Царство крови

11

АДРИАННА

П

рофессор Тора хлопает в ладоши, привлекая всеобщее внимание, и вокруг него образуется круг. Те, кто жаждет принять участие, становятся ближе, их пальцы подергиваются от волнения и предвкушения, в то время как те, кто нервничает из-за того, что им предстоит пережить, располагаются ближе к задним рядам.

Крилл ранее упоминал, что занятия по боевому искусству станут более интенсивными, и, хотя профессор еще не сказал ни единого слова, я понимаю, что это правда, по блеску в его глазах. Этот блеск предназначен для хаоса, разрушений и войны. Блеск, который заставит нас выложиться по полной, сдерживать боль и выйти с другой стороны более сильными. Если вообще выйдем.

Мне это нравится.

Дрожь пробегает по позвоночнику, когда взгляд профессора Тора скользит туда, где я стою. Я понятия не имею, что меня ждет, но возбуждение, бурлящее в моих венах, — это именно то, что мне нужно.

Никаких дурацких девчачьих драм, никаких парней, пытающихся посеять хаос в моей душе, никаких секретов, просачивающихся сквозь стены, которые я так усердно возводила. Есть только я и мое тело.

— Доброе утро, класс. Сегодня я проверю на что вы действительно способны, — говорит он с усмешкой.

Флора нервно переплетает пальцы рядом со мной, пытаясь отступить на шаг, но Арло рядом, не позволяет ей раствориться в толпе.

Дерзость — это ее конек, как и сила разума. Бой, однако, похоже, не входит в список ее сильных качеств.

Я наклоняю голову, чтобы посмотреть на нее. Ее зрачки расширены от беспокойства, она прикусывает нижнюю губу, и ее взгляд устремляется куда угодно, только не на профессора. Парень рядом с ней, человек, подпрыгивает на носках, руки сжаты в кулаки, как будто он готов ударить кого-нибудь прямо здесь и сейчас.

Они резко контрастируют друг с другом. У меня сжимается грудь. Это тяжело. Мы все такие разные. Все уникальны. Созданы с разными сильными и слабыми сторонами, убеждениями. В том, в чем один может преуспеть, кто-то другой может потерпеть ужасную неудачу, в то время как этот первый справится с задачей, которая является величайшей слабостью другого, уравновешивая чаши весов.

Единственная причина, по которой мы все здесь, — найти нового наследника. Черт, это написано даже в чертовом названии. «Академия Наследник». Будут ли они учитывать наши сильные и слабые стороны, или же нужно сражаться каждой клеточкой своего существа? Нужно ли быть более победоносным, чем кто-либо другой, или нам дадут шансы учиться и совершенствоваться? С другой стороны, не считается ли кто-то столь кровожадный, как парень, стоящий рядом с Флорой, риском, потому что управление целым королевством — это больше, чем просто война?

Качая головой, я отрываюсь от своих мыслей и поворачиваюсь обратно к Тора. Все это не имеет значения. Не тогда, когда я полна решимости быть той, кем должна была стать с момента своего рождения.

— Сегодня вы выйдете на ринг. До сдачи или смерти.

Вокруг меня раздаются вздохи, начиная с Флоры, когда страх берет над ней верх. Слово «смерть» так действует, и, вероятно, именно поэтому профессор Тора его произнес. Оно либо заставит тебя упасть на колени в панике, либо возвысит над ужасом, грозящим поглотить тебя.

Тора указывает на маты, расстеленные на траве позади него. Они не соответствуют названию, которое он им только что дал. В синем мате, окруженном землей, нет ничего страшного, но повреждения, которые могут нанести человеку, и кровь, которая может покрыть его после того, как с кем-то будет покончено, намного ближе к его описанию.

— Имена будут называться случайным образом. Изменить пары невозможно, так что не трудитесь спрашивать. Истоки не принимаются во внимание. Речь идет не о том, чтобы противопоставить вас равным себе соперником; речь идет о неожиданности в бою, способности адаптироваться и желании выжить.

— Черт, Крилл, ты сказал, что он повысит нагрузку, а не доведет нас до полной остановки дыхания, — бормочет Броуди, и волосы у меня на затылке встают дыбом. Мне очень хочется повернуться и посмотреть. Я не знала, что они были так близко.

— Ты не знаешь Бо так, как я. Это покажется цветочками по сравнению с тем, как далеко он готов зайти, — отвечает Крилл, и я почти вижу его улыбку в своем воображении. Благоговейный трепет в его тоне рисует идеальную картину.

Интересно, звучу ли я также восторженно, когда упоминаю Нору. Не то чтобы я стала обсуждать что-то настолько опасное.… Я не думаю.

— Какие правила? — Спрашивает Вэлли, ухмыляясь с другого конца круга. Ее глаза устремлены на меня, в них горит обещание хаоса, но я игнорирую ее, пока Тора отвечает.

— Их нет. Вы просто останавливаетесь, когда кто-то сдается или один из вас умирает.

Уголки губ Вэлли приподнимаются, когда она подмигивает мне.

Сука.

Профессор Тора начинает стучать по своему устройству, в то же время Флора подталкивает меня локтем. Взглянув на нее краем глаза, я вижу, что ее беспокойство все больше всплывает на поверхность.

— Как ты это делаешь, Адди? Как умудряешься стоять так уверенно и гордо, будто все это тебя совершенно не трогает? И не говори, что так и есть, это и так понятно, но я определенно чувствую, что как минимум пять человек смотрят на меня, видя во мне легкую мишень.

Мой взгляд скользит по кругу, оценивая каждого из присутствующих.

Она ошибается.

Таких не меньше двенадцати, но я не говорю ей об этом — сейчас это явно не поможет.

— Держись прямо, — бормочу я, не поворачивая к ней взгляда, просто поглядывая краем глаза. Она немедленно делает, как я говорю, но ее тело напряжено, как прут. — Теперь расслабь плечи… Еще… еще… Вот так. — Я сжимаю губы, все еще наблюдая за светловолосым вампиром в нескольких ярдах от меня, который продолжает пялиться на нее так, словно она его следующая еда. Я бы с удовольствием сказала, что это чертовски горячо и посоветовала бы своей подруге действовать, но зловещий блеск в его глазах говорит совершенно о другом.

— Не думаю, что это что-то меняет, — выдыхает она, громко сглатывая.

— Расставьте ноги так, чтобы они были на одной ширине с плечами. — Она выполняет приказ и незаметно двигается, кивая, когда чувствует, что находится в нужном положении. — Теперь расслабь руки. Держи их по бокам. Не выпрямляй пальцы, но и не сжимай их в кулаки. Пусть они будут слегка согнуты, как будто ты в любой момент можешь ударить кого-нибудь костяшками пальцев по лицу.

У нее вырывается тихое фырканье, как будто сама мысль об этом нелепа, но она быстро подавляет его, понимая серьезность ситуации.

— Что дальше?

Еще раз окинув взглядом группу, я вижу, что по крайней мере пятеро из двенадцати переключились на новую добычу. Этого недостаточно, но сойдет. — А теперь расслабь челюсть, перестань отводить взгляд и смотри прямо на этих ублюдков. Чем больше ты позволяешь им думать, что ты добыча, тем больше они будут относиться к тебе подобным образом.

— Но я и есть добыча, Адди. — В ее голосе отчетливо слышится отчаяние, заставляющее меня полностью уделить ей внимание.

— Если бы это было правдой — во что я не верю — им совсем не обязательно об этом знать. Ты настолько сильна, насколько сама считаешь себя сильной. Если ошибешься — что ж, бывает. Если провалишься и все испортишь — пусть так. Если придется сдаться — тоже ничего страшного. Главное, встать снова, укрепить свою стойкость и продолжить идти вперед.

Она мягко кивает, дрожь, которая пробегала по ней несколько мгновений назад, утихает, когда она улыбается. — Спасибо, Адди.

Я улыбаюсь ей в ответ, прежде чем повернуться к Тора. Я хочу быть готовой к тому моменту, когда он произнесет мое имя.

— Зачем ты это делаешь?

Я замираю от любопытного тона с другой стороны. Мое тело напрягается, но я быстро заставляю себя расслабиться, прежде чем поворачиваюсь и смотрю на раздражающего вампира, который сводит меня с ума.

— Чего ты хочешь, Рейден? — Я вздыхаю, приподнимая бровь.

— Я хочу знать, зачем ты это сделала. — Он смотрит мимо меня туда, где стоит Флора.

— Тебе придется выразиться более конкретно.

Он закатывает глаза, как будто я — помеха в этой ситуации, но, к моему удивлению, он не умывает руки и уходит. Вместо этого он подходит ближе. — Зачем ты ее подбадриваешь? Зачем заставляешь ее чувствовать себя сильной? Почему бы не дать ей понять, кто ты есть, и не убедиться, что она знает свое место?

Моя голова откидывается назад при его словах, а брови в замешательстве сводятся вместе.

Какого хрена?

— Зачем мне делать что-либо из этого? — Бормочу я, потрясенная тем, что в его голове вообще возникла такая мысль.

Он пожимает плечами, выпрямляется и смотрит туда, где стоят Вэлли и ее друзья. Ее взгляд устремлен на меня, к моему большому удовольствию, но я слишком сосредоточена на ожидании ответа Рейдена, чтобы по-настоящему беспокоиться.

— Так поступил бы вампир. — Напряжение нарастает в моей голове, и я хмурюсь еще сильнее. — Статус вампира — это все. Мы не команда. Мы все участвуем в наших собственных битвах. Иногда они могут происходить друг с другом.

Что за отсталое дерьмо, если я вообще когда-либо слышала что-то подобное.

Я качаю головой. — Мы в академии, чтобы найти нового наследника для королевства, Рейден. Это значит, что этот человек должен заботиться не только о себе, войнах, битвах и самом замке, но и о людях, которые делают это королевство таким, какое оно есть. О каждом истоке, без вопросов. Ты настолько силен, насколько сильно твое слабейшее звено, и тот факт, что Совет ведет себя точно так, как ты только что описал, объясняет, почему все сейчас не работает. Я хочу лучшей жизни для народа Королевства Фладборн. Я буду лучшей, если они тоже будут лучшими, и как лидер, это моя ответственность — обеспечить всем время и знания для достижения успеха.

Моя грудь сжимается сильнее, чем мне хотелось бы, когда я прекращаю свою тираду. Его глаза ищут мои, не знаю, для чего. У меня такое чувство, будто я только что раскрыла частичку себя, и хочу забрать свои слова обратно. К счастью, профессор Тора использует этот момент, чтобы начать перечислять имена.

— Франклин и Джордж. Арло и Флора. — Мой взгляд устремляется к ним, и я вижу, как в них вспыхивает чувство облегчения. По крайней мере, Арло будет с ней помягче, но нам, возможно, придется придумать, как подтянуть ее в бою. Я не жду, что она в одночасье станет воином, но нам нужно посмотреть, какими способностями она обладает. — Вэлли и Рейден, — Тора называет следующую пару, и я слышу, как рядом со мной раздается разочарованный вздох. Он не смотрит в мою сторону, когда уходит, но я могу поклясться, что слышала, как он шепчет себе под нос: — Не убивай ее, не убивай ее, не убивай ее.

— Представь, если бы это были мы с тобой, Кинжал. Я мог бы показать тебе, как приятно провести время, — бормочет Броуди, занимая место, которое только что освободил Рейден. Я закатываю глаза от его развязности, но часть меня рада, что она вернулась после нашего разговора на выходных.

— Ты бы либо умер, либо сдался, так что ты прав, похоже, это действительно приятное времяпровождение. — Я дразняще улыбаюсь, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. В его голубых глазах пляшет озорство, губы приоткрываются, но профессор снова спасает меня.

— Броуди и Адди.

Или нет.

Уставившись на ухмыляющегося мага рядом со мной, мои ноги сами несут меня к месту, на которое указал нам Тора. Мы останавливаемся, и выражение моего лица не меняется и на йоту, как и его.

Ублюдок.

— Что ты там говорила о приятном времяпрепровождении, Кинжал? — он говорит с ухмылкой, поводя бровями в мою сторону.

— Хочешь попрактиковаться в том, как приземляться на маты сейчас, чтобы подготовиться, прежде чем я отправлю тебя на тот свет? — парирую я, и его голова откидывается назад, когда он смеется. Раздражение угрожает пробежать когтями по моему позвоночнику, но, когда его глаза встречаются с моими, у меня не возникает ощущения, что он насмехается надо мной. Во всяком случае, он выглядит взволнованным.

— Пути назад не будет, как только мы ступим на мат, — заявляет он, и я киваю, наблюдая, как ухмылка сползает с его лица. Он машет рукой, предлагая мне идти вперед.

Прочищая горло, я делаю глубокий вдох, отключая свой разум от остального мира, прежде чем сделать первый шаг. В ту же секунду, как я это делаю, он следует за мной. Я одета в серую спортивную одежду, в то время как его фиолетовый цвет подобен маяку, притягивающему меня ближе.

— Я знаю, что ты девушка, но я собираюсь драться с тобой так, будто ты мужчина десяти футов ростом с членом больше, чем моя правая рука.

Я качаю головой, полностью сбитая с толку его заявлением, и он использует эту возможность в своих интересах, набрасываясь на меня прежде, чем я успеваю что-то предпринять. Мы падаем, и с моих губ срывается стон, когда я ударяюсь о мат. Его вес на мне отвлекает, напоминая о том, что в последний раз мы были в подобной ситуации, и меня охватывает раздражение.

Сосредоточься, Адрианна, черт возьми.

Я зажмуриваю глаза и делаю глубокий вдох, пока мое тело нагревается, а зрение проясняется. Мое тело больше не контролирует ситуацию, ее контролирует мой разум.

Он пытается схватить мои руки и прижать их к бокам, а его ноги придавливают мои к полу. Но прежде чем он успевает схватить меня за запястья, я наношу удар по чувствительному месту на его боку. Это не вызывает у него ничего, кроме ворчания, но я повторяю процесс с другой стороны, за что получаю свирепый взгляд.

— Дерзкая, Адди. Мне это нравится, — хрипит он, упираясь коленями в мат, чтобы можно было расставить ступни, широко раздвигая мои ноги при этом движении.

Ублюдок.

Я целюсь ему в живот одной рукой, натыкаясь на твердые, как камень, мышцы, в то время как другой мой кулак замахивается в его лицо. Треск от соприкосновения вибрирует между нами, и он наклоняется в сторону, а я пользуясь случаем, переношу свой вес, чтобы выскользнуть из-под него.

Вскакивая на ноги, я поворачиваюсь к нему лицом, колени согнуты, руки прижаты к груди, и мой взгляд пробегает по нему с головы до ног.

— Тебе действительно нужно было ударить меня по лицу? Это мое главное достоинство, — ворчит он, потирая покрасневший след на лице.

— Упс, — шепчу я, хлопая ресницами.

Он качает головой, пытаясь скрыть ухмылку на своем лице, и снова бросается на меня. На этот раз я уворачиваюсь в сторону, ударяя его по ноге, когда он проходит мимо, но как только он падает на мат, снова поднимается на ноги и начинает кружить вокруг меня.

— Ты не так уж плоха в этом, Кинжал, — оценивает он, покусывая нижнюю губу, пока смотрит на меня.

— Я бы сказала то же самое о тебе, но… это было бы ложью.

Моя очередь атаковать: я целюсь ему в живот, низко держа руки. Он позволяет мне приблизиться, но когда я сталкиваюсь с ним, его руки обхватывают мою талию, позволяя ему контролировать наше падение на мат. Он быстро перекатывается, стараясь оказаться сверху, но я сопротивляюсь изо всех сил.

Как только у меня появляется преимущество, он тут же отбирает его, снова прижимая меня к мату, и мы повторяем процесс. Он ни разу меня не ударил. Он просто контролирует ситуацию, и это почти заставляет меня чувствовать себя неловко из-за того, что я ударила его в лицо.

Почти.

— Вы двое трахаетесь или деретесь? Не могу определиться. — Вопрос исходит от профессора Тора, вызывая несколько смешков, но я не обращаю на него никакого внимания, поскольку продолжаю двигаться к своей цели.

Пот липнет ко мне, и выбившиеся пряди волос обрамляют лицо, когда я снова падаю на пол под Броуди.

— Сдавайся, Кинжал, и все это закончится.

Я усмехаюсь. — И с какого хрена мне это делать. — Хотя он прав. Этому нужно положить конец, и побыстрее. Особенно, если люди смотрят.

На этот раз, когда я выворачиваюсь, чтобы получить преимущество, я обхватываю его шею руками, фиксируя его за руку и удерживая его в таком положении. Когда мы поворачиваемся, я полностью опрокидываю нас, так что технически он все еще сверху, но его спина прижата к моей груди, и он не может пошевелиться.

— Прости, Броуди. В этом нет ничего личного. Если уж на то пошло, ты один из немногих здесь людей, которых я почти не ненавижу, но победа есть победа, а ты стоишь у меня на пути, — шепчу я ему на ухо, крепче сжимая изо всех сил.

Он дергает ногами, но это бессмысленно. Я проделывала этот прием много раз с мужчинами гораздо крупнее его. Я чувствую момент, когда его одолевает поражение, и через долю секунды следует приятный стук его руки по мату.

Один.

Два.

Три.