Драконий лекарь

Глава 1

Так. Где я?

Последнее, что помню, это ну прям совсем не это! Точно не холодный, сырой лес с огромными деревьями, окружавшими меня. Я ведь был в Африке… да, точно. В группе волонтеров и ветеринаров для проекта блогера… Мистера Биста, вроде. Мы как раз помогали в записи видео о спасении животных.

Помнится, со мной была команда в несколько волонтеров и пара коллег-ветеринаров, одним из которых был Дмитрий Олейников, аспирант второго курса МГАВМиБ, он, помнится, готовил диссертацию по метаболическим особенностям сердечной недостаточности… впрочем, это сейчас неважно! Важно то, что мы были в Африке! С парой других специалистов вакцинировали жирафов, слонов и… носорогов.

Брр, вот оно. Носорог.

Память ударила наотмашь, как обухом по голове. Вертолет кружит над стадом, отгоняя основную часть рогатых животных. Мы должны были вколоть транквилизатор нужной особи, а других разогнать, после чего я бы спустился, осмотрел носорога, поставил чип и ввел антибиотики с вакциной. Но что-то пошло не так, как обычно. Операция то проходила хорошо, я спустился, подготовился вводить животному нужные лекарства, но носорог очнулся раньше времени! Словно транквилизатор на него не подействовал, или был разбодяжен, да или просто просрочен. Сука.

Перед глазами до сих пор стоит эта картина: туша резко дергается, разворачивается на меня, бежит и агрессивно так вопит. Я вижу рог, пытаюсь увернуться от него, но в следующий миг животное вспарывает мне живот. А потом еще и мотает головой из стороны в сторону, трясет меня в разные стороны… Боже, какая мерзость. Как я не умер…?

От этого воспоминания я подскочил, судорожно ощупывая живот. Ничего. Гладкая, целая кожа. Я здоров. Но как?!

Первая мысль — я в раю. Или на пути туда. Но почему тогда здесь так холодно? Вокруг зелень, трава, мох — явно не зима, но холод пробирает до костей, еще и так влажно. Или это кома? И я сейчас лежу где-то в больнице, а мозг выдает мне очередной психотрип. Может, и не было никакого Мистера Биста с носорогами, ха-ха-ха!? Может, я опять надышался мазутом, как в тот раз на Черном море при очистке берегов Новороссийска, и меня снова глючит в нефтетрипе? Вполне возможно.

Впрочем, если я все-таки умер… то, извините за нарциссизм, за свои деяния я должен был попасть в рай в первых рядах! Тот же разлив мазута? Это я там отмывал и спасал птиц. Массовые пожары в Австралии? Мы с командой тоже там были, спасали коал, кенгуру, вомбатов. Да и вся моя жизнь, даже работа студентом в ветклинике, была посвящена этому. Так что эта холодная глушь на рай не тянет. А в ад попасть я не мог, значит религиозные последствия отметаем…

Ладно. Как бы то ни было, я здесь. Живой и невредимый. Вот только одет я в какие-то лохмотья. Бесцветная рубаха, холщовые штаны и нечто похожее на лапти на ногах. Такое я видел сам в африканских поселениях — простая, грубая одежда.

Сейчас, судя по буйству зелени, лето. Но даже летом в этих мокрых обносках было дико холодно. Наверное, потому что я промок до нитки. Или потому что я в принципе ненавижу холод. Бр-р.

Ладно, с телом разобрались. Я провел ладонью по животу — гладкая кожа, ни намека на рану, оставленную носорогом. Сжал и разжал кулаки — руки мои, целые, подчиняются без вопросов. Значит, физически я в полном порядке. Осталось понять, где я вообще нахожусь?

Я осмотрелся внимательнее. Воздух был влажным и холодным, пропитанным соленым привкусом. Под ногами каменистая земля, укрытая мхом и низкой, жесткой травой. Вокруг росли чахлые, искривленные ветрами сосны и какие-то низкорослые кустарники. Скалы, поросшие седым лишайником, торчали из земли. Где-то совсем рядом слышался несмолкаемый гул, похожий на шум прибоя.

Ага, вода. Есть простое правило: если заблудился в дикой местности — иди к воде. Люди всегда селятся у рек, озер или моря. Не в первый раз теряюсь на природе, прорвемся.

Я побрел на звук, продираясь сквозь колючие ветки. Лес закончился внезапно. Я сделал последний шаг из-за очередного валуна и чуть не сорвался вниз. Ноги заскользили по мокрой крошке у самого края. Прямо передо мной разверзлась пустота. Лес вывел меня на высокий каменный обрыв. В тот же миг из-за пелены туч выглянуло блеклое, но ослепительно-белое солнце, и я на секунду зажмурился.

Когда глаза привыкли, я смог разглядеть то, что лежало передо мной. Внизу, у подножия отвесных скал, билось о камни беспокойное серое море. Или океан. Волны с шипением накатывали на узкую полоску галечного пляжа. Над водой с пронзительными криками кружили сотни чаек. Пейзаж был суровым и величественным. И до жути знакомым. Сахалин? Очень похоже.

Так, что я знаю о Сахалине в это время года? Медведи, пик их активности. Тучи мошки. И почти полное отсутствие цивилизации за исключением пары десятков городов и деревень. Перспектива так себе. И солнце висит как-то странно низко для этого времени дня… Куда идти?

Решил для начала спуститься к воде и осмотреться там. Может, это залив, а не открытое море? Или с берега увижу следы присутствия кого-нибудь. Это хоть немного упростит задачу.

Я начал осторожно спускаться, цепляясь за выступы и корни. И тут же заметил тропинку. Едва различимая, но определенно протоптанная людьми. А уверенность в этом была не случайной: звериные тропы всегда идут по пути наименьшего сопротивления, они петляют, огибая каждый крупный камень, каждую канаву. Человек же срезает путь, идет напрямик, где это возможно. Эта тропа была именно такой. Следы, конечно, не свежие, но они были! А значит, есть и надежда встретить существ разумных здесь.

Спустившись к самой воде, старался подмечать каждую деталь. Вот цветут одуванчики. Деревья в основном — сосны, березы, кое-где виднеется рябина. Насекомые, птицы, положение солнца… Все указывало на Евразию, северные широты…

Подошел к кромке прибоя. Соленый вкус в воздухе стал ощутимее. Наклонился над небольшой, спокойной заводью, чтобы посмотреть на свое отражение, окончательно убедиться, что это не сон. Во снах лица обычно расплывчаты. Но из темной воды на меня смотрел я.

Высокий, под метр девяносто, с черными прямыми волосами и слишком бледной для лета кожей. Типичный европейский азиат, хах. Узкие глаза, азиатские скулы, но при этом прямой, не приплюснутый нос и светлая кожа. В школе за такую внешность дразнили, а сейчас, с модой на k-pop, девчонки, наоборот, находили это привлекательным. Другие иногда путали с казахом. Но черт, я все еще не знаю, где я!

Отвернулся от своего отражения и пошел вдоль берега по тропе, которая вилась чуть выше, по склону. Поднявшись на холм по тропинке, увидел, что впереди, километрах в четырех, береговая линия явно заворачивала влево. До самого поворота простирались бескрайние зеленые луга с редкими рощицами буков. Идеальное, казалось бы, пастбище, но оно пустовало. Ни коров, ни овец. Это было странно и наводило на мысли, что поблизости может быть крупное поселение или город, который уж точно не живет от скотоводства.

Рука по привычке дернулась к карману штанов, чтобы достать телефон и проверить геолокацию. Но карманов то не было. И телефона тоже. Я был гол как сокол, не считая этих дурацких лохмотьев. Эх, надо было внимательнее осмотреть место, где я очнулся. Вдруг там что-то выпало… из штанов без карманов, ага. Как же.

Километр сменялся километром. Воздух был кристально чистым, единственными звуками были крики птиц, шум моря и ветер. Но некоторые птичьи трели я не мог распознать. Вскоре пейзаж слева изменился: лес плавно перешел в невысокую каменистую гору, у подножия которой бежала небольшая речка. Я запомнил ориентиры, чтобы не потерять тропу, и свернул к реке.

Зайдя по колено в ледяную, но ПРЕСНУЮ воду, жадно напился и умылся. Вода была такой холодной, что сводило зубы. Бодрило моментально. Но никаких следов людей опять не было — ни мусора, ни примятой травы я не нашел. Разочарованный, вернулся на тропу. От нее было больше шансов дойти до цивилизации.

Справа же пейзаж не менялся: все то же серое море, сменяющие друг друга мысы и бухты. Я вглядывался в горизонт, но не видел ни другой земли, ни кораблей. Небо тоже было девственно чистым — ни единого следа от самолета.

Просто пусто. И эта пустота начинала тревожить.

Через час, наверное, дошел до поворота, куда вела тропа, и начал подъем на пригорок. Сердце колотилось от усталости и нервного напряжения. Поднявшись на гребень холма, я замер.

Впереди, в низине, в небо поднимались тонкие струйки дыма. Дым от костров! Да! Есть!

Люди! — пронеслось в голове. Как бы я ни любил животных, сейчас я был бы рад увидеть даже самого последнего мерзавца, лишь бы он был человеком.

Ноги сами понесли меня вперед. Я почти бегом спустился с холма по тропе, уже не обращая внимания на усталость. Справа от меня открылся вид на живописный залив, а за скалистым мысом виднелась бухта. Но… какая-то странная. Деревянные постройки, большая пристань, рассчитанная где-то на десяток судов, и сами корабли. С такого расстояния они выглядели как кляксы, но силуэты были… необычными. Я списал это на то, что до таких отдаленных островов, как Сахалин, прогресс доходит медленно… Но чтобы настолько? Это выглядело так, будто они отстали от цивилизации века на четыре, делая деревянные парусные суда. Может, вообще от клуба любителей парусников или этих… реконструкторов что-то. Тем не менее, это были люди. И несколько силуэтов я уже видел с такого расстояния. Ура!

Минут через десять я подошел достаточно близко, чтобы разглядеть фигуры людей в бухте.

Это были четверо мужчин, и они были просто ОГРОМНЫМИ! Здоровенные, широкоплечие, как шкафы. В тот же миг они заметили и меня.

Это что, косплей какой-то? Реально реконструкторы? — была моя первая мысль.

Они были одеты в нечто похожее на доспехи. На головах были простые металлические шлемы без забрал. На теле какие-то стеганые куртки, поверх которых надеты кольчуги или что-то вроде пластинчатых панцирей, обшитых по краям мехом. На ногах же были толстые кожаные штаны и грубые сапоги. За спиной у каждого висел круглый деревянный щит. Что мои познания в фэнтези и истории говорят мне об этом? Кто вообще это?

Пока я лихорадочно перебирал в голове варианты, они как-то сбились в кучу и двинулись мне навстречу. Ну, люди же. Человек человеку друг, ведь так? Наверное, просто не любят чужаков, оттого такие нервные и хмурые идут… да? Видимо, люди редкие гости с этой стороны тропы, хах.

Мужчины приблизились. Синхронным движением они сняли со спин огромные топоры-секиры с длинными рукоятями.

Очень гостеприимно, да…

Я инстинктивно поднял руки ладонями вперед в универсальный жест мира во всех странах. На всякий случай.

— Эй, парни, спокойнее. Я… Меня зовут Саян, — да-да, и вы посмейтесь над именем в честь Саянских гор. — Я не понимаю, как здесь оказался. Вы не могли бы подсказать, эм, где я? Может, есть где-то телефон позвонить? Я переведу денег за помощь…

Они не слушали. Да и вообще складывалось впечатление, будто совсем не понимали. Просто шли вперед, сокращая дистанцию, не меняясь в лице. Стремные типочки… Уже жалею о желании увидеть любого человека.

Кстати, заметил, что все они были светловолосыми, с выгоревшими на солнце бородами и загорелой, обветренной кожей. На голову ниже меня (что, в целом, логично для многих, с учетом моего роста), но гораздо шире в плечах. Ничего азиатского в их чертах не было. Может, дело в этом? Шовинизм? Увидели во мне чужака и решили проявить агрессию? Но жить на Сахалине и ненавидеть японцев? Что плохого они вам сделали? Черт бы побрал эту внешность!

Трое разошлись, заходя мне с флангов, отрезая пути к отступлению. Четвертый, будто бы самый массивный (в его штанах поместилось бы двое меня) подошел ко мне вплотную. И просто уперся мне в грудь своей, резко положил руки мне на плечи и с силой дернул вниз, заставляя согнуться, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

— Kto ty takoy i chto tut zabyl?! — прорычал он на незнакомом языке.

— А… извините, мужчина. Я вас не понимаю…

— KTO TY TAKOY I CHTO TUT ZABYL, PADAL'?! — рявкнул он снова, брызгая слюной.

— Вас зовут Падаль? Очень, э…, приятно, а, э… Я Саян, эм…

Его хватка на моих плечах сменилась — кисть молниеносно обвила мою шею, перехватывая в удушающий захват.

Да черт! К такому я был не готов! Что за дикое поведение, твари! Лучше бы я не выходил из этого гребаного леса, на каких-то отморозков нарвался! И что теперь делать? Бежать? От этих вооруженных утырков!?

Я уже было дернулся, пытаясь вырваться, но тут же получил мощный удар ногой под коленную чашечку. Нога подогнулась, я рухнул на колени, и в тот же миг тяжелая ладонь великана прилетела мне по лицу. Удар был такой силы, что в глазах потемнело, а во рту появился привкус крови.

— KTO TY TAKOY YA SPRASHIVAYU? TY RAB STANIBERGA?!

Я собрал кровавый сгусток и зло посмотрел ему в глаза.

— Да иди ты нахуй, сука!

И плюнул ему прямо в лицо. Пока он на миг опешил от такой наглости, я рванул головой вперед, целясь ему в переносицу, пытаясь взять на калган мужика. И удар получился! Он отшатнулся, рыкнув от боли, хватка на шею ослабла. Его дружки сзади тут же сорвались с места, но я уже отпрыгнул назад и был на ногах. Спасибо длинным конечностям и худому телосложению за ловкость и скорость.

И тут же бросился бежать. Обратно, в сторону холма.

Мысленно начал молиться, лишь бы они не стали метать в меня свои топоры или еще какую-то хрень! На всякий случай начал петлять из стороны в сторону, как заяц, слыша за спиной яростные крики. Чертовы бараны! Как таких земля носит! И куда мне теперь?! Обратно в лес?

Я почти добежал до подъема на холм, когда мир содрогнулся от оглушительного рева.

ИЗ-ЗА ГРЕБНЯ ХОЛМА ПРЯМО НА МЕНЯ ВЫЛЕТЕЛА ОГРОМНАЯ КРЫЛАТАЯ ТВАРЬ. ДА ЕЩЕ И НЕ ОДНА!

Инстинкт сработал раньше разума. Я рухнул на землю, вжимаясь в мокрую траву, и закрыл голову руками. Тварь пронеслась так низко, что я почувствовал ветер от ее быстрого пике, но она меня не заметила. Видимо, был не настолько приметным и вонючим, чтобы обратила на меня внимание. Или я оказался в ее слепой зоне — прямо под массивной челюстью.

В ту долю секунды, что видел ее, образ прочно впечатался в мозг: приземистое, мускулистое тело, как у гигантского варана, пасть, полная клыков размером с мою ладонь, если не больше! Маленькие, злобные глазки (что мало похоже на хищника) и огромные ноздри, жадно втягивающие воздух. Но оно ведь летело? А как!? С такой-то массой и непропорционально маленькими крыльями… Стоп. Варан с крыльями. Ящерица с крыльями…

Это что, ДРАКОН?!

Мои размышления прервал рев преследователей, но в их криках уже не было злости на меня, только тревога и что-то похожее на азарт:

— GROMEL!

— DRAKONY!

— TREVOGA!

Я осторожно повернул голову, сползая по склону холма в небольшую ложбину. Трое из них, что пытались меня схватить, без тени страха снова вскинули секиры, выставив перед собой круглые щиты, достав их из-за спины. И тут же бросились в совершенно безумную атаку на чудовище. Дураки! Смертники!

Четвертый мужик развернулся и побежал обратно к бухте. На ходу он сорвал с пояса большой витой рог и поднес к губам. Глухой, протяжный звук раскатился над заливом, отражаясь от скал. А потом еще раз.

Ту-дууууууун.

На троих воинов с ревом налетела ящерица. Двое приняли удар на себя, колотя лезвиями топоров по щитам и издавая боевые кличи, отвлекая чудовище. Третий же скользнул твари во фланг. Увидел, как сверкнула сталь. Один удар — и кожистое крыло беспомощно повисло. Второй — и кончик массивного хвоста отлетел в сторону. Дракон взревел от боли, завалился в воздухе и тяжело рухнул на землю.

То, что началось дальше, было бойней. Они кромсали упавшую тварь с методичной жестокостью. Я отвернулся, не в силах смотреть на эту расчлененку, и пополз к ближайшей скале, цепляясь за мокрую траву, ища укрытие. Боже, что здесь происходит?! Бежать в лес на склоне? Там ко мне не смогут приземлиться эти ящерицы, да и людям в доспехах будет тяжело бежать за мной. Но он так высоко…

Тем временем с неба пикировали еще два подобных дракона. Один из них приземлился так тяжело, что земля подо мной содрогнулась, и ящер издал оглушительный, агрессивный вопль.

А вот второй… сделал нечто невообразимое — опустился поодаль, возле россыпи валунов, и одним движением своей широкой пасти заглотил камень размером с кресло! В его глотке раздался хруст и скрежет, тварь начала это пережевывать.

Мужики напряглись, оставив добивать первую тварь, и переключились на новоприбывших.

Начали использовать тело приземлившегося дракона как живое укрытие, постоянно перемещаясь, чтобы оставаться в мертвой зоне для самого дракона, и для его жующего камни собрата. Зачем? Ответ пришел через секунду.

Зоб под массивной челюстью камнееда начал светиться изнутри, сначала оранжевым, а потом и раскаленно-желтым. Дракон втянул в себя воздух, будто зевая, а после выплюнул раскаленный сгусток камня. Комок лавы, шипя, пролетел мимо воинов — те успели укрыться за вторым драконом — и врезался в землю позади них. Брызги расплавленной породы с шипением сожгли траву.

— ECHE PYAT ZALPOV! AKKYRATNO! — выкрикнул тот самый рыжебородый, который меня допрашивал.

Пока они готовились уворачиваться от следующих залпов, воин снова зашел во фланг второму дракону, лишая его хвоста и крыла. Он уже заносил топор для удара по голове, как вдруг его отдернул товарищ. В следующий миг в голову этого же дракона врезался еще один лавовый сгусток. К моему изумлению, расплавленная масса просто стекла с его чешуйчатой шкуры, не причинив видимого вреда.

Какой-то тотальный кошмар!

Но тем временем, я уже карабкался по почти отвесной, скользкой скале, не чувствуя ни холода, ни боли в стертых пальцах, лишь бы забраться повыше, спрятаться. Адреналин творил чудеса.

И тут, перекрывая рев драконов и крики людей, со стороны поселения ударил колокол.

Я обернулся.

Из-за построек выплеснулась волна людей. Целая средневековая армия, не меньше полусотни воинов! Мужчины, женщины, даже подростки, едва ли старше шестнадцати лет. На них были все те же кольчуги и кожаные доспехи. В руках — всё, что могло убивать: лезвия топоров и мечей, длинные копья, арбалеты и даже какие-то сети с грузилами.

И вся эта армия с единым ревом неслась сюда.

Зачем? — промелькнула у меня в голове мысль. — Они же и втроем почти справились. Это казалось избыточной жестокостью по отношению к трем ящерицам, две из которых уже были покалечены.

Но потом я повернул голову в ту сторону, откуда прилетели первые твари… и все стало вновь очевидным, а у меня перехватило дыхание.

Над дальними холмами, на фоне неба, поднимались десятки крылатых чудовищ.