Черный ратник 2

Глава 3

Отряд подъехал к частоколу и магической защите поместья без всяких проблем. У ворот, кроме стражи, прислонившись к косяку и греясь в лучах солнца, стоял Емельян, здоровенный детина с вечно красным носом. Он прикрыл глаза и откровенно клевал носом.

Но стук копыт и скрип повозок заставил Емельяна вздрогнуть. Он лениво поднял голову. Его взгляд скользнул по отряду, по нашему вооружению и нашивкам Воронов. Потом его заспанные глаза остановились на мне.

Сон как рукой сняло. Челюсть отвисла, глаза выкатились, словно он увидел призрака. Емельян замер. Я видел, как он медленно пытается сопоставить несочетаемое: меня, ведущего орденский отряд, и поместье Захаровых.

— Э… — выдавил он наконец, его голос прозвучал неуверенно. — Ваше… ваше благородие…

Это обращение резануло слух, как напоминание из другого времени и из другой жизни.

— Аркадий Иванович дома? — спросил я спокойно.

Емельян несколько мгновений растерянно смотрел на меня, а потом коротко кивнул.

— Доложи ему, — продолжил говорить я, не повышая голоса, — прибыл отряд ордена по срочному делу.

Емельян почесал затылок, тяжело сглотнул, а потом развернулся и бросился к главному дому. Бежал он резво и не оглядываясь. Мы ждали минуту-другую. Остальные стражники на воротах с интересом и некоторым опасением разглядывали нас. В остальном тишину нарушало лишь фырканье лошадей и скрип кожи. Ярослава с интересом осматривала укрепления, её взгляд был холоден и профессионален.

— Долго ещё? — зевнул Соловьёв.

И, как будто по его зову, во дворе появился Аркадий Иванович. Он шёл быстро, размашисто, а его лицо было красным от негодования. За ним, едва поспевая, семенила Лена.

На ней было неброское платье из дорогой ткани. Несмотря на ситуацию, она выглядела спокойно и уравновешенно, в отличие от отца. Вот только, когда она увидела меня, в её глазах мелькнуло мгновенное удивление. Она ошарашенно замерла, но всё-таки быстро пришла в себя.

Аркадий Иванович остановился в шагах в десяти от нас и упёр руки в бока. Его грудь тяжело вздымалась.

— Что это значит? — его голос прогремел как обычно, ведь он привык командовать в стенах своего дома. — Кто вы и что вам надо?

Он сделал вид, что не узнал меня. Старая уловка и уж слишком простая. Я не спеша, медленно и с преувеличенной формальностью слез с седла. Земля под ногами была утоптанной и твёрдой. Я сделал два шага вперёд, намеренно сокращая дистанцию и заставляя стражников напрячься. К нам быстрым шагом приближался Емельян, в доме он не задержался.

— Ворон Тим, — представился я, чеканя каждое слово. — По поручению ордена.

Я вынул из-за пазухи свиток и протянул ему.

— По какому ещё поручению? — фыркнул Аркадий Иванович, нахмурившись. — У нас свои дела. Поместье закрыто для посторонних. Особенно для тех, кто…

Но он не договорил.

— Вы отказываетесь принять посланника ордена? — перебил его я, не убирая свиток. — В таком случае решение будет принимать совет.

Это был удар ниже пояса, и он попал точно в цель. Аркадий Иванович побледнел. Он точно помнил свой визит в цитадель, требования справедливости и прагматичный ответ моего командования. Он проиграл ту битву и теперь проигрывал новую. Он задышал тяжелее, его кулаки сжимались и разжимались. Елена тихо тронула его за локоть, но даже касание дочери не помогло. Аркадий Иванович грубо дёрнул плечом.

— Это безобразие! — прошипел он, но принял свиток.

Он вскрыл печать, развернул бумагу и пробежался по ней глазами.

— Это что, шутка? — сквозь зубы процедил он.

— Это приказ, — возразил я, и в моём голосе прозвучала сталь. — Или вы намерены оспаривать его? Можем прямо здесь и сейчас. Со мной.

Мой взгляд скользнул по Аркадию Ивановичу, а затем по стражникам.

Глава рода Захаровых заиграл желваками. Вот только спорить он не мог. Власть ордена была имперской и стояла выше власти рода Захаровых. У Аркадия Ивановича просто не было козырей.

— Впустить! — бросил он Емельяну, не глядя на него.

Стражники перед нами расступились. Я первым повёл лошадь вперёд и вошёл во внутренний двор.

Он встретил меня тем же, что и было здесь меньше месяца назад: тот же сарай, та же телега и те же куры, деловито копошащиеся в пыли. Мне даже показалось, что жизнь здесь, в поместье Захаровых, застыла в одном месте.

Я не стал заходить в дом, остановился у небольшого забора и привязал лошадь. Отряд въехал во двор и расположился за мной полукругом.

— Ты их знаешь? — тихонько спросила Ярослава.

Но я только покачал головой.

— Ну и? — раздался голос Аркадия Ивановича. — Я что-то не совсем понимаю, что указано в свитке.

Он потряс бумагой перед собой. Я же медленно повернулся к нему.

— Поместье Захаровых, — чётко и без всяких эмоций произнёс я, — должно предоставить провизию, фураж и вооружение для нужд обороны на период военного положения согласно договору с орденом.

Я выдержал паузу, наблюдая, как лицо Аркадия Ивановича еще больше краснеет.

— Списки прилагаются к свитку, — добавил я, а затем изобразил вежливую улыбку. — Но я готов внести коррективы.

— Коррективы? — Аркадий Иванович вмиг взорвался, на его лице и шее выступили вены. Он сделал шаг вперёд, сжав кулаки. — Это грабёж! Наглый, бессовестный грабёж! Чем мне кормить семью и слуг в это самое военное время?

Его крик разнёсся по двору, заставив редких слуг попрятаться, но на меня он не произвёл ни малейшего впечатления.

— Если поместью будет угрожать голод или мятежные князья, — спокойно заверил его я, — то вы всегда можете найти приют в Ярмуте.

Я посмотрел на Лену, стоявшую чуть подальше. Она побледнела и судорожно сжимала складки платья.

— Орден предлагает защиту, — заключил я. — Защита требует ресурсов. Выбор за вами.

Моя логика была железной и неоспоримой, а самое главное — у меня был официальный приказ от ордена. Но признать это означало признать моё превосходство. Поэтому Аркадий Иванович тяжело дышал и молчал.

И в этот момент Елена сделала шаг вперёд. Её тихий, но чёткий голос нарушил напряжённую обстановку.

— Отец, — начала говорить она, но в её тоне была не просьба, а попытка вразумить, — война ведь и впрямь на пороге.

— Он должен был отправиться в острог! — резко развернулся к дочери Аркадий Иванович. — Или в пехоту! А он…

Аркадий Иванович посмотрел на меня глазами, полными ненависти.

Лена отпрянула и едва заметно покачала головой. Она знала отца лучше всех остальных, потому развернулась и, подобрав подол платья, быстрыми шагами направилась к дому. Аркадий Иванович посмотрел ей вслед, и ярость в его глазах начала медленно уходить.

Я же устал ждать и совершенно не собирался смотреть на семейную драму.

— Ваш ответ, Аркадий Иванович? — спросил я.

— Делайте, что должны, — тяжело ответил Аркадий Иванович. — Я позову своего приказчика.

Я кивнул, поворачиваясь к своему отряду. В изумрудных глазах Ярославы переливались огоньки интереса. Иван смотрел на Захарова с лёгкой жалостью. Соловьёв внаглую считал ворон на крыше поместья. Олафа все эти разборки тоже не интересовали.

— Иван, Ярослава, — скомандовал я, — возьмите Воронов и начинайте погрузку по списку. Соловьёв, проконтролируй с Олафом.

Они двинулись выполнять приказ. Аркадий Иванович бросил свиток на землю и зашагал к дому. Я пожал плечами и поднял его. В конце концов, Соловьёву нужно было с чем-то сверяться.

Вскоре к нам вышел сухопарый мужчина лет шестидесяти с лицом, напоминающим сморщенное яблоко. Лишь его глаза были хитрыми, цепкими и всё бегали, с интересом впитывая детали. Он был одет в чистый и добротный кафтан.

— Афанасий, приказчик Захаровых, — отрекомендовался он, вежливо улыбнувшись. — К вашим услугам, господа ратники.

Я не стал тратить время на церемонии, развернул свиток и передал ему.

Пока Афанасий читал документ, я принялся отдавать команды. В конце концов, я тоже был своего рода приказчиком.

— Иван! — бросил я белобрысому, и он тут же вытянулся. — Проверь амбар. Нам нужны зерно и мука. Обязательно взвесь. Ни грамма сверх нужного, но и ни грамма меньше.

Иван кивнул, при этом выражение его лица стало серьёзным и сосредоточенным.

— Ярослава, — мой взгляд переключился на рыжую, — с тебя конюшня и оружейная. Оцени состояние лошадей и оружия.

Ярослава лишь коротко кивнула, её зелёные глаза уже бегло оценивали поместье.

— Соловьёв, — я повернулся к аристократу, который смотрел на окружающую его жизнь без всякого интереса, — ты с Олафом будешь контролировать погрузку. Следи, чтобы Вороны ничего не разбили и не растеряли, а хозяева не забыли что-то в углу.

Соловьёв тяжело вздохнул, словно ему поручили копать ров, но спорить не стал.

— Будет исполнено. Надеюсь, мне хоть дадут перчатки.

Приказчик Афанасий наблюдал за этой сценой без слов, и его улыбка становилась всё более натянутой. Он, похоже, понял, что имеет дело не с бандой мародёров, а с отлаженным механизмом.

— Сию минуту, — засуетился он, обращаясь к Ивану. — Прошу за мной, наши амбары вот здесь, всё лучшее, отборное.

Он повёл Ивана вдоль стены, при этом ещё несколько слуг и стражников вызвались помочь Ярославе. Я же махнул рукой, и несколько Воронов пошли вслед за Иваном. Затем я опёрся на тёплое дерево и принялся ждать, внимательно следя за белобрысым и приказчиком.

Я видел, как Иван принялся обсуждать что-то с приказчиком, и к ним подошли слуги и начали помогать вытаскивать мешки. Приказчик Афанасий со сладковатой улыбкой без умолку болтал и указывал на груду потемневших мешков. Иван долго его слушал, а затем подошёл к одному из них, разорвал его и зачерпнул горсть зерна.

— Командир! — прокричал Иван, махнув мне рукой.

Я подошёл ближе.

— Зерно испорчено, — проговорил он. — Не годится.

Зерно было тёмным и слипшимся, с явным запахом затхлости.

Я холодно посмотрел на приказчика.

— Я об этом как раз и говорил, — всплеснул руками он. — Сплошные убытки. Ничего не поделаешь, в этом году неурожай.

Но Иван быстро отбросил гнилое зерно и вступил в тень амбара. На полках и на земле действительно было совсем немного мешков. Вот только Иван принялся простукивать половицы и стены.

— Что вы, что вы… — тут же забеспокоился Афанасий. — Там пусто! У нас, знаете ли, крысы все погрызли!

Иван проигнорировал его. В углу, под грубой холстиной, присыпанной соломой, его сапог наконец-то наткнулся на что-то твёрдое. Без лишних слов белобрысый распихал солому. Похоже, он нашёл один из тайников Захаровых, из тех что попроще.

— Серьёзно? — спросил я у приказчика, слегка нахмурившись.

Афанасий на мгновение потерял дар речи, но тут же бросился к Ивану.

— Это неприкосновенный запас на чёрный день! Вы не имеете права! — его лицо побледнело.

Вороны, таскавшие мешки к телегам, прибывшим с нами, на миг остановились и посмотрели на меня. Я без раздумий кивнул. Они зашагали к Ивану.

— Неприкосновенный запас, говорите? — мягко произнёс я, отчего Афанасий замер и замолчал. — Очень интересно, а этот неприкосновенный запас он для кого? Для ордена, который вас защищает, или для мятежных князей, которые перешли Уральские горы?

Я не особенно ждал ответа, да в итоге его и не получил.

— Это беспредел, — продолжил бубнить приказчик, но отошёл в сторону.

— Иван! — обратился я к белобрысому. — Забирай всё.

Приказчик так и не двинулся с места, только сверлил меня глазами. Я же с удовольствием вдохнул затхлый и сладковатый воздух амбара и вышел наружу, на свет. Мне ещё не хватало, чтобы поставки припасов саботировали. Задание ордена я собирался выполнить не смотря ни на что.

После небольшой конфронтации с приказчиком погрузка пошла с удвоенной скоростью. Я сидел у телеги, внимательно смотрел, как Вороны бегают туда-обратно, а Соловьёв с Олафом разбираются со списком и принесёнными припасами. Двор поместья наполнился глухими ударами заколачиваемых ящиков и тяжёлым кряхтением ратников, которые занимались погрузкой. Работа кипела, всё продвигалось слаженно и без лишней суеты.

В этот момент Ярослава вынырнула из-за главного дома. Выглядела она сосредоточенно и даже немного взволнованно. Она шла прямиком ко мне, и по одному её виду я понял — что-то не так.

Рыжая встала рядом и скрестила руки на груди. Её зелёные глаза были серьёзны.

— Тим, у нас проблема.

Я отвлёкся от повозок и сосредоточился на ней.

— Чего-то не хватает по спискам? — спокойно спросил я.

После истории с зерном я ожидал продолжения саботажа.

— Нет, всё сошлось, — качнула головой Ярослава, и её рыжие локоны всколыхнулись. — Даже слишком хорошо сошлось.

Она сделала паузу, подбирая точные слова.

— На складе и в мастерской оружия и доспехов вдвое больше, чем положено для поместья такого размера.

Рыжая обвела взглядом двор, и, убедившись, что нас никто не подслушивает, понизила голос.

— Тим, там не просто запасы, которые годами пылятся в углу. Там качественные клинки, кольчуги из зачарованного металла, осадные арбалеты. Такой запас стрел и болтов, что хватит, чтобы вооружить ударный кулак.

Я молча выслушал её. Судя по новостям, Захаровы явно готовились к конфликту. Такой арсенал в приграничной зоне накануне полномасштабного вторжения смотрелся уж слишком подозрительно.

Здесь пахло либо жадностью, либо сделкой с одной из сторон. А ещё Аркадий Иванович вполне мог готовиться к тому, чтобы отсидеться в своём поместье и потом, например, атаковать кого-то из соседей.

— Хорошо, — кивнул я рыжей. — Я понял.

Технически Захаровым ничего не мешало держать большой арсенал, это даже было выгодно ордену — я вполне мог забрать половину, в конце концов, оружие и доспехи тоже были пунктом в списке. Вот только увезти столько мы вряд ли могли. Хотя…

Прежде чем я отдал приказ, дверь в главный дом скрипнула и отворилась. На порог вышла Лена. Она, как и Ярослава, зашагала прямо ко мне. Её спина была выпрямлена, а подбородок поднят высоко. Черные волосы были подвязаны лентой и открывали тонкую шею. Она прошла через двор, не глядя по сторонам. Вороны и слуги Захаровых расступились в стороны.

Она остановилась передо мной, игнорируя Ярославу. Интересно, что у обоих девушек были зелёные глаза, только тон отличался.

— Тимофей, — обратилась ко мне Лена, и её голос прозвучал мягко, — у меня к тебе просьба.

Лена многозначительно посмотрела на Ярославу и приподняла бровь.

— Зови, как закончишь, — фыркнула Ярослава.

Рыжая развернулась и зашагала в сторону сада.

— Говори, — произнёс я.

— Прошу, не забирай всё оружие.

Хорошая у неё была просьба.

— Лена, это не просьба, — ответил я. — Это приказ ордена. К тому же мы не будем забирать всё, только половину.

— Я понимаю, — тут же проговорила Лена, не отводя глаз, — но впереди война, и род Захаровых не может потерять половину оружия.

Она сделала шаг вперёд, сокращая дистанцию, и я почувствовал лёгкий аромат крыжовника, исходящий от неё.

— Без оружия мы будем беззащитны, — прошептала она, и в её шёпоте не было лести или подобострастия.

— Перед кем? — холодно спросил я.

— Перед всеми, — выдохнула Лена. — Перед мятежниками, что перешли горы. Перед разбойниками, которых манит запах богатой, но беззащитной усадьбы. И перед орденом, если вдруг у вас решат забрать ещё что-нибудь.

Лена не пыталась апеллировать к нашей общей истории, к прошлой симпатии или к жалости. Она выбрала язык прагматизма, на котором я говорил и мыслил. Она всегда была умной девушкой. Вот только я в совпадения не верил. Но и оставлять за своей спиной ослабленное поместье обиженных на решение ордена дворян я не собирался.

И в этот момент у меня появилась интересная мысль. Да, я приехал и сюда частично из-за того, что мне хотелось посмотреть на лицо Аркадия Ивановича, когда он меня увидит. И я не ошибся. Вот только у меня с собой был чёткий список того, что следовало получить с Захаровых. Но они, видимо, думали, что я настолько мелочен, что заберу оружие сверх нормы. И это вполне можно было использовать.

— Орден, — произнёс я медленно, — не приемлет возражений. Захаровы заключили договор, и его нужно соблюдать.

Лена поджала губы и замерла.

— Но я могу предложить тебе… — продолжил говорить я и сделал небольшую паузу, — сделку.

В глазах Лены мелькнуло недоверие.

— Какую? — спросила она осторожно.

— Я могу оставить вам всё оружие. Заберём только провиант, который мы и так почти погрузили. Захаровы так и останутся владельцами своего арсенала и смогут обороняться от кого угодно.

Лена заметно напряглась. Она сжала пальцами подол платья.

— Что ты за это хочешь?

Я сделал драматическую паузу для пущего эффекта, при этом глядя ей прямо в глаза.

— Аркадий Иванович лично принесёт мне свои извинения за клевету и суд. Публично. Перед моим отрядом и своими людьми.

Я не стал упоминать осколок в подвале Захаровых. В конце концов, силы Темниковых в нём больше не было — я поглотил её, когда пробудил чёрную ауру.

— Это хорошая сделка, — прошептала Лена. — Но отец никогда не согласится.

— Он поставит гордость выше выгоды? — спросил я.

Лена лишь слабо улыбнулась.

— Ты же знаешь его.

Лена явно понимала, что речь шла не просто про извинения. Аркадий Иванович в случае согласия терял лицо, а в дворянском мире репутация ценнее золота.

— Да, я знаю таких, как он. Потому предлагаю сделать мои условия интереснее.

Лена отпустила подол платья и сжала руки в замок перед собой.

— Ставкой в поединке, — продолжил говорить я, — один на один. Без аур, чар и магии.

Краска сошла с лица Лены. Она вдохнула и задержала дыхание.

Я же лишь усмехнулся.

— Будет поэтично закончить конфликт так же, как он и начался, не правда ли?