Драконий лекарь

Глава 9

— Хорошо. Слушай… — начал было Альфред, но его голос утонул в старческом, дребезжащем рыке, донесшемся из-за стены кузницы.

— Нехер никого слушать! — проскрипел голос. — Никто и никогда не сможет завалить Красную Смерть, матерь всех водных драконов. Так что заливайся, козел заморский, где-нибудь в другом месте, а у меня — работай! А ты, — голос обратился уже ко мне, — ты чего тут забыл? Ну-ка, шуруй отседа! Негоже моих работников от дела отвлекать. Любопытная харя. Пшел вон!

Он что, по голосам нас различает? Я опешил от такой проницательности.

Мда, вот так просто ничего и не выйдет, снова! Вопросы роились в голове, один важнее другого. Вот как часто драконы вообще устраивают налеты? Это происходит спонтанно, или есть какая-то сезонность, закономерность (как осенью, когда нападают стаями)? Какие именно виды драконов здесь самые частые гости? Какими средствами викинги им противостоят, кроме как тупо бросаться в лобовую атаку с топорами? Что я могу сделать в одиночку? Окей, от Громмелей, судя по всему, можно отбиться громким шумом, а от синих куриц — прятаться. Но что делать с остальными? Каковы их повадки, их слабости?

Сколько вообще драконов обитает на этом острове? Есть ли у них гнезда, логова? И, что самое важное для плана побега, в какие места на этом куске скалы вообще соваться не стоит? Где их территории? Где они охотятся?

И у кого, черт возьми, все это узнать?

Вот был бы здесь Сигурд, я бы его разговорил… Он показался мне неглупым парнем, просто больным и забитым. Дети всегда в курсе всех местных баек, легенд и слухов. Да и я, в конце концов, его работу сейчас выполняю, спасаю кур. Может, в знак благодарности он и рассказал бы что-нибудь…

Да и вообще! Чего я жду от взрослых? Нужно действовать самому. Пока меня не заперли на ночь в курятнике или не отправили обратно в барак, у меня есть шанс пересечься с кем-то из местной ребятни. Но опять двояко выглядеть будет, взрослый раб, заговаривающий с детьми…

— Все ухожу — сказал шепотом троим англичанам. — Но… э… парни, узнайте, нужны ли сюда еще люди? — Держаться вместе было бы хорошо.

И тут из-за двери, кряхтя, вышел сам кузнец. Старый, сгорбленный, с седой бородой до пояса, перепачканный сажей. Один глаз у него был закрыт черной повязкой, а вместо одной ноги — деревянный протез. Вот какой ты, Бирдак. И тут я понял, как он нас услышал. У его уха, поддерживаемая рукой, торчала свернутая в рог металлическая трубка, похожая на слуховой аппарат, какой был у одного из гномов в «Хоббите». Современно, хах!

— Нужны ли мне люди?! — прорычал он, снова услышав даже шепот. — Конечно, нужны! Но тебе, паря, разве не в другом месте работу назначили?

И правда. Меня ведь никуда не распределили. Но вчерашний приказ Бьорна был ясен. Сначала — куры. Потом… раз уж начал и по сельскому хозяйству быт вести, то почему бы у свинок не сделать все как надо?

Я молча кивнул старику и, бросив короткий взгляд на англичан, отправился на окраину деревни.

Дороги конкретно от кузницы до курятника не знал, но минут через десять уверенного брожения к центру деревни, дошел до знакомых мест. По пути к окраине мне повезло. На небольшой полянке, где сушились сети, я увидел группу детей, играющую во что-то с… ножом?

На земле был начерчен большой квадрат, разделенный на несколько неровных частей. В центре стоял мальчишка лет десяти. Другой, сидя на корточках за чертой, метнул в землю короткий нож. Лезвие вошло в землю. Затем метатель подошел, вытащил нож и прочертил им прямую линию от точки, где он воткнулся, до ближайшей границы квадрата, отсекая себе небольшой кусок территории. Примитивная средневековая хойка, получается.

Увидев меня, они остановились. Центральный пацан недовольно посмотрел в мою сторону, а метатель вытащил нож и с любопытством уставился на меня, сжимая в руке свое оружие.

Интересно, а дети здесь… уже убивали кого-то…? Все-таки за психику средневековых людей я не скажу ничего. Поэтому стоило действовать аккуратнее и, эм, не агрессивно. Что вот интересно детям заморских дикарей?

Я сорвал одуванчик с толстым стеблем.

— Эй, пацаны! — крикнул я им. — Спорим, я смогу из этого сделать дудку и сыграть на ней? — А я мог.

Они переглянулись и расхохотались.

— Ха-ха-ха! Дудку из одуванчика? Да он же сломается! Ты че, соловей, чтобы на траве дудеть?

— А вот и нет, — сказал я и, аккуратно сорвав стебель и надрезав щелей ногтями в нескольких местах, сделал примитивную свистульку. Я поднес ее к губам и, выдувая воздух, сделал несколько низких и гудящих звуков.

Дети на секунду замерли, а потом снова разразились хохотом, но уже другим — не насмешливым, а скорее удивленным.

— Да иди ты, дудочник из одуванчиков! Аха-ха-ха! — крикнул один и убежал, увлекая за собой остальных.

Один парень (не из их группы) меня окликнул. Выглядел он старше остальных, лет эдак пятнадцати, уже почти взрослый! Он сидел на бревне и смотрел на меня с нескрываемым любопытством.

— Ты странный, — сказал он. — Но тебе надо работать, паря. А не детей развлекать. Чай не нидинг.

Нидинг? Типа шут или клоун?

— Может, потому что я недавно здесь? — ответил я, подходя ближе. — И многого не понимаю. Например, как вы вообще умудряетесь жить, когда в небе летает… вот это.

Я намеренно не стал произносить слово дракон, а просто кивнул в сторону неба, давая ему самому продолжить мысль. Хотел показать не праздное любопытство, а искреннее недоумение человека, попавшего в совершенно… новую ситуацию. Это сработало.

Он фыркнул.

— Все, кто здесь родился, знают о драконах больше, чем о собственных родителях. Это первое, чему нас учат. Иначе не выжить.

Парень продолжил спустя рукава чинить сеть, но работа, видимо, ему наскучила. Он явно был не прочь поболтать.

— Слушай, парень… — я подошёл ближе и сел на корточки рядом. — Я понимаю, в каком я положении. Но могу быть полезным. Вон ту сеть, — я кивнул на его работу, — могу помочь тебе починить, можешь даже привязать меня — не сбегу. Быстрее справимся. А от тебя я бы хотел кое-что услышать.

— И чего бы узкоглазому рабу хотелось от меня? — в его голосе прозвучали нотки заносчивости, но и любопытство в них тоже было.

— Расскажи о драконах, — просто сказал я. — Не поверишь, но там, откуда я, их никогда не было.

Он недоверчиво хмыкнул.

— Где-то далеко на востоке, — начал я, вспоминая какие-то обрывки из жизни, слегка редактируя их, — по ту сторону моря, есть удивительная земля. Имя ей — Винланд. Край там теплый и плодородный. Там нет работорговцев, не гремят никакие войны. Столь она далека, что не сомневаюсь, на той земле, все смогут жить, не ведая горя… Это моя родина. И как ты понял, там нет драконов, совсем. Поэтому мне так интересно, как вы живете здесь, рядом с ними.

Парень посмотрел на меня в штыки.

— Коли войн у вас нет, то как же вы живете? И ты, значит, не воин? Так какое к тебе может быть уважение? Мужчина должен уметь держать в руках топор, а не дудеть в одуванчики.

Моя мирная легенда явно не вписывалась в его картину мира. М-да, стоило это учесть.

— Войны у нас есть, — поправился я. — Но мы воюем друг с другом, а не с природой. У нас говорят: человек человеку волк. Но драконы — они же животные…

— Это дьяволы! — почти закричал он, искажая лицо от ненависти.

Ага. Вот оно. Больная тема.

— Дьяволы? — переспросил я, стараясь говорить как можно спокойнее, но с неким вызовом. — Так ведь тупые животные, не можете ли перебить их всех?

Он отбросил сеть и вскочил на ноги.

— Они убили моих родителей! — выкрикнул он. — Три года назад. Налет… Ужасное Чудовище подожгло наш дом! Отец вытащил меня из огня, а сам вернулся за матерью. Больше я их не видел. Я ненавижу их! Всех! Каждую тварь! Я вырасту и убью их всех до единого!

Так-так-так, что-то можем выудить у парня.

Его уже трясло от сдерживаемых эмоций. Я дал ему выговориться, а потом сказал тихо:

— Ты прав. Не все живые существа имеют право на жизнь, если приносят так много горя людям. Особенно те, что убивают их просто по желанию. Так почему бы тебе не помочь мне?

Он удивленно посмотрел на меня.

— Помочь тебе? Хах! Как? Да и зачем мне это, паря?

— Чтобы убивать их. Я не воин, это… правда. Но я знаю о животных больше, чем любой из вас. И чем больше людей здесь будут знать, как убивать драконов, тем меньше их останется, верно? Будь то раб, шут, старик или ребенок. Не просто так же вам рассказывают и показывают, как это делать. А теперь представь, — я шагнул к нему ближе, — вот сожрут меня драконы, потому что я не знал, как от них защититься. Наедятся, станут сильнее, наплодят еще больше таких же тварей. И получится, что из-за твоего молчания их станет больше. Понимаешь?

Он смотрел на меня, и в его глазах ненависть боролась с растерянностью. Та-а-ак, продолжаем.

— А вот, например, придется мне идти за брусом, делать работу для вас и не повезет. Нападет какой-нибудь, э… Дымодышащий Душитель! А возьму, да и убью его. Потому что благодаря тебе буду знать, как это сделать. И вот так каждый сможет, коли будет ведать, как убивать их. Будет знать, что они такое.

Уф, я уже и сам начал переходить на их местный говор.

Парень участливо закивал, что-то продумывая в своей белокурой голове.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Фишлегс, — буркнул он.

Какой ужас.

— Хорошо, Фишлегс. Так что ты мне расскажешь?

— Ну… — протянул парень, явно обдумывая мое предложение. — Ладно. Коли вдруг придется тебе повстречаться с Ужасным Чудовищем, потащу тебя за шкирку с собой. Хоть я и не верю, что ты вообще сможешь даже Жуткую Жуть задушить, больно ты… дохло выглядишь. Но ты прав. Чем больше викингов, рабов и заморских дикарей знают, как убивать драконов, — тем меньше этих драконов останется!

Осталось еще понять, кто есть Ужасное Чудовище и Жуткая Жуть. Имена тут конечно н-да…

Фишлегс тяжело вздохнул, смиряясь с необходимостью делиться знаниями.

— Все не расскажу, конечно, сам еще многого не знаю… Так, ты садись, смотри. — Он пододвинул ко мне рваный кусок сети и моток грубой веревки. — Сначала научу тебя узлы вязать. А то какой от тебя прок, если ты даже сеть починить не можешь?

Пока я подсаживался ближе, он, говнюк малолетний, недолго думая, подхватил конец валявшейся на земле веревки и быстро обмотал мою лодыжку, привязав к тяжелому бревну, на котором сидел сам. Ну ладно. Доверие нужно заслужить.

— Смотри сюда, узкоглазый, — начал он свой урок. — Этот узел называется беседочный. Он не затягивается под нагрузкой. Держишь конец веревки, делаешь петлю… нет, не так, дубина! Петля должна смотреть в другую сторону! Вот. Теперь пропускаешь конец через нее, обводишь вокруг основной веревки и снова в петлю…

Он был на удивление хорошим учителем. Терпеливо, хоть и не сдерживаясь в выражениях, показывал мне несколько основных морских и рыболовных узлов. Я, в свою очередь, старался запоминать все с первого раза. Мои пальцы все-таки были привычны к тонкой работе (все-таки часто и оперировать приходилось), быстро освоили премудрости вязания. Поняв, что я схватываю на лету и делаю все на совесть, Фишлегс заметно смягчился.

— Хм. А руки у тебя, оказывается, из правильного места растут, не из жопы тролля, как у многих ваших дикарей — с уважением пробурчал он. — Крепко вяжешь. Ладно, слушай.

Он отложил свою работу, передавая все мне, и уселся поудобнее.

— Про Громмелей и Змеевиков я уже что-то знаю, — решил я сразу направить разговор в нужное русло. — Давай о других драконах. Тех, что здесь, на острове.

— Ну, че сам видел, да что в Драконьей школе рассказывали, то и поведаю, — начал он, плохо маскируя нотки гордости за свои знания. — Начнем, пожалуй, э… с Жуткой Жути. Это самые мелкие и самые распространенные твари. Похожи на маленьких ящериц, размером… с курицу. А вот летают стаями, как воробьи. Сами по себе не опасны, но если их много… могут и заклевать до смерти. Плюются маленькими огненными шариками, как из пращи. Несильно, но если в глаз попадет — приятного мало. Главное, чего опасаться стоит, так это их количества. Если видишь стаю Жуткой Жути — лучше просто спрячься или отгони их громким криком. Они трусливые.

Я кивнул, вспоминая тех мелких дымящих тварей, что напали на меня в лесу. Похоже, но не совсем… Тех было всего четверо, и плевались они дымом, а не огнем.

— А вот скажи чего про таких же мелких, но которые дымом плюются? Дымодышащие Душители — уточнил я.

— Дымом? А это чего, уже встречал таких? Мерзкие твари. Тоже мелкие, но хитрые и злые. Живут в лесу, в тумане. Охотятся стаями. Сначала окружают, выпускают дымовую завесу, чтобы ты ничего не видел, а потом нападают со всех сторон. Кусаются больно, но убить вряд ли могут. Они больше воры, чем убийцы. Тащат все, что блестит, особенно металл. У нас они все гвозди с кузни перетаскали. Зачем им металл, вот никто не знает, даже Бирдак. Хотя много искали, куда девают. Может едят? А может, гнезда из него строят, хотя мы не находили таких.

— Хорошо, с мелочью понятно. А кто покрупнее?

Фишлегс посерьезнел. Его взгляд стал жестким.

— Покрупнее… есть Кошмарный Пристеголов. Видел когда-нибудь змею с двумя головами? А теперь представь, что у этой змеи есть крылья и она размером с двух быков. Вот это и есть Пристеголов. У него длинное тело и две шеи, каждая с собственной головой. Э-э, одна голова выдыхает горючий газ, а вторая высекает искру. И получается… — он щелкнул пальцами, — огненный взрыв. — Явно процитировал парень кого-то, а после продолжил. — Очень опасная тварь. Они хитрые, нападают из засады, обычно ночью. Прячутся в темноте, и ты слышишь только шипение. Потом вспышка, и все горит. Убить его сложно. Нужно отрубить обе головы, иначе он будет драться до последнего. Лучший способ, конечно, запутать его. Если заставить его головы спорить или смотреть в разные стороны, он становится неуклюжим. Некоторые наши воины умудрялись связать его шеи в узел. Но для этого нужно быть очень смелым… или тупым, м-да. А можно еще лишить искры одну из голов, намочив башку. Только с газом, если дракон один, то не так опасен, хотя откусить руку может, да.

Ага, только разбери еще до атаки, какая из голов выпускает газ, а какая — искру. А потом от пасти уворачивайся, зубы то они от воды не потеряют.

— Ужасное Чудовище… — продолжил парень, но шепотом — рассказ об объекте его личной вендетты — Это не просто дракон. Это огонь! Сам дьявол в шкуре ящера. Они огромные, красные, как раскаленный уголь. И они могут воспламенять собственную шкуру. Просто по желанию. Представляешь? Ты бьешь его мечом, а он вспыхивает, и ты горишь вместе с ним. Плюются они чем-то вроде… липкой массы, э-э-э… типа как слизь с рыбы, только не воняет. И горит, как смола. Вот слизь эта прилипает к щитам, к доспехам, к коже, и его невозможно потушить…

Парень замолчал на время, перерабатывая флешбэки.

— В Драконьей школе нас учили, — продолжил Фишлегс, — что у каждого дракона есть свои слабости. У Чудовища их тоже хватает, хоть он и кажется непобедимым. Они вообще одиночки. Днем охотятся, ночью спят в пещерах. Но иногда, обычно осенью, сбиваются в огромные стаи с другими видами — теми же Змеевиками, Громмелями, Пристеголовами — и летят куда-то на юг. Видимо, на зимовку или для гнездования. Редко нападают по осени, но одна-две особи бывают, да…

Он нахмурился, видимо что-то вспоминая.

— Они очень агрессивные и гордые. Одна из главных их особенностей — это покрываться огнем, ну эт я уже тебе сказал, да. Мне вообще кажется, они это даже не контролируют. Просто злятся и горят. Ну и в этом у них слабость — они не терпят неуважения. Ну если его разозлить, ударить его по морде, даже просто камнем, он взбесится. Потеряет всякую осторожность, забудет про все на свете и будет пытаться сжечь только тебя, ха-ха. Этим можно воспользоваться, чтобы отвлечь его от других или заманить в ловушку.

Рассказ про этого дракона был куда более подробным. Парень явно готовился к встрече с ним.

— Еще они, как и многие другие драконы, не выносят шума щитов. Если несколько воинов начнут колотить топорами по щитам, Чудовище теряется, не может сосредоточиться на цели. Быть может, даже в воздухе потеряет полет и рухнет. Так мы сбили одного в прошлом году. А еще… есть вещи, которых они боятся до смерти. Старики говорят, есть такой синий цветок, голубой Олеандр. Если дракон его понюхает, он заболевает смертельной хворью. Летать не может, его тошнит огнем, а потом он просто слабеет и умирает. Но этот цветок растет далеко на юге, у нас его нет. И самое главное… если тебе удастся сбить его на землю и как-то прижать его рога к земле, он полностью успокаивается. Становится смирным, как овца. Но я не знаю никого, кому бы это удавалось. Для этого нужно подобраться к нему вплотную, а он, как ты знаешь, будет весь в огне. Отец… он знал это. Я думаю, он пытался сделать именно это, когда кричал, чтобы мы бежали к воде… Он хотел заманить его в море, чтобы сбить пламя и добраться до рогов.

Он снова замолчал. Не стал его торопить, давая время справиться с воспоминаниями.

— Спасибо, Фишлегс.

Он кивнул, не глядя на меня.

— В Книге еще много чаго написано, — буркнул он, чтобы сменить тему. — Но про этих я хоть сам видел. Или слышал от тех, кто видел.

— В книге? — я уцепился за это слово. — У вас есть книга про драконов?

— Э-э, ну да, — он удивленно посмотрел на меня. — А как иначе? Как все запомнить? Был у нас один викинг… давно, много поколений назад. Борк Безумный. Ну, сначала его так звали. А потом — Борк Храбрый. И Борк Отважный.

И тут Фишлегс, словно скальд, поющий сагу, начал свой рассказ.

— Борк был самым невезучим викингом на всем архипелаге. Драконы находили его повсюду. Идешь на рыбалку — из воды вылезает какая-то морская тварь и топит твою лодку. Идешь в лес на свидание с девкой — с неба пикирует Змеевик и уносит твою невесту. Сидишь дома у очага — в крышу врезается Громмель и разносит полдома! Борк их жутко боялся. Но потом он понял, что если боги посылают ему столько драконов, значит, на то есть причина. Он начал изучать их. Замечать, чего они боятся, что любят, как нападают. Он стал первым, кому пришла в голову мысль не просто убивать их. Он повзрослел, и его страх сменился любопытством. Он начал писать о них, делать зарисовки, разносить их по классам, э… не помню все, но есть Камнееды, Кочегары, Ищейки… ну такие, разные. В итоге к концу своей жизни Борк собрал все знания в одну книгу. Книгу Драконов. И теперь она передается из поколения в поколение, от вождя к вождю, от острова к острову, как главное сокровище.

Фишлегс закончил свой рассказ и, неожиданно для меня, запел тонким, писклявым голосом, явно кого-то пародируя:

Борк, ты по ночам не спал,

Всё драконов изучал!

Был наш признанный мудрец,

Да свихнулся под конец…

И хихикнул.