Дороти должна умереть

27

«Сегодня прекрасный день для жителей Страны Оз!» Певучий сладкий голосок, словно дуновение ветерка, разносился по заполненной слугами столовой для персонала, где я завтракала. Я начала покрываться испариной. И нет, не только потому, что боялась играть роль Астрид перед остальными. Просто в столовой было душно, помещение, казалось, притягивало весь идущий из кухни жар, словно ловушка. В комнате собралось не менее двадцати служанок, все сидели плечом к плечу вокруг длинного, грубо отесанного деревянного стола — и ни одного юноши. Дворецкие и лакеи, которых я точно видела в коридорах, должно быть, завтракали в другое время.

Во главе стола сидела Джелия Джемм, та самая дама, которая вещала о том, как же прекрасен очередной день в должности служанки. Джелия была старшей горничной. На лице девушки блуждала тошнотворно-сладкая улыбка, а сама она, казалось, вот-вот не сдержится и запоет. Она держала вилку прямо над тарелкой. Остальные следовали ее примеру.

Джелия была красива, с румяным лицом и золотисто-русыми волосами. Ее форма была более глубокого, насыщенного изумрудного цвета, в то время как наша — бледная, застиранная, цвета морской пены или оливок. В глубине души я надеялась, что мне выпадет шанс встретиться с Питом, когда весь персонал соберется за трапезой. Но, скорее всего, даже если я встречусь с ним, то точно не тут. На столе были остатки вчерашнего ужина Дороти. Тушеные ребрышки. Картофельное пюре с трюфелями. Шоколадный торт. От одного вида яств у меня потекли слюнки, и я сразу же почувствовала укол совести, как будто предаю колдуний. Во дворце даже горничных кормили в миллион раз лучше, чем нас в пещерах Ордена. И все же я бы многое отдала, чтобы снова поесть липкой зеленой каши, приготовленной Герт. Что угодно, только не объедки со стола этой тиранши в кружевах. В пещерах я могла спокойно есть, не думая, что все пристально следят за мной и могут раскрыть меня, как вчера вечером сделала принцесса Озма.

— Хвала Дороти! — воскликнула Джелия, и девятнадцать вилок синхронно устремились к тарелкам. Моя — секундой позже.

Гламора была права. У девушек совершенные манеры, и сейчас я была благодарна за ее упорные тренировки. Но во всем действе сквозило что-то жутковатое. Служанки делали все синхронно. Даже вилки ко рту подносили одновременно.

— Дороти очень щедра. Она была довольна тем, как мы услужили ей вчера вечером. Конечно, она не сказала это вслух. Но она ни разу не пожаловалась. Только на хлеб, но это не наша вина, и, уверена, Ее Высочество знает об этом. Разве нам не повезло, что мы работаем на такого доброго и понимающего человека, как принцесса Дороти?

Джелия радостная. Слишком. Дороти даже поблизости нет, а она уже засыпала принцессу комплиментами. Не хотелось бы мне видеть, что случилось с беднягой, который испортил хлеб Дороти.

— Астрид, с тобой все в порядке? — спросила Джелия, когда я взяла тушеное ребрышко с общего блюда.

Я подняла взгляд, внутренне вздрагивая.

— Да, все хорошо.

— Ты же никогда их не ешь, — высказала подозрение сидевшая рядом служанка по имени Ханна.

— Может, она пытается набрать вес, — предположила другая горничная, Синдра. Ресницы ее были нереально длинными, а волосы она заплетала в две тугие косички, почти как Дороти в давние времена.

Я с трудом сглотнула. Астрид вегетарианка? Меня подвел собственный желудок? В ответ я как можно более непринужденно пожала плечами.

— Думаю, я просто сильно проголодалась с утра, — отозвалась я, пытаясь говорить таким же бойким голоском, что и другие девушки, и не отставать от общих движений. — Если такая еда достойна Дороти, то, конечно же, она хороша и для меня!

Кажется, это их удовлетворило. Джелия кивнула. Похоже, мои слова показались ей логичными, а я продолжила изящно жевать ребрышки и надеяться, что больше не совершу ошибок. Я держала ухо востро, но единственной темой разговора оставалась Дороти. И это было бы здорово, если бы мне удалось разузнать о ней больше полезной информации, только вот нет. Все разговоры сводились к тому, какая Дороти красивая, какая добрая и как нам повезло работать на самого великого человека во всей Стране Оз. Просто дико.

К концу завтрака я сообразила, что поднимаю и опускаю вилку одновременно с остальными. Я кивала, когда кивали они, жевала, когда жевали они, и даже моргала вместе с остальными. Отчасти я была горда тем, как легко удалось смешаться с толпой. Это важно, если не хочу провалить миссию. Но в то же время я беспокоилась, что эта рутина далась мне слишком легко. Магия? Заклинание, призванное сделать нас максимально дисциплинированными? Неужели у Дороти есть чары, не позволяющие слугам есть, как хочется, или стучать вилками о тарелки? Или такое бойкое синхронное поведение — лишь способ справляться со страхом перед Дороти?

Завтрак был недолгим. Джелия радостно напомнила, каким большим количеством работы мы награждены, и поторопила приступать к ней. Все комнаты во дворце убирались ежедневно, независимо от того, пользовались ими или нет.

— Жаль, что мы не можем использовать для этого магию, — бросила я Ханне, закидывая наживку и глядя на реакцию служанки поверх большого ведра с мыльной водой.

Мы ползали на четвереньках, оттирая масляные пятна в покоях Железного Дровосека. Полы я мыла весьма паршиво, так как большую часть времени тратила на разглядывание комнаты. Впрочем, комната его оказалась столь же неинтересна, сколь и моя. В ней вообще не было никаких личных вещей, кроме запасных частей его тела. Единственное, что меня заинтересовало, — это странная штуковина, прикрученная к стене и сделанная из двух длинных металлических палок, которые примерно в футе от пола придерживали старенький матрас. А сразу под ней я увидела пару следов от обуви, настолько въевшихся в деревянную поверхность, что никакая чистка их не устранит. Сначала я не могла понять, что же это такое. А потом меня осенило — кровать! Это кровать Железного Дровосека! Он спит стоя. Комната Страшилы, конечно, более жуткая, но все равно по спине пробежали мурашки.

Ханна смерила меня косым взглядом и, понизив голос, ответила:

— Ты же знаешь, Астрид, что магию нельзя растрачивать. Дороти нужна каждая ее капля. А простая уборка поднимает принцессе настроение. Она напоминает ей о тех временах, когда она сама убирала свою ферму в Иных Землях.

— Не нужно рассказывать о том, что поднимает Дороти настроение, — быстро ответила я. — Только ради этого я здесь и нахожусь.

Ханна улыбнулась, я в ответ тоже выдавила улыбку, надеясь, что она получилась столь же жизнерадостной.

— Я так рада, что наш рабский труд позволяет Дороти чувствовать себя лучше, — пробормотала я, уверенная, что Ханна не сможет распознать сарказм.

— Так и есть! — воскликнула девушка. — Это напоминает принцессе, какой славный путь она прошла.

Мыло пахло лимоном и персиками. Не им ли пользовалась ее тетушка Эм в Канзасе, до того как торнадо унесло Дороти? Что должно было произойти, чтобы превратить милую невинную девчушку с фермы в жадного до магии диктатора? Я и не надеялась узнать какие-нибудь подробности истории Дороти от такой пустышки, как Ханна. Так что решила каким-то образом разузнать о Пите. Полезно будет отыскать еще одного человека во дворце, который, как я знаю, настроен против принцессы. Общение с другими слугами не вызовет никаких подозрений.

— Ты не видела здесь парня с зелеными глазами? — спросила я как бы невзначай. — Интересно, когда у него будет перерыв?

Ханна с удивлением подняла на меня взгляд.

— Кого? Ты имеешь в виду одного из охранников?

— Нет, думаю, он садовник.

— Ох, не глупи, Астрид, — отозвалась она.

— В смысле? — Я недоуменно моргнула.

— Ты же знаешь, тесная дружба здесь под строгим запретом.

— Ох, — промямлила я, размышляя, как же исправить свою ошибку. Но не успела я сказать и слова, как Ханна наклонилась ближе, шепча:

— Прошлой ночью я позволила Брайсу — ну, пекарю, о котором тебе рассказывала, — прокрасться ко мне в комнату. Только не говори никому, не хочу снова быть наказана за непристойное поведение.

— Не расскажу, обещаю, — прошептала в ответ.

— Я попробую разыскать твоего парня, — сказала она. — Но пока не видела никого с такими глазами.

Я сильнее наклонилась к полу, пытаясь оттереть большое масляное пятно. Кто такой этот Пит?

Когда с уборкой в комнате Железного Дровосека было покончено, нам позволили передохнуть в столовой для слуг пятнадцать минут. К чаю Джелия вынесла целую тарелку надкусанных кексов. Похоже, Дороти объедала только верхушки. Пока все девушки, охая и ахая, наслаждались объедками, я воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть объявления на стенах столовой. Здесь висело множество ярких листовок о методах правильной уборки и уходе за униформой, а также разноцветное расписание дежурств слуг Дороти. Его я попыталась запомнить. Полезно знать, когда принцесса менее всего защищена. Расписаний Страшилы или Железного Дровосека не было, хотя они всегда находились во дворце. Если верить слухам, Лев тоже находился где-то здесь.

Льва после того, что он сотворил с Герт, видеть совсем не хотелось. Но я не имею права капризничать. Я здесь для того, чтобы преодолеть все трудности и обойти охрану Дороти. И я упорно буду этого добиваться. Все по порядку. Для начала нужно узнать о передвижениях принцессы, а потом…

— Почему ты не ешь, дорогая?

Джелия. Она подкралась совершенно незаметно.

— Собираюсь, — ответила я быстро, показав пальцем на ядовито-яркое руководство по уборке. — Хотела перечитать. Для Дороти я хочу всегда все делать правильно.

Джелия одобрительно кивнула и протянула мне завернутый в салфетку остаток кекса.

— Умница, — произнесла она. — Просто помни, что нужно беречь силы. Это важно.

К концу первого дня во дворце я была настолько выжата, что сразу же рухнула на свою узенькую кровать. Матрас, который еще прошлой ночью казался жестким и бугристым, сейчас стал самым удобным во всей Стране Оз. Глядя на мозоли на руках Астрид, я и подумать не могла, какой выматывающей может оказаться непрерывная уборка. Тем не менее я справилась. Провела целый день в качестве служанки и ни у кого не вызвала подозрений. Кроме Озмы, но после того случая я ее больше не встречала. Стража Дороти все еще не ломилась ко мне в дверь, а значит, правительница Оз держала рот на замке. Какое облегчение.

Но, пожалуй, лучше всего было то, что я больше не видела Страшилу и его мозги. Говорили, он заперся в своей лаборатории — никто и понятия не имел, где она находилась, — и упорно работал над каким-то проектом. Нам же, служанкам, приказали ежедневно оставлять стог сена у дверей его спальни. Секретные научные эксперименты — штука явно зловещая, и я жаждала на них взглянуть. Однако по большей части чувствовала лишь облегчение, что у Страшилы теперь не найдется времени на холодящие кровь ночные беседы с Астрид. Всю ночь колокольчик рядом с кроватью милостиво молчал. Сегодня я буду осваивать порядки и привыкать к новому телу, завтра — придумывать, как подобраться ближе к Дороти.

Новый день был похож на предыдущий. Снизу доверху вылизывая дворец вместе с Ханной и другими горничными, я пыталась мысленно составить расписание дня Дороти. По правде говоря, я не видела ее и даже не ждала появления. В первую очередь я оценила, как копошатся повара, готовя Дороти завтрак. Особенно впечатлил тщательный осмотр жареного бекона, потому что принцесса, оказывается, не любит, когда ломтики слишком хрустящие. После этого действа мясо на подносе уносят наверх. Видимо, Джелия досконально его осматривает. И только после этого горничной, которая просто дрожала от страха, разрешалось доставить его прямиком к хозяйской постели.

По тщательно выверенному плану Джелии первой комнатой в нашем обходе значилась солнечная терраса Дороти, ее любимое место для распития чая с придворными дамами. Нас поставили убирать вместе с Синдрой, так что в итоге большую часть уборки делала я, а напарница с жадностью разглядывала безвкусное убранство комнат принцессы. Следующей после террасы остановкой стала ванная, где мы наткнулись на женщину в элегантном сарафане. Она стояла возле зеркала и вглядывалась в него так пристально, словно пыталась морально подготовиться к прыжку с парашютом. Это одна из придворных дам Дороти, которая сделала вид, что даже нас не заметила.

— Леди Орелиум, — решила посплетничать Синдра по дороге. — Ее муж раньше был монетным мастером.

— Я ее даже не узнала, — сказала я, а потом схитрила: — Ужасно, что с ним такое случилось.

Синдра фыркнула:

— Да, не следовало ему указывать Дороти, на что она может и не может тратить деньги из казны.

Я не стала расспрашивать, что принцесса сделала с лордом, но, судя по всему, его постигла мрачная участь. Здесь осталась его жена, игрушка Дороти. И она была еще жива лишь благодаря тому, что день изо дня развлекала важных шишек Страны Оз.

Ближе к обеду мы едва не столкнулись с Дороти. Ее шествие по дворцу невозможно было не заметить: цокот высоких каблуков магических красных туфелек необычайно громко разносился по пустым коридорам, словно усиленный магией. Слышались тяжелые шаги ее охраны и хихиканье безвкусно разодетой свиты и шутов, без остановки тараторящих о том, как же прекрасна их повелительница. Я хотела взглянуть на свою цель, но Ханна утащила меня за руку. Тогда я и поняла: Дороти никогда не остается в одиночестве. Может, это продуманный ход. А может, компанию себя любимой не выносит даже Дороти.

После чая принцесса обычно отдыхала или устраивала встречу с советниками, а порой совмещала одно с другим. Главное, в это время нас не пускали на верхние этажи, чтобы, не дай бог, мы не потревожили Ее Высочество. Все выглядело просто ужасно. Но служанки бодро шли вперед, ни минуты не сомневаясь в великолепии, доброте и совершенстве Дороти. Или по крайней мере делали вид. Словно им промыли мозги. Или напугали до безумия.

В этот же день, когда мы с Джелией, насвистывавшей какой-то мотивчик, отмывали узкий коридор, соединявший дворец с Королевскими садами, до нашего слуха эхом донесся приближающийся лязг металла, который невозможно было спутать ни с чем. У горничных имелось негласное правило: не попадаться на глаза Дороти и ее советникам, особенно металлическому Великому Инквизитору и его железным солдатам, — только сейчас деваться было некуда. Я не видела выхода из маленького коридорчика — ни единой двери; мы могли либо броситься назад во дворец, где нас ждал Дровосек, либо нырнуть в Королевские сады, куда слугам вход воспрещен.

Легкомысленная маска Джелии растаяла под натиском волны паники. Она застыла, вцепившись в ручку метлы и пожирая взглядом коридор. Я схватила девушку и утянула в сторону, вжимаясь спиной в стену. Джелия дрожала.

— Все в порядке, — сказала я ей. — Мы не сделали ничего плохого.

— А… а вдруг ей не понравилась песня, которую я насвистывала? — заикаясь, выдавила Джелия.

Ответить я не успела — из-за угла появился Железный Дровосек. Последняя наша встреча была во время сражения, и на мгновение я напряглась, уверенная, что он сейчас подойдет ко мне. Но Дровосек даже не взглянул на нас. Он не узнал меня — не мог узнать. А я, почувствовав вкус крови на языке, осознала, что все это время кусала изнутри щеку.

— Прошу, прошу, не надо! Это произошло случайно!

Железный Дровосек тащил за локоть парня, одетого в изумрудные доспехи дворцовой стражи. Бедняга дергался, пытаясь вырваться из железной хватки Дровосека. На шее юного стражника висел картонный знак, гласивший: «Преступление: блуждающий взгляд».

— Я не собирался смотреть на нее! — оправдывался парень.

— Тихо! — последовал ледяной окрик Железного Дровосека.

Когда они проходили мимо, я посмотрела в глаза стражнику. Затем быстро опустила их, но тут же мою ошибку повторила Джелия. И теперь парень отчаянно рвался в нашу сторону.

— Пожалуйста! — кричал он. — Помогите! Это неправда!

Я бы могла что-нибудь сделать: наколдовать огненный шар, призвать нож и спасти этого стражника. Я хотела спасти его, потому что не могла вынести взгляда этих испуганных глаз. Но тогда весь план Ордена рассыпался бы в прах. Ненавидя и себя, и происходящее, я отвела глаза.

Железный Дровосек толкнул стражника вперед, прямо в Королевские сады, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Буквально через секунду я подкралась поближе и выглянула на улицу.

— Астрид! — зашипела Джелия. — Что ты делаешь?

Шикнув на нее, я проследила, как Железный Дровосек подвел парня к грядке с огромными подсолнухами. Там они и остановились — Великий Инквизитор и безуспешно дергавшийся стражник. Интересно, что значит «блуждающий взгляд»? Он подглядывал за Дороти? И какое за это положено наказание?

Заросли подсолнухов зашатались, стебли раздвинулись, и взору явился Лев, сонно потягивающийся на залитой солнцем полянке. Глазам своим не верю! Я тут, значит, драю, а личное чудовище Дороти в это время спит прямо за дверью?

Лев уже полностью оправился от встречи с Герт. Крупные мышцы зверя перекатывались под золотистым мехом, пока он поднимался на задние лапы, нависая над стражником. Железный Дровосек перемолвился парой слов с зевающим Львом, но услышать хоть что-нибудь мне не удалось. Вновь припомнив предупреждение Нокса об использовании магии, я с трудом подавила желание сотворить подслушивающее заклинание. Услышав слова Дровосека, стражник упал на колени. А в следующее мгновение Лев осторожно провел изогнутым когтем рядом с лицом парня — движением столь нежным, что я едва его заметила. И вдруг я увидела нечто ужасное.

Глаз. Лев вырвал у стражника глаз и слопал его. Я медленно попятилась от двери.

— Что они с ним сделали? — прошептала Джелия. Видимо, мозги горничным промыли не до конца: что-то они все же замечали.

— Тебе лучше не знать, — отозвалась я. — И надо отсюда побыстрее сваливать.

Итак, что мы имеем? Отъехавшую канзасскую дамочку, которая прибрала к рукам почти всю магию и никогда не остается в одиночестве. Ее преданных убийц, готовых без колебаний изуродовать любого. Я же все еще сижу тут без дальнейших инструкций от Нокса или Ордена и не нашла даже своего единственного «друга» во дворце — Пита. О да, конечно! Убить принцессу будет проще простого.