Черный ратник 2

Глава 11

Невидимая сила ударила прямо в стену у башни. Грохот был таким, что земля содрогнулась под ногами. Камень разлетелся кусками во все стороны, серая пыль взметнулась вверх огромным плотным облаком. Десятки метров древней, проверенной битвами кладки рухнули вниз с протяжным скрежетом.

Меня отбросило ударной волной прямо в груду ящиков и стоявшую за ними телегу. Мир померк в глазах, спина и затылок отдались резкой тупой болью. Я закашлялся, пытаясь вдохнуть, но в горле лишь запершило от густой удушающей волны пыли. Она забивала лёгкие, лезла в глаза и раны.

Когда звон в ушах утих и пыль чуть рассеялась, перед глазами открылась страшная картина. Там, где мгновение назад была стена, зиял чудовищный пролом — широкий, с рваными опалёнными краями. Груды щебня и пыли с внешней и внутренней стороны образовали пологие хаотичные склоны. Через этот пролом был виден и холм и багровая фигура мага, который медленно опускал руки. Его работа была сделана.

И тут я понял. Мятежники не бежали. Они отступали — организованно и дисциплинированно. Их отход очищал плацдарм. Возможно, только атака моего отряда, отряда ратников, заставила их сейчас отойти, чтобы перегруппироваться и подтянуть резервы. В следующий раз, когда мятежники пойдут на приступ, им не придётся штурмовать стены. Им останется лишь подняться по склону из щебня и войти в город.

Да даже если они вновь решат атаковать в нескольких местах, то здесь будет самая слабая точка. Защитников в Белоярске и так почти не осталось. Я кое-как заворочался, отбрасывая с себя доски, и поднялся на ноги.

Вокруг раздались стоны и сдавленные крики. Восточная башня, на которую мы ориентировались, покосилась, и по ней бежали огромные чёрные трещины. Сможет ли она выдержать следующий штурм? Вряд ли.

Я начал искать глазами своих. Громов помогал подняться седому командиру, в его глазах читалась боль. Ярослава с Иваном тоже отряхивались, их ауры слабо светились. Артём, Соловьёв и Вороны — все выжили.

Мы сделали всё, что могли, пролили реки крови, своей и чужой, и отстояли ворота. И, как это бывает на войне, это едва ли что-то изменило. Наша ярость и доблесть оказались пылью, медленно оседающей на землю.

Ко мне подошёл седой ветеран, командовавший защитой. Его лицо было покрыто сажей и кровью.

— Держались… — сипло проговорил он, глядя на пролом. — Держались из последних сил. А магу стоило лишь щёлкнуть пальцами.

— Мы купили городу отсрочку, — спокойно произнёс я и одобрительно хлопнул старого воителя по плечу. — Не будем тратить её зря.

Я перевёл взгляд с пролома на багровую точку вдали. Она медленно удалялась, как и основные силы мятежников. Где-то в городе затрубили горны и забили колокола. Вряд ли сегодняшний день можно считать победой. Впрочем, это явно было не поражение. Белоярск выстоял.

— А магом, — решительно произнёс я и хищно оскалился, — я займусь отдельно.

— Тимофей Туманов, — протянул мне ладонь седой ветеран.

Я крепко пожал ему руку.

— Выходит, тёзка.

— Поможете нам разгрести завалы? — спросил Туманов.

— Да, — коротко ответил я и кивнул.

Следующие несколько часов выдались тяжёлыми. Мы разгребали завалы, с помощью силы и аур и находили тела — иногда живые, иногда бездыханные. У ворот появились лекари в белых робах. Они оказывали первую помощь, вправляли кости, обрабатывали и зашивали ранения прямо здесь. У рухнувшей стены образовался настоящий полевой лазарет. Вот только вскоре прибыл посланник, молодой пацанёнок, и что-то бодро защебетал Туманову. Он посмотрел на меня и мой отряд, затем на Громова и кивнул.

— Тимофей! — позвал он меня.

Я отвлёкся от работы и подошёл к нему.

— У нас будет боевой совет, — заговорил Туманов. — Я бы хотел, чтобы ты присутствовал.

— Конечно, — легко согласился я.

Туманов отправился на совет первым. В итоге, через пару часов и я оставил подопечных Артёма с его Воронами, сам же вместе с Громовым проследовал вглубь Белоярска. Надо сказать, что город был изрядно потрёпан. Часть домов была разрушена от дальнобойных снарядов, похоже, что крепость долго обстреливали перед тем, как штурмовать. На улицах почти не было простого люда, все прятались в домах или в подвалах. По улицам пробегали бойцы и лекари, от стен, башен и ворот тащили тела куда-то вглубь города.

Я шёл за Громовым и вскоре оказался у большого каменного здания.

— Это ратуша, — проговорил Громов, приглашающе махнув мне рукой. — Нас уже ждут.

Мы зашли внутрь и вскоре оказались в главном зале. Воздух внутри был спёртым и отдавал старым камнем. Несмотря на окна, больше похожие на узкие бойницы, внутри было достаточно темно. Источником света служили смоляные факелы, вбитые в железные держатели на стенах, да свечи на столах и под потолком.

Пляшущие тени делали черты горцев более суровыми. Я встал у стола, на котором была раскинута большая карта гор. Холодная влага с камней просачивалась сквозь пробитые подошвы сапог, хотя, может быть, это магические вспышки прожгли пару дыр.

Здесь, в зале, из знакомых лиц был только Велес, ну, теперь ещё и Туманов. Остальных воевод я не знал. Началось время докладов и последних вестей. Как оказалось, стены, которые штурмовали мятежники с помощью лестниц, держались только за счёт резервов. Если бы не наша атака, то они бы не выстояли.

У одного из воевод, полного мужчины с густой чёрной бородой, был план сделать вылазку из потайного хода, но они просто не успели, так как не могли пожертвовать даже десятком людей. В целом ситуация для Белоярска казалась печальной.

Следом заговорил Громов. Он имел право голоса как первый наследник, хотя я не был уверен, был ли он старшим сыном в семье. Он очень собранно рассказал о ситуации в ордене и о нашем задании. Туманов и Велес слушали его внимательно, не перебивая.

— Ты сам его видел, наставник, — произнёс Громов, обращаясь к Туманову. — На холме, в багровой робе. Это он обрушил стену.

Туманов сидел, подперев голову рукой. Его пальцы, покрытые пятнами и шрамами, медленно стучали по карте Белоярска и окрестностей.

Только здесь, в зале ратуши, когда он снял шлем, я осознал, насколько старым он был. Его лицо было измождённым, глаза запали, но вот взгляд из-под густых седых бровей оставался острым как клинок.

Велес сегодня был одет в кожаную броню, а пальцы указывали на то, что он за последние дни только и делал, что держал в руках лук. Я не видел за столом отца Громова — значит, старший Громов до сих пор не вернулся. Так что Велес выступал сейчас в качестве главы самого влиятельного рода в Белоярске. На его плечах лежала тяжесть обороны.

— Обороняться бесполезно, — произнёс воевода с чёрной бородой. Его голос был выше, чем предполагала его внешность, но тона он не повышал. — Утром мятежники добьют нас и войдут в город.

— Начнётся резня, — поддакнул второй воевода, помоложе.

Он сжимал и разжимал эфес меча, а его лицо искажала беспомощная злоба.

— Мы можем завалить проход обломками, — предложил третий воевода, постарше. Он был по возрасту почти равен Туманову. — Поджечь их.

— Чем? — холодно возразил Велес, поднимая на него взгляд. — У нас почти не осталось ни смолы, ни масла. Мятежники завалят нас своими трупами, если понадобится, и все равно зайдут в этот город. В наш родной город.

В зале на некоторое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факелов.

— Нужно убить мага, — решительно произнёс Велес.

— И кто из нас может убить Мудреца? — вмешался молодой воевода.

В его тоне прозвучала злость и недоверие.

— Волхва, — спокойно поправил молодого воеводу я.

Все глаза внезапно были направлены на меня. Велес хмыкнул, а молодой воевода перестал сжимать и разжимать меч, и откинулся на спинку кресла.

— Ты видел, что он сделал со стеной! Это же… — начал было говорить молодой воевода, а затем прервался. — Хотя… ты кто вообще такой?

Я совершенно спокойно представился.

— Тимофей. Командир орденского отряда.

— И Ворон, — надменно произнёс молодой воевода, приглядевшись к моим нашивкам.

— Вот видишь, у ратников ты ранги определять умеешь, — холодно проговорил я. — Жаль, что у магов нет нашивок, да?

— Тишина, — спокойно произнёс Велес.

Впрочем, своего я добился. Велес вмешался лишь когда молодой воевода оказался в тупике. Но я был уверен в том, что правильно определил силу мага. Если бы под стенами был Мудрец, мы бы все уже были пеплом.

В конце концов, выше Мудреца по рангу только Провидец, но их даже в моё время были единицы, а в новой жизни я вообще не уверен, что есть хоть один.

— Допустим, под стенами действительно Волхв, притом сильный, — примирительно произнёс Велес. — Сути дела это не меняет. Нам нужно убить его. Вряд ли отряд Воронов справится.

Я ненадолго задумался. Пока я думал, Велес внимательно смотрел на меня.

— В открытом поле точно нет, — задумчиво проговорил я. — А вот если поднять в лагере мятежников тревогу, отвлечь их основные силы и оставить Волхва без защиты…

Я почесал подбородок.

— Подобраться вплотную мы всё равно не сможем. А вот на дистанцию выстрела вполне.

Туманов кивнул, и в его глазах вспыхнул огонёк мрачной солдатской решимости. Он посмотрел на воевод, а затем на Велеса.

— Я готов отвлечь мятежников, — решительно произнёс он.

— Наставник, это… — начал говорить Громов.

Велес поднял ладонь в воздух, обрывая слова Громова.

— Продолжай, — сказал он Туманову.

— Мой тёзка, — на этих словах Туманов слабо улыбнулся, — прав. Мы можем заставить красного мага вылезти из своей норы. Не зря же наши предки рыли тайные ходы. Мы можем напасть неожиданно и очень громко, создать такой хаос, что игнорировать нас будет просто невозможно.

План был безумным, самоубийственным, и все в зале это понимали.

— Я готов пойти с вами, — спокойно произнёс я.

— Не нужно, — как-то по-старчески добро произнёс Туманов. — У тебя, Ворон, своя роль. Я найду десяток, а может, и два, воинов, кто уже пожил жизнь и готов встретить смерть не в тёплой кровати, а с оружием в руках.

Я кивнул.

— Я не промахнусь, — совершенно серьёзно, глядя в старые, но полные решимости глаза, произнёс я. — Даю слово.

— Это безумие! — произнёс молодой воевода. — Посылать наших последних бойцов на верную смерть…

— А я никого и не посылаю, — весомо ответил Туманов. — Я иду во главе. Ну а уж коли кто решит пойти за мной, так это их дело.

— Я возьму с собой нашего стрелка, — проговорил я, прикидывая состав группы, — Ещё Громова, чтобы провёл по тайным ходам, и ещё одного бойца для прикрытия.

Велес едва заметно кивнул. А вот молодой воевода не унимался.

— Как вы его убьёте? — спросил он, в его голосе звучала отчаянная попытка ухватиться хоть за что-то. — Маги защищены!

— А вот с этим, — вновь вступил в разговор Велес, усмехнувшись, — я как раз могу помочь. Вот только у вас будет всего один выстрел.

После этих слов Велеса все взгляды вновь устремились на меня. В них смешалось много всего — надежда, отчаяние, неверие и горькая решимость.

— Мы сделаем это, — сказал я правду без всякого бахвальства.

Туманов медленно поднялся на ноги и взглянул в узкую бойницу.

— Тогда нам пора. Моему отряду нужно время, чтобы собраться. Ну а вам, Вороны, чтобы отыскать свою добычу. — Он обвёл всех присутствующих тяжёлым взглядом. — За Белоярск.

Ему вторило сразу несколько голосов.

Громов был мрачнее тучи, но, несмотря на это, он понимал, что другого плана по защите города у нас не было. С магом падёт весь город, и в этот раз игра стоила свеч.

Велес с воеводами завершили собрание, выбрали наиболее удобные маршруты. Громов присоединился, высказывая своё мнение. В итоге, когда военный совет завершился, Велес отвёл меня в сторону.

— У нас есть рунная стрела, — сказал он мне. — Говорят, что один из Громовых когда-то давно охотился с ней на драконов, и она закалена в их крови и пламени.

Я пожал плечами. Для меня это была всего лишь сказка.

— Главное, — сказал я, — чтобы на стреле правда были руны или зачарования.

— Она сможет пробить барьер, — заверил меня Велес. — Даже Волхва.

— Хорошо, — кивнул я.

— Я дам вам стрелу, — произнёс Велес и тут же посерьёзнел и нахмурился. — Вот только… есть ли у тебя достойный стрелок?

Был ли я уверен в Соловьёве настолько, чтобы рекомендовать его? Нет. Но из всех стрелков в этой крепости и снаружи он был самым способным… в том случае, когда не волновался. Ещё в первом бою я заметил, что страх и волнение просто-напросто сбивали его с темпа боя, и он нещадно мазал.

Вот только у Соловьёва при этом недостатке было одно огромное преимущество — он ратник. А значит, он мог использовать ауру для точного выстрела. Более того, попасть по магу это полдела. Аура усилит выстрел любой стрелы, значит, шанс пробить барьер выше. Все стрелки из крепости в этом плане проигрывали Соловьёву.

— Я сделаю так, — спокойно произнёс я, — что он не промахнётся.

— Хорошо, — согласился Велес. — Я верю тебе.

Тогда мы вместе прошли не на склад или в хранилище, а в небольшой дом недалеко от ратуши. Велес достал футляр — круглый, деревянный, с вязью рун на нём. Открыл его, убедился, что стрела на месте, и передал футляр мне.

Я без слов забрал его, и мы разошлись. Я нашёл своих бойцов в небольшом лагере, разбитом прямо недалеко от стены, где мы сражались. Они сидели в кучке и ужинали похлёбкой, которую раздавали местные лекари.

При моём появлении лагерь оживился.

Я быстро рассказал о том, что случилось в ратуше, и обвёл отряд взглядом.

— Наша задача — убить мага, — повторил ещё раз я. — И уйти тем же путём, как мы пришли. Проведёт нас Громов, он знает местные тропы лучше всех.

Громов молча кивнул. Его лицо было суровым. Он вообще выглядел хуже всех остальных — не физически, а ментально. Было заметно, что ситуация, в которой оказался Белоярск, давит на него. Но он пёр вперёд, как и всегда.

— Я пойду с вами, — вызвался Иван.

Но я покачал головой.

— Ты слишком грузный.

— Как медведь, — весело поддакнула Ярослава, заставив пару Воронов заулыбаться.

— И как на тебя обижаться… — пробубнил Иван и вытянул ноги вперёд.

— А вот ты, — я ткнул пальцем в рыжую, — как раз пойдёшь со мной.

Рыжая лишь улыбнулась и похлопала по эфесу своего меча.

— Куда же ты, Тимофей, — она голосом выделила моё имя, — без меня?

В её зелёных глазах горел знакомый огонь — смесь решимости и азарта.

— Ну а за стрелка у нас Соловьёв, — я посмотрел на лучника. — Нужно будет попасть по стоячей цели с расстояния в шагов… сто. Справишься?

Соловьёв немного побледнел, но кивнул. Я протянул ему футляр из тёмного дерева.

— Не волнуйся, — спокойно произнёс я. — Это стрела, зачарованная в драконьем огне. Она никогда не промахивается. Ни разу. И неважно, кто ей стреляет.

Соловьёв принял футляр с неожиданной бережностью, словно держал не оружие, а новорождённого младенца. Он открыл футляр, и внутри на бархатной подкладке лежала стрела, чуть длиннее обычной. Её наконечник был выкован не из стали, а из отдающего алым металла, испещрённого тонкими серебристыми рунами.

— Я не подведу, — тихо сказал Соловьёв, и в его голосе не было и тени привычного скепсиса.

— Ещё бы, — чуть не рассмеялся Иван. — Командир же тебе сказал — стрела не промахнётся. Тебе остаётся только выстрелить.

У костра раздались весёлые смешки.

Мы все вместе поели, разговаривая ни о чём. Каждый знал, что этой ночью решится судьба Белоярска и нашего задания.

— Поспи немного, — сказал я Соловьёву, и добавил, обращаясь к остальным. — Вы тоже отдохните.

Отряд начал медленно расходиться. Кто-то в соседние дома, а кто-то в палатки. Когда Громов поднялся с места, я жестом подозвал его к себе. Мы отошли в сторону.

Я мельком глянул, чтобы рядом не было никого другого.

— Достань-ка мне, — попросил я Громова, — надёжный арбалет.