Дельта-гир. Том 3

Глава 2

Огромный чистый зал по задумке архитектора должен был превратиться в чашу или даже котел, в котором будут вариться идеи и бурлить обсуждения. Хотя, это лишь одна из легенд создания Иэне Фаталь, Зала Переговоров, который действительно напоминает огромную емкость, по стенкам которой расположены сидения для свидетелей.

Крыши над головой нет, только голубое безоблачное небо, однако, осадки никогда не проникнут в помещение. Во-первых, системы климат-контроля позволяют управлять погодой на целых континентах, чтобы дождь приходил по расписанию. Во-вторых, капли будут бессильно разбиваться о невидимый энергетический щит.

Это очень древнее место, где еще предки Даэлира принимали важные законы и решали исходы междоусобных войн. А теперь на Восточном Горизонте наступила золотая эпоха, но потом пришла внешняя угроза.

И представители этой проблемы сейчас входят в зал в сопровождении охраны. Они не носят оружия на виду, дипломаты даже телохранителей с собой не взяли. Оно и понятно, так как они вполне себе уверены в том, что им ничего не посмеют сделать. Из-за международных договоренностей и по причине неизбежного ответа Юнион Дарка.

Гостей семеро, но самым важным является лишь один. Седой человек с уложенными волосами и недельной щетиной смотрит по сторонам, осматривая древнее строение. Иэне Фаталь был реконструирован и окружен современными материалами с внешней части, а вот внутри по-прежнему выложен настоящим камнем, добытым давным-давно на этой планете.

Глава дипломатов Юнион Дарка будто специально оделся вызывающе: на элегантный бежевый костюм накинута темно-зеленая мантия с золотыми краями, но вычурные перстни, выглядывающие из-под воротника татуировки и незажженная сигарета между пальцев рушит образ высокопоставленного представителя.

Даэлир уверен, что такой образ подобран не просто так. Однако эльфийский император остался невозмутимым и с каменным лицом поприветствовал делегацию. Седой мужчина широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы, и низко поклонился, как это положено по эльфийскому этикету. Было бы странно, если дипломатический корпус Юнион Дарка пришел неподготовленным.

Нетрудно догадаться, что даже такое агрессивное государство не считает войну самым лучшим выходом в любой ситуации. Война — это всегда колоссальные денежные вложения, и если можно достичь своего без траты огромного количества ресурсов, то Юнион Дарк вполне может пойти на лесть, дары и лживые обещания.

— Благодарю, что лично приняли нас, ваше императорское величество, — еще раз кланяется человек. — Меня зовут Йети. Уполномочен представлять интересы Юнион Дарка в этом секторе.

— Йети? Это ваше настоящее имя? — Даэлир присаживается на стул и приглашает сесть гостей. Стол круглый, и на одной его стороне сидит император с двумя советниками, а с другой располагаются иноземцы. На трибунах Зала Переговоров сидят прочие эльфы, которые будут лишь наблюдать. Среди них присутствует и Клио.

— Нет, это скорее кличка, у нас это называется umbum. В нашей стране, разумеется, каждый имеет имя и фамилию, но у нас принято брать второе имя, которое будет отождествлять нашу тень. Обычные имена придумываются родителями относительно их вкусов и мировоззрения, когда ребенок ничего не понимает, а вот umbum — это уже сознательный выбор человека.

— Что означает отождествление тени?

— Единство со своей тенью, то есть собой настоящим, — загадочно улыбается Йети, положив папку и сигарету на стол. — В Юнион Дарке принято дружить с тенью и не маскировать её. Это предельный уровень честности.

— То есть ваша тень — это вымышленный монстр, что живет в заснеженных регионах?

— Именно. И любой, кто слышит мое имя, сразу понимает, что я жестокий, хладнокровный монстр, который напрыгнет на тебя, когда ты меньше всего этого ожидаешь, а потом растворится в метели, оставив на прощание лишь пару отпечатков лап, — собеседник притворяется, что рад интересу эльфийского правителя к культуре его страны. И поведав это, он исподволь наносит первый удар, призывая не считать его слабаком из-за демонстрируемого дружелюбия.

— Интересная традиция, — кивает Даэлир, не показав никаких особенных эмоций. — Что же, раз с приветствиями покончено, то предлагаю перейти к главному вопросу.

— Обязательно, но перед этим я бы хотел узнать о вещи, которая уже некоторое время занимает мое внимание. Я увидел это на орбите Восточного Горизонта.

Монарх понимает, что Йети пытается вести в переговорах, но вынужден переспросить, что он имеет ввиду.

— Я об этом огромном корабле! Поначалу я даже не понял, что это такое. Мне показалось, что это астероид вращается в гравитационном поле планеты, — рассказывая, Йети живо жестикулирует. — Он покрыт куполом, а внутри я разглядел настоящий остров в зелени. Только потом я увидел, что в нижней части установлены двигатели. Если это космический корабль, то очень необычный.

— Да, это реликт нашего прошлого. По легенде на нем наш народ перемещался в стародавние времена. Но секреты тех технологий мы утеряли, а двигатели были установлены гораздо позже. Сейчас это один из главных памятников.

— Подождите, вы хотите сказать, что ваши предки могли путешествовать по космосу до изобретения двигателей? — дипломат изумленно поднимает брови.

— Выходит, что так.

— Потрясающе. Но как тогда оно передвигалось?

— С помощью магии, наверное, — пожимает плечами эльфийский правитель с легкой улыбкой.

— Да, древняя магия… Звучит, как начало отличного рассказа. Очень хочется надеяться, что этот огромный памятник и дальше продолжит показывать славную историю эльфийского народа!

— Так и будет, — чинно кивает Даэлир.

— Так и будет, — повторяет Йети, — а Юнион Дарк готов поддержать ваше стремление сохранить историю.

— Каким же образом? — спрашивает эльф. Наконец-то переговоры начались.

— Юнион Дарк с трепетом относится к чужим культурам и даже вбирает их в себя. У нас очень многонациональная и многокультурная держава. Однако грядущая война может разрушить многое.

— Этого легко можно избежать, если никто не будет вступать в войны.

— Разумеется, — тут же соглашается Йети, — однако, в галактике никогда не было спокойно. Всегда присутствует конфликт интересов или противоположные взгляды на определенные ситуации. Конфликты — это основа эволюции, без них никуда, но можно свести ненужные жертвы к минимуму, если расы и государства смогут прийти к общему знаменателю.

— Вы имеете ввиду общегалактический совет или парламент?

— Когда-то мы действительно рассматривали такой вариант, но расчеты сводились к тому, что парламент бы очень быстро перестал играть хоть какую-то роль. Конфликты бы никуда не делись, просто перешли бы в иную плоскость. Все участники боролись бы за влияние в этой организации и продавливали бы то, что принесет им выгоду. Истинной гармонии этим не достичь.

— И поэтому Юнион Дарк просто решил избавиться от всех? — прямо спрашивает Даэлир. — Нет других участников политической игры — нет проблем?

— Со стороны это действительно может выглядеть именно так, — нисколько не смутился Йети, отвечая на взгляд. — Но это узкое мышление. Юнион Дарк стремится создать галактический союз в рамках единой империи. Будет один общий язык, общие деньги, экономика и связи. Но с сохранением чужой культуры и верований. Тогда войны прекратятся, так как все станут едиными. К сожалению, далеко не все хотят этого будущего.

— А вам не кажется, что это провальная идея? Даже люди между собой не могут договориться, как вы сможете сделать семьей эльфов, гномов и каких-нибудь орков? У нас всех слишком разные культуры.

— Вы правы, это очень сложная и амбициозная задача, но вместе с тем только такие мы любим ставить перед собой.

— Что же, мне бы хотелось побольше узнать об этом на следующей нашей встрече, — Даэлир встает с места.

— О, я могу рассказать прямо сейчас, разве мы куда-то торопимся? — кажется, Йети удивлен такому быстрому завершению первой встречи.

— Вот именно, мы никуда не торопимся. У вас есть отличная возможность получше познакомиться с культурой нашего народа, где мы стараемся никуда не спешить. Вас проводят в выделенные апартаменты, а также проведут экскурсию по желанию.

— Что же, от экскурсии я не откажусь, — Йети тоже встает, и его сопровождающие синхронно поднимаются.

Через минуту делегация Юнион Дарка выходит из Зала Переговоров, а Даэлир удаляется в другую сторону, чтобы вскоре воздушный транспорт доставил в дом Клио. Дочь снова прилетела вместе с отцом, чтобы продолжить работу по текущей задаче.

— Сегодня ты был очень учтив, — улыбается Клио, усаживаясь за рабочее место в кабинете. Сам Даэлир предпочел удобное кресло рядом с декоративным камином, каким в далеком прошлом грелись их предки, если верить сказаниям.

— Очень многое поставлено на кон, так что я не буду пока давить, — пожимает плечами монарх, а блики иллюзорного огня скачут по его белой коже. Клио в который раз замечает, что отец действительно прекрасен с волевым выражением лица, которое ничуть не портят тяжелые думы о проблемах империи.

— А ты думала, что сразу примусь вести переговоры в своем излюбленном стиле? — продолжает Даэлир.

— Что? Нет, ни разу. Понятное дело, что эта встреча была лишь коротким знакомством. Обе стороны осторожно прощупывали друг друга. Но ты слышал, какую наглость они пытаются совершить, создавая единую галактическую империю? Это однозначно провальная затея.

— Нет, они действительно могут этого добиться, если покорят все народы. Если Юнион Дарк не утратит хватку, то через несколько поколений недолговечных рас многие действительно будут считать, что так быть должно. Однако с нами это не сработает, так как для нашей смены поколений должны пройти тысячи лет. Не уверен, что людская империя столько продержится.

— Значит, в этом твой план? — Клио отрывается от дисплея рабочего компьютера. — Просто пережить Юнион Дарк, терпя рабское положение?

— О рабстве речи пока нет.

— Но будет. Мы оба прекрасно это понимаем. Юнион Дарк всегда приходил и что-то забирал у других рас. Что могут предложить эльфы? Мы не самые технологически развитые, как гномы, Сакрамен или тот же Юнион Дарк. У нас нет редких ресурсов, богатых колоний или привлекательного местоположения. Однако они все равно пришли сейчас. Зачем?

— Значит, чем-то мы действительно отличаемся от прочих рас, — пожимает плечами император. — Например, тем, что среди наших детей рождается очень много псиоников.

— Вот именно! — поднимает палец Клио. — Я считаю, что именно этим мы привлекли внимание. Наше ненормальное долголетие объясняется уникальной регенерацией, то есть подавляющее большинство является псиониками. Причем, многие владеют и другими предрасположенностями.

— Считаешь, что они потребуют откупиться свободой и жизнями наших подданных, которых сделают солдатами своей армии?

— Ничего другого придумать не могу. Мы всегда держались особняком и не лезли в международные конфликты, но теперь может оказаться так, что Юнион Дарк выпьет из нас все соки, если мы не дадим яростный отпор. Мы ведь тоже сильны!

— Дельта-гир не поможет нам победить их корабли и пушки.

— У нас тоже есть флот и армии. И нам необязательно быть одними в этой борьбе. Что ты думаешь о Сакрамене?

Даэлир бросает взгляд на дочь и понимает, к чему она подводит. Клио умна и компетентна, и при этом дорожит эльфийской гордостью. Но она все же едва перевалила за второй век и еще не до конца избавилась от порывов молодости, когда действительно очень трудно искать компромиссы и гораздо привлекательнее встать в позу.

После первого тысячелетия совсем по-другому начинаешь смотреть на жизнь, особенно после того, как Лерия едва смогла справиться с тяжелой врожденной болезнью и даже родить новых детей. Сейчас благополучие народа на первом месте, а не гордость.

— Сакрамен далеко, а вот корабли Юнион Дарка уже висят над нами. Если мы заключим союз с клириками Акалира, то тем самым лишь спровоцируем нападение.

— Можно сделать тайно…

— Шпионы Юнион Дарка все равно разнюхают. Мы не можем рисковать. К тому же нет гарантий, что Сакрамен сам не попросит от нас что-либо.

— А как иначе? — чуть повышает голос Клио. — Всегда придется чем-то пожертвовать. Я, конечно, должна была сначала согласовать это с тобой, но уже связалась с Сакраменом. Бросила удочку, и мне ответили.

— И что сообщили? — устало спрашивает отец, не имея желания сейчас ругать слишком самостоятельную дочь, которую сам научил быть активной и волевой.

— То, что Юнион Дарк собирается сделать рабами всё население нашей империи. Пока неясно, для каких именно целей, но очевидно, что союза никакого точно не будет. Либо мы склоним голову, либо её сложим.

— Сакрамен только рад сгустить краски, чтобы мы встали на их сторону. А они предложили свою поддержку в потенциальной войне?

— Нет, они ответили, что это пока что будет невозможно, — брови Клио чуть хмурятся.

— Тогда и говорить нечего. Выбор у нас изначально был очень простым и очевидным: или пролить кровь, или поступиться свободой. И ты уже знаешь, что я решил.

Женщина встает со своего места и подходит креслу. Даэлир отрывается от созерцания несуществующего огня и смотрит на дочь, что присаживается у коленей.

— Отец, но ты ведь можешь их всех победить. В тебе сокрыт стратегический и тактический гений, и вдобавок стальная воля. Под твоим правлением мы пережили уже несколько серьезных кризисов, и всякий раз становились сильнее, — Клио буквально умоляет показать истинный характер и героически победить врагов, как это было в детских книжках, что читал отец перед сном. Но то были книги, в реальности героев не существует.

— Считай, что это и есть мой план. Нам не победить Юнион Дарк, и мое упрямство может лишь погубить нашу цивилизацию. Я вцеплюсь в наши права когтями и клыками, и постараюсь отстоять всё, что смогу, но ты должна принять тот факт, что не всё в жизни можно решить упорством и волей. Я хочу, чтобы Авени, Энгвир и Миэна выросли в мире.

— Они вырастут в рабстве и уже никогда не подумают о том, что стоит бороться за светлое будущее, — Клио отстраняется. — Если ты бросишь клич, все тебя поддержат, и мы точно сможем прогнать захватчика! Но ты боишься пролить кровь.

— Мы не прольем кровь, Клио, — грустно качает головой Даэлир. — Мы в ней искупаемся и захлебнемся. Миллионы эльфов погибнут. Как правитель, я этого не могу допустить. Воевать нужно только тогда, когда это может решить задачи и ничего больше не остается. Можешь назвать меня пацифистом или трусом, но я не хочу уподобляться Юнион Дарку. Их агрессивная политика — это гнойная язва галактики, которую нужно выжечь. Но сделать это сможет только превосходящая сила, а не мы.

— Если бы это касалось только меня, я бы взял фамильный меч и отрубил бы Йети голову, — продолжает отец. — Но мои решения затронут всех. Поэтому я запрещаю тебе возобновлять контакты с Сакраменом или как-то еще противодействовать Юнион Дарку. Никаких опрометчивых действий. Ты поняла?

Клио выдерживает взгляд Даэлира и нарочито-официально кланяется. Отец хорошо знает дочь, поэтому видит, что приказ она поняла, но не приняла. Что же, это урок, с которым каждый в жизни столкнется. А слишком давить на дочь император не хочет, так как понимает, что Клио лишь очень слишком волнуется о будущем народа, частью которого является. Эльфийка возвращается на место и снова приступает к изучению документов, пока Даэлир опять погружается в думы напротив огня.