Царство сумеречных роз (СИ)

Глава 24. Ковёр из разноцветных листьев

Ничего не сказав, Дарден ушёл сразу, как я передала ему слова Офортоса.

Вернувшись в депо, увидела, что вокруг него развешены жёлтые заградительные ленты. Повсюду сновали сотрудники Конгрегации, всем видом показывая, что вампирам здесь делать нечего. Неприятно. Мы одержали победу над огромным гнездом неизвестных тварей, а нас выгоняют, как нашкодивших щенков.

Я хотела поделиться этим с Дарденом, но оказалось, что он уже уехал, велев остальным вернуться домой в Цитадель. Загрузившись в микроавтобус, мы тронулись с места. В машине застыла гнетущая обстановка. Пока я разбиралась с телефоном, направляя одно за другим сообщения Дэну, вампиры негромко обсуждали случившееся. Лидировала версия о диких вампирах, сумевших приспособиться к обычной жизни, но сошедших с ума из-за одичалости своего вожака. Вероятно, он отозвал своих вампиров обратно в туннели канализации, чтобы и дальше сеять панику, нарушая Вуаль.

— Сложно поверить, что вы могли проморгать такое крупное гнездо, — возразила я. — Моё вы вычислили за несколько месяцев. А там было всего пятнадцать вампиров. В этом больше пятидесяти. И где их дети? Пацану, которого забрала Конгрегация, семнадцать лет. Он был в списке пропавших. Могу поклясться, что ещё несколько убитых вампиров были в том списке. Моё предположение — они были обращены после столкновения с той тварью, что распространяет чуму.

Я запнулась, заметив, как на меня смотрят остальные. Даже Грегу моя идея показалась чересчур радикальной. Создание вампиров? Это попахивает бульварным чтивом. Однако я слишком хорошо запомнила свои ощущения после контакта с неведомым. Что это было? Телекинез? Неужели он действительно существует?..

— В любом случае, это уже не наша парафия, — флегматично отреагировала Алина. — Конгрегация забрала дело себе. Пусть теперь Совет решает, как с этим поступать.

— Вот это как раз и выглядит странно, — заговорил Грег, побледневший от потери крови.

Его лицо сильно выделялось в темноте автобуса. От усталости он откинулся на спинку кресла, явно мечтая поскорее добраться до постели. Сидевшая рядом Алина сжимала его ладонь, сама оставаясь бесстрастной. Будто не чувствовала своей вины.

— Они так рьяно взялись за это расследование. Зачем-то связали его с убийством Потентата. Нутром чую — охотники знают больше, чем говорят, — продолжил свою мысль Грег.

— Однако не делятся с тобой, — фыркнул Аскольд, сидевший на переднем кресле рядом с водителем. — Ты теперь перекати-поле. Персона нон-грата.

— Ни свой и ни чужой, — едва слышно добавила я, разглядывая собственные руки.

Так странно видеть сеть линий поверх синих вен. Они такие слабые, едва заметные. Вампиры почти не оставляют отпечатков. А после смерти тела быстро разлагаются и всего за несколько дней превращаются в пыль.

Нет доказательств, что последняя стадия дикости, — это смерть. Говорят, что вампир, лишившись рассудка и превратившись в идеального хищника, может столетиями существовать в таком состоянии. Что дикость — это и есть вампиризм в чистом виде. Бессмертный лютый зверь.

Неужели именно это и произойдёт с Дарденом? Он превратится в монстра, на него объявят охоту, а потом убьют? Почему я так злюсь на него из-за этого? Потому, что влюбилась в него? Не смогла выдержать дистанцию, как должна была? Как вообще это произошло? В тот миг, когда увидела его чёрные глаза? Когда он заговорил со мной? Или позднее, когда собственноручно лечил меня от яда? Спасал из застенок Конгрегации?..

Так просто. И так сложно, что хочется завыть от отчаяния. Я поставила себе всего одну цель — выжить. А теперь понимаю, что моё выживание ничто в сравнении с жизнью Дэна.

* * *

Въехав в гараж, вампиры покинули микроавтобус, направляясь в оружейную. Я отдала Алине своё оружие, отмахнувшись, когда она поинтересовалась, что со мной. Мне хотелось поговорить. Но не с ней. А тот, кто был мне нужен, не отвечал.

Прислонившись к стенке автобуса, сунула руки в карманы куртки. Хотелось залезть в ванну, смыть с себя кровь, почистить одежду, съесть что-нибудь человеческое, просто чтобы прийти в норму. После той кровавой бойни было как-то нехорошо. Не то, чтобы я была нюней, но меня знатно потряхивало, когда перед глазами вставали кадры-вспышки из оскаленных морд упырей.

— Никогда не встречал таких гнёзд, — раздался голос рядом.

Я почуяла запах крови. Грегу только что наложили швы на запястье, кровь запеклась под повязкой. Пожалуй, он тот, кто поймёт меня. Но я не знала, что сказать. Не могла довериться даже своему другу.

— Почему ты пошёл с нами? Ты человек. Мог заразиться, — заговорила я.

— Зараза к заразе не липнет, — легкомысленно отмахнулся он. — А вот что с вами случилось? И не бреши, что романтика заиграла — вы выглядели как угодно, но не как после жаркого соития.

Попинав колесо микроавтобуса, я скрестила руки на груди, разглядывая кровь, засевшую под ногтями. Что мне ему сказать? Правду? Солгать? Как самой признаться себе в беспомощности? Я ведь только-только нащупала что-то настоящее. Не как с Ярославом. И уж точно не как с Яном. И вот Дэна у меня забирает болезнь. Да такая, что проще пулю ему в лоб всадить, чем наблюдать как он мучается. Как с этим справляется его мать? Она точно знает, что с ним и ничего не делает. Неужели всё бесполезно? Что за злая насмешка судьбы?

— Проблемы в раю, — в тон ответила я, нацепив виноватую улыбку. — Это между нами. Лучше скажи, что будет с тобой? Ты слишком изменился. Грешным делом, начинаю думать, а не под чарами ли ты?

Это настолько удивило Грега, что он даже присвистнул.

— Севастьян может долго пыжиться, но дело решённое. И такие, как Ярослав, ничего мне не сделают. Я уже подписал документы. И официально числюсь вольнонаёмным клана Соррент. Через неделю мне сведут символ Коперника, и я освобожусь.

Это настолько не вязалось с тем Грегом, которого я знала, что я не удержалась и налетела на него, обхватывая лицо и вглядываясь в ясные серые глаза. Он вырвался, отталкивая меня и с обидой говоря:

— Это мой выбор, Дари! Никто меня к нему не принуждал. Я просто нашёл способ устроить свою жизнь так, чтобы не сдохнуть в очередном гнезде диких вампиров, не дожив до сорока.

— Говорит тот, кто чудом выбрался из того самого гнезда! — воскликнула я в ответ, вновь толкая его на спинку автомобиля. — Мне сказки не рассказывай!

Он как-то по-особенному цокнул языком, запрокидывая голову и глядя вверх на потолок подземной парковки. Мимо прошло несколько вампиров, некоторые с интересом прислушивались к нашему разговору, и Грег, очнувшись, помотал головой.

— Ты всегда знала, что из себя представляет Конгрегация, — намного тише и спокойнее заговорил Грег, прямо глядя в глаза. — Идейных отправляют на самые грязные задания, неугодных — на Север. Остальные — либо выполняют приказы дружков Севастьяна, либо никогда не добираются до берёзовой ветви власти. Арду хотел навести порядок. Но его отправили в ссылку. И что с ним стало? А больше у клики Севастьяна не осталось врагов.

— И ты просто сбежал. Знаешь, мне уже не положено выступать по этому поводу, всё-таки я перемахнула через забор, — чуть улыбаясь протянула я, — но я считаю, что Конгрегация необходима. Нельзя, чтобы сторожами вампиров были сами вампиры.

* * *

Дардена нигде не было видно. И на звонки он не отвечал. Я злилась на него, ведь нам нужно было поговорить. А он вздумал играть в прятки, и когда! В самый неподходящий момент!

Конечно, с этим нельзя ни к кому подступиться. Потому я, перекусив дома и приведя себя в порядок, отыскала Алину, беседовавшую с Гретой в вестибюле главного особняка. Подходя к ним, услышала: «Будь осторожна со своими чувствами, Аля. Они могут дорого тебе обойтись». На моё приветствие холодная, как волчица, Грета только улыбнулась, а потом ушла.

— Что ты хотела? — Алина держала в руках смятую сигарету, словно не решаясь её раскурить.

С её шеи исчез бинт, рана затянулась бесследно. Но довольной она не выглядела.

— Хочу выбраться в город. Помнишь, в клубе ко мне парнишка прицепился?

Девушка нахмурилась, а потом отправила сигарету обратно в портсигар.

— Имеешь ввиду Савелия? Что у тебя с ним за дела?

— Хочу выигрыш забрать. Он оставил мне свой контактный номер и пригласил в гости. Узнав его имя, я сразу сочла это приглашение в высшей степени интригующим.

Даже среди охотников имя Савелия было на слуху. Он, как и Дарден, из тех вампиров, кто долго выглядит молодо, хотя ему больше сорока лет. Нездешний вампир, родом откуда-то из Азии, прибился к патрицианам, хотя сам принадлежал к арманитам.

Делец, промышляющий всякими сомнительными сделками и приторговывающий информацией и слухами. Имеет обширные связи в разных кругах, проворачивает тёмные делишки как с людьми, так и с вампирами. Неизвестно ни кто его родители, ни как он оказался в клане Арманит, а потом здесь среди патрициан. Словом, вампир, с которым стоит подружиться.

Моя идея не понравилась Алине, но стоило мне намекнуть, что я обращусь к Грегу, как девушка переменила решение.

— Предупреждаю, Савелий любит заключать сделки. Ему нравится, когда у него ходят в должниках. Зачем он тебе?

— Он многое знает. Хочу обсудить с ним всё то, что от меня скрывают.

* * *

Савелий оказался вампиром прогрессивных взглядов. Он поселился в самой современной части города в одной из Звёздных башен, носящей поэтичное название Меркурий. Выполненная из рыжего стекла, она сияла как настоящее солнце среди голубых, белых и фиолетовых сестёр.

Поднимаясь на скоростном лифте, я любовалась видом на город из прозрачной кабины, стараясь не смотреть вниз. Мне как-то не хотелось знать, что со мной будет, если я упаду с высоты сотого этажа.

Поднявшись на нужный уровень, мы миновали симпатичное фойе, и оказались возле нужной квартиры. Под прицелом камер и будучи окружённым неспящим бизнес-сообществом, Савелий не нуждался в дополнительной охране. Ни один вампир не посмеет на него напасть, рискуя нарушить Вуаль.

Дверь нам открыл сам Савелий. При ярком свете он выглядел моложе, чем в клубе. Не старше двадцати лет. Что заставляет задуматься, а как вообще стареют вампиры? Почему некоторые до окончательного старения выглядят не старше двадцати пяти, а другие меняются с каждым прожитым десятилетием?

Увидев нас, Савелий просиял.

— Как дела, вампирши? — громко воскликнул он, пропуская нас в апартаменты. — Алина, шикарно выглядишь! Новая куртка? Стильно. Дарья, очарован, — говорил он, бесцеремонно целуя наши ручки. — На что выигрыш потратишь? Обновишь гардероб? Так и чувствуется, что на тебе вещи с чужого плеча.

Вот вроде говорил дружелюбно, привечал как родных, но от его слов стало неловко. Я и правда как побирушка: ни единой нитки на теле мне не принадлежит. Всё чужое. Что сказать, денег у меня почти нет. Но о финансах я думала в последнюю очередь.

Квартира-студия вампира обставлена с помпой. Вся такая пёстрая, блестящая и разноцветная. С кучей безделушек, валяющихся по всем открытым поверхностям. Какие-то мелкие статуэтки зверушек, людей и чудовищ из компьютерных игр. Вазы, вазочки, вазоны, горшки с цветами, засохшими и пышно цветущими. Тоскливо стоящая под фиолетовой лампой мухоловка явно мечтала сдохнуть без нормальной кормёжки. В углу разместился огроменный аквариум с золотыми рыбками. А сколько здесь было диванов, кресел, кушеток и всяких плюшевостей! Одна обезьяна размером с двух человек чего стоила.

Поодаль виднелась навороченная кухня с кухонным островком, заставленная суперсовременной техникой и заваленная человеческой едой, вся в следах от взбалмошной готовки сумасшедшего повара.

Это был настоящий умный дом, реагирующий на голос владельца. И всё в нём — заставлено и заполнено, ни единого свободного метра — от видеопроигрывателя, какой-то гитары, пианино, коллекции пластинок, стоящей пирамидкой возле него, до вертикального солярия, мерно гудящего в углу. На стенах плакаты из видеоигр и старых фильмов. Висит кимоно, а рядом с ним под стеклом мушкеты с потёртыми рукоятками.

Я наступила на пищащую летучую мышку, Алина влезла в кошачий лоток, спрятавшийся за фикусом, который она пыталась обойти. И тотчас по моим ногам пробежал роскошный белый кот.

Савелий удивительным образом вписывался в хаос своих апартаментов. Такой же сумасбродный и слегка безумный. Первым делом он потащил нас в хамам, обещая неизгладимое удовольствие, от которого мы благоразумно отказались. Потом пригласил в свой будуар — к огромной кровати, скрытой за балдахином, над которой висели крючья, а рядом расположились качели. На прикроватной тумбочке валялись презервативы и секс-игрушки.

Следуя за нашими ошеломлёнными взглядами, Савелий всё подливал масла в огонь, рассказывая, каких практик понахватался в индийских, вампирских общинах и гарантируя незабываемую ночь.

— А то дела, да дела. Надо любить себя и своё тело, — назидательно говорил он, смешивая в блендере чудовищный коктейль из фруктов и крови.

Обладатель лохматых, кислотно-жёлтых волос и ярко-рыжих глаз, в пёстрой хламиде с золотистой окантовкой, он выглядел мальчишкой богатых родителей, сбежавший из-под опеки и отрывающийся на все родительские денежки. Он никак не мог удержать язык за зубами — всё облизывал пирсинг нижней губы, невзначай демонстрируя выступившие клыки. Костяшки его пальцев исколоты татуировками рун, а свои азиатские глаза он подводил чёрной подводкой, и при этом разгуливал в розовых тапочках с заячьими ушками.

В квартире ощутимо стояли запахи травки и индийских благовоний. Книжный шкаф, расположенный прямо у входа, изобиловал книгами на самых разных языках, на самые разные темы — от квантовой механики до приёма родов в диких условиях. Я даже приметила полное собрание романов о Горце, соседствующих с тонкостями выращивания кактусов.

Разместившись на белом диване, покрытым пледом ручной вязки, я приняла из его рук бокал с коктейлем. Алина от подношения отказалась. Савелий пожал плечами и её напиток выпил залпом, а со вторым разместился напротив нас.

— Поищи конверт под кофейным столиком, — защёлкав увешанными кольцами пальцами, будто только что вспомнив, сказал он мне.

Я отыскала конверт с надписью Дарья. Внутри оказалась солидная пачка денег, отчего я присвистнула.

— Почем ты мне платишь? — удивилась я. — Это был не договорной бой. В чём твоя выгода?

Водя оливкой по кровавой кромке, он как-то смешно искривил своё подвижное лицо, а потом глянул на меня ясными глазками и подмигнул.

— Ты сама пришла. Это стоило того, — ответил он. — Я падок на экзотику.

Сделав небольшой глоток, с удивлением обнаружила, что напиток и правда вышел отличным. Мягкий, с нотками мяты и цитрусовых, он прибивал медный привкус крови, делая его лишь оттенком в богатой палитре.

— Вот она я. Что хочешь?

— Ой, давай не будем переводить наше общение в деловое русло, — как-то жеманно заговорил вампир, выуживая между половинок дивана смятую самокрутку, и раскуривая её. Алина демонстративно закашлялась. — Алечка, кто не без греха!

— Я ошибаюсь, или это травка с кровяной примесью? — холодно уточнила она. — Они запрещены.

— Не для меня. Ну, ты же никому не расскажешь? — затолкав сигарету между зубами, он сложил как брови, так и ладони, домиком и очаровательно захлопал глазками. — А возвращаясь к нашей теме. Я лишь хочу подружиться с тобой, Дарья. Шутка ли — дампир из охотницы! Да ещё и под покровительством Офортоса. Знаешь ли, вечные редко кого вниманием одаривают. А тут он тебе аж медальон верности отдал. Такие штуки бесценны. Говорят, технология их изготовления была подарена Офортосу эльфами перед своим уходом.

— Что? — недоверчиво спросила я. — Эльфы? Я думала их существование навроде мифов. Они давным-давно покинули наш мир.

— Они были. Они ушли. Офортосу почти две тысячи лет. Сюрприз! Никто не любит говорить о своём возрасте, но я об этом знаю, — он хлопнул в ладоши, заставив нас подпрыгнуть и в тот же миг заиграл джазовый ансамбль. — Ладно. Ты ведь тоже не ради денег пришла. Давай поболтаем.

Общение с этим вампиром напоминало американские горки. Быстро-быстро, то вниз, то вверх. Он ярко жестикулировал, его мимика перебарщивала с эмоциями, а голос переиначивал слова, сливая всё в единую кашу. Толком и не ухватишься. Не поймёшь, что скрывается за этими золотыми глазами.

— Дари, может уже пойдём? Ты получила деньги, зачем рассиживаться? — взмолилась Алина, дойдя до крайней степени дискомфорта. Кажется, ей Савелий не по душе.

— Если тебе здесь не нравится — никто не держит. Дорогуша, другие вампирши готовы ночевать в фойе Меркурия, лишь бы ко мне в гости попасть. А ты нос воротишь. Некрасиво, — неожиданно холодно произнёс Савелий.

Он забрался в кресло, скрещивая ноги по-турецки и выбрасывая бычок в чашку. К нему запрыгнул кот, и мужчина провёл ладонью вдоль туловища животного, ухватываясь за мягкий хвост. В чём-то он сейчас и сам напоминал кота. Чеширского.

Девушка сглотнула, переводя взгляд с меня на него. Ей явно хотелось убраться отсюда, но оставить меня наедине с Савелием она не могла.

— Другие вампирши — дуры. Им просто хочется быть использованными. Я не такая, — спокойно ответила она. — Дари, надеюсь ты отдаёшь себе отчёт в своих действиях?

— Будь спокойна. Мы ведь всего лишь разговариваем. Никаких сделок, — и я незаметно подмигнула Савелию, а тот, догадливо, кивнул.

— О чём прелестная дампирша хочет со мной поговорить? — отпуская кота из своих рук, спрашивает он.

— Просто расскажи всё, что знаешь о дикости.

Савелий аж крякнул от удивления, а спрыгнувший на пол котяра тревожно замяукал.

— Неизлечимое заболевание, связанное с невоздержанностью вампира. Чем больше пьёшь, тем больше хочешь, тем быстрее превратишься в настоящего упыря. А что? Мы считаем себя здоровыми, но для природы дикость — всего лишь избавление от разума. Физически дикий вампир не страдает. Он не умрёт, пока пьёт кровь. По правде сказать, бытует мнение, что вампир тогда же становится бессмертным. Не как известные вечные, а по-настоящему. В крайней точке безумия достигается вся вампирская мощь, — задумчиво протянул Савелий. — Интересный вопрос, Дари. С чем он связан?

— Скажем так, я любопытная, — уклончиво ответила я. — И всё-таки. Истории известны случаи исцеления? Хоть какая-нибудь безумная легенда?

Алина как-то резко подорвалась с места на кухню и совершенно по-хозяйски налила себе из блендера остатки кровяного коктейля, и сразу выпила, облокачиваясь о столик. Что-то в её поведении натолкнуло меня на мысль, что она уже бывала здесь прежде.

Савелий, наблюдая за действиями девушки, перебрался на освободившееся место. Его рука скользнула ко мне, вытягивая из-под меня конверт с деньгами. Я же, также незаметно, затолкала в карман его халата упакованную безделушку.

— Ни одна болезнь не обойдётся без суеверий. Говорят, если выкачать из вампира всю кровь, потом влить новую от другого вампира, то дикость отступит. Говорят, если накормить кровью оборотня, то дикость отступит. Говорят, если заживо похоронить вампира и выдержать под землёй в течение десяти лет, то дикость отступит, — сладким, обволакивающим голосом говорил Савелий, будто рассказывая сказку. Он наклонился ко мне, шепча на ухо: — Говорят, если испить кровь вампира, влюблённого в больного, то болезнь отступит.

Моё сердце пропустило удар, и мужчина отклонился назад, виновато улыбаясь.

— Но последняя легенда — вымысел. Алина подтвердит.

Девушка заняла место Савелия, подхватывая кота на руки и утыкаясь носом в белоснежную шерсть. Её лицо расслабилось, глаза заблестели, но сама она расстроилась.

— Почему? — спросила я.

— Потому что это история фиолетовых роз, о которых ты расспрашиваешь всех и каждого, — со вздохом ответила Алина. — Видимо, мы не уйдём отсюда, пока ты не узнаешь, что случилось восемь лет назад и при чём тут эти несчастные розы.