Чужая мечта

Глава 34. Колея

В столовой Тэюн и Шэнь удивленно рассматривали Хару. Золотой «значок» лидера выделялся на серой ткани футболки, такое сложно не заметить.

— Тебя выбрали лидером? — удивился Тэюн.

— Вечером, — буркнул Хару.

Тэюн с пониманием кивнул: сейчас лучше об этом не говорить.

Тэюн и Шэнь тоже были не в восторге от своих групп. Шэня пытались пытались задвинуть подальше, как танцора, но накидать партий, как рэперу. Он смог получить свое, тыкая всех носом в «техзадание» и напирая на то, что только он хорошо делает трюки — остальные парни танцуют классно, но всякие вертушки-сальто-нижний брейк им незнакомы. В общем, Шэнь с боем выбил себе главную танцевальную партию, но свои эмоции от этой победы тоже оставил на вечер. У Тэюна ситуация чуть лучше: хотя второй вокалист и пытался захапать все партии себе, но Тэюн смог отстоять позицию «делим строго пополам».

В общем, все были не в восторге от перспективы работать по отдельности друг от друга.

Отрепетировав полный день, вечером они очень эмоционально рассказывали друг другу о «дебилах в группе» и шутили, что пора начинать молиться, чтобы в следующий раз им повезло больше. Все разговоры вели в ванной, к слову. Она достаточно длинная, как кишка. Просто сидели втроем на полу напротив раковин, пили холодный чаек и костерили всех подряд, как заядлые сплетницы. В спальне, конечно, было бы удобнее, но там камеры. Да, Им Минсо обещала не создавать негативный образ Хару и Тэюна, но лучше подстраховаться и не оставлять организаторам таких ярких кадров явного недовольства.

Потянулись дни репетиций. Ранние подъемы, прогоны номеров внутри групп, занятия с наставниками. Хару было проще, чем Тэюну и Шэню — у него нет хореографии. Но, чтобы не откатиться назад в развитии, он танцевал каждый день у зеркала в комнате.

На выходных на улице убрали детскую площадку и на ее месте поставили турники. Тэюн сильно уставал за день, поэтому Хару пошел туда один. Уже на следующий день у него появился неожиданный напарник. Парня звали Пак Чанмин, ему уже 21 год, но он без малейшего стеснения попросил Хару научить его заниматься на турниках: спортзала в общежитии не было, а Чанмин достаточно подкачанный парень, боится потерять массу за время шоу. Он безошибочно понял, что Хару не просто случайно отжимается и подтягивается, у него есть какая-то система и правила, позволяющие тренироваться эффективно и безопасно. Раньше Чанмин занимался строго с тренером и только на тренажерах, он даже подтягивался всю свою жизнь только на параллельных ручках, так что турник для него был чем-то малопонятным.

Иногда к ним присоединялись другие парни, пытались заниматься, но мало кто возвращался на следующий день, а в третий раз вообще ни один не пришел.

Эти вечерние тренировки нравились Хару. Они как будто успокаивали. После нервных репетиций было приятно делать что-то простое и понятное. Жарковато, конечно. К тому же, на эти турники направлено сразу шесть камер, что тоже намекает на то, что детскую площадку снесли не ради развлечения трейни, а чтобы добавить в выпуски шоу кадры с потными парнями. Фансервис[31] для девочек приносит хорошие рейтинги, по всей видимости.

Жаль, что подготовка номера проходила не так гладко. Первые несколько дней у них были занятия только с преподавателями вокала. Учитель Мин была терпеливым педагогом, она давала Хару много полезных советов, помогала и остальным. Второй их учитель был более категоричен. На первом же уроке с учителем Пак досталось всей четверке не-главных-вокалистов. Особенно — Нобу.

— Если не умеешь петь, зачем набрал себе сложных партий⁈ Даже в действующих группах все важные партии отдают тем, кто сможет это спеть, а не вижуалам!

Нобу плакал. Для зрителей зрелище, скорее всего, будет душераздирающим, Хару же не чувствовал ни малейшего сочувствия: Нобу ведь не особо-то и пытался стать лучше. Вот только за утешением Нобу почему-то пошел к нему: обнял за талию и щедро намочил футболку слезами. Ростом он был заметно ниже Хару, реветь в плечо ему было явно очень комфортно. Отталкивать этого актеришку перед камерами было бы неудобно, поэтому Хару неловко приобнял его в ответ. Учитель на Нобу смотрел, как на умалишенного. Но отбирать партию не стал, оставил все в подвешенном состоянии.

С третьего дня с ними стал заниматься хореограф. Не из наставников, а другой, постановщик шоу. Он объяснял им, как двигаться на сцене, как лучше показывать свои эмоции телом. И вот тут у Ноа начались некоторые проблемы. В финале все замечательно — он эмоционально поет, страдая практически всем телом. Но в начале, по мнению постановщика, он выглядит скучно. Неловко стоит у стойки микрофона. Хару смотрел в зеркало и не видел ничего неловкого. Просто стойка микрофона, просто Ноа стоит рядом.

На четвертый день была первая проверка номера с наставниками. И вот тут уже вопрос встал ребром: им нужно что-то менять.

— Во-первых, — заговорил учитель Пак, — Нобу не улучшился.

— Это очень плохо, — согласно кивнула Минджи. — Слишком много ошибок в исполнении. Мы знаем, что это сложная песня, но вряд ли так подумают люди, далекие от профессиональных занятий вокалом. Если ты не можешь исполнить свои строки даже стоя…

— Согласна, партии нужно менять, — кивнула учитель Мин. — Я все надеялась, что Нобу будет много тренироваться и у него получится стать лучше. То, что мы видим сейчас, для шоу не годится.

Даже Хару было стыдно. Наставники отчитывали их за дело, а Хару — лидер, который не смог ничего сделать с Нобу и компанией.

— Вы, видимо, акцентируете внимание на зрительском голосовании, — продолжил Джону. — Но упускаете из виду одну важную деталь. Скорее всего, выиграет танцевальный номер. Это просто… особенность восприятия зала — хореография смотрится интереснее. И на данный момент Нобу выглядит настолько плохо, что я бы рекомендовал его для отчисления.

Нобу вздрогнул: такого заявления он точно не ожидал. Но Джону не остановился:

— Хару, тебе следовало проявить твердость. Мы слышали, что ты с самого начала был против такого распределения партий… в итоге, один из твоих подопечных под угрозой отчисления.

Хару низко поклонился, извиняясь. В уме же роились мысли, что карма все же существует. Нобу, фактически, сам вырыл себе яму.

— Кто может исполнить партию Нобу?

— Су Аньцзэ, — ответил Хару. — Ты готов?

Последнее он спросил уже у молчаливого китайца. Аньцзэ кивнул:

— Я даже выучил, как нужно двигаться.

— Тогда пусть Нобу возьмет лист и споет партии Аньцзэ с листа, — сказал Джону.

Они послушно выстроились и снова прогнали номер, просто с измененными партиями. Аньцзэ, как и ожидалось, справился превосходно, ни один из сложных момент не вызывал у него трудностей. Голос же Нобу дрожал даже на бывших партиях Аньцзэ, но это, скорее, из-за волнения, а не потому, что было сложно петь.

— Так гораздо лучше, — кивнула Минджи, — Теперь вы звучите достойно. До выступления почти неделя, вы сможете отрепетировать перемещения. Но теперь нужно поговорить о вступлении… Я бы отдала эту часть Хару, а не Ноа.

Хару и Ноа переглянулись. Хару нерешительно ответил:

— Вступление является частью строчек «killing part». Я могу его исполнить, но бридж…

— Бридж и вступление — это все killing part? — искренне удивился Джону. — Это плохо… Ноа не хватает харизмы, чтобы в спокойном положении захватить внимание в самом начале. Но это вокальный номер, вам очень важно сразу привлечь внимание… Давайте так: я попрошу организаторов разрешить вам поменяться. Думаю, с этим проблем не будет. Давайте еще раз, но только Хару начнет, а остальное оставьте, как есть.

Хару снова переглянулся с Ноа, тот уверенно кивнул. Кажется, потеря вступления его не особо заботит.

Можно было бы, конечно, самому исполнить вступление не особо хорошо, чтобы его вернули Ноа, но… Хару уже решил, что он пытается проявить себя в полной мере.

— Простите, я не разбирал эту партию. Можно мне тогда полторы минутки? — спросил он.

Наставники удивились, но кивнули.

Хару повернулся к Ноа и уже сам попробовал изобразить щенячий взгляд. В зале все начали хохотать, Ноа натурально ржал:

— Да помогу я тебе, помогу… что ж ты сразу с козырей-то начал, — проговорил он сквозь смех.

Они вдвоем отошли в сторонку. И Ноа быстро сделал для Хару «разбор»: здесь громче, здесь тише, вот тут лучше спеть вот так. Хару тут же тихонечко пропел эти две строчки. Они уложились в минуту. Вернулись к стойкам микрофонов, исполнили весь номер заново.

— Да, так лучше, — кивнул Джону.

— Я бы сказала — очень хорошо, — добавила учитель Мин. — У Хару очень яркая, но холодная энергетика, это…

— Гипнотизирует? — подсказала женщина-хореограф, улыбаясь.

— В некотором роде, — улыбкой ответила учитель Мин. — Надеюсь, нам позволят изменить этот момент.

Затем наставники сделали еще несколько замечаний другим участникам, поменяли несколько строчек в партии Борам и Нобу, посоветовали сменить построение — им не нравилось, что не вышедший ростом Нобу стоит рядом с высоким Хару, плюс Хару теперь должен стоять в середине в самом начале выступления…

Это была пятница, время трансляции второй серии шоу. Вечером их так же собрали в кинотеатре на общий сеанс.

Большая часть серии состояла из интервью и съемок «скрытыми» камерами. Создатели показали момент с заселения, где Шэнь поделился с Хару пластырем. Потом показывали, что у Хару все плохо с танцами, но он очень хочет партию с высоким вокалом. А потом… потом они вставили момент, где Хару выходит из комнаты после отбоя и идет заниматься. Но главный сюрприз — они показали и как Шэнь приходит в зал, как они о чем-то тихо говорят, сидя на полу, как пожимают руки и как Шэнь начинает учить Хару.

В серии не было практически никаких пояснений — на экране, поверх видеоряда, написали «Хару и Ли Шэнь говорили очень тихо, поэтому нам тоже интересно, что они обсуждали». Кажется, все в зале кинотеатра повернулись в сторону Хару и Шэня. Выглядела эта сцена реально как какой-то заговор, будто они планируют завоевание мира и уже поделили его пополам. Это все из-за манеры съемки шоу — некая легкая атмосфера таинственности прослеживается в постановке кадров и на монтаже, так что и банальные ночные разговоры начинают казаться чем-то значимым.

Но и это было не все — в часовой выпуск попал и разговор Хару с дедушкой, где он говорит о том, что их сосед тратит много воды. Звучало все вполне прилично, даже… как-то благородно. Словно Хару все устраивает, но есть одна деталь, которая немного портит его впечатление от шоу.

Финал второй серии заставил Хару удивленно переглянуться с Шэнем и Тэюном. Он окончательно перестал понимал, что творят организаторы.

Последние полторы минуты серии. Хару, Тэюн и Шэнь в своей комнате, Шэнь разбирает косметику на туалетном столике, решая, чем намажет своих приятелей. На кадрах видно, что четвертая кровать в комнате не застелена полноценно. Пустая тумбочка, нет никаких признаков, что кто-то там спит. А Шэнь перед нанесением маски заклеивает Хару царапину медицинским клеем «на всякий случай».

— Они… намекнули на драку? — удивился Тэюн.

— Судя по всему, — задумчиво ответил Хару. — Но давай об этом в спальне.

Тэюн понимающе кивнул. Многие в зале косились на них, Дэхён вообще буравил Хару ненавидящим взглядом, но близко не подходил. Поэтому они втроем максимально быстро ретировались в комнату и напрямую ввалились в ванную, даже не договариваясь ни о чем.

— В сериях было видно, кто с нами живет? — спросил Хару.

— Кажется, нет, — ответил Шэнь. — Я не уверен, что Дэхён появлялся на экране после того, как показали его выступление в первой серии.

— Списки расселения тоже не разглашали, — кивнул Тэюн.

— То есть, вроде бы людям не будет известно, что конфликт из-за воды был именно с Дэхёном? — уточнил Шэнь.

— Скорее всего — нет, — кивнул Тэюн. — Нас… нас с Хару не должны показывать в негативном свете, это договоренность организаторов шоу с актерским отделением агентства.

— Сохранение репутации? — догадался Шэнь. — Это логично для будущих актеров… Но… прямо так строго?

— Это же одно агентство, поэтому и строго, — пояснил Хару. — Сначала вложить в наше обучение деньги, а потом сделать злодеями? Слишком расточительно. Но… я не думаю, что скандал вокруг воды сделает нас злодеями… И все же…

— Это все равно не лучшая реклама, — кивнул Тэюн. — И что делать?

— А что мы можем сделать? — печально вздохнул Хару. — Остается только вести себя хорошо перед камерами и постараться не ввязываться в неприятности… особенно это актуально для меня. Мне иногда кажется, что я прибью Нобу.

Парни захихикали. Смысла дальше толкаться в ванной не было, поэтому они вернулись в спальню. Хару немного волновался. Не то, чтобы о собственной репутации, скорее… о том, что подумают бабуля с дедулей. Когда им в следующий раз дадут поговорить по телефону? Они могут беспокоиться…

Репетиции проходили в напряженной атмосфере. Солнышко-Нобу перестал сиять лживым добродушием и начал ныть. Он деланно переживал о том, что наставники теперь считают его недостаточно хорошим для дебюта, тут же — что он разочаровал зрителей. И демонстративно репетировал свои старые партии. Каждый раз, когда у него получалось (процент успеха — менее половины), он бежал к Хару и кричал:

— Слышал, слышал? У меня получилось!

Хару хотелось прикопать этого милашку где-нибудь… за сортиром. Но вряд ли Им Минсо будет участвовать в сокрытии убийства. Так что приходилось терпеть этот спектакль одного актера и практиковаться.

Наставники действительно убедили организаторов, что вступление лучше исполнить Хару, а бридж оставить Ноа. Правда, «сверху» пришло распоряжение, что тогда уж и «поджигать дождь» должен Хару. Еще была примерка костюмов. У них будут серые брюки и белые рубашки в каком-то старинном стиле — надеваются через голову, свободный покрой, у некоторых есть рюши на груди. Вариант Хару обещает был лаконичным, но подозрительно прозрачным. Под светом софитов он, кажется, будет немного «голым»… Когда он поделился опасениями с девушкой, которая выполняла примерку, она небрежно заметила, что голым он точно не будет выглядеть. А вот силуэт фигуры действительно будет хорошо видно.

Как он мог забыть? Фансервис же…

На выходных удалось снова поболтать с домашними, успокоить их, пообещать не ввязываться в драки.

Потом прошла первая большая репетиция в одном из танцевальных классов. Наставники снова нашли, к чему придраться, Нобу снова ревел Хару в плечо.

Вне репетиционного зала жизнь тоже текла своим чередом: на турниках появлялись новые люди, но исчезали через пару дней. В столовой хорошо кормили. Вечерами трейни включали телевизор в холле и смотрели дорамы, а потом обсуждали сюжет этих романтических историй, ведь больше им все равно нечем было заняться.

Накануне выступления парни из стаффа принесли огромный пакет самого разного мороженого, весьма дорогого, в пластиковых стаканчиках. Хару, Тэюн и Шэнь с огромным удовольствием съели свои порции, сидя на ступенях общежития.

Первая неделя, проведенная в общежитии, казалась чем-то сумбурным, непонятным, неприятным. Но дальше стало заметно лучше. Нобу все еще раздражал, но теперь у них всегда есть горячая вода, хорошее трехразовое питание и, что уж скрывать, у Хару еще и приятная компания собралась. Еще бы телефон вернули…