Царство крови

2

АДРИАННА

Х

ватка сильных рук, крепко обхвативших меня, ослабевает, давая мне достаточно пространства, чтобы сжать кинжалы в кулаках. Но, прежде чем я успеваю воспользоваться моментом, вокруг меня смыкается еще одна пара рук.

Мы несемся со сверхъестественной скоростью, прежде чем я успеваю выплеснуть свой гнев на нового человека, который обращается со мной как с куклой. К несчастью для меня, меня отвлекает тошнота, которая скручивает мой желудок, беря меня в заложники и оставляя на волю человека, прижимающего меня к своей груди.

Даже прижавшись к нему спиной, я точно знаю, кто это. Мир вокруг меня перемещается, мой секрет вскрыт, словно открытая рана, но знакомый аромат щекочет мои чувства, вызывая в голове четкий образ точеной челюсти и идеально уложенных черных волос.

Рейден.

Конечно, первым за мной пришел вампир. Несмотря на тошнотворное жжение в горле, заставляющее внутренности практически выплеснуться наружу, я все равно ругаю себя за то, что не была готова к его внезапному нападению среди всего этого безумия. Но в свою защиту скажу, что встреча с матерью, бесследно исчезнувшей много лет назад, выбила меня из колеи.

Рвота подступает к горлу, и я уверена, что меня сейчас стошнит, но так же внезапно, как эта мысль пришла мне в голову, мы останавливаемся. Сильные руки, обхватывающие меня, исчезают мгновением позже, и Рейден делает шаг назад. Мое зрение затуманивается, я полностью теряю равновесие, и как бы сильно мне ни хотелось посмотреть на него, я вынуждена бороться с действием силы тяжести. Мои руки болтаются по бокам, когда я падаю назад, мой рот открывается, но из него не выходит ни слова, прежде чем я падаю в кресло позади себя.

Я вцепляюсь в подлокотники так, словно от этого зависит моя жизнь, безмолвно радуясь, что есть что-то, что смягчило мое падение, но это никак не помогает справиться с тошнотой, все еще бурлящей во мне. Мой подбородок опускается на грудь, пока я пытаюсь избавиться от этого чувства, делая несколько глубоких вдохов, полностью осознавая, что я наедине с вампиром, возглавляющим список моих врагов.

Как только это чувство начинает утихать, мой разум возвращается к жизни, не зная, за какой факт или открытие ухватиться в первую очередь, но я должна отложить все это в сторону и заняться решением текущей проблемы.

Глядя сквозь ресницы, я мгновенно хмурюсь, когда не замечаю вампира там, где видела его в последний раз. Застыв в кресле, я сжимаю пальцами материал, медленно поднимаю голову, пытаясь прислушаться, нет ли чего-нибудь, что я не вижу, но ничего не нахожу.

Я обвожу взглядом комнату, поджав губы, так как смутно припоминаю это место с того единственного раза, когда я была здесь. Комната Рейдена. Я проходила здесь, когда выбежала из его спальни в разорванной рубашке и с болью в теле после дуэли с Летицией. Шикарный кожаный диван стоит в другом конце комнаты, на стене висит огромный телевизор, и даже есть мини-кухня в дальнем углу напротив двери в его спальню. Однако главная жемчужина комнаты — это огромные арочные окна, из которых открывается вид на кампус, словно он возвышается над всеми, гордый и непоколебимый.

По крайней мере, я снова в кампусе, а не в каком-то его темном и мрачном логове, но это все равно слишком далеко от волка, которого я хочу заполучить в свои руки.

Возмездие необходимо. Отомстить за мою сестру… превыше всего.

Я вскакиваю на ноги, но комната кружится вокруг меня, и мне приходится снова начать размахивать руками, чтобы удержать равновесие.

— Сядь на место, Бунтарка, ты только сделаешь хуже.

Я злобно смотрю на Рейдена, когда он входит в комнату размеренными шагами с тряпкой в руке. Выпрямляясь, несмотря на его команду, я тычу в него пальцем. — Ты ничего обо мне не знаешь, придурок. Не указывай мне, что делать. — Я остро осознаю, что мой палец направлен на него не так, как мне бы хотелось, и то, как он приподнимает бровь, подтверждает это. Ублюдок. — Со мной все было бы в порядке, если бы ты просто оставил меня там. Это ты виноват, что меня чуть не вывернуло наизнанку, — добавляю я, и моя рука инстинктивно прижимается к животу, когда он скручивается при словах, слетающих с моих губ.

— Ты закончила? — спрашивает он со вздохом, пристально глядя на меня, и мои глаза прищуриваются.

— Нет.

Он еще раз вздыхает и с отвращением поджимает губы. — Тогда выкладывай все. Чем быстрее ты закончишь свои разглагольствования, тем быстрее мы сможем перейти к самому интересному.

Интересному?

Здесь нет интересного.

Мои ноздри раздуваются, гнев берет надо мной верх, и мои руки сжимают рукояти двух кинжалов, прикрепленных к моей груди.

— Именно поэтому ты опасная нарушительница спокойствия, — заявляет он, махнув рукой в мою сторону. — Потому что слишком быстро прибегаешь к жестокости с помощью своих маленьких клинков. — Он подходит к дивану и садится, широко раскинув руки в знак капитуляции. — Как насчет того, чтобы ты, блядь, села, расслабилась, и мы, пожалуй, уже начнем?

— Подожди, то есть ты думаешь, я собираюсь обсуждать то, что только что произошло там… с тобой? — Я усмехаюсь, мой пульс стучит в ушах от недоумения, а челюсть сжимается.

— Я не думаю. Я знаю. — Его голос становится тверже, а в словах сквозит обещание.

Мне действительно не нужно это дерьмо в придачу ко всему остальному. Сжав переносицу, я делаю несколько глубоких вдохов, а затем оглядываю комнату в поисках наилучшего плана отхода.

Словно прочитав мои мысли, Рейден прочищает горло. — Отсюда не сбежать, Бунтарка. Мы собираемся поговорить. Тогда ты сможешь уйти.

Я снова усмехаюсь. — Ты действительно думаешь, что я поверю, что ты просто позволишь мне уйти, как только мы закончим разговор? — Я знаю, он думает, что я тупая фейри, как и все остальные представители моего истока, но он же не может на самом деле думать, что мы настолько тупые, не так ли?

Еще один многозначительный взгляд, и на этот раз он сопровождается сжатыми вместе руками. — Я клянусь в этом. Если бы я хотел твоей смерти, я бы уже сделал это, независимо от того, кто или что ты. — Я сглатываю от правды в его словах, но меня быстро переполняет упрямство, которое вечно горит в моих венах. — Прежде чем ты начнешь очередную тираду о том, какая ты сильная и храбрая, я уверен, что ты бы хорошо постояла за себя, но давай отбросим всю чушь и обсудим, что, черт возьми, только что произошло.

Нужно ли мне пересказывать все, что произошло? Да.

Нужно ли мне вернуть свою задницу туда и убить этого ублюдка? Определенно, да.

Нужно ли вовлекать этого мудака во все это? Категорически нет.

Когда я начинаю качать головой, я могу сказать, что он уже почувствовал мой отказ и, приподняв бровь, смотрит на меня. — Что это было насчет твоей сестры? — Я инстинктивно делаю шаг к нему, мои плечи напрягаются, а руки сжимаются в кулаки, и он усмехается. — Щекотливая тема, как я и предполагал. Так в чем дело?

Я поджимаю губы, мое дыхание становится коротким и резким, пока я ломаю голову над его подходом. Сначала он спрашивает о моей сестре. Не о моем происхождении. В этом вообще нет никакого смысла.

Прочищая горло, я заставляю свое тело расслабиться. — Я не собираюсь обсуждать с тобой свою сестру.

— Почему? — настаивает он, и мое тело отчаянно стремится сократить расстояние между нами, чтобы я могла, черт возьми, причинить ему боль — Адрианна?

Он пытается убить меня. Он пытается убить меня одним только этим словом, и это сработает.

— Не называй меня так, — прохрипела я, а в груди у меня так сдавило, что я почти уверена, что вот-вот взорвусь.

— Почему? Это твое имя, твое право по рождению.

Значит, он действительно слышал это. Я знаю, что слышал, но подтверждение из его уст заставляет мое тело ныть от напряжения. Мой секрет раскрыт. В конце концов, это было неизбежно, но я надеялась, что это произойдет на моих условиях. Когда моя сила и воля докажут мою состоятельность. Когда корона снова окажется в моих руках. Но, увы, я бессильна перед силой тьмы, которая сеет хаос в нашем королевстве.

Мне нужно выбраться отсюда. Мне нужно оказаться как можно дальше от этих четырех стен, чтобы я могла думать и действовать самостоятельно. Я делаю один шаг к двери, и в следующее мгновение он уже вторгается в мое личное пространство. Его пальцы обхватывают мои предплечья, удерживая меня на месте.

Если он знает мой секрет, больше нет необходимости скрывать себя или свои силы.

Погружаясь в глубины своей души, и соединяясь с воздухом вокруг себя, я делаю глубокий вдох и вытягиваю руки в его сторону. Воздух взвивается вокруг нас, и он с грохотом впечатывается в стену рядом с дверью. Вздох облегчения срывается с моих губ, когда я чувствую покалывания моей магии, к которой я не прикасалась с тех пор, как оказалась здесь.

Рейден без труда поднимается на ноги в мгновение ока, его руки сжаты в кулаки, и он смотрит на меня. — Я пытаюсь помочь тебе, Адрианна. Еще раз используешь на мне свою королевскую магию, и я буду считать это объявлением войны.

— Помочь мне? Почему, черт возьми, ты хочешь мне помочь? — Он лжет; он должен лгать.

— Что имел в виду Кеннер, когда говорил о твоей сестре? — Он повторяет тот же вопрос, что и раньше, заставляя меня скрипеть зубами от волнения.

— Я не собираюсь обсуждать ее с тобой, — огрызаюсь я, горя желанием убраться отсюда ко всем чертям, но его угроза войны кажется мне слишком реальной, чтобы действовать без осторожности.

— Тогда расскажи мне о своих ушах.

— Нет.

— У меня впереди вся ночь, Адрианна. Ты хочешь обсудить это только со мной, или ты предпочитаешь, чтобы мы подождали, пока остальные, наконец, выяснят, где мы находимся, и тогда мы сможем поболтать группой?

Ублюдок.

— Я расскажу тебе о своих ушах, и тогда ты позволишь мне уйти?

Он оценивающе смотрит на меня, кажется, целую вечность. Я не знаю, что он обдумывает, но, в конце концов, он кивает. — Скажи мне, и я позволю тебе уйти, но ты должна быть готова к дальнейшим сделкам в будущем.

Я не знаю, что это должно означать, и, вероятно, мне следует спросить, но, честно говоря, я просто хочу убраться отсюда к чертовой матери как можно быстрее.

— Ладно, — ворчу я, складывая руки на груди, чтобы незаметно дотянуться до кинжала. На всякий случай. — В ту ночь, когда замок был разрушен, мой отец…

— Король Рейган, — вмешивается он, приподнимая брови и ожидая, пока я уточню.

— Король Рейган, — повторяю я, но слова с тяжесть слетают с моего языка. — Собрал меня и… собрал своих детей и повел к потайным ходам. Он боролся изо всех сил, использовал свою магию до тех пор, пока у него не осталось шанса восстановить ее вовремя, и заявил, что спасение его любимых дочерей было его главным приоритетом. — Между нами воцаряется тишина, пока я пытаюсь подобрать правильные слова, но воспоминания о событиях той ночи причиняют больше боли, чем я хочу признать. Я так долго держала их в себе, с гордостью нося свои обрезанные уши, но мне до сих пор больно вспоминать чувства, которые пробегали по моему телу, запах земли и выжженных равнин, а также вкус меди во рту. — Мой отец…

— Король Рейган, — снова поправляет он, и я свирепо смотрю на него.

— Король Рейган или нет, он все равно мой отец, и я продолжу обращаться к нему таким образом, — огрызаюсь я, гнев снова охватывает меня.

Он качает головой. — Он твой отец в уютной домашней обстановке. На людях, в разговоре с любой душой, не принадлежащей к вашему ближайшему кругу, он — король Рейган. Обращение к нему иначе — это, в лучшем случае, демонстрация твоего скудного знания обычаев нашего королевства. В худшем — это может быть истолковано как явное неуважение к нашим традициям и образу жизни.

Мой мозг замирает. В его словах нет язвительности или нотаций; он пытается… помочь? Я не могу поверить.

Черт.

Трясу головой. Я возвращаюсь к рассказу. Его близость не помогает моим мыслям. — Король Рейган велел нам спрятаться в пещерах, пока мы ждали нашего транспорта, но на нас напала стая волков. Он сказал мне держать глаза закрытыми и мысленно напевать мое любимое стихотворение, чтобы побороть боль и панику, что я и сделала, как он всегда учил меня, даже в таком юном возрасте. Я не видела лиц нападавших. Я едва почувствовала порез на ушах, пока мы каким-то образом не добрались до безопасного места. — Остальное грозит сорваться с моих губ из-за невозможности исправить нанесенный ущерб, как мне, так и Норе, но я быстро останавливаю все это и прочищаю горло.

— Это не так ужасно, как я думал.

Мудак.

— Пошел ты. Мы закончили? — рычу я, направляясь к двери. Сначала он не двигается с места, сузив глаза, обдумывая свой следующий шаг. Я уже достаточно долго играю в его игру. Мое раздражение достигло апогея, и, если он не возьмет себя в руки и не позволит мне уйти, война между нами будет наименьшей из его проблем.

Моя магия рвется на поверхность, готовая действовать, но как только я оказываюсь в дюйме от него, он отходит в сторону, освобождая мне путь. Я хватаюсь за ручку двери и распахиваю ее так быстро, что едва могу дышать, но его прощальные слова остаются со мной далеко за пределами его комнаты.

— Не забывай, Бунтарка, ты расскажешь мне все, что я хочу знать. Если только ты не хочешь, чтобы этот маленький секрет стал известен.