставьте себе, — предложил я. — В новой работе понадобится.

— Там выдадут новые, — покачал головой Володя. — А здесь может пригодиться.

Он положил справочник на стол, рядом с папками документов. Потом встал, обвел взглядом НИО, словно запоминая каждую деталь.

— Знаете, товарищи, — сказал он тихо, — это было лучшее время в моей жизни. Здесь я понял, что значит настоящая работа. Не просто выполнение инструкций, а творчество.

— В области тоже будет творчество, — утешил его Новак. — Другого масштаба, но не менее интересное.

— Может быть, — неуверенно ответил Володя. — Только там я буду руководить чужими проектами, а здесь создавал свои.

Он подошел к окну, посмотрел на вечерний пейзаж совхоза. За стеклом виднелись огни домов, силуэты ферм, дальние поля, укрытые весенними сумерками.

— А помните, как электротрактор первый раз запускали? — спросил он, оборачиваясь к нам. — Как волновались, что не заведется?

— Помню, — улыбнулся Кутузов. — Ты тогда сказал: «Если не получится, придется к дизелю возвращаться».

— А получилось, — добавил я. — И теперь у нас есть работающий образец электрической техники.

— Виктор Алексеевич, — серьезно сказал Володя, — обещайте, что продолжите работу. Не дадите проекту заглохнуть.

— Обещаю, — твердо ответил я. — Мы доведем дело до конца.

Володя кивнул, взял свою сумку с личными вещами. На рабочем столе остались только служебные документы и справочник по электротехнике. Стол выглядел пустым, но аккуратным.

— Ну что ж, — сказал он, направляясь к двери, — пора. Завтра в девять утра должен быть в областном управлении.

— Володя, — окликнул я его у порога. — Держи связь. Звони, пиши, приезжай когда сможешь.

— Обязательно, — пообещал он. — И вы не стесняйтесь обращаться, если что-то понадобится из области.

Дверь за ним закрылась. В НИО стало очень тихо. Кутузов вернулся к микроскопу, но работать не стал, просто сидел в кресле, глядя в окуляр. Новак аккуратно сложил переводы в папку, но тоже не торопился уходить.

— Жаль терять такого работника, — сказал лаборант, снимая очки и протирая стекла.

— Жаль, — согласился я. — Но каждый имеет право на свой выбор.

— А мы справимся без него? — поинтересовался Новак. — Проектов много, а людей стало меньше.

— Справимся, — ответил я уверенно. — Главное не потерять энтузиазм.

Я подошел к опустевшему столу Володи, взял оставленный справочник по электротехнике. Книга была потертой, много раз читанной, с заложенными закладками и пометками на полях.

Открыл на случайной странице. Таблица сопротивлений различных материалов, аккуратно подчеркнутые строчки, записи карандашом.

— Петр Васильевич, — обратился я к Кутузову, — берите этот справочник. Вам пригодится для работы с электроникой.

— Спасибо, Виктор Алексеевич, — ответил лаборант, принимая книгу. — Буду изучать.

За окнами НИО окончательно стемнело. Включились фонари уличного освещения, где-то загудел дизель-генератор на электростанции. Обычная вечерняя жизнь совхоза продолжалась.

А мы потеряли одного из лучших сотрудников и должны продолжать работу в сокращенном составе.

Дома в своем рабочем кабинете я сидел за письменным столом, сколоченным из сосновых досок и покрытым зеленой клеенкой. На столе горела лампа с матовым стеклом. Сейчас на настенных часах-ходиках с маятником было уже половина одиннадцатого.

Передо мной лежала толстая тетрадь в клеенчатом переплете, в которую я записывал важные мысли и наблюдения. Страница была разделена на две колонки: «Союзники» и «Противники». Простой карандаш, отточенный перочинным ножиком, лежал рядом.

В колонке «Противники» список получился внушительным:

'Хрущев главный механик района. Влиятельный, опытный, имеет связи в области. Активно критикует эксперименты, настраивает против них опытных механизаторов.

Лаптев заместитель директора по кадрам. Умен, хитер, хорошо знает административные методы борьбы. Переманил Володю, может переманить и других.

Кротов слесарь с большим стажем. Пользуется авторитетом среди рабочих. Скептически относится к новшествам, боится ответственности.

Часть опытных механизаторов поддаются влиянию Хрущева, опасаются сложной техники'.

В колонке «Союзники» записей было меньше:

'Кутузов лаборант, хорошо разбирается в электронике. Предан делу, но не лидер по характеру.

Новак переводчик, эрудированный, но временный работник. Может уехать в любой момент.

Федька и Колька молодые рабочие, энтузиасты. Но мало опыта, легко поддаются давлению.

Дядя Вася колеблется. Может быть как союзником, так и противником.

Семеныч тоже колеблется, но скорее нейтрален'.

Я отложил карандаш, встал из-за стола и прошелся по комнате. За окнами стояла тихая майская ночь, слышались только далекие звуки: лай собак, мычание коров на дальней ферме, изредка гудок поезда на железнодорожной ветке.

Ситуация была сложной. Лаптев оказался умным противником. Он понял, что с техническими идеями бороться бесполезно, электротрактор работал, показывал свои преимущества. Поэтому он переключился на людей, начал разрушать команду изнутри.

Володя ушел, я потерял главного технического помощника, человека, который мог самостоятельно рассчитать любую схему, проверить любой расчет. Теперь вся техническая нагрузка ложилась на меня.

Галя готовилась к отъезду в Москву, я терял личную поддержку, человека, который верил в меня не только как в специалиста, но и как в мужчину. А в сложных ситуациях моральная поддержка не менее важна технической.

Коллектив механизаторов расколот. Молодежь в основном за эксперименты, но молодежи мало, и у нее нет достаточного влияния. Опытные работники настроены скептически или враждебно. А именно от них зависит практическое внедрение новой техники.

Я вернулся к столу, взял карандаш и начал записывать план противодействия:

'1. Сосредоточиться на технических результатах. Довести электротрактор до полной работоспособности, показать его эффективность на конкретных работах.

2. Найти новых союзников среди молодых специалистов. Привлечь студентов-практикантов, выпускников техникумов. Они более открыты к новому.

3. Использовать Новака не только как переводчика, но и как аналитика. Его знание зарубежного опыта может быть очень ценным.

4. Укрепить техническую команду. Обучить Федьку и Кольку более сложным операциям, сделать их полноценными участниками проектов.

5. Подготовиться к административному давлению. Лаптев наверняка попытается найти формальные нарушения, использовать бюрократические методы'.

Последний пункт был особенно важен. В советской системе любой проект можно заблокировать через формальные процедуры: отсутствие согласований, нарушение инструкций, превышение бюджета. Нужно было быть готовым к такой атаке.

Я перевернул страницу и начал записывать технические приоритеты:

'Первоочередные задачи:

— Увеличить время работы электротрактора до 6–8 часов

— Сократить время зарядки до 4–5 часов

— Повысить надежность системы управления

— Создать запас аккумуляторов и комплектующих

— Подготовить техническую документацию для серийного производства'

Задачи были сложными, но выполнимыми. Самое важное не распыляться, сосредоточиться на главном направлении.

Лампа начала мигать. Ложась в постель, я думал о Володе. Интересно, как он сейчас себя чувствует?

Радуется новым возможностям или жалеет о решении? Время покажет. Но в любом случае он сделал свой выбор, и нужно его уважать.

К половине восьмого утра я был уже в НИО. Майское утро выдалось ясным и теплым, термометр за окном показывал плюс пятнадцать градусов, настоящая весенняя погода. Я растопил печь-буржуйку, хотя особой необходимости в отоплении уже не было, но по привычке хотелось создать уютную рабочую атмосферу.

За микроскопом МБИ-6 уже сидел Петр Васильевич Кутузов в чистом белом халате поверх обычной одежды. Лаборант изучал структуру нового образца металла, кусочка контактора от электротрактора, который перегорел во время вчерашних испытаний. На носу у него были очки в металлической оправе, а рядом лежал блокнот с записями наблюдений.

У своего стола работал Вацлав Новак в темном костюме поверх белой рубашки с накрахмаленным воротничком. Аспирант переводил последние разделы технической документации, время от времени сверяясь с толстым чешско-русским словарем в потертом переплете. Работал он методично, аккуратно записывая переводы четким почерком в толстую тетрадь.

Стол Володи у окна стоял пустым. Вчера вечером я убрал оставленные им документы в шкаф, но рабочее место так и не переоборудовал для кого-то другого. Пока что не хватало духу.

— Доброе утро, товарищи, — поздоровался я, снимая легкую куртку и вешая ее на крючок у двери.

— Доброе утро, Виктор Алексеевич, — отозвался Кутузов, поднимая голову от микроскопа. — Сегодня хорошая погода, работать приятно.

— Доброе утро, — добавил Новак, не отрываясь от перевода. — Заканчиваю последний раздел по техническому обслуживанию. К обеду будет готово.

Я сел за свой стол, достал из ящика толстую тетрадь с планами работ и раскрыл ее на чистой странице. Вчерашние размышления привели к пониманию: нужно кардинально пересмотреть организацию работы, распределить обязанности заново.

— Товарищи, — обратился я к коллегам, — давайте проведем планерку. Ситуация изменилась, нужно перестроить работу.

Кутузов отложил наблюдения за микроскопом, снял белый халат и подошел к моему столу. Новак аккуратно закрыл папку с переводами и тоже присоединился к нам.

— Как видите, команда у нас сократилась, — начал я, указывая на пустой стол Володи. — Володя ушел в область, получил хорошее предложение. Желаем ему удачи, но работать придется без него.

— А справимся? — осторожно спросил Кутузов, поправляя очки. — Проектов много, а людей стало меньше.

— Справимся, — уверенно ответил я. — Но каждому придется взять на себя больше ответственности. И, возможно, освоить новые области знаний.

Я встал и подошел к доске, на которой были развешаны схемы электротрактора, чертежи зарядного устройства, планы модернизации аккумуляторного отсека.

— Вот наши основные направления работы, — сказал я, указывая на документы. — Электротрактор нужно довести до полной готовности. Время работы увеличить до восьми часов, надежность повысить, систему управления упростить.

— А кто будет заниматься электрическими расчетами? — поинтересовался Новак. — Этим ведь занимался Володя.

— Петр Васильевич, — обратился я к лаборанту, — вы готовы взять на себя электротехническую часть проекта?

Кутузов задумался, снял очки и протер стекла чистым платком:

— Готов попробовать, Виктор Алексеевич. Теоретические знания есть, справочник Володи оставил. Только практического опыта маловато.

— Опыт приобретается в процессе работы, — успокоил я его. — Прежде всего желание учиться. А у вас оно есть.

— А я могу не только переводить, но и анализировать зарубежный опыт, — предложил Новак. — В чешской и немецкой литературе много интересных технических решений.

— Отлично, — одобрил я. — Вацлав Йозефович, вы становитесь нашим аналитиком по передовым технологиям. Изучайте зарубежный опыт, ищите идеи, которые можно применить у нас.

В этот момент дверь НИО скрипнула, и в помещение заглянули две знакомые фигуры, Федька и Колька в рабочих комбинезонах темно-синего цвета. Молодые механизаторы выглядели немного неуверенно, словно не знали, стоит ли входить.

— Федор, Николай, проходите, — пригласил я их. — Как раз обсуждаем планы работы.

— Виктор Алексеич, — обратился Федька, снимая вязаную шапку и обнажая русые волосы, — мы хотели спросить… А правда, что Володя Семенов ушел в область?

— Правда, — подтвердил я. — Получил хорошее предложение, согласился.

— А как же наши проекты? — забеспокоился Колька, поправляя рукава комбинезона. — Электротрактор, новые разработки?

— Проекты продолжаются, — ответил я твердо. — Но теперь каждый из нас должен взять на себя больше ответственности.

Федька и Колька переглянулись. В их глазах читались и интерес, и некоторая тревога.

— Виктор Алексеич, — сказал Федька после паузы, — а нас учить будете? Чтобы не просто по указаниям работать, а понимать, что делаем?

— Конечно, — обрадовался я такому вопросу. — Более того, предлагаю вам стать полноценными участниками проектов, а не просто помощниками.

— А что это значит? — поинтересовался Колька.

Я подошел к доске с чертежами, взял указку:

— Это значит, что каждый из вас будет отвечать за определенное направление работы. Федька, ты хорошо варишь, разбираешься в механике. Берешь на себя всю механическую часть проектов: изготовление деталей, сборку узлов, механические испытания.

— А я? — спросил Колька.

— А ты будешь заниматься испытаниями и доводкой, — объяснил я. — Проверять работу систем, выявлять неисправности, предлагать улучшения. Это очень ответственная работа.

Молодые рабочие выпрямились, в их глазах загорелся интерес.

— Виктор Алексеич, — сказал Федька с волнением, — а мы справимся? Образования-то у нас только ремесленное училище.

— Образование можно получить, — ответил я. — Лишь бы было желание учиться и работать. А у вас оно есть.

Кутузов поддержал:

— Ребята, не переживайте. Мы все вместе будем учиться. Я тоже многого не знаю в электротехнике, но изучаю.

— А книги где брать? — практично спросил Колька. — Техническую литературу?

— В районной библиотеке есть неплохой фонд, — ответил Новак. — Плюс я могу переводить современные зарубежные статьи. Там много интересного.

— А зарплата? — осторожно спросил Федька. — Если ответственности больше…

— Поговорю с Михаилом Михайловичем о доплатах, — пообещал я. — Дополнительная ответственность должна оплачиваться дополнительно.

— Виктор Алексеич, — сказал Колька, — а когда начинаем по-новому работать?

— Прямо сейчас, — ответил я, показывая на схемы электротрактора. — У нас есть конкретная задача: довести машину до полной работоспособности. Федька, нужно усовершенствовать крепления аккумуляторного отсека. Колька, займешься испытаниями новых режимов зарядки.

— А я продолжу изучение зарубежного опыта по электрическим машинам, — добавил Новак. — Может найдутся интересные технические решения.

— А я займусь расчетом оптимальных характеристик зарядного устройства, — сказал Кутузов, доставая справочник по электротехнике, оставленный Володей.

Атмосфера в НИО заметно изменилась. Вместо уныния от потери коллеги появился деловой настрой, желание работать. Люди получили конкретные задачи и почувствовали свою важность для общего дела.