Царство сумеречных роз (СИ)

Глава 25. Там, где растут дикие розы

— Что бы ты правильно понимала, Дарден не всегда был таким… вымученным. Сейчас ему тридцать пять, он состоялся как наследник Елизаветы, управляется с кланом в её отсутствие, принимает всякие важные решения, ведёт дела, занимается бизнесом, словом, настоящий лидер и будущий Хозяин клана. Однако десять лет назад ему совершенно не хотелось всем этим заниматься. Он играл в небольшой рок-группе на бас-гитаре, имел много друзей, постоянно ввязывался в какие-то приключения — то срывался с компанией в поездку к побережью, то охотился на оборотней в Сибири. Отрывался только так.

Алина замолчала, глядя перед собой. Мурчащий кот на её коленях недовольно фыркнул, когда она чуть прижала его хвост, но не вырвался, чувствуя, что находится в руках настоящего хищника.

— Тогда Дарден не видел разницы между кланами. Он общался со всеми. Был обаятельным юношей, в которого влюблялись все вампирши. И у него было два близких друга. Ян Тольский и Роза-Лея Патрициан, — заметив мой взгляд, девушка чуть пожала плечами. — Тогда Ян не был главой давинского клана. Он был как будто приёмным в своей семье. Соклановцы его недолюбливали, Хозяин заставлял выполнять мерзкие поручения. Странно всё это было.

— Тут могу я объяснить, — вступил Савелий. — Тогдашний глава давинцев мечтал создать идеальных бойцов для противостояния с африканскими кланами в борьбе за нефть и алмазы. Он решился на омерзительный эксперимент. Для этого он устроил охоту на младенцев дикарей. Идея не выстрелила — дети, лишённые связи со своими матерями, умерли. Выжил только Ян. Что ставит под сомнение его принадлежность к диким вампирам.

— А кто он тогда такой? — спросила я.

— Подозреваю, что и сам Ян не знает ответа на этот вопрос, — улыбнувшись, ответил Савелий.

— По крайне мере, в те годы Ян рос обычным вампиром. Не проявлял никаких особых сил или способностей. Я помню его довольно скромным. Он прятался в тени Дардена, — продолжила Алина, выпуская из рук кота. — И был отчаянно влюблён в Роза-Лею, которую все звали просто Роза. Что сказать, они оба сходили по ней с ума, а девушка была слишком яркой штучкой, чтобы удовлетвориться одним из них. Она играла с их чувствами, но делала это так естественно, что друзья не обижались. Им нравилось, во что превращала она их жизни. Трое неразлучников. Уж как Елизавета не пыталась их разлучить. Как мать Розы не стремилась забрать дочь, чтобы та общалась только со своими, они везде были вместе.

— До тех пор, пока Яну не надоела эта игра. Над ним издевались в его клане. Считали сосунком, не способным завоевать женщину, — усмехнулся Савелий. — Взыграла гордость, и он придумал план.

— О да. Ян — известный планировщик, — проворчала Алина. — Но он был слишком молод, чтобы просчитать последствия своих планов. Не подумал, что привязывать вампиршу к себе через охоту на людей — это игра с огнём. Роза была страстной молодой женщиной. Её увлекла охота на отбросы человеческого общества.

— Я помню эту придумку. Берётся заброшенное здание. К примеру, метродепо. Все выходы изолируются. Запускаются непойманные преступники. Человек пять-семь. И начинается охота, — Савелий плотоядно облизнулся, вновь проводя языком по пирсингу. — По секрету, я сам как-то участвовал в подобной игре. Эмоции зашкаливают! Кровь пьянит. А как они кричат…

Алина негромко, но зло закашлялась.

— Дарден не знал об этой… забаве. Это было между Яном и Розой. Логично, что девушка стала от Дэна отстранятся. Логично, что Ян и Роза будто заговорили на своём языке. И более чем логичным стало то, что однажды Лея переступила черту. Она выпила слишком много.

— Дикость, — прошептала я. — Она заболела?

— Ага, — кивнула Алина, тяжело вздыхая. Вытащив из кармана портсигар, девушка закурила, выпуская вверх кольца дыма. — И пришла с этим к Дардену.

— Нет. Сначала Ян пытался её вылечить. Я тогда только познакомился с ним, и вот забавный факт, как и ты, Дари, он расспрашивал, как можно вылечить эту болезнь, — добавил Савелий, щёлкая пальцами. — Правда, я так понял, что он нашёл какой-то способ остановить заражение. Роза почти пришла в норму. Но устоять перед кровью не могла.

— А Дарден не поверил Яну. Узнав, что те охотились вместе, узнав об этой жестокой игре, он пошёл к матери. Нельзя оставлять дикость без присмотра. Это может нарушить Вуаль, — печально сказала Алина.

— Ян защищал Розу на Суде. Пытался доказать, что девушка не превратится в монстра, просто ей нужно чаще питаться и не бывать среди людей, — продолжил Савелий, глядя в пустой стакан.

Кажется, это был ещё тот Суд.

Савелий и Алина рассказывали эту историю с какой-то странной горячностью, даже постыдностью, скрытой за острым сожалением. Будто всё это нереально. Будто это страшная вампирская сказка.

— Однако его собственный Хозяин приказал парню убить Розу. Патрицианы от неё отвернулись. Дарден попытался выступить в защиту девушки, но его мать даже не пустила на Суд.

— Её убил Ян?

— Дарден, — со вздохом ответила Алина. — Ян организовал девушке побег. Он всё продумал.

— Я подготовил путь до Африки. Там сильно проще Вуаль, такая как она могла затеряться, — сказал Савелий.

— Но Дарден выследил их прежде, чем они покинули Великоград. Что там произошло между ними — никому неизвестно. Все трое пропали на несколько недель. А потом Дарден нашёлся в горящем здании заброшенной больницы. Он рассказал, что убил Розу. И прикрыл Яна, опровергнув, что тот пытался её спасти. Конгрегация провела расследование, и, в конце концов, подтвердила его слова. Роза-Лея мертва, — девушка нахмурилась, и Савелий переместился к ней, беря её за руку. И вот диво-дивное — она его не оттолкнула, а как-то задумчиво провела указательным пальцем по татуировкам на костяшках пальцев. — Бывшие друзья превратились в заклятых врагов. Дарден отказался от своей привычной жизни, заковал себя в какой-то кокон. Даже кровь из источника больше не пьёт. Настоящий праведник.

— А Ян, поклявшись отомстить, вызвал на бой своего Хозяина. И победил. Ходят слухи, что ему помогли. Что он смухлевал. Но они не знают Яна. Я успел разглядеть в нём нечто такое… Он опаснее, чем кажется. Потеряв Розу, он потерял остатки человечности, если можно так выразиться. Стал настоящим зверем.

— При чём тут фиолетовые розы? — когда они замолчали, погрузившись в свои мысли, спросила я.

— Розы? — нахмурилась Алина, а потом очнулась. — Ах да. У Роза-Леи были удивительные почти фиалкового цвета глаза. Дарден вывел похожий сорт роз. Чтобы помнить о ней.

— По слухам, он регулярно высылает цветы Яну. Чтобы тот не забывал, что сделал с Розой, — Савелий даже не улыбнулся. Он как-то похолодел, будто в самом помещении стало очень холодно. — Знаешь, что самое странное во всём этом?

— Что?

— Прошло больше восьми лет с её смерти, но Ян так и не отомстил Дардену. Даже его изгнание стало результатом его действий ради своего клана. Но личная вендетта всё ещё не исполнена. А ведь Ян грозился, что выживет только один из них.

* * *

В Цитадель мы возвращались в молчании. Алина всё ещё дулась на меня за то, что ворошу прошлое. Я — обдумывая, что можно сделать с полученной информацией. Неужели Яну удалось остановить дикость? Или же это было частью уловки, чтобы Роза жила? И как к нему подступиться с этим, чтобы он не понял, ради кого я так стараюсь?

— Алина, а ты не знаешь, где Ян и Роза проводили свои игры? — протянула я, когда мы доехали до подземной парковки и она припарковала свой любимый фольксваген жук.

Поставив на ручник, она отстегнула ремень безопасности, поворачиваясь ко мне.

— О чём ты думаешь? — ответила она вопросом на вопрос.

— Савелий тот ещё жук, — я улыбнулась своему каламбуру, ведь вампир и правда чем-то напоминал машинку Алины, любящую выделывать фокусы на дороге и забавно пофыркивать, когда девушка давила педаль газа. — Но он не случайно упомянул метродепо. Сама подумай, если обстрагиваться от личности маньяка, кто сейчас попадает под удар от его действий?

— Глава Шестиугольника.

— Елизавета. Её пытаются обвинить в убийстве Потентата. Во время её короткого правления по городу гуляет монстр, способный нас обнаружить перед людьми.

— Яна нет в городе. Давинский клан здесь не при чём.

— Скажи это Дардену. И потом, в городе видели Олова. Если уж говорить о вендетте, то вот она во всей красе.

Алина задумчиво почесала нос, прежде чем ответить.

— Я не помню других мест. Разве только заброшенная больница, но она же сгорела. Хорошо, я поспрашиваю, кто что вспомнит.

— И передай всё это Грегу. Пусть тоже поразмыслит.

Девушка скривилась, вылезая наружу. Наклонившись над жёлтой крышей, она постучала по металлу, говоря мне:

— Больше всего мне хочется, чтобы Грег не участвовал во всём этом. Он слишком слабый.

— Сказала она об охотнике. А то ты не знаешь о его достижениях, — скептически ответила я. Алина вновь нахмурилась, пытаясь подобрать слова.

— Мои раны исцеляются. Немного крови, и я готова опять идти в бой. Его — оставляют шрамы. Ты видела, сколько их на его теле? Мне невыносима мысль, что он погибнет.

— Но если он не будет охотиться ради вас, то окажется беззащитным перед Конгрегацией. Она не простит его предательство. А вы не защитите его, если Грег станет бесполезным.

Прекрасное лицо Алины похолодело. Она вся как-то сжалась, утрачивая человечность, заостряясь как вампирша. Казалось, ещё секунда и её кулак пробьёт крышу нежно любимой машины, но девушка сдержалась.

— Ты права. Грег сильнее, чем кажется. Он выстоит. Как и я.

* * *

Я нашла Дардена в розарии. Могла бы сразу догадаться, куда он отправится. Здесь, среди фиолетовых роз, в полном одиночестве, он отыскивал свой покой, ухаживая за нежными цветами. В комбинезоне поверх футболки с джинсами, он ровнял землю, добавляя питательные компоненты и что-то насвистывая себе под нос.

В сумраке при свете неоновых ламп, виднелись только очертания его фигуры, да белая футболка ярко светилась в полутьме. Здесь было так тихо, умиротворённо, под шумом от небольших фонтанчиков, спрятавшихся где-то в густой листве.

— Дэн, — тихо сказала я, останавливаясь неподалёку.

Разумеется, он знал, что я рядом. И не возражал против моего присутствия.

Не ответив, Дарден продолжал ухаживать за цветами. Я терпеливо ждала пока он закончит. Снимет перчатки и вымоет руки в небольшом рукомойнике. Только после этого вампир обернулся ко мне. Боже, каким печальным сделалось его лицо! Надломленным, будто ножом кожу вскрыли, оставляя сеть из бугров-морщин на лбу и у нежных губ. Я устремилась к нему, бросаясь на него и сжимая так крепко, будто от этого зависела моя жизнь.

Не могу отпустить. Не могу предать. Не могу признаться. Ничего не могу, кроме как чувствовать его запах, слышать, как сильно бьётся сердце, как струится кровь по его венам, как он дышит прерывисто, как осторожно обнимает в ответ, целуя в щеку как драгоценность, хрупкую статуэтку из песка, что рассыплется от неосторожного движения руки.

Дэн проводит руками по моим предплечьям, перемещаясь на талию, поднимаясь к лопаткам. Потом он аккуратно оттягивает меня от себя, поднимая руки до моей шеи, чтобы укутаться ладонями в мои распустившиеся из хвоста волосы.

— Я опасен для тебя, Ари, — шепчет он, — я опасен для всех.

— Ты никогда не причинишь мне вреда, — говорю в тон, вставая на мысочки, чтобы мои слова прозвучали только для него, как дыхание рот в рот, как единый воздух на двоих. — Я найду способ остановить это.

— Другие уже пробовали. Не вышло, — его руки вновь заскользили по моему телу, как и мои по его, будто мы два картографа, заново составляющие пути наших сердец.

Мы иначе целуемся, иначе думаем, иначе дышим и касаемся друг друга. Будто новое знакомство с привкусом соли и сажи, с мыльным обещанием, от которого щиплет глаза и душа как флаг на ветру, бьётся в припадке, — так не может быть.

— Просто скажи мне, что Ян обманул всех и Розу нельзя было спасти, — я знала, что за этим последует, поэтому даже не вздрогнула, когда его руки превратились в капкан и он почти вонзил когти в мои несчастные плечи.

— А ты не можешь не влезть, не так ли? Обязательно нужно было раскопать всё это, — прошипел Дарден, отталкивая меня. Его глаза недобро полыхнули красным и под верхней губой выступили клыки.

— Это было на поверхности, мне не пришлось долго искать, — ответила жёстко, сощурившись. — Так скажи мне. Это правда? Она продолжала идти по пути дикости или же Ян нашёл способ её спасти?

Вспышка как пришла, так и ушла. Краснота спала, он успокоился. Но спокойствие это — мнимое.

— Нет. Он остановил её. Но то, во что уже превратилась Роза, не было ею. Она стала монстром, жаждущим человеческой крови со внешностью моей подруги. Умная, жестокая и хладнокровная. Я хотел ей помочь, но Роза не нуждалась в моей помощи.

— И ты убил её?

Дарден отступил назад, шатаясь, будто на его плечи упала вся тяжесть этого мира. Грузно опустившись на пол, он подтянул колени к груди, уставившись в одну точку.

— Нет. Я помог ей бежать. Я действовал заодно с Яном. Просто в последний момент увёл её в безопасное место, желая найти способ вернуть её прежнюю. Какая ирония, вместо этого она поймала меня в ловушку, — он говорил невыносимо медленно, как по капли выцеживая наружу свою боль. — Она поила меня людьми и делала это до тех пор, пока во мне самом не взыграла дикость. И тогда нас нашёл Ян. Он не простил предательства. Не простил ей того, что она предпочла меня. И убил её, обвинив во всём меня.

Тёплый воздух, спускавшийся сверху, сделался вдруг холодным, как арктический. Я опустилась напротив Дардена, осторожно взяв его за руки. Какие же они холодные! Будто он превратился в ледяную статую, сковав свою печаль внутри себя, чтобы даже крупица не вырвалась наружу.

— Ты знаешь, как он остановил дикость?

— Знаю. Родственная кровь и кровопускания. Не такой уж надёжный метод. Но с ней он сработал. Работал и со мной, пока не появилась ты, — Дарден вдруг сделался таким несчастным. Его чёрные глаза совсем запали. Его внешность стёрлась до детских невинных черт, как будто он превратился в обиженного на весь мир ребёнка. — Это так странно. Когда ты рядом — всё усиливается. И спокойстве, и волнение, и гнев, и любовь. Все чувства обостряются. С ними сложно совладать.

Я отпускаю его, отползая назад, копируя его позу.

— И что теперь делать? — спрашиваю осторожно.

А он, сбрасывая детскую обиду, превращается в старика, которому хочется, чтобы всё это уже закончилось.

— Мама видит, что со мной происходит. Она подозревает, что дело в тебе. Я опасаюсь, что она что-нибудь выкинет. Будь осторожна.

— Дэн, я как-нибудь разберусь с твоей мамой, не беспокойся. Меня волнует, что будет с нами. Если я влияю на твою дикость, очевидно, что нам нельзя быть вместе.

Он изменил своё положение, и как-то плавно перетёк ко мне, ухватываясь за мой локоть, чтобы мы вместе развалились на полу, глядя на стеклянный потолок, за которым открывалось тёмное небо, всё в разноцветных от городских огней облаках. Сплетая наши пальцы, он сжимает ладонь, говоря:

— Не думай, что я отпущу тебя, Дари. Эта дикость не превратит меня в монстра. Я совладаю с жаждой. Пока ты рядом — мне ничто не страшно.

От его слов что-то потеплело внутри. Будто золотистый мёд полился по венам, делая меня очень плавной, тягучей и счастливой. Я ныряю в эти чувства, растворяясь в них. Что бы не случилось — я сделаю всё, чтобы мы были вместе.

Моё предательство обретает реальные грани. Моё желание выжить трансформируется в желание быть счастливой. Я так хочу, чтобы всё обрело смысл. Я так хочу любить его, не испытывая чувства вины. Как же это случилось? Как я так быстро влюбилась, что даже сама не заметила, как обрела почву под ногами?

А он смотрит и всё молчит, будто знает всё обо мне. Будто мои мысли для него не тайны. Будто я открытая книга, которую он читает, находя всё новые и новые неизведанные страницы.

— Ты моя родственная душа, Ари, — шепчет он, накрывая мои губы своими. — Если дикость захватит меня с головой, только ты сможешь меня вернуть.