Физрук: на своей волне 4

Глава 21

Я налил себе крепкого горячего чая, аккуратно отрезал кусок морковного торта. Хоть он и считался диетическим, но сладкое остаётся сладким. Однако, если следовать мудростям всех возможных диетологов, именно утром подобные вольности были вполне допустимы.

Сев за кухонный стол и подвинув к себе тарелку, я сделал первый глоток чая и взял в руки телефон. Открыл браузер, вбил запрос.

Не то… хрен пойми, как это правильно сформулировать.

Исправил. Попробовал по-другому.

Только с третьего раза поисковик наконец сообразил, что именно я от него хочу. Мне выдали список ссылок, в котором мелькнул тот самый нужный заголовок.

Я нажал на одну из ссылок и перешёл на какой-то сайт. Продолжив пить чай, начал изучать содержимое страницы.

Меня всегда поражало, что в современном мире любая информация, причём даже та, которой не должно было быть в открытом доступе, неизменно всплывает в сети. Стоит лишь знать, что искать и как спрашивать.

А здесь… здесь информации оказалось даже подозрительно много. Статей — пруд пруди. Наблюдений, разборов, чужих инструкций, а иногда и откровенно криминальных «гайдов».

Искал я информацию по «кобре»…

Я прочёл одну статью. Затем вторую, третью. Минут за двадцать перелистал добрую десятку материалов. И, какими бы поверхностными они ни были, мозаика постепенно складывалась.

Да, само собой, там не было описано всех тонкостей и «внутренних кухонь». Те, кто работал в этой грязи профессионально, не стали бы выкладывать реальные алгоритмы. По крайней мере при первом касании темы.

Но общий принцип, структура, механика, уровни, обязанности, схемы передачи — всё это прослеживалось достаточно чётко, чтобы дать мне необходимое понимание.

Да, целая схема… прямо отлаженная, серьёзная цепочка, где каждый винтик на своём месте. Именно к такому выводу я пришёл, когда закончил читать очередную статью и наконец подключил логику.

Порывшись дальше, я наткнулся на очередную ссылку — на этот раз приглашение в какой-то чат. Казалось бы, ничего примечательного, если бы не одно «но»: чат назывался «Доброе утро».

Ну да, конечно. Очень миролюбиво.

Я вступил и, что характерно, никакого подтверждения или модерации не потребовалось. Просто… вошёл.

И сразу же слегка удивился. Даже бровь приподнял. Количество участников здесь было под тысячу. Почти полноценная община, и внешне всё выглядело как самый настоящий «клуб тёплых ламповых людей».

Я пролистал последние сообщения. Люди поздравляли друг друга с днём рождения. Желали хорошего утра и лёгкого дня. Делились фотографиями собак, котов, машины кто-то показывал. Одна женщина выложила рецепт манника без муки. Другой мужик писал, что поменял поршни на «Киа» и спрашивал, у кого был такой же звук на холостых.

Словом, уютный клубок душевности и бытовой идиллии. Совершенно не похоже на притон для тех, кто покупает дурь. Если бы я не знал, что ищу, то ушёл бы отсюда через минуту.

Но я понимал, что именно мне нужно отслеживать. И буквально через пять минут в чат прилетело сообщение. Очень короткое, но предельно ёмкое:

«Гонка».

Одно слово, и в чате будто бы повисло напряжённое ожидание. Если бы я прочёл это полчаса назад, слово не вызвало бы у меня ни малейшего интереса. Подумал бы, что кто-то обсуждает «Формулу-1»…

Но теперь я уже знал и понимал, что это не про спорт и не про машины. Когда я уже был подкован теорией и изучил десяток статей, значение короткого слова стало абсолютно прозрачным. Для тех, кто «в теме», эта «гонка» означала ровно одно: скоро в чат сбросят координаты свежей закладки. И тот, кто первый добежит и найдёт, — тот и заберёт товар бесплатно.

Схема, надо признать, была предельно понятная. Ничего нового человечество не придумало: в девяностые всё происходило точно так же. Сначала дают попробовать бесплатно, «подогреть интерес». Потом человек возвращается — и уже платит. И, как правило, платит много. Потому что зависимость, как правило, не спрашивает, готов ты или нет.

Я никогда не мог понять, зачем люди сознательно идут на такую чепуху, прекрасно зная, чем всё это заканчивается. Казалось бы, куда проще сохранить здоровье, чем потом годами лечить собственную дурость.

Но, как говорится, свою голову на чужие плечи не поставишь. Всегда найдутся желающие поиграть в рулетку со своей жизнью.

И вот эти желающие начали проявляться мгновенно. Под сообщением «Гонка» в чате тут же посыпались реакции — поднятые вверх пальцы, огоньки, усмехающиеся смайлы.

Судя по количеству отметок, половина чата была готова сорваться с места прямо сейчас, лишь бы успеть первой. И что самое неприятное — никого, похоже, не смущало, что именно они ищут.

Минуты через пять, когда ажиотаж немного улёгся, чат снова «пикнул» — пришло новое сообщение. Оно тоже пришло от администратора. И тут мне стало окончательно ясно, что вся эта кухня устроена куда хитрее, чем кажется со стороны.

На экране появилась самая обычная фотография комнаты — стол, занавеска, кресло, ничего примечательного. Под снимком была подпись:

«Найдите кота».

Я машинально увеличил изображение. Сначала казалось, что там и смотреть не на что, но спустя пару секунд заметил тёмное пятно между шторой и батареей. Хм, вполне себе кот, затаившийся в тени. Нашёл, но писать в чат, естественно, не стал.

Через минуту прилетело новое сообщение: первые десять человек, правильно указавшие кота, получат скидку на «товар» на ближайшие сутки.

Вот тут у меня внутри неприятно кольнуло. Люди играют в детские головоломки, а приз — скидка на дурь. И никто даже не делает вид, что это ненормально. Ну, учитывая, что переписка полна сердечек, подмигиваний… и при этом тут же, в соседней строке, указывают, за сколько можно заложить цепочку или телефон в обмен на дозу.

Наверное, ничего удивительного в этом нет?

Полистав дальше, я понял, что чат работает не только как «лавка», но и как свалка человеческих бед. Здесь и те, кто покупает, и те, кто продаёт, и те, кто работает «ногами», или просто сливает своё имущество ради очередной порции. Всё это перемешано с пожеланиями «хорошего настроения» и разговорами об отдыхе.

Но особенно меня зацепила фраза:

«Ищем спортиков».

Сначала я не понял, о чём речь, но достаточно было открыть комментарии — и картина сложилась. Спортиков искали для того, чтобы «воспитывать» закладчиков, которые просрали тайник или забрали товар себе…

По сути — всё то же, что делали в старые времена, только завёрнутое в аккуратный цифровой фантик. Такие же наказания и «разборки», только в чатах, с полной анонимностью.

В ментовку после такого «разговора» никто, разумеется, не идёт. И причины тут элементарные: любой, кто обратится, автоматически превращается не в потерпевшего, а в подозреваемого. Никто не захотел бы оказаться крайним, особенно когда пахнет настоящими сроками.

Я пролистал чат дальше, задержав взгляд на нескольких странных фразах. Администраторы уверяли, что «в случае проблем с ментами они всё решат». Гарантии, мол, железные. Я усмехнулся… это очередная красивая обёртка, за которой пустота.

Я попытался выудить из профиля чата хоть что-нибудь полезное, но бесполезно. Ни одного следа, ни настоящих имён, ни контактов. Одна картинка, ник — и всё. Стандартный анонимный пустырь.

Но в целом картина сложилась. Схема была простая, удобная и продуманная. У каждого винтика была своя роль, и каждый винтик работал без лишних вопросов. И нюх у меня ещё никогда не подводил — здесь всё поставлено на поток.

Мысли одна за другой возникали в голове, но спешить я не хотел. Сначала нужно было всё переварить, прикинуть варианты и только потом решать, как именно и куда влезать.

Я посмотрел на время — пора было собираться в школу. Я поднялся, собираясь закрыть браузер, когда в дверь вдруг настойчиво постучали.

Я медленно поднялся из-за стола, сунул телефон в карман и пошёл в коридор. Не успел сделать и пары шагов, как стук повторился — уже громче и требовательнее.

Любопытно. Гость явно нервничал, потому что третий стук последовал почти сразу, не дав мне дойти до двери.

— Кто? — спросил я, подходя к двери.

— Полиция, — отозвались с той стороны.

Вот это поворот. Интересно, с какого перепугу утром ко мне заявилась полиция?

Я провернул замок, открыл дверь и действительно увидел на пороге нашего участкового. Того самого, с которым я пересекался пару дней назад, когда у меня случился конфликт с хозяином Губителя. Лицо знакомое, хотя видел я его, строго говоря, второй раз в жизни. Но он смотрел на меня так, будто мы сто лет знакомы. По крайней мере ощущение у меня было именно такое.

На секунду мелькнула мысль, что на меня мог накатать заявление как раз-таки мой сосед — хозяин пса. Однако уже через мгновение я понял, что вряд ли. Участковый был не один.

Рядом с ним стоял молодой парень, не старше тридцати. Чёрный строгий костюм, белая рубашка, кожаный портфель явно не с «Алиэкспресса». Он был собран под образ «солидного человека», но при этом чувствовалось что-то показное и неестественное. Будто это типичный «чиновник средней руки», у которого амбиций больше, чем понимания, куда он вообще лезет.

Нет, точно не та история, что была вчера.

Но гадать вслух я не собирался.

— Здорово, мужики. Вам чего надо? — спросил я без реверансов.

— Здравствуйте, Владимир, — участковый кивнул мне.

Мент, кстати, делал вид, что ведёт себя уверенно, но уверенности в нём не было ни на грамм. Он мялся так, как будто стоял здесь по принуждению. Словно его попросили прийти, а сам он бы предпочёл быть где угодно, только не у меня на пороге.

Второй товарищ при галстуке едва кивнул мне в знак приветствия, будто выполнял неприятную обязанность. Приветствие вышло сквозь губу, холодное и подчеркнуто формальное. Одновременно он смерил меня взглядом сверху вниз, оценивающе. Похоже, прикидывал, с кем имеет дело и чего я стою.

— Так, а надо вам что? — повторил я, возвращая взгляд на участкового.

Тот шумно втянул воздух, раздувая ноздри, и только после этого решился говорить:

— В общем… Владимир… на вас собираются подавать заявление, — сообщил он, слегка морщась, будто ему самому было неловко это говорить.

Я приподнял бровь. Вот это я понимаю — сюрприз. Даже интересно, кто с утра пораньше решил проявить ко мне инициативу.

Но спрашивать напрямую я не стал. Зачем прерывать, если человек сам вот-вот всё выложит.

— И я пришёл сюда затем, — продолжил участковый, неловко покосившись на своего спутника, — чтобы понять… будет ли это заявление вообще подано.

Повисла пауза, во время которой участковый смотрел на мужика в строгом костюме. Причём смотрел так, словно искал у него разрешения продолжать. Ну или хотя бы проверял, правильно ли идёт по тексту. Картина была, мягко говоря, странная.

— Слушай, а можно по-конкретнее? — я медленно выдохнул. — Что за заявление, какое именно, в связи с чем и от кого?

Раздражение, честно сказать, уже начинало проступать. Не люблю, когда взрослые мужики переглядываются, вместо того чтобы говорить прямо.

Участковый снова переглянулся с «чиновником». И лишь после этого с подчёркнутой почтительностью произнёс:

— Я полагаю, Владимир… что обо всём вам расскажет… Виктор Степанович.

Он кивнул в сторону мужичка в костюме. Тот гордо дёрнул подбородок, видимо от того, что к нему обращаются по имени-отчеству.

— Я представляю интересы господина… — начал он, назвав мне хорошо знакомую фамилию Али. — Я его адвокат и уполномочен вести с вами переговоры.

Вот оно что… это Алибаба активизировался. Али у нас, выходит, решил пойти официальным путём. Как говорится, жизнь полна чудес…

Но почему-то никакого особого удивления я не испытал. Скорее даже наоборот: всё это настолько укладывалось в манеру поведения «помидорного», что я едва сдержал усмешку.

Семейство Али — те ещё «ценители закона». Эти ребята могут нарушать уголовный кодекс так же легко, как правила дорожного движения. Могут плевать на любые требования государства, жить по собственным понятиям, торговаться, угрожать, махать руками… Правда, когда прижимает — бегут искать защиту туда же, в государство.

Забавная, конечно, позиция. Но, видимо, у них это семейное. У них нарушать закон можно, а вот пользоваться им как щитом — даже нужно.

Понимая, что разговор предстоит тяжёлый, я чуть отступил в сторону и распахнул дверь шире.

— Заходите. В ногах, как говорится, правды нет, — пригласил их я.

И тут же поймал себя на мысли, что сам этот «адвокат» меня уже начинал раздражать. Он вошёл с таким видом, словно делает мне честь своим присутствием. В каждом его движении читалась снисходительность человека, который мнит себя выше остальных.

Адвокат прошёл внутрь первым, участковый — следом, словно охранник какого-нибудь важного чиновника.

— Куда проходить? — спросил участковый, оглядываясь.

— На кухню, — я кивком указал направление.

Обычно первое впечатление о людях меня не подводит. И, глядя на этих двоих, я в очередной раз убедился, что интуиция работает исправно.

Участковый, по-человечески, начал разуваться ещё в коридоре. А вот адвокат… этот персонаж решил, что правила хорошего тона написаны не для него. Он уже шагнул было внутрь, как будто вошёл не в квартиру, а в коровник.

Я мгновенно перекрыл ему дорогу.

— Стоп, дружок. Ты куда это собрался? — спросил я. — Тебя, случаем, не учили, что в чужой дом обутым не заходят?

Он поднял на меня глаза — тяжёлые, недовольные. Сказать ничего не сказал, но по лицу было видно, как внутри у него забурлило.

— Если тебе так уж принципиально, можешь проходить в обуви, — добавил я. — Только швабру потом сам возьмёшь и пол мне вымоешь.

Адвокат молча наклонился и начал разуваться. Разувшись, даже не глядя в мою сторону, он прошёл вслед за участковым на кухню.

Я закрыл входную дверь и направился за ними.

— Так, мужики, — начал я без тени гостеприимства. — Чай, кофе предлагать не буду. Сами понимаете, утро, планы у меня были другие. Да и вы со своим визитом как-то не удосужились предупредить.

— Визит у нас получился спонтанным, — поспешил согласиться участковый.

Адвокат только скривил губы, не сочтя нужным что-либо добавить.

— Вот и отлично, — отозвался я. — А мне нужно в школу, детишек воспитывать. Так что предлагаю не тянуть резину и сразу переходить к сути вашего вопроса.

Я заметил краем глаза, как участковый снова поёрзал на стуле, словно его посадили туда силком. У меня было ощущение, будто мент не понимает, что происходит, что от него ждут, и можно ли вообще здесь чувствовать себя спокойно. Видно было, что человек привык к бытовым, простым вызовам. А вот визит с адвокатом чьей-то весьма сомнительной персоны выбивал его из привычной колеи.

Дальнейшую инициативу полностью перехватил адвокат Али.

— Да, прямо сейчас мы этим и займёмся, — сказал он.

Уселся поудобнее, аккуратно поставил свой дорогой портфель на стол, щёлкнул замками и с важным видом извлёк из него толстую папку. Бумаги с сухим шелестом легли на стол, он аккуратно придвинул их ко мне.

Я скользнул взглядом по верхнему листу — мелкий шрифт, длинные формулировки, обилие официальных слов…

— Прежде чем вы начнёте знакомиться с материалами, — заговорил адвокат, складывая руки перед собой, — я коротко озвучу суть вопроса. Чтобы, так сказать, у вас сразу появилась ясность.

— Озвучь, конечно, — я коротко пожал плечами. — Слушаю внимательно.

— Вчера от господина Али поступил запрос, — начал адвокат.

Я невольно отметил про себя, что он упорно избегает прямого взгляда. Привычка, видно, судебная — там они любят смотреть в стол, изображая загнанных овечек перед судьёй. Только вот мы сейчас не в зале заседаний и не в клетке для подсудимых.

Адвокат перелистнул какие-то бумаги и, наконец, перешёл к сути:

— Господин Алиев имеет к вам финансовые претензии в связи с тем, что вчера произошло на его шиномонтажке.