Друиды

Глава пятнадцатая

Воины ушли. Рикс сидел, глядя в огонь. Я молча сидел рядом с ним, понимая, что бывают моменты, когда человеку нужно побыть наедине со своими мыслями. Наконец он повернулся ко мне.

— Ты слышал, что они сказали?

Я кивнул.

— Всю эту кашу ты заварил. Не только мне отвечать за это.

Я знал обычай. Рикс тоже. Мы разделили ответственность.

— Они хотят, чтобы я их вел. Они требуют... — сказал он.

— Мне казалось, ты сам этого хотел? Разве нет?

Он взглянул на меня непонятно. Я не знал, что он скажет в следующую минуту. А он молчал, потом кивнул каким-то своим мыслям.

— А ты, Айнвар, разве ты не хотел бы стать главным друидом у карнутов?

Его слова задели меня за живое. Главным друидом и я, и любой другой могли стать лишь после смерти Менуа. Это было где-то там, далеко в будущем. Может, это будущее и наступит когда-нибудь, но королем Рикс, похоже, станет намного раньше. В этот миг холодная волна прокатилась вдоль моего позвоночника. Мой внутренний дух повторил слова Рикса, и мне почудился в них отзвук пророчества.

— На рассвете я уйду, — объявил я.

— Как ты можешь уйти в такой момент? Ты мне нужен здесь. Ты же сам понимаешь, без тебя мне не справиться...

— Главный мой долг — это мое племя. Менуа ждет меня.

— А если я тебя не отпущу? — вкрадчиво спросил Рикс, но я видел в глубине его глаз веселые искорки.

Мне и так было нелегко. Конечно, я хотел бы остаться, хотел быть рядом с моим душевным другом, стать его советником в такое неспокойное время. Судьба не зря свела нас. Я, как и Ханес, тоже хотел принять участие в славных делах, уготованных Верцингеториксу. Я же почти друид.

— Тогда тебе придется убить меня, — спокойно ответил я.

Он рассмеялся, и я вздохнул с облегчением — кто их знает, этих великих вождей?

— Да я любого убью, кто поднимет на тебя руку! — воскликнул он. — Неужели ты думаешь, что я могу навредить тебе? Иди, конечно, если нужно. Я помню, ты обещал Менуа вернуться. Но только обещай и мне...

Я посмотрел ему в глаза.

— Все, что в моих силах. О чем ты говоришь?

— Когда придет нужда, я пошлю за тобой. Обещай, что придешь тогда. Я не буду дергать тебя понапрасну, но если я без тебя не обойдусь... Ты ведь знаешь, я тоже не самый глупый воин на свете! Но твой совет может пригодиться, если придется совсем тяжко.

Я решительно кивнул. Это же мой душевный друг!

— Когда бы ты не послал за мной, я приду, — пообещал я.

Мой поредевший отряд уходил. Герговия насквозь пропиталась ожиданием перемен. Люди тут и там собирались группами, то и дело звучало имя Верцингеторикса. Я позавидовал Ханесу, он оставался здесь.

Холодный воздух нес ожидание осени. Приближался Самайн. Выйдя на тропу, я достал из сумки еще один плащ и укутал Лакуту, она дрожала. Стоило мне коснуться плеч женщины, как мысли мои метнулись вперед, к Бриге.

Брига.

Уже после полудня до нас донеслись крики сигнальщиков. Всех членов Ордена Мудрых свободной Галлии созывали в Рощу карнутов. Но ведь Самайн еще не наступил? Рановато для вызова.

Отовсюду потянулись редкие ручейки людей в плащах с капюшонами. Друиды Галлии выходили парами и поодиночке, встречались, шли вместе, направляясь к Роще. Когда мы проходили по землям битуригов, к нам присоединилось несколько из них, в том числе главный друид Нантуа из рощи неподалеку от Аварика.

Но как же их оказалось мало! В прежние годы Орден насчитывал множество членов, сейчас стало совсем не так. Из поколения в поколение нас становилось все меньше. Неужели вздымающаяся над нами волна римского нашествия настолько заглушала тихие голоса Потустороннего, призывавшие на служение, что наши одаренные молодые перестали их слышать? Никто из нас не обсуждал призыв. Могла быть только одна причина, и никто не спешил называть ее вслух.

От границ карнутских земель мы с Тарвосом перешли на бег, предоставив Бароку и Лакуту добираться самим. Я не хотел останавливаться в Ценабуме, но когда на горизонте возникли укрепления столицы карнутов, встреченный друид сообщил, что многие члены Ордена собрались там.

— Короля выбирали, — сказал он. — Друиды пришли отдать свои голоса.

— Какого короля? — недоумевал я. — Почему? Зачем?

— Теперь у карнутов новый король — Тасгеций. А я был в Ценабуме, когда умер главный друид.

Я остановился, словно налетел на стену.

Одной только смерти Хранителя Рощи, священного сердца Галлии, было бы достаточно, чтобы созвать членов Ордена со всех земель. Мой дух предвидел эти события, но умом я пока не осознавал их важности. А тут еще и новый король...

Мы подошли к крепости. Ворота Ценабума охраняли незнакомые воины.

— Ты их знаешь? — спросил я Тарвоса.

— Не знаю. Наверное, люди Тасгеция, — пожал он плечами.

Я показал часовым свой золотой амулет, они открыли ворота.

Ко мне тут же подбежали.

— Главный судья хочет тебя видеть! Он сейчас у короля.

Но мне не пришлось идти к королю. Диан Кет, до которого, конечно, дошли вести о моем прибытии, встретил меня раньше. Он выглядел озабоченным, плечи ссутулились, словно от груза новых забот. И все же он улыбнулся мне и протянул руки.

— Привет тебе, свободный человек Айнвар, — обратился он ко мне с традиционным приветствием.

— Что произошло? — ответив на приветствие, тут же спросил я.

Он взял меня за локоть.

— Пойдем-ка, поищем местечко, где можно спокойно поговорить. — Он привел меня в дом собраний друидов Ценабума и велел Тарвосу встать у двери, чтобы нас никто не беспокоил.

— Тебя долго не было, — начал Диан Кет. — Нанторуса одолевали старые раны. Он сказал, что больше не может вести племя. Назначили выборы нового короля, и князь Тасгеций боролся за титул. Но ты же знаешь, Менуа всегда был против него! Он говорил, что Тасгеций слишком близко сошелся с торговцами, иногда он ставил их интересы даже выше интересов племени. Спор вышел горячим, чуть до драки не дошло. Но Тасгеций все-таки не осмелился ударить главного друида.

Орден и старейшины собрались здесь, в Ценабуме, чтобы проверить кандидатов. Тасгеций удачно ответил на все вопросы, а уж с оружием он обращается и вовсе лучше всех. Вот его и избрали.

Менуа пришел в негодование. Это же он вел церемонию избрания. И он довел ее до конца, как положено, хотя потом и на людях, и в разговорах один на один не переставал бранить Тасгеция.

«Менуа, — подумал я. — Наверное, ему нелегко далось решение схода». Я никогда раньше не слышал, чтобы короля избрали вопреки воле главного друида, и это было плохое предзнаменование.

— Как умер Менуа? — Я не мог не задать этот вопрос.

— У него что-то случилось с желудком. Возможно, переел сладостей. Король угощал народ всю луну, и не скупился.

— Менуа? Сладости? — изумился я. — Он же всегда был очень сдержан в еде!

— Но это же праздник, Айнвар! Менуа не мог не принять участие. Если бы он не пришел, это было бы прямым оскорблением!

— Но ты же говорил, что он критиковал Тасгеция?

Диан Кет нахмурился, как будто раньше ему не приходило в голову сопоставить эти события.

— Я думаю... ну, знаешь, пир, потом другой, люди радуются... Тасгеций выставил удивительные угощения, незнакомые, привозные...

— Подожди! Так это торговцы готовили еду?

— Ну, они очень хотели угодить новому королю.

В желудке у меня стало холодно.

— Где сейчас тело Менуа?

— В доме его родственника, князя Котуата. Там сейчас Сулис. Она готовит его к погребению. Завтра мы отнесем его в рощу.

— Отведи меня к нему.

— Сулис не стоит беспокоить в такое время.

— Отведи! — взревел я с такой силой, что убедил бы даже Менуа, будь он жив.

Диан Кет помедлил, затем кивнул.

— Полагаю, ты вправе его увидеть. Знаешь, он оставил тебе плащ с капюшоном. И просил провести твое посвящение сразу, как только ты вернешься.

В горле у меня стоял плотный ком. Я задыхался.

Менуа лежал в доме Котуата. Князь сам стоял на страже у двери, но отступил на шаг, когда Диан Кет сказал ему, что я имею право войти. Над телом, лежащим на столе, склонялась Сулис. Она оглянулась и воскликнула:

— Айнвар! Источник вовремя привел тебя!

Я подошел к столу. Говорить мне было трудно.

— Что его убило, Сулис?

— Боль в животе. Когда я прибежала, он скрючился чуть ли не пополам, держался за живот и был совсем бледный. И почти сразу умер. Другие целители считают, что это мог быть заворот кишок, но я что-то не слышала, чтобы мужчины умирали от этого так быстро. Иди-ка поближе, Айнвар. Наклонись. Используй свой нос, постарайся определить запах.

Я так и сделал. Наклонился над пустой оболочкой, в которой некогда жил Менуа. Слезы мешали смотреть. Я вытер глаза кулаками и с благодарностью подумал о Диане Кете, оставшемся снаружи и не видевшем моей слабости. Он тихо разговаривал с Котуатом возле двери.

Сулис обернула тело Менуа тканью, изукрашенной друидскими символами. Только лицо моего наставника оставалось открытым. Я наклонился ближе.

Губы мертвого друида были странно сморщены. Я склонился еще ниже и помимо запаха тления мой тренированный нос уловил слабый, едва различимый горький запах трав.

Я резко выпрямился.

— Сулис, это яд?

— Мне тоже так кажется, — ответила она шепотом. — Но доказать я не могу. И указать отравителя тоже не могу. Но простая боль в животе не могла его убить. Зато есть много растительных ядов, приготовленных из таких растений, которых я не знаю...

— ... и которые растут далеко отсюда, — закончил я за нее. — Кто еще знает? Котуат?

— Я никому ничего не говорила. Кто бы осмелился убить главного друида? — в голосе Сулис звучал ужас.

Я промолчал, но в голове уже зрел ответ. Тасгеций, должно быть, очень хотел занять место короля, а любая критика могла ему помешать. Король не может позволить себе такого врага, как главный друид племени. Страшный факт лежал между нами, как змея на полу. О нем нельзя говорить. Нельзя действовать, по крайней мере, немедленно. Никаких других доказательств, кроме тела Менуа, у нас не было. Мысли метались, но я не мог думать ни о чем другом.

Возле выхода меня ждал Диан Кет. С ним был Аберт. В руках мастер жертв держал плащ с капюшоном.

— В Роще ты сначала пройдешь ритуал посвящения, — сказал Аберт. — Тогда сможешь участвовать в похоронах Менуа вместе с нами. Так хотел сам Менуа. — Голос мастера жертв звучал необычно участливо.

Я тупо смотрел на плащ, сейчас мне было все равно. Просто кусок ткани. Ничто не имело значения. Я чувствовал себя на краю бездонной пустой ямы. В черной страшной пустоте не было для меня ничего. Огромное чувство потери придавило меня к земле.

Менуа мертв. Нет больше главного друида, некому рассказать о моих открытиях, никто больше не станет наставлять меня, никто не будет пенять за ошибки. Никто не встретит меня дома.

Нет Менуа.

Нет.

Нет.

Должно быть, я пошатнулся, потому что Диан Кет крепко взял меня за плечо.

— Ты устал, Айнвар. У тебя за спиной долгий путь. Отдыхай. А завтра пойдешь с нами. — Он куда-то отвел меня. В какой-то дом. Пришла Сулис. Это я еще помнил. Дала мне что-то выпить, и я провалился в сон.

Утром меня разбудил Тарвос.

— Тебя ждут, Айнвар.

Рассвет только занимался. Друиды в молчании вынесли тело Менуа из Ценабума. Нас провожали притихшие люди. Среди них был и новый король, совершенно трезвый. Я отвернулся от него.

Тело главного друида покоилось на носилках из тисового дерева. Друиды по очереди несли их на плечах. Мне, как непосвященному, не доверили подставить свое плечо. Мы шли, не останавливаясь для еды или сна, только менялись те, кто нес носилки. На север, на север, к священной Роще в сердце Галлии. Посвистывал холодный осенний ветер. Дни стали короткими, темнело рано. А мы шли.

Поздним вечером мы прибыли в наш форт. Телу Менуа предстояло провести ночь в его собственном доме, и мне разрешили быть с ним. Я не спал. Я не думал. В голове клубился красноватый туман. Изредка я поворачивался посмотреть на своего бывшего наставника.

На рассвете за мной пришли наши друиды. Похороны Менуа состоятся на закате, а сейчас настало время ритуала посвящения.

Процессию возглавлял Диан Кет. В Роще собралось много других друидов. Здесь были и битуриги, и арверны, и представители других племен, все те, кто знал и почитал Хранителя Рощи.

Нас окружали деревья. Как мне хотелось снова увидеть эти могучие вечные дубы! Но теперь я даже не взглянул на них. Я ничего не видел. Не хотел видеть. Я ничего не чувствовал. Не хотел чувствовать. Случившееся было намного хуже смерти Розмерты.

Учение о смерти освободило меня от боязни собственной кончины, но я оказался совсем не готов к тому, чтобы утратить саму основу моего внутреннего мира.

— Ты просишь о вступлении в Орден Мудрых? — спросил чей-то голос.

— Да, — машинально ответил я потому, что так научил меня Диан Кет. Слова ничего не значили. Я цеплялся за свое онемение, как воин цепляется за свой щит.

Друиды среди деревьев образовали две шеренги. Между ними повел меня главный судья. Когда мы поравнялись с первой парой, началось пение. Звуки гимна подхватывала каждая новая пара, мимо которой мы проходили. Они двигались впереди нас волной, пока мы не дошли до конца. Там ждал нас круг друидов. Все были в плащах. Капюшоны скрывали лица.

Диан Кет приказал мне снять мягкие кожаные сапоги. Я стоял босой на подмерзшей земле. Пение стало громче. Я сопротивлялся звукам, я не хотел ничего чувствовать. Но пение, не взирая на то, что я отвергал его, проникло в мое тело, кости отозвались резонансом; горечь потери, боль утраты хлынули из меня потоком. Я все еще пытался удержаться на грани оцепенения, но мои старания рухнули, как только голые ноги ощутили живую землю.

Слезы жгли мне веки. Я кельт! Плотина прорвалась, я сдался пению и теперь слышал, как то один, то другой друид возглашают благодарность за ту мудрость, которую передал мне мой учитель, и которая теперь хранится в моей голове.

Неожиданно знакомый голос у меня в голове произнес:

— Друиды не принадлежат себе, друиды принадлежат племени!

Вздрогнув, я открыл глаза... и обнаружил перед собой огромную паутину, подвешенную между голыми ветвями дубов на уровне моей головы. Я еще успел удивиться, как могло уцелеть это летнее серебристое произведение искусства до глубокой осени, а ноги уже без всякой команды несли меня вперед. Круг друидов расступился, чтобы позволить мне пройти. Я сделал еще несколько шагов и ощутил на лице тонкие холодные нити. Голос Менуа, сильный, совершенно живой, напомнил мне:

— Смерть — это паутина, сквозь которую мы проходим. Это не последняя преграда, это всего лишь наименьшая из преград.

Что-то внутри меня словно взорвалось от радости. Я озирался вокруг, но увидел только деревья и друидов. И все же он был там! Мой внутренний дух точно знал это! Менуа так глубоко проник в Рощу, что и без всяких слов, без всякой веры я знал: он здесь, он продолжает существовать среди этих величественных дубов. Просто теперь он стал частью бессмертного Источника, создателя звезд и паутины.

Как и все мы.