Чужая мечта

Глава 2. Не милый, но все же дом

Травма, по словам врача, серьезная, но не опасная для жизни. Сотрясение мозга, небольшой отек в затылочной зоне, синяки и ссадины на голове и теле. Ничего не сломано, даже трещины в черепе нет. Но у Антона были некоторые вопросы по поводу того, что с ним произошло. Технически, для того, чтобы его сознание занесло в это тело, прежнее сознание должно было освободить место. Или нет? Антон поглотил личность Хару? Но как он сделал это, даже не заметив? От Хару ведь остались, по сути, воспоминания и… чувства, получается. Логичным было бы, если бы реальный Хару умер, а Антон занял его место. Но для смерти у него незначительные травмы. Или же та сила, которая переместила создание Антона в тело Хару, заодно и немного его подлечила?

В любом случае, Хару выписали из больницы уже на следующее утро. До такси его везли на каталке, дома рекомендовали постельных режим, на осмотр к врачу через пять дней. Дома нужно больше пить воды и есть полезную еду, нельзя резко вставать или ложиться, все нужно делать медленно и осторожно. Но, вообще, ходить он может, просто голова быстро начинает кружиться. Врач сказал, что это пройдет через пару дней. В такой быстрой выписке нет ничего удивительного — тут не принято держать людей в стационаре неделями. Если не нужен специальный уход — отлеживайся дома.

Все больничные счета оплачивали родители Ёну. Все с чеками, заверено в больнице, чтобы, если вдруг… В общем, теперь у Хару, похоже, есть личный охранник, потому что, если что-то с ним случится в школе, то виноват будет Ёну.

Происшествие в школе не было буллингом или чем-то вроде. В некотором роде, Хару сам нарвался, с тем лишь нюансом, что он нарывался на маленький скандальчик, но у кого-то явные проблемы с агрессией и, вместо пары оскорблений, Ёну побежал бить морду. Хару просто не ожидал подобной реакции, поэтому и не смог агрессивное нападение одноклассника встретить достойно.

Всю эту историю стоить начать с того, что семья Хару — бедная. Корея — развитая страна, здесь понятие бедности немного отличается от того, как это понималось на родине Антона. У семьи Нам закрыты все базовые потребности — им есть, где жить, чем питаться, во что одеваться. Но… для Южной Кореи этого недостаточно, чтобы считаться средним классом.

У семьи жилье в собственности, они не арендуют квартиру. Но это «жилье» — маленький частный домик в трущобах. Определение «трущобы» тоже несколько… преувеличено, потому что это просто частный сектор плотной азиатской застройки, а рядом — старые многоквартирные дома. И есть важный нюанс — это район Каннам, с его высотками, особняками и прочими излишествами. Именно из-за этого контраста место жительство семьи Хару и считается малопрестижным. Так сказать — какой город, такие и трущобы.

Школа, в которую ходят все дети из бедных кварталов, не предназначена только для них. Вместе с ними, по адресу проживания, это заведение посещают и дети более обеспеченных граждан. Разумеется, в подростковых коллективах заметно «классовое разделение»: бедных меньше, но они держатся вместе, богатых больше, они отчаянно пытаются казаться богаче, чем они есть. Нередко богатые детки творят что-то… не совсем этичное. Если они нарушают закон, их наказывают, но подростки очень изобретательны, поэтому не все их задумки учителя могут нейтрализовать.

Компания девочек посчитала, что будет забавно убедить Тэюна — лучшего друга Хару, — что Джиу в него влюблена. Несколько недель она стреляла в его сторону глазками, мило улыбалась, всячески убеждая парня в своем романтическом интересе. Хару ее поведение казалось странным, из-за чего он и поссорился с лучшим другом — тот посчитал, что Хару завидует. У этой истории неожиданный финал. До того, как Джиу успела как-то обидеть Тэюна, жизнь обидела его сильнее — умер его дядя, вся семья поехала на похороны в соседний город. На следующий день все узнали, что Джиу проиграла спор — ее «подружки» охотно всем об этом рассказали.

И вот тут начинается драма. Ёну влюблен в Джиу, о чем догадываются многие в классе. Он начал насмехаться над отсутствующим Тэюном — «такой дурашка, поверил, что девушка вроде Джиу обратит на него внимание». Хару стало обидно за друга и он сказал, что «Ёну просто завидует, ведь Джиу на такого, как он, даже ради выигрыша в споре не посмотрит». Через секунду Ёну налетел на него с кулаками и, получается, это было последним, что произнес реальный Хару. Нелепая смерть во славу дружбы.

А еще это не Ёну его так ударил. Он повалил Хару на пол и успел ударить буквально пару раз, прежде чем его оттащили, но Хару во время падения, от неожиданности, очень сильно ударился затылком об пол, что и стало причиной травмы.

Из больницы Хару забирал дедушка, а у дома его уже ждал Тэюн. Прежде, чем друг успел налететь на Хару, его остановил грозный голос деда:

— Не обнимать, не тормошить, громко не разговаривать!

— Знаю, — громким шепотом ответил Тэюн. — Мне бабушка Хару сказала.

Где-то на грани сознания у Антона мелькнуло понимание, что он уже даже воспринимает себя, как Хару…

— Прости, друг, — Тэюн помог выйти ему из машины, подставляя плечо. — Ты как?

— Честно говоря, я себя чувствовал отлично, пока не сел в машину. Меня впервые в жизни укачало, — честно ответил Хару.

Тошнота не сильная, бежать в ближайшие кусты желания нет, но все равно состояние неприятное. Поддержка со стороны была очень кстати. Тэюн завел его в дом, усадил у стола. Сам опустился рядом. Говорил много, но достаточно тихо, как с тяжелобольным. Рассказывал, что очень сожалеет о том, что не поверил ему сразу. Просил прощения за то, что не был рядом, когда Ёну на Хару налетел. И еще извинялся за то, что не смог приехать в больницу. На взгляд Хару, все поводы для извинений были глупыми, но таков уж местный менталитет.

Сам же он периодически морщился из-за воспоминаний, которые накатывали как-то волнами.

Они живут в небольшом домике, но в нем два этажа. Четыре крошечные спальни наверху. Гостиная и кухня на первом этаже, там же — единственная полноценная ванная. На втором этаже есть туалет, но не хватает напора воды, поэтому пользуются им редко и только для определенных… потребностей. Потолки в доме низкие, полы скрипучие, часто бывает очень сыро и холодно. Зимой, в сильные морозы, все ночуют в гостиной на полу, включая обогреватель — так теплее. Впрочем, в сильную жару ночуют тоже в гостиной на полу, потому что кондиционера нет, а вентилятора всего два.

Мебели немного, преимущественно она старая, но хорошего качества. В гостиной, например, стоит огромный велюровый диван, такие были в моде лет двадцать назад, наверное. Бабуля сшила на него чехол в стиле печворк, из кусочков старых джинсов. Этот чехол снимали, если ждали гостей… но это происходило редко, так что обычно все сидели на джинсовом диване.

Хару как раз на этом диване и будет пока спать.

— Почему не у себя? — удивленно спросил он у бабушки, видя застеленный диван.

— Потому что там тебе будет неудобно, — ответила бабушка.

Хару сначала вроде не понял, а потом его нагнали воспоминания, и он болезненно поморщился. Точно. У него в комнате нет кровати, он спит на матрасе на полу. Прошлая кровать развалилась, новую покупать не стали — дорого, а Хару и на матрасе хорошо спится, в его-то возрасте.

— Неделю поспишь здесь, — добавила бабуля. — Мы постараемся как-нибудь потише тут ходить. Тэюн, помоги на стол накрыть. Я приготовила миекгук.

— Я же в больнице позавтракал…

— В больнице не умеют готовить целебный миекгук, — ответила бабуля.

Миекгук — это «суп из водорослей», что звучит не слишком аппетитно. Но память подсказывает, что Хару любил этот суп, так что протестовать было бы странно.

Технически, это больше похоже на рагу. Обжаренные кусочки говядины, кусочки водорослей, бульон. К этому блюду — тарелка риса, на всех — кимчхи, кактуги и косари намуль. Кимчхи — ферментированная капуста, кактуги — дайкон, косари намуль — обжаренные ростки папоротника. Антон, рассматривая все это, чувствовал себя как минимум странно, особенно из-за ростков папоротника — и этим ему теперь питаться? Но при этом в животе забурчало и он сглотнул слюну — с точки зрения памяти Хару, тут все очень вкусно. Пришлось довериться воспоминаниям. Он добавил немного риса в суп, перемешал, осторожно отхлебнул… необычно, конечно, но вкусно. Да и ростки папоротника ничего, вроде.

Все время обеда шло обсуждение Ёну. И какой он наглый, и какой невоспитанный, и что с ним явно что-то не так — на людей кидается. Тэюн от школьных приятелей уже знал, что именно Хару сказал перед тем, как Ёну на него налетел, поэтому в оскорблениях одноклассника его сдерживала только невозможность материться при старших. Он припомнил все случаи, когда Ёну вел себя просто отвратительно, чем окончательно убедил бабулю, что этот мальчик — ужасный тип.

Хару больше молчал. Ёну, без сомнения, избалованный мальчишка, но точно не самый ужасный человек даже в их школе. Вспыльчивый — вот его главная проблема. Это не первая его драка, на самом деле. Тэюн, что удивительно, как раз про драки ничего и не говорил… возможно, потому что сам не против показать то, чему научился на занятиях тхэквондо.

После обеда Тэюн помог Хару устроиться поудобнее. Принес из комнаты старенький ноутбук, провел к нему сложную схему из нескольких удлинителей — без зарядного устройства этот старичок не работает. Потом Тэюн поспешил домой, а уже через полчаса пришел Хансу.

Младший брат Хару влетел в дом сгустком энергии и сразу же кинулся обнимать старшего брата, попутно ругая его обидчиков и рассказывая, что без него дома совсем скучно.

И вот в этот момент Антон понял, что окончательно попал.

Он понимал, что его детство немного похоже на детство Хару. Не в деталях, конечно, а в общем. Он тоже рос в семье, которую считали неблагополучной. Отец пил, мама работала на трех работах, чтобы вытянуть его и брата. Воспитанием детей занимались родители мамы. Положение, пожалуй, было даже хуже, чем у Хару. Хотя бы потому, что отец Антона был постоянно пьян и практически не работал, а у Хару папа исправно отправляет зарплату супруге. Да и к сыновьям относится… наверное, это можно назвать любовью, просто странной — он предпочитает любить их на расстоянии, не участвуя в их жизни.

У семьи Антона печальный финал, он в итоге остался один. Бабушка с дедушкой умерли от болезней уже в преклонном возрасте — мама и тетя были поздними детьми. Маму не пощадил рак. Но первой была смерть Артема, младшего брата Антона. Ему было одиннадцать, он увидел Антона и решил перебежать дорогу… водителя даже винить сложно — Артем практически вылетел ему под колеса, неизвестно, о чем вообще думал. Антон потом долго винил себя в этой смерти, ведь брат в прямом смысле умер у него на руках еще до приезда скорой.

Хансу не похож на Артема. Другая раса, другой типаж, даже характеры отличаются… но абсолютно та же улыбка. А еще память услужливо подкидывала другие сходства. Любовь к космосу, например. Артем мечтал стать космонавтом, а Хансу хочет разрабатывать ракеты.

Сейчас, слушая болтовню Хансу, Антон-Хару отчетливо понимал, что вот уже этого пацана он точно бросить не сможет. И очень постарается, чтобы тот вырос, отучился в университете и осуществил свою мечту. А для этого нужны деньги, которых не было что у подростка-Антона, что у нынешнего Хару.

Впрочем, долго думать об этом не получалось. Его травма, возможно, жизни и не угрожает, но заметно все усложняет: он очень быстро устает. Вскоре он ушел на диван и уснул сразу же, как закрыл глаза.

Ему постоянно что-то снилось. Какая-то мешанина из событий жизни как самого Антона, так и Хару, тут же — странные «сюжеты» с погонями и перестрелками, глупые кошмары вроде прогулки голышом перед классом… нормально и не отдохнешь. Хару просыпался время от времени — ему ведь врач велел много пить. Пытался посидеть за ноутбуком, но от яркого света болела голова, от звука телевизора — тоже. Поэтому он пил воду, разговаривал с домашними, гладил кота и спал. Кот преимущественно спал рядом.

В десять Хансу закончил домашнее задание и его принудительно отправили в кровать, а бабушка с дедушкой сели на кухне. Дверь, которая отгораживает кухню от гостиной, раздвижная, из тонкого пластика. Ее задача — не давать запахам попасть в жилую зону. Свету она не препятствовала, так что в гостиной был легкий полумрак.

Ждали с работы маму. Хару задремал, но проснулся, когда на двери легонько зазвенели колокольчики. Нежный женский голос произнес традиционное «Я дома!», отчего в груди разлилось приятное тепло — Хару любит свою маму, всегда был рад ее возвращению и это чувство никуда не делось после травмы.

— Мама Хару пришла! — радостно произнесла бабушка, распахивая двери кухни

Хару интуитивно поежился. Даже для корейского сознания Хару кажется странным, что женщина, которая стала матерью, практически лишается своего имени: ее называют просто мамой ее старшего ребенка или старшего сына, если первой родилась девочка, в некоторых случаях — мамой того ребенка, о котором сейчас говорят. По сути, Хару не слышит имени своей матери, потому что «мамой Хару» ее называют даже соседи и немногочисленные подруги. Муж тоже ее по имени не зовет — чагия, то есть «дорогая», чаще вообще ккома — «малышка».

Хару аккуратно поднялся с дивана, потому что при резких движениях у него все еще кружилась голова, и поприветствовал маму:

— Доброй ночи.

— Хару… ты не спишь, — с особым теплом в голосе произнесла она, — Прости, что я не смогла прийти к тебе в больницу. Дай я обниму своего любимого сыночка.

Шуршащие пакеты остались на полу, а мама подошла к Хару. Она была маленького роста. Наверное, где-то метр пятьдесят пять, ну максимум семь. Рост Хару — метр восемьдесят один. Поэтому, чтобы обнять маму, ему пришлось даже слегка присесть в позе сумоиста. Это была именно привычка прежнего Хару, он подсмотрел это у дедушки и папы. В семье есть шутка, что мужчины семьи Нам упорно пытаются загубить свои «гены высоких мужчин», беря в жены крайне миниатюрных женщин. Бабушка тоже маленького роста: супругу, сыну и старшему внуку она едва достает до плеча.

От маминых волос пахло жареным мясом, а от одежды — освежителем воздуха «альпийская свежесть». По пятницам и субботам она после смены на работе идет в ресторан барбекю, подрабатывает там в самые напряженные часы. На входе у всех ресторанов барбекю стоят баллончики с освежителем воздуха — им нужно себя опрыскать, чтобы немного убрать запах. Ресторанчик барбекю совсем рядом, вот запахи и не выветрились еще.

— Как ты? Сильно болит? — участливо спрашивала мама.

— Нет, — честно ответил Хару. — Когда резко встаю или сажусь — кружится голова. Ну, и ссадины ноют слегка, но про эту боль даже забыть можно. Обидно, что от громких звуков устаю — ни музыку послушать, ни сериал посмотреть.

Мама тихо засмеялась:

— И как же ты без этого?

— Сегодня много спал, завтра придется серьезно задуматься над тем, чем я займусь.

Мама улыбнулась:

— А можно я нагружу вас работой? — спросила она.

— Эти пакеты с подработкой? — услышала ее бабуля.

— Да, — ответила мама, все еще рассматривая своего сына, — Удалось оторвать заказ на коробочки. Образец в одном из пакетов, вроде, ничего сложного.

В гостиной зажгли свет. Дед начал раскладывать на низком столике будущую работу, а бабуля увела маму на кухню, есть вкусный суп с большим количеством мяса.

В самом Сеула все еще остались предприятия, здесь не только магазины, кафе и офисы. Чаще всего это швейные цеха, как раз в таком мама и работает с утра и до пяти вечера. Но еще рядом есть производство с конвейерной линией. Там делают искусственные цветы. Впоследствии эти цветы попадают на корейские венки — поздравительные или похоронные. А еще есть что-то вроде типографии, тоже с конвейером — там делают коробки, особенно часто — для тортов, печатают различные буклеты, плакаты… иногда берут и необычные заказы. Как этот, например — красиво оформленные коробочки, где на каждой крышке будет маленький букетик искусственных цветов, ленточка и открытка. Скорее всего, у какого-то бренда презентации — на таких событиях часто дарят красиво упакованную рекламную продукцию. Если конвейерная лента занята из-за большого числа заказов, типография может отдавать такие заказы доверенным исполнителям, чтобы те за пару дней все сделали у себя дома. Подворачивается такое нечасто, но заработать можно неплохо, поэтому сейчас все и радуются тому, что мама смогла получить заказ.

Для Хару же это значит, что завтра они весь день будут с дедом клеить цветы на крышки коробок. Но это не особо пугало — можно поболтать и расспросить деда о некоторых странностях в памяти Хару.

Мама даже выглядела уставшей. Она поела, еще раз обняла Хару и отправилась спать. Бабушка с дедушкой ушли следом, так что и Хару снова погрузился в сон.