Чужая мечта

Глава 5. Стартовая позиция

Родители временами вели себя как влюбленные школьники. Ну, тот сюжет, где положительная девочка-отличница вроде пытается оставаться строгой и недоступной, но все равно сдается перед фактом влюбленности. Долго злиться на собственного мужа у мамы не получалось. Мирились они тихо, но их спальня точно над гостиной и легкое пошатывание кровати Хару услышал отчетливо. Еще и с утра оба ходили довольные… Даже злиться на них не получалось.

На первый осмотр к врачу Хару повезла бабушка, потому что дедушка в тот день слег с давлением — несмотря на зарядку и правильное питание он оставался гипертоником и смена погоды влияла на него так сильно, что он едва мог нормально ходить. Даже обратно в комнату подниматься не стал.

Бабуля сильно переживала, а Хару был удивительно спокоен. Он все еще быстро уставал, но голова уже не кружилась. Врач подтвердил его ощущения: отек почти прошел, ссадины хорошо заживают, реакции вернулись. Еще удивился — заживление идет очень быстро даже для подростка. Посоветовал купить восстанавливающий крем для лица, чтобы точно не осталось рубцов. И даже разрешил делать зарядку с дедушкой.

Сразу после больницы бабуля потащила его в магазин за средством для лица. Она записала на листочке список компонентов, которые нужны для быстрого заживления, так что в магазине сразу отловила консультанта, чтобы девчонка помогла найти ей нужный крем. Хару же больше смотрел на улицу, где работали зазывалы. В отличие от консультантов внутри магазина — преимущественно девушек — на улице работали парни. На них были дешевые костюмы — белые рубашки с черными жилетами, красные галстуки— бабочки на шее. Память услужливо подсказала, что зазывалы — это почти всегда парни. Обычно высокие, с приятной внешностью, чтобы привлекать именно женщин. Хару до своего восемнадцатилетия не может устроиться на нормальную подработку, для несовершеннолетних ограничений столько, что большинство работодателей не хотят иметь дело с детьми. Но зазывалы — это немного другое. Они работают не каждый день, да и смены почти всегда неполные. Важна внешность и отсутствие стеснения — все же настойчиво уводить людей в магазины не каждый сможет. У Хару есть и то, и другое. Поэтому, пока бабуля узнавала насчет скидок, он выскользнул из магазина и подошел к самому старшему парню. Поклонился:

— Здравствуйте. Простите, что так подхожу, но… не подскажете, где вы получаете такую работу?

Парень отвлекся от проходящих мимо людей, внимательно осмотрел Хару с ног до головы и уточнил:

— Какой рост?

— Метр восемьдесят один.

— Без стелек?

— Босиком в больнице мерили.

— Это хорошо… Лет сколько?

— Семнадцать.

— Школьник, значит… тоже неплохо. Записывай…

Хару быстро достал телефон и записал адрес офиса. Это относительно недалеко, но сейчас идти смысла нет — раны на лице еще не зажили.

— И учти, нужно реально хорошо выглядеть, — предупредил парень, — Работников всегда не хватает, но если клиенты на тебя не идут, то и получать будешь мало.

Хару кивнул. Конечно, работников не хватает. Рост нужен выше среднего, еще и чтобы лицом соответствовал местным стандартам хотя бы чуть-чуть, условия… ну, в апреле стоять на улице в рубашке и жилетке еще куда ни шло, а что зимой? Хару не помнит, чтобы зазывалы работали в пуховиках. При этом такие парни нужны и для промоакций в супермаркетах, и для раздачи флаеров, и для таких вот событий около бутиков — они останавливают девушек на улице и предлагают им попробовать новую продукцию бренда, провожая затем потенциальную покупательницу внутрь магазина.

Когда Хару только отошел от этого парня, из магазина вышла и бабуля:

— О чем это ты с ним разговаривал? — строго спросила она.

— Узнавал насчет работы, — честно признался Хару.

— Зазывалой? — почти в ужасе спросила бабуля.

— А что? Единственное, что их интересует при найме — моя внешность. Я же еще не устроился. Так, спросил…

— Эти конторы ненадежные, могут обмануть тебя, — сердито проворчала бабушка.

— Это большой магазин, работают парни на известный бренд, — с улыбкой ответил Хару. — Даже я это название знаю. Те, кто дают им работу, точно не аферисты. Я поэтому у него и спрашивал, а не в интернете искал.

Бабушка на секунду даже рост приоткрыла, а потом улыбнулась:

— Умно, умно. Все же внуки у меня замечательные. Но тебе пока нельзя! Пока врач до занятий не допустит, узнавать насчет работы не пойдешь! — категорично заявила она.

— Можно подумать, меня с этими ссадинами кто-то возьмет, — буркнул Хару.

До того, как повалить Хару на пол, Ёну успел пару раз ударить его по лицу. Кольцом рассек кожу на скуле, получилась глубокая царапина, а еще у губы рана, тоже неохотно заживает. Они уже не причиняли особого неудобства, но и не исчезли полностью.

— Тогда хорошо, что я тебе не только крем купила…

— Что там еще? — с легкой паникой в голосе уточнил Хару.

— Дома узнаешь.

Ему самому тщательный уход за кожей казался чем-то слишком… женским. Прежний Хару тоже не был ярым фанатом уходовой косметики. Но… для молодого корейского парня это, скорее, исключение. Следить за состоянием кожи — нормальная практика для всех мужчин.

Средств оказалось три, ничего криминального.

— Сначала этим умываешься, вытираешь лицо, потом пару капель этого на лицо, потом этот крем, — инструктировала его бабушка.

— А можно все сразу в банку с кремом вылить и мазаться одним? — уточнил Хару.

— Я тебе вылью! — недовольно замахнулась на него бабуля. — Сложно два раза лицо намазать?

Хару тяжело вздохнул и поплелся в ванную, расставлять бутыльки. У мамы косметика тоже есть, но она, наверное, какая-то другая… Впрочем, у Хару были и свои средства. Основная причина их наличия — светлая кожа и опасное корейское солнце. Хару быстро сгорает и ощущается это крайне неприятно. Кожа на лице становится сухой, чешется и шелушится, постоянно зудит… В таких условиях утром мазаться spf-защитой, а вечером ее смывать специальным средством — не такая уж большая трудность. Теперь бабуля прибавила к этому еще что-то для ухода.

Чего у Хару не было — это средств для бритья. У азиатов пубертат и начинается позднее, и последствия его растянуты во времени. Шикарной бороды у него в принципе быть не может, а пока что количество волос на лице таково, что Хару предпочитал вырывать эти отдельные волоски пинцетом. Особого стремления к бритью у корейских парней вообще нет. На памяти Антона многие его одноклассники с плохо скрываемой гордостью говорили, что начали бриться по утрам. Здесь необходимость покупать бритвенный станок синонимом взросления не считают. Пока есть возможность — выдергивают, потом либо идут удалять насовсем, либо смиряются с фактом бритья.

Приятным событием было то, что Хару может вернуться в свою комнату. После дивана будет немного непривычно ложиться спать на пол, но в остальном… Приятно быть в отдельной комнате, а не там, где вечно все ходят.

Комната маленькая, поэтому и мебели здесь немного. Шкаф для вещей, самый обычный. Есть еще узкий комод, рядом с ним висит зеркало, в котором можно увидеть себя в полный рост. Письменный стол, над ним — полка. Рядом со столом просто сплошная гора старых учебников. В корейских школах учатся преимущественно с использованием рабочих тетрадей, то есть продать их позднее нельзя. Хару складывает их в стопку у стола, потому что жалко выкидывать. Сейчас он вернул на стол свой старенький ноутбук и улегся на матрас. Лежать даже удобно — матрас хороший, приятной жесткости. Лучше, чем на диване. И не скрипит ничего.

Но тут взгляд Хару зацепился за гитару. Обычную, акустическую гитару от фирмы Crafter. Ее прошлый Хару утащил у дедушки, немного учился играть, в средней школе они с Тэюном хотели создать свою рок-группу… но даже играть нормально не научились — раньше бросили. Вот только… Антон умел играть на гитаре. И учился он этому в музыкальной школе. Не сказать, что данное обучение его радовало, но мама настаивала, так что он покорно обучался академической игре целых пять лет. Потом бросил, потому что ему жутко не нравилось в эту музыкальную школу ходить. Все во дворе в футбол гоняют, а он какие-то странные мелодии должен разучивать.

Сейчас же руки сами потянулись к инструменту. Повертел в руках — старая, местами немного потертая, но состояние хорошее. Провел пальцами по струнам, немного подтянул их и настроил. Попробовал сыграть несколько аккордов… вроде, нормально. Он давно не играл, поэтому начал с некогда очень любимой «Smoke on the water».

Вообще, Хару поет. В Корее многие поют, тут, как минимум, по одному караоке на районе. В семье Хару поют без караоке, Хару с детства подпевает бабуле. Еще и в школе немного этому учили. Заняться было особо нечем, а любопытство покоя не дает, поэтому он отложил гитару, включил запись на телефоне и попробовал спеть одну из относительно популярных современных трот-песенок. Прослушал — неплохо звучит, даже с учетом не лучшего качества записи. В трот-певцы, что ли, податься? Там вроде возраст не важен, все равно этот жанр любят преимущественно аджумы…[3]

Это напомнило Хару уже о его желании больше узнать о том, как в Корее стать актером. Ну, или певцом…

Для этого сел за стол, включил ноутбук, зашел на страничку корейского поисковика.

В первые дни после… слияния личностей… он пытался найти информацию о падении самолета — ничего, никаких новостей. Пытался найти себя, то есть Антона — тоже ничего, даже его аккаунты почты и социальных сетей не существовали. Словно это параллельный мир. Но во время тех поисков он понял, насколько медленно работает ноутбук и практически не включал его снова.

Теперь же терпеливо начал вводить запросы.

Итак, любое актерство начинается с агентства талантов. Без него в этой стране не ведется практически никакая творческая деятельность. Вся музыкальная, актерская и модная индустрия базируется на агентствах. Можно быть свободным артистом, но это тупиковый путь, потому что с ними не очень любят работать: «По какой причине у этих людей нет агентства? Наверное, они либо лишены таланта, либо не могут уживаться с людьми».

Агентства есть как очень крупные, так и совсем крошечные. И условия там тоже разные. Для актеров есть два пути развития своего таланта. Вариант первый — начинать с массовки. Для этого есть небольшие агентства талантов, которые заключают с людьми неэксклюзивные контракты. "Неэксклюзивный' контракт означает, что ты можешь обойти несколько таких агентств и со всеми его заключить. Но у всех таких агенств есть существенная проблема. Они вообще никак не продвигают своих артистов. Чаще всего людей оттуда набирают для рекламы или массовки дорам. Случаи, когда актеры, начинавшие таким образом, добились заметных высот, можно пересчитать по пальцам. К тому же — учить там никто и ничему не будет. И рекламировать тоже.

Второй вариант — стать трейни в специализированном агентстве талантов. Контракт эксклюзивный, более строгий, но подразумевающий и обучение, и попытки продвижения — агенты будут находить тебе прослушивания, договариваться о закрытых пробах. Главный минус — время набора. В такие агентства нельзя просто прийти с улицы и сказать «возьмите меня, я хороший». Там устраивают прослушивания, и они не то, чтобы частые.

Точнее — редко проходят открытые прослушивания. Обычно агентства сами приглашают перспективных детишек на закрытые прослушивания. Как стать таким счастливчиком? Ну, способа два: либо ты занимаешься в какой-нибудь студии, либо тебя найдут на улице. И на занятия в студии у Хару денег нет… или будут? Что, если попытаться заработать?

Ближайшее открытое прослушивание — на айдол-шоу. И еще одно — в небольшое актерское агентство, но оно какое-то мутное, оттуда ни одного более-менее известного актера не выпускалось, хотя агентству уже девять лет. На какие роли они набирают актеров? Итог — ничего подходящего. Значит, нужно заработать на обучение в студии.

Если тебе нет восемнадцати, этот процесс может быть достаточно сложным. Зазывала — непостоянная работа, там многое зависит от удачи. Можно ли рассчитывать только на это? Хару еще раз взглянул на гитару. Восстановить навыки — не проблема. Из музыкальной школы он сбежал во многом потому, что у него неплохо получалось и учителя начали подталкивать его к тому, чтобы начать ездить на конкурсы. Позже он понял, что они просто хотели для него лучшего: не обязательно становиться музыкантом, если ты посетил пару конкурсов. Но тогда ему казалось, что его толкают на путь академического музыканта, что вызывало в нем искренний подростковый бунт.

Надо бы узнать, можно ли в Корее играть на улице… Вбил в поисковик — можно. В туристических местах, на больших торговых улицах и в районах с ресторанами и барами это даже активно приветствуется. Нужно только получить разрешение в ближайшем отделении полиции. Там, скорее всего, попросят спеть и сыграть — ну, чтобы избежать странных крикунов, возомнивших себя великими певцами. Можно, конечно, устроиться с гитарой и без разрешения полиции, штрафа за это нет. Но это у иностранцев полиция разрешений не спрашивает, а к своим гражданам представители правоохранительных органов относятся строже. Могут подойти и поинтересоваться, почему не просил разрешения.

В людных местах, особенно в выходные дни, на чаевых можно неплохо заработать, но тут то же правило, что и везде в Корее: ты должен быть симпатичным. И уметь петь, разумеется.

Хару еще немного помучил Naver[4] — это корейский портал, что-то вроде Яндекса, когда под одним названием и поисковик, и куча других сервисов. Хару интересовало — сложно ли получить разрешение для игры на Мёндон — самой популярной улице в Сеуле. Оказывается, это реально даже для обычных уличных музыкантов. Но есть один нюанс — на улице не так уж много мест, где можно разместиться так, чтобы не мешать движению людей, и они все могут быть банально заняты.

Итого, он сегодня нашел уже два потенциальных способа заработка. Абсолютно легальных, но немного ненадежных. До его восемнадцатилетия еще полгода, потом можно будет найти нормальную подработку, а пока и так пойдет. Цель — накопить на полгода занятий в студии, чтобы иметь возможность от них пойти на прослушивание… если повезет, его раньше найдет скаут какого-нибудь агентства…