Дельта-гир. Том 3

Глава 8

До казни осталось три часа, и Даэлир наконец-то входит в комнату, где содержатся Клио и Лерия. Видно, что эльфийки даже на мгновение не сомкнули сегодня глаза, думая о том, что готовит новый день. Взгляды устремляются в сторону императора Восточного Горизонта, который вновь устало садится на мягкий диван, и не смотрит прямо на приговоренных, которые еще не знают о том, что произойдет в полдень.

— Даэлир, почему ты не разрешил увидеться с детьми? Они наверняка переживают, — Лерия садится рядом, но не смеет коснуться супруга, чье доверие предала своими благими намерениями.

— С ними всё в порядке, за ними следят, — не сразу отвечает эльф, думая о том, с чего стоит начать рассказ.

— Что будет с нами? — Клио спрашивает в лоб, словно чувствует, что отцу есть, что сказать насчет этого.

— Юнион Дарк поставил ультиматум: либо я должен казнить всех заговорщиков, либо сегодня в после полудня Кинжальный легион начнет крупномасштабную военную операцию в этой системе. Их войска уже готовы к битве.

— И мы тоже считаемся заговорщиками… — с посеревшим лицом шепчет Клио. Очевидно, что сейчас страх сжимает её внутренности.

— Да, вы тоже должны умереть, если я хочу предотвратить войну.

— И нам в ней не выжить в любом случае, — подхватывает Лерия. Если она испугалась скорой смерти, то виду не подала. А слезы в глазах из-за того, что исполнение приговора будет возложено на того, для кого это будет больнее всего.

— Что же, мы хотя бы станем мученицами для наших последователей. Даже обезглавив верхушку, восстание уже не остановить. Оно лишь станет децентрализованным и хаотичным, чем выпьет немало крови у Юнион Дарка, — храбрится Клио, стиснув собственные руки. — И мы уже ничего не можем с этим поделать.

— Мне на это плевать, — пожимает плечами Даэлир. — Я пришел сообщить не только это. Казнь будет проведена по закону Юнион Дарка, Йети уступил лишь в том, чтобы казнь была проведена мной на нашей территории, а не за тысячи километров в окружении чужой нам расы.

— О чем ты? — не понимает Лерия, смотря на мужа.

— Я казню все семьи заговорщиков, включая нашу. Соответственно, Юнион Дарку нужны головы Авени и Энгвира. Только Миэна из-за возраста освобождена от преследования по закону.

— О нет! Как же так?! — восклицает ужаснувшаяся мать и бросается в ноги императору. — Прошу, Даэлир, спаси их. Ты ведь можешь это сделать. Они ведь еще дети, которые никак не были причастны к восстанию. Я с радостью пойду на казнь, если это убережет моих детей.

— Я ничего не могу сделать. Только отдать приказ о начале войны с Юнион Дарком. Тогда они в любом случае убьют их вместе с миллионами наших граждан. Я уже принял решение и оспорить его нельзя. Я навсегда запомню этот момент и приложу все усилия, чтобы Юнион Дарк был сожжен до основания. Даже если потребует еще тысячу или две тысячи лет.

Клио теперь рыдает, не сдерживая себя, а Лерия продолжает трясти мужа, которому придется убить часть себя, чтобы привести к исполнению план. Сейчас Даэлир сидит с каменным лицом и неотрывно смотрит в точку на стене, не обращая внимания на слова и движения. А потом встает со словами:

— Я дам вам увидеться. Они придут сюда через пятнадцать минут. Авени и Энгвир не знают, что их ждет. Лимерета принесет Миэну.

Лерия пытается задержать эльфа, но тот выходит из комнаты и запирает за собой дверь. Но это не мешает слышать удары Лерии по двери и громкие просьбы сделать хоть что-то. Охранники делают сосредоточенное лицо, но им не сравниться с невозмутимостью монарха, который будто бы превратился в статую, какие после смерти воздвигают эльфийским королям. В Эфир-Торе даже есть аллея, где молчаливые правители прошлого стоят и смотрят на горизонт. Однажды и Даэлир должен будет занять там свое место, но прямо сейчас он ненавидит свое положение.

В этот момент к планете Восточный Горизонт, который является родным миром эльфов в новейшей истории, приближается флот Юнион Дарка. Черные корабли торжественно плывут в черноте космоса, скрывая внутренние волнения. Солдаты получают обмундирование и оружие, боевая техника подготавливается к сражению, получая по уставу топливо и боезапас.

И над всем этим незримо нависает Параллакс. Тысячи систем работают в едином ритме, контролируя великое множество процессов, на что не способен ни один управленец. Это позволяет достигать потрясающего КПД. Система искусственного интеллекта человеческой империи покрывает единой сетью все территории Юнион Дарка и может держать всё во внимании независимо от того, где происходит процесс, на уровне целых систем или отдельных автоматизированных служб на борту космических кораблей.

Раньше считалось, что централизованный ИИ имеет очевидную слабость в случае прекращения работы центрального ядра, куда стекаются данные с разных уголков галактики, обрабатываются и возвращаются обратно в рамках директив, которые принесут государству максимальную пользу. Но в итоге это стало преимуществом Параллакса, который по сути бессмертен и может перенести обработчики событий всей архитектуры в любое ядро в разных уголках подконтрольной галактики. Только невозможная изоляция узлов может нанести серьезный вред.

Сейчас Параллакс одновременно строит схемы космического боя, учитывая местные особенности и возможности эльфийского флота, и просчитывает возможные исходы мероприятия, которое произойдет в полдень по местному времени главного мира эльфийской расы.

Где-то на глубинных уровнях сети маршрутизации появляется входящий поток видеоданных от оборудования. Поступающие сигналы тотчас собираются в цельную картинку, а на файл тут же устанавливаются различные метки вроде «Совершенно секретно» или «Повышенный приоритет внимания». Пока не решено, будет ли запись казни транслироваться в публичном доступе, так как неизвестно, случится ли казнь вовсе.

Но прямо сейчас алгоритмы Параллакса разбирают картинку на части, а совет командования легиона вместе с Йети смотрит трансляцию в командном зале. Все видят широкий двор Эфир-Тора, где транспортное судно осторожно опускает на землю большой помост из белоснежного камня, где будет совершаться казнь изменников.

Вокруг стоит множество эльфов, готовых к бою, но с кем им здесь воевать? Группа наблюдателей низшего ранга из Юнион Дарка просто стоит с безучастным видом, настроив аппаратуру, направленную на помост и окружающие территории. Даже если убить этих людей, с Юнион Дарком ничего страшного не случится, а потом начнется кровопролитная война.

В публичных сетях Восточного Горизонта о происшествии нет ни слова, стоящий у стены Даэлир сразу издал такой указ. Если захват верхушки восстания с последующей казнью станет достоянием общественности, то возможны волнения, в которых пострадает много эльфов. Казнь свершится, а после этого об этом будет дана новость.

— Мой повелитель, к казни всё готово, — докладывает Калейх, невидимкой стоя за спиной. — Семьи заговорщиков также схвачены, но многие из них заранее успели скрыться или наложить на себя руки. Боюсь, мы не успеем их найти до начала казни, однако, мне кажется, что Юнион Дарку плевать на это. Их интересует только ваша семья, мой лорд.

— Это и так понятно, — тихо отвечает эльф, смотря на то, как два эльфийских воина торжественно несут Виррала, это проклятое оружие, которое еще ни одному эльфийскому королю так не жгло руки. На террасах и балконах более высоких уровней также стоит множество воинов эльфийского дозора вперемешку с важными лицами империи. Все они станут свидетелями начала новой эры под руководством Юнион Дарка, нравится им это или нет.

— А что насчет других дел? — спрашивает Даэлир.

— Я всё подготовил.

— Спасибо, Калейх.

— Служить вам — мой долг, — отвечает телохранитель, помощник и один из тех, кого король даже может назвать другом.

Скоро открываются ворота и через них выходит вереница эльфов в черных одеяниях. Всего двадцать два раза сегодня Даэлиру придется поднять ритуальный меч, который отсечет головы преступникам. И среди них можно заметить Лерию и Клио, идущих с опущенной головой. Так уж вышло, что Энгвир и Авени являются единственными детьми, что будут казнены сегодня, и их выведут сюда под конец ужасного действа.

— Ты мог бы поговорить с ними до того, как всё случится! — выкрикивает Лерия, у которой перед выходом отобрали Миэну, в которую она вцепилась изо всех сил. Все понимают, что слова относятся к Даэлиру, но тот стоит подобно изваянию, ни на что не реагируя, словно уйдя в мыслях в совсем другой мир, где нет забот и волнений.

Он действительно не встретился с единственным сыном и средней дочерью, хотя стоило бы. Стоило бы объяснить детям, в какой ситуации они оказались, что произойдет и почему оно должно случиться. Но Даэлир не смог решиться на это, боясь, что эмоции захлестнут с головой и тогда он уже не сможет последовать собственному плану и совершит глупость, которая поставит всю империю под угрозу уничтожения.

Король уверен, что Йети ожидает подвоха и будет внимательно смотреть за трансляцией казни. Может даже быть так, что в Эфир-Торе уже действует шпионская сеть, которая в курсе многих событий. Приговоренных поднимают на возвышение и заставляют встать на колени. Далеко не все из них принимают участь со спокойным лицом, многие дрожат в панике и молят о помиловании, но вокруг нет ни одного, кто мог бы рассмотреть подобное ходатайство.

Йети проигнорирует любой запрос, как уже сотню до этого. Ему не нужны деньги, дополнительные привилегии, полноценное сотрудничество. Только жизни тех, кто должен сегодня умереть. Группа людей тоже не обращает внимание на возгласы и просьбы, где голос Лерии звучит громче всех. Понятное дело, просит она не о своем помиловании, а о спасении детей.

Но наблюдатели продолжают игнорировать, так как не имеют права ничего делать. А те, кто могут принять такое решение, находятся очень далеко. И пускай они ловят каждое слово, но сделают вид, что их это не касается. Глава наблюдателей кивает на вопрос сопровождающего эльфа, и тот по цепочке передает послание Калейху.

— Мой повелитель, Юнион Дарк готов засвидетельствовать казнь. Мы можем начинать.

— Хорошо, пусть зачитают обвинение.

Перед камерами встает один из эльфов, который начинает громким голосом сообщать, по какому преступлению проводится казнь, а также перечисляет имена всех приговоренных. В конце сообщает способ казни и исполнителя приговора.

Даэлир выходит вперед, сжимая ритуальный меч обеими руками. Для проведения казни тоже облачился в черный цвет и даже надел древнюю корону в виде переплетенных корней дерева, в которых зажаты драгоценные камни. Этот предмет оказывается на голове императора только в особые дни.

Даэлир останавливается рядом с первым эльфом, который лежит на плахе. Энергетическое поле надежно держит преступника, не давая даже дергаться. Глаза неотрывно смотрят на белую шею, которая точно не выдержит удара Вирралы. Без долгих пауз эльфийский король поднимает тяжелый клинок и резко опускает вниз.

Голова казненного катится по белым камням, оставляя кровавый след, а по волнам клинка начинают стекать алые линии, образуя новый загадочный и пугающий узор. С каменным лицом Даэлир идет к следующему эльфу и поднимает меч.

Оружие на большой скорости несется вниз и отсекает голову. Даэлир не видит лиц и не стремится вглядываться в мертвеющий взор со спутанными волосами в крови. Однако замечает, как слезы оставляют следы на белом камне под третьей эльфийкой. Даэлир понимает, что всех приговоренных знал лично, но сейчас это не имеет значения, он наоборот стремится навсегда выбросить их из головы.

Еще один быстрый удар, и казнь свершена над третьей изменницей. Вот так, один за другим эльфы прощаются с жизнями. Всё происходит в гробовой тишине, все свидетели не смеют даже рта раскрыть, не отрывая взоров от правителя, который всё ближе подбирается к концу строя, где находится уже его семья.

— Прошу тебя, Даэлир, сделай что-нибудь! Спаси своих детей! — кричит Лерия, не в состоянии повернуть голову в сторону супруга. Осталась только она вместе Клио, а кровь отмечает путь палача по длинному каменному помосту. Вновь открываются ворота, через которые выходят младшие дети с завязанными глазами.

По приказу Даэлира, Авени и Энгвир ничего не будут видеть, а также слышать. Сейчас испуганные дети неловко переставляют ноги, поднимаясь на каменный помост. Даэлир не знает, сказала ли им мать о том, что им предстоит умереть для спасения всего народа, но хотя бы они встретят смерть в темноте и тишине, не трясясь при виде собственного отца-палача.

— Ты слышишь меня?! — продолжает надрываться Лерия, будто бы уже сойдя с ума. — Спаси их! Делай что хочешь, но спаси их! Будь ты проклят.

Мужчина никак не реагирует на слова, словно тоже взошел сюда, вставив пробки в уши. Клио ни о чем не просит, но видно, как ей страшно умирать. Наверное, она лишь будет рада тому, чтобы топор поскорее избавил от этого кошмара.

Энгвира и Авени подводят к заготовленным места и готовят к казни. Они не слышат призывов матери и лишь вертят головами, пытаясь хоть что-то понять из окружающего мира. Сейчас весь мир для них сжался до касаний эльфов, которые ласково, но твердо заставляют двигаться так, как нужно. Даэлир поднимает меч над Лерией, и в этот момент происходит кое-что неожиданное для всех, когда рядом возникает Калейх, сняв невидимость.

Наблюдающие люди и эльфы сразу концентрируются на фигуре телохранителя, который выхватывает два пневматических пистолета, стреляющих ампулами. Энгвир и Авени вздрогнули, почувствовав почти безболезненный укол, а после яд остановил их сердца.

Даэлир опускает меч и смотрит на помощника, который грубо вмешался в происходящее:

— Что ты сделал, Калейх?

— Прошу меня простить, мой лорд, но я не мог допустить того, чтобы вы и они мучались от происходящего ужаса. Я вколол им смертельный яд, они уже мертвы, даже не поняв этого, — телохранитель падает на колени, выпустив бесполезные пистолеты из рук.

— Спасибо большое, Калейх. Большое тебе спасибо, — Лерия плачет, но одновременно рада, что её дети хотя бы погибли без мучений, раз уж император ничего не намерен был сделать для их спасения.

— Я сделал это без разрешения и тем самым тоже предал ваше доверие, мой император. Поэтому теперь мне не остается ничего другого, как самому казнить себя, — Калейх молниеносно выхватывает кинжалы. — Я лишь прошу, чтобы вы позаботились о моей семье.

В следующий миг эльф вонзает обе кинжала себе в грудь, резко вырывает, после чего тренированным движением глубоко рассекает горло. Тело падает на камень, щедро выпуская из себя красную кровь. Присутствующие ошарашенно смотрят, не в силах поверить в происходящее. А вот Даэлир отводит глаза от тела бывшего телохранителя и наносит рубящий удар по шее жены, а потом дочери.

Вот теперь стоит с окровавленными ступнями и мечом, что щедро сегодня вкусил эльфийской крови. К помосту подходят человеческие наблюдатели и, разумеется, их интересует только состояние Энгвира и Авени, так как смерть всех остальных очевидна. Военные врачи ищут пульс, пока высокотехнологичные приборы проводят более глубокую проверку состояния тел.

— Дыхание отсутствует. Пульс отсутствует. Они мертвы, — передает наблюдатель на главный линкор.

— Что же, это было странно, но раз они мертвы, то мы примем и такой результат, — говорит Йети, смотря на то, как эльфы начинают убирать тела. В этот момент приходит уведомление от Параллакса…

Через двадцать минут после казни Даэлир молча стоит на балконе башни, откуда открывается вид на взлетно-посадочную полосу Эфир-Тора. Только что туда пронесли тела Энгвира и Авени. На самом деле в их тела был введен не смертельный яд, а останавливающий жизненные функции. Только эльфам известно это вещество и его нельзя обнаружить без серьезного обследования.

Есть примерно четыре часа, в течение которых врачи эльфов в строжайшей тайне смогут реанимировать детей, а после их отправят в тайное место, где будут скрывать столько, сколько потребуется. Спасти таким образом Лерию и Клио было нельзя, и в любом случае пришлось пожертвовать Калейхом, который изобразил неповиновение.

Вдруг рядом с улетающим транспортом из режима маскировки появляется черный истребитель-перехватчик Юнион Дарка, наводящий орудия на судно.

— НЕТ! — выкрикивает Даэлир, понимая, что словами никак не остановить происходящее.